Аннотация. В статье анализируется деятельность Уинстона Черчилля в качестве военачальника. Характеризуется его роль в подготовке британского военно-морского флота к боевым действиям, а также его участие в двух крупных операциях Первой мировой войны (1914—1918): обороне Антверпена (20 сентября —10 октября 1914 г.) и попытке овладения проливом Дарданеллы (февраль—декабрь 1915 г.). Предлагается оценка его политических решений, определивших стратегию англо-американских вооружённых сил во Второй мировой войне (1939—1945), с акцентом на Северо-Африканскую кампанию (1940—1943) и высадку союзников в Нормандии 6 июня 1944 года.
Ключевые слова: У. Черчилль; Первая мировая война; оборона Антверпена; Дарданелльская (Галлиполийская) операция; танк; Вторая мировая война; Североафриканская кампания; высадка союзников в Нормандии; Г. Асквит; И.В. Сталин; Ф.Д. Рузвельт; Э. Роммель; Д. Эйзенхауэр; Б. Монтгомери.
Summary. The paper provides an analysis of Winston Churchill’s activities as a military commander, with a focus on his contributions to the preparation of the British Navy for combat operations. It also examines his involvement in two significant operations during the First World War (1914—1918): the defense of Antwerp (September 20 to October 10, 1914) and the attempt to seize the Dardanelles Strait (February to December 1915). The paper goes on to assess his political decisions that shaped the strategy of the Anglo-American armed forces in World War II (1939—1945), emphasizing the North African Campaign (1940—1943) and the Allied landing in Normandy on June 6, 1944.
Keywords: Winston Churchill; World War I; defense of Antwerp; Dardanelles (Gallipoli) operation; tank; World War II; North African campaign; Allied landings in Normandy; G. Asquith; I.V. Stalin; F.D. Roosevelt; E. Rommel; D. Eisenhower; B. Montgomery.
ИМЕНА И СУДЬБЫ
ЦВЕТКОВ Юрий Анатольевич — заведующий кафедрой уголовного процесса Московской академии Следственного комитета России имени А.Я. Сухарева, полковник юстиции, кандидат юридических наук, доцент
？ЕГО ФАТАЛЬНОЙ ОШИБКОЙ БЫЛА НЕСПОСОБНОСТЬ ПОНЯТЬ ВСЮ СВОЮ ОГРАНИЧЕННОСТЬ И БЕЗГРАМОТНОСТЬ… В ВОЕННО-МОРСКИХ ВОПРОСАХ？
Уинстон Черчилль: выдающийся стратег или военный авантюрист?
Уинстон Леонард Спенсер-Черчилль родился 30 ноября 1874 года. Став в 25-летнем возрасте членом нижней палаты парламента — палаты общин, он в течение 64 лет занимался политической деятельностью, девять раз возглавлял министерства и ведомства, дважды становился премьер-министром (1940—1945, 1951—1955) и трижды находился в политической опале. Черчилль участвовал во всех войнах, которые его страна вела с начала ХХ столетия. Траектория его государственной деятельности не раз пересекалась с российской историей в её узловых моментах: Первой и Второй мировых, Гражданской и холодной войнах. До Второй мировой войны он имел репутацию военного авантюриста, а после неё отношение к нему резко изменилось. Его стали называть спасителем Европы от Гитлера1 и последним великим политиком Запада2. С позиции сегодняшних дней, спустя 60 лет после смерти британского политика (1965), мы обладаем достаточными данными и оптимальной исторической ？дистанцией？ для более взвешенных и объективных оценок.
В обеих мировых войнах У. Черчилль занимал в Великобритании руководящие позиции, напрямую связанные с ведением боевых действий. Так, Первую мировую войну он встретил в должности первого лорда адмиралтейства (военно-морского министра) (1911—1915), а завершил уже в должностях министра вооружений (1917—1919) и военного министра, а по совместительству и министра авиации (1919—1921). Во Вторую мировую войну Черчилль вступил снова в должность первого лорда адмиралтейства (1939—1940), а став премьер-министром, сохранил за собой и портфель военного министра (1940—1945). При этом он был одним из немногих членов кабинета, обладавших военным опытом. К началу Первой мировой он успел поучаствовать в колониальных кампаниях и получить звание кавалерийского лейтенанта. В ходе само？й мировой войны в течение четырёх месяцев он командовал батальоном (в Бельгии), начав с майора и получив в итоге звание подполковник. Батальон под руководством Черчилля находился в тылу и ни разу не вступал в бой. Сам комбат лишь однократно попал под настоящий артиллерийский обстрел. Единственной его победой стала победа… над вшами. По этому поводу не стоит иронизировать, поскольку тяжёлый военный быт зачастую приводил к бо？льшим потерям среди личного состава, чем боевые действия. Черчилль ввёл в своём батальоне строгие санитарные правила, чего до него почему-то никто не делал. Из пяти лидеров основных воевавших держав Второй мировой войны (Сталин, Рузвельт, Гитлер, Муссолини и он сам) боевым опытом обладали только Гитлер и Черчилль. Тем не менее это был не тот опыт, который требовался для непосредственного управления вооружёнными силами, а тем более столь специфичными, как военно-морской флот.
Вместе с тем все занимаемые Черчиллем министерские должности в силу сложившейся англо-американской политической традиции никаких глубоких специальных знаний не требовали. Руководителем ведомства становился политик от победившей партии. А в самом ведомстве существует постоянный аппарат государственных служащих, которые не состоят в партиях и находятся вне политики. Таким образом, есть два министра: политический и технический. Первый осуществляет стратегическое руководство отраслью, проводя основные идеи своей партийной программы, а второй (условно заместитель первого) осуществляет оперативное руководство ведомством и организует реализацию стратегических замыслов министра. Именно такое разделение функций существовало и в британском адмиралтействе. Став его первым лордом, Черчилль должен был принимать преимущественно политические решения, например, о начале боевых действий. Именно это он и сделал 4 августа* 1914 года, отдав приказ открыть огонь по немецким кораблям и тем самым формально обозначив вступление Британии в мировую войну. В то же время непосредственно руководить боевыми действиями на море должен был ？технический министр？ — первый морской лорд.
В качестве политического руководителя Черчилль провёл ряд реформ, направленных на модернизацию флота и системы управления им. Так, он учредил военно-морской штаб, организовал подготовку первого учебника по военно-морской стратегии, поддержал идею строительства первых авианосцев, инициировал приобретение контрольного пакета акций иранской нефтяной компании, решив тем самым проблему бесперебойного снабжения флота топливом. Предпринял он и другие меры, позволившие лучше подготовить флот к потенциальной войне с Германией, угрозу которой распознал одним из первых.
Однако Черчилль допустил сразу три принципиально важные ошибки. Одной из них стала грубая кадровая — когда на должность первого морского лорда он вопреки советам премьер-министра добился назначения 75-летнего адмирала Дж. Фишера. С одной стороны, именно Фишер как самый крупный британский военно-морской стратег своего времени стоял за большинством инициатив Черчилля, но, с другой (в силу возраста и личных особенностей) — проявил себя непредсказуемым и ненадёжным партнёром и, в конечном счёте, ？подставил？ своего руководителя под ответственность за последовавшую катастрофу.
Второй крупной ошибкой Черчилля стало как раз нарушение устоявшихся традиций разделения функций между политическим и ？техническим？ руководителями ведомства. Как образно выразился Д.Л. Медведев, в управление флотом Черчилль привнёс кавалерийский стиль3. Он вмешивался в решение большого числа специальных вопросов, вплоть до составления оперативных указаний командующим эскадрами. Его неуёмная активность привела к поражениям первого месяца войны. Британия тогда потеряла три броненосца и упустила немецкие крейсера, которые подошли к Константинополю и повлияли на вступление Османской империи в войну на стороне Германии. Всё это дало основания начальнику военно-морского штаба Дж. Джеллико так оценить деятельность Черчилля: ？Его фатальной ошибкой была неспособность понять всю свою ограниченность и безграмотность как гражданского лица в военно-морских вопросах？4.
Наконец, третья и уже совсем непростительная ошибка — попытка Черчилля вместо исполнения своих непосредственных обязанностей вмешиваться в проведение сухопутных операций. Именно она и привела его к так называемой антверпенской авантюре.
Стремительно развивая в течение августа и сентября 1914 года наступление на Францию, немцы оставили у себя на правом фланге уцелевшие после поражения под Льежем бельгийские части, которые отступили к Антверпену. Этот крупнейший в Европе портовый город-крепость не только нависал над правым флангом немецкой армии, но и прикрывал выход к Северному морю, обеспечивая англичанам свободу манёвра. Черчилль первым оценил важное стратегическое значение Антверпена и добился согласия премьер-министра Герберта Асквита на то, чтобы выехать туда лично и оценить ситуацию на месте.
Германское командование, осознав исходившую от Антверпена угрозу, 28 сентября приступило к его осаде. Черчилль получил разрешение направить туда небольшой морской десант, на подкрепление которому должны были выдвинуться две сухопутные дивизии. Сам он 3 октября уже находился в Антверпене, а через два дня обратился к премьер-министру с прошением об отставке с поста первого лорда адмиралтейства и о принятии на себя командования над всеми силами, участвовавшими в обороне города. При этом он выдвигал одно условие: произвести его в соответствующее воинское звание, т.е. не ниже генерал-лейтенанта. Когда Г. Асквит огласил эту телеграмму на заседании кабинета министров, предложение бывшего кавалерийского лейтенанта вызвало гомерический хохот. Премьер-министр отклонил его просьбу5. Бельгийские части находились в деморализованном состоянии. Из-за усилившегося артиллерийского обстрела на 12 день осады они оставили Антверпен, не дожидаясь двигавшихся им на помощь двух британских дивизий. Немцы захватили город и удерживали его вплоть до окончания войны.
Считать ли попытку организовать оборону Антверпена военной авантюрой? Британский военный теоретик Б. Лиддел Гарт уверен, что в этом эпизоде проявилась ？правильность стратегического инстинкта Черчилля？. Оборона города могла оказаться успешной, если бы правительство прислушалось к нему раньше, до битвы на Марне6. В этой истории первый лорд адмиралтейства если и проявил авантюризм, то лишь в том, что предложил взять командование войсками на себя, не имея для этого надлежащих знаний и опыта. В целом же замысел был правильным, и в том, что он был плохо реализован, нет вины Черчилля: по крайней мере, он попытался спасти ситуацию.
В результате первого генерального сражения мировой войны — битвы на Марне 5—12 сентября 1914 года немцев отбросили от Парижа и, соответственно, сорвали блицкриг. Победа союзников оказалась возможной, поскольку враг снял с флангов Западного фронта и отправил на восток три дивизии для спасения своей армии от разгрома русскими войсками. Именно по незащищённым флангам и нанесли удар англо-французские части. Значение этой битвы аналогично победе под Москвой зимой 1941/42 года. Война перешла в позиционную фазу, для которой стало характерно статичное равновесие. Оборонительная стратегия возобладала над наступательной стратегией. При достигнутом уровне вооружения атаковавшие, неся большие потери, не могли прорвать оборону противника. Непрерывная сеть траншей и пулемёты превращали наступавших в горы трупов. Такая ситуация оказалась выгодной именно для Германии. Она оккупировала бо？льшую часть Бельгии и Франции, и, соответственно, ей требовалось просто удерживать завоёванные территории, а целью Антанты, напротив, являлось их освобождение. Существовали только два способа изменения парадигмы.
Первый способ — создание принципиально новых технических средств, позволявших преодолевать укреплённую оборону противника. Таким решением стало изобретение танка. Мифология приписывает его идею первому лорду адмиралтейства, причём даже А.И. Уткин оказывается в плену этого мифа, прямо указывая: ？Черчилль был создателем танка？7. Однако М. Гилберт — официальный биограф Черчилля этого не подтверждает. Меморандум о необходимости создания бронированной машины на гусеничной тяге, способной преодолевать окопы, подготовил секретарь военного кабинета М. Хенки. Он основывался на идеях военного корреспондента Э. Суинтона, а тот, в свою очередь, — на предложениях инженера Х. Мариота. Иными словами, одного единственного изобретателя у танка нет, замысел вплоть до его воплощения постоянно обрастал новыми деталями, которые привносил каждый последующий ？соавтор？. Черчилль же оказался тем членом военного кабинета, кто первым оценил потенциал этой идеи и поддержал массовое производство и внедрение танков в вооружённые силы8. Точно так же, как, являясь большим поклонником произведений Г. Уэллса, он поддерживал многие другие экстравагантные идеи.
Вторым способом изменения статичного равновесия окопной войны могло бы стать нанесение удара на каком-то принципиально новом направлении, где противник его не ожидал и, соответственно, серьёзной обороны не подготовил. Тогда и возникло это роковое слово: ？Дарданеллы？. Кто первым произнёс его, история вряд ли когда-то установит, но его прочно и навсегда свяжут с именем Черчилля. В открытых источниках можно прочитать дословно, что инициатором Дарданелльской операции был Черчилль, который непосредственно несёт за её провал полную ответственность, и за это его отправили в отставку9. Поскольку даже британские источники в этом плане совпадают не полностью, восстановим события в той части, в которой они не противоречат друг другу.
На первом же заседании военного кабинета в ноябре 1914 года, спустя три недели после вступления Блистательной Порты в войну Черчилль высказал общую мысль о том, что Британии следовало бы овладеть Дарданеллами. Это позволило бы получить прямое сообщение с Россией, а также зайти в тыл Австро-Венгрии. Уже через месяц секретарь военного кабинета М. Хенки в том же самом меморандуме, в котором сформулировал прообраз танка, предложил сконцентрировать усилия на том, чтобы для начала вывести из войны самого слабого союзника Германии. Таким неполноценным в военном отношении государством тогда считали именно Турцию. Так обе идеи слились в единую стратегическую инициативу, которая постепенно стала овладевать умами англичан.
Первоначально и военный министр фельдмаршал Г. Китченер, и первый лорд адмиралтейства У. Черчилль были едины в том, что операцию по захвату проливов следовало проводить одновременно как сухопутными, так и военно-морскими силами, действовавшими согласованно и по единому плану. Флот должен был войти в пролив и подавить береговую артиллерию, а его правым берегом — полуостровом Галлиполи должна была овладеть и уничтожить турецкий гарнизон армия. После этого проход в Чёрное море был бы для Антанты открыт. Однако впоследствии Китченер отказался выделить достаточные силы, собираясь направить их на Восточный фронт для оказания помощи России. Тогда Черчилль, не имея общего плана, принял решение начать операцию силами одного только флота, без поддержки сухопутных частей. На такое его решение повлияло, во-первых, всеобщее заблуждение относительно крайней слабости турецкой армии, а во-вторых, невнятная позиция его заместителя — адмирала Фишера. Как специалист тот должен был убедить своего руководителя в принципиальной невозможности такой операции. Вместо этого Фишер постоянно менял свою точку зрения и в конечном счёте согласился с её проведением. А когда командующий эскадрой стал совершать ошибки, вместо того, чтобы исправлять их, стал устраивать демарши, грозя своей отставкой.
Дарданелльская операция началась 19 февраля 1915 года с того, что британская эскадра в составе 18 кораблей произвела обстрел внешних укреплений на входе в пролив. Далее из-за плохой погоды и нерешительности командующего наступление возобновилось только через месяц. За это время турки укрепили свой гарнизон и заминировали проход. Флот по приказу Черчилля возобновил наступление 18 марта, зайдя в пролив и начав обстрел внутренней части форта. В итоге, так и не сумев подавить турецкую артиллерию, англичане потеряли сразу треть своей эскадры — шесть кораблей. Командующий вывел её из пролива и потребовал поддержки армии, категорически заявив, что самостоятельно флот овладеть Дарданеллами не сможет. В дальнейшем эскадра бездействовала, так и не решившись повторить атаку.
Только 25 апреля началась высадка сухопутного десанта на полуостров Галлиполи. В результате несогласованности действий десантных подразделений, а также тактических ошибок и нерешительности командиров операция оказалась неудачной. Турки смогли остановить британцев на побережье, не дав им продвинуться в глубь полуострова. Всего англичане и их союзники сконцентрировали на Галлиполи пять дивизий, а турки за это время смогли противопоставить им шесть дивизий. Наконец, они предъявили свой самый сильный козырь — командующего Мустафу Кемаля (будущего Ататюрка), который впервые проявил свои выдающиеся полководческие и организаторские способности. В итоге, понеся 200-тысячные потери убитыми и ранеными, британцы и их союзники, так и не овладев полуостровом, в декабре 1915 года эвакуировали свой 83-тысячный контингент10. Это было унизительное поражение, и британское общество требовало наказания виновных.
Итак, на ком лежала вина за провал операции по овладению Дарданеллами и Галлиполи? Причиной этого поражения стала системная проблема государственного управления, которая заключалась в отсутствии единого координирующего центра. Армия и военно-морской флот действовали несогласованно. Какая-либо вышестоящая инстанция, наподобие генерального штаба, которая разрешила бы спор между ними и приняла единый план действий, отсутствовала. Виновник этой проблемы, безусловно, премьер-министр и глава военного кабинета Герберт Асквит, который в профессиональном смысле оказался совершенно непригодным для управления страной в период кризиса. В то же время он проявил изворотливость и ловкость как политический игрок и смог переложить всю ответственность на Черчилля, сделав его козлом отпущения и отправив 25 мая 1915 года в отставку. Тот, как известно, последовал на фронт и принял командование батальоном. Тем не менее это не спасло самого Асквита. В декабре 1916-го его вынудили сложить полномочия и уступить место Ллойд Джорджу, который вернул Черчилля в правительство и привёл Британию к победе.
Есть ли в произошедшей катастрофе доля вины самого Черчилля? Безусловно, есть. Он действительно проявил авантюризм и волюнтаризм, отдав приказ флоту штурмовать проливы без поддержки сухопутных сил. Не исключено, что им двигали не самые благородные мотивы: он надеялся в случае успеха прославиться как главный победитель турок. В дальнейшем из-за отсутствия специальных знаний Черчилль не смог восстановить контроль над ситуацией. На боевые проблемы наложилась и его кадровая ошибка, связанная с неудачным подбором своего заместителя. В результате совокупности допущенных ошибок и переоценки своих способностей Черчилль утратил управляемость адмиралтейством. Вместе с тем с чисто стратегической точки зрения идея овладения черноморскими проливами оказалась на тот момент единственно верной. Лиддел Гарт, ссылаясь на мнение одного из воевавших тогда британских генералов, писал: ？Операции на Западном фронте были игрой со ставкой в фунты ради выигрыша пенсов, а на Востоке ставить надо было пенсы, имея отличные шансы выиграть фунты？11. Ещё более точно выразился К. Эттли (лидер лейбористов и впоследствии основной политический противник Черчилля), охарактеризовавший Дарданелльскую операцию как ？единственную оригинальную стратегическую идею за всю войну？12.
В Первую мировую Черчилль обладал определённым, но ограниченным влиянием на планирование и ход боевых действий. Во Второй мировой войне, заняв одновременно должности премьер-министра и военного министра, он уже отвечал за всю стратегию ведения войны и её результаты. С высоты его власти, исходя из приписываемой Екатерине II максимы ？победителей не судят？, можно было бы ограничиться одним абзацем. Великобритания под руководством Черчилля и в союзе с США и СССР одержала над нацистской Германией и странами оси безоговорочную победу, заплатив за неё сравнительную невысокую цену. Тем не менее всегда возникает вопрос: какова заслуга в этом самого руководителя? Путь к победе был выстлан и поражениями (сдача Нарвика, Тобрука и Греции, десант в Анцио и т.д.), и удивительным везением (эвакуация из Дюнкерка), и вполне заслуженным успехом (высадка союзников на Сицилии и в Нормандии и т.д.), и к каждому из них Черчилль так или иначе оказался причастен. Между тем формат статьи не позволяет разобрать каждую крупную операцию британских вооружённых сил. Остановимся на главном — общей стратегии участия Соединённого Королевства во Второй мировой войне, которую определял Черчилль.
Сформировавшаяся вокруг его деятельности мифология включает в себя в качестве обязательного элемента веру в едва ли не пророческие его способности. Во всех без исключения биографиях высказывается точка зрения, что он стал первым и долгое время единственным британским политиком, который распознал опасность нацизма и призвал готовиться к войне с Гитлером. Действительно, с 1934 года в Соединённом Королевстве началась кампания по разоружению, против которой Черчилль, оказавшись вне большой политики, последовательно возражал. Точно так же он выступил и против политики умиротворения Гитлера, проводившейся кабинетом министров под руководством Невилла Чемберлена. Поскольку в обществе, не так давно начавшем отходить от бойни Первой мировой войны, возобладали пацифистские настроения, позиция Черчилля оказалась крайне непопулярной. Его буквально освистывали, демонстративно покидали аудиторию или зал парламента, оставляя выступать в одиночестве. Ему уже второй раз пытались перекрыть доступ к СМИ, в частности, лишили возможности выступать по радио на Би-би-си13. Но в политической перспективе расчёт оказался верным. Черчилля начали воспринимать как главного врага нацистской Германии и сторонника самых решительных силовых действий против неё. Поэтому, когда настроения в обществе резко изменились (и не без влияния самого Черчилля), всем было очевидно, что именно он должен возглавить страну в борьбе с Третьим рейхом. Но это произошло 10 мая 1940 года, сразу после вторжения немцев в Бельгию, из-за которой англичане вступили и в предыдущую мировую войну. Однако ещё раньше под давлением общественного мнения после нападения Германии на Польшу Чемберлен вынужден был ввести Черчилля в состав своего кабинета. Кроме того, чисто формально именно Чемберлен объявил войну Гитлеру, выдвинув ультиматум о выводе войск из Польши. Однако то, что король отправил Чемберлена в отставку и на его должность назначил Черчилля, стало сигналом к тому, что Британия перестала вести ？странную？, или ？сидячую？ войну и вступила в полноценную битву с нацистами.
Итак, расставим всё по своим местам. С 1932 года, когда стало известно, что Германия начала перевооружение, Черчилль в своих публичных выступлениях требовал готовиться к войне с ней. Тогда действительно он оказался едва ли не единственным известным англичанином, который пошёл против течения. Но как опытный политик Черчилль понимал, что общественное мнение часто меняется, и когда это случится, он окажется во главе нового течения. Так и произошло, поскольку уже через шесть лет он был далеко не так одинок. Выступая в парламенте 5 октября 1938 года с речью, осуждавшей Мюнхенское соглашение, Черчилль стал отнюдь не единственным и не самым радикальным его критиком. Против сделки выступили лейбористы во главе с Эттли, либералы и 30 консерваторов, а первый лорд адмиралтейства Д. Купер демонстративно подал в отставку14. Последовательно проводя идею противодействия укреплению Германии, Черчилль не изобретал никакой принципиально новой политики. Он всего лишь придерживался многовекового курса Британии на ослабление в Европе любого потенциального гегемона.
Для того чтобы понять агрессивные замыслы Гитлера, не надо было обладать никаким пророческим даром, достаточно было внимательно изучить его программное сочинение ？Mein Kampf？. В нём лидер нацистов ещё в 1924 году откровенно раскрыл все свои злодейские замыслы. Просто в отличие от многих других Черчилль эту книгу прочитал и сделал ровно тот вывод, который из неё прямо напрашивался: новая война в Европе неизбежна. Но была в этой книге и другая принципиально важная мысль, которую Черчилль не мог не заметить. Гитлер провозгласил стратегический разворот немецкой военной экспансии с запада на восток в целях расширения ？жизненного пространства？ путём завоевания России15. Рассматривая англичан как родственный германскому этнос, он не только не стремился к войне с Соединённым Королевством, но, напротив, искал союза с ним. Именно этим, вероятно, объясняется и загадка его стоп-приказа под Дюнкерком. Дав англичанам возможность эвакуироваться, Гитлер тем самым предлагал им шанс если не на союз, то хотя бы на нейтралитет. Британский историк У. Ширер, наблюдавший становление рейха изнутри, подробно описал дипломатические инициативы Гитлера, направленные на заключение с Британией мирного договора на достойных для неё условиях. Он даже собирался гарантировать сохранение всей её колониальной империи. Такой договор предоставил бы Гитлеру свободу манёвра при развороте военной машины в сторону России16. Таким образом, Черчилль достоверно знал о том, что фюрер не планировал нападать на Британию и искал с ней мира, однако сделал исторический выбор, вступив в полноценную войну с Германией. Это решение дало Советскому Союзу на целый год отсрочку от нападения и предопределило наличие как минимум одного сильного союзника.
Что же наряду с приверженностью многовековому внешнеполитическому курсу Британии повлияло на формирование установки Черчилля на войну с Германией? Думается, тому было два личных обстоятельства. Начнём с того, что Черчилль всегда мог сохранять тёплые человеческие отношения со своими политическими оппонентами, но никогда не прощал тех, кто когда-либо уязвил его честолюбие. Характерны в этом плане его уничижительные оценки фельдмаршала Китченера, премьер-министра Болдуина и то, как, став главой правительства, он удалил из кабинета министров суперпрофессионального М. Хенки. Точно так же произошло и с Гитлером. В августе 1932 года Черчилль (ещё рядовой член парламента) оказался в Мюнхене и настойчиво искал встречи с лидером нацистов, получивших 37 проц. голосов на всеобщих выборах в рейхстаг. Однако Гитлер от встречи отказался, мотивировав это тем, что не хочет тратить время на человека, в текущей политической жизни ничего собой не представляющего17. Такого Черчилль никому не прощал. Напротив, о Муссолини, который встречался с ним дважды, он отзывался довольно тепло: ？Будь я итальянцем, я с самого начала и до конца был бы вашим сторонником…？18.
Вторым таким личным мотивом стал гитлеровский антисемитизм. Черчилль подчёркивал, что является сионистом19. Ещё в 1937-м он публично хвалил патриотизм Гитлера и выражал надежду на его отказ от насилия во внутренней и внешней политике20. Переломным моментом для Черчилля стала ？Хрустальная ночь？ (еврейские погромы, организованные нацистами в 1938 г.). Сразу после неё он выступил в парламенте, призвав к бескомпромиссной борьбе с рейхом21. Все эти обстоятельства важны для понимания того, почему Черчилль вовлёк свою страну в войну с Германией, имея возможность избежать её, в то время как Сталин пытался её всячески избежать, не имея такой возможности.
Была ли у Черчилля какая-то особая стратегия в войне против Германии, или он действовал сугубо реактивно? Да, такая стратегия у него была. На вопрос своего сына, как он собирается выиграть эту войну, премьер-министр ответил: ？Я втяну в неё Соединённые Штаты？22. Именно на это он и направил всю свою неуёмную дипломатическую активность, которая, однако, заметных результатов не принесла, пока за дело не взялись враги. Сначала Япония 7 декабря 1941 года атаковала Пёрл-Харбор, а буквально на четвёртый день после этого и сама Германия объявила войну США.
Когда Соединённые Штаты вступили во Вторую мировую войну, Черчилль стал навязывать их руководителям свою стратегию. Заключалась она, во-первых, в том, что главные силы следует направить не против японцев, а против немцев; во-вторых, что основной точкой их приложения должна стать Северная Африка. Именно там британский премьер-министр видел основную угрозу своей колониальной империи. Президент США Ф.Д. Рузвельт всегда мыслил более масштабно и первоначально склонялся к тому, чтобы как можно скорее, не позднее 1942 года открыть второй фронт в Европе, что в то же время отвечало и советским интересам. В этом вопросе Черчилль одержал свою главную дипломатическую победу. На Первой и Второй Вашингтонских конференциях 1941—1942 гг. главы обоих государств приняли план Черчилля. Кроме того, в управлении вооружёнными силами преодолевалась несогласованность между родами войск, которая привела к провалу операции в Дарданеллах. Комитет начальников штабов Соединённого Королевства был образован ещё в 1923 году. Черчилль переподчинил его военному кабинету, который возглавил сам, став de-facto верховным главнокомандующим. А для координации совместных действий вооружённых сил обеих стран образовали Объединённый комитет начальников штабов.
Для того чтобы оценить стратегию по концентрации основных англо-американских сил в Северной Африке, которую Черчилль навязал США, следует понять значение этого театра военных действий. Ключевым британским владением в Африке (на основании мандата Лиги Наций) был Египет, а пересекавший его Суэцкий канал служил главной водной артерией, соединявшей метрополию с Индией и другими дальневосточными колониями. Итальянцы владели Эфиопией, а также военными базами в Ливии. В июне 1940 года, исполняя союзнические обязательства стран оси, Италия объявила войну Британии и начала наступление на её египетскую армию. Однако уровень технического оснащения и моральный дух итальянской армии были крайне низкими. Контрудар англичан и вылазки эфиопских партизан поставили самих нападавших на грань полного разгрома. Британская армия под командованием генерала Арчибальда Уэвелла с декабря 1940 по февраль 1941 года прошла 800 км на запад, почти полностью выбив итальянцев из Ливии.
Гитлер не мог допустить поражения своего главного союзника по оси. Но точно так же он не собирался немецким оружием создавать для итальянцев колониальную империю. Поэтому на подкрепление терпевшим поражение итальянским войскам он направил две дивизии: пехотную и бронетанковую, усиленные авиацией, и ？генерала, которого не жалко？, — Эрвина Роммеля. Военный историк С.Б. Переслегин поясняет, что прославившийся благодаря африканской кампании Роммель до этого оставался в тени более знаменитых танковых военачальников (Гудериана, Гота, Манштейна и Клейста)23. Однако Роммель сотворил чудеса. Не дожидаясь подкрепления, он в марте 1941 года начал атаку на двух- и трёхкратно превосходившие силы англичан и за две недели прошёл 500 км на восток, осадив Тобрук — главную британскую крепость в Тунисе. Черчилль заменил командующего на генерала Клода Окинлека и усилил африканский корпус, доведя количество танков до 700 — против 170 танков Роммеля, однако и это не помогло. В июне 1942 года Роммель взял Тобрук, где находился гарнизон, превосходивший все германские силы в Африке. Полностью захватив Тунис и Ливию, немцы вышли на египетскую границу в 100 км от Александрии, в которой располагалась британская администрация. Однако в июле 1942 года они не смогли прорвать британскую оборону у Эль-Аламейна и были остановлены. Черчилль снова поменял командующего и назначил Бернарда Монтгомери, который, имея трех- и пятикратное преимущество, начал в октябре 1942 года контрнаступление и отбросил немецкие войска, которые теперь отступали, а британцы их преследовали. В ноябре 1942-го в Марокко высадился американский контингент под командованием генерала Дуайта Эйзенхауэра. Наступление на немцев началось как с востока, так и с запада. В итоге разбитые и окружённые немецкие войска 13 мая 1943 года капитулировали в Тунисе. Под командованием Монтгомери англичане, пишет С.Б. Переслегин, научились защищаться от Роммеля, а потом и наносить ему поражение, имея трёх- и пятикратный перевес. Это подтверждают и официальные данные. Так, в сражении под Эль-Аламейном соотношение немецких сил к английским было следующим: солдаты — 80 тыс. : 230 тыс.; танки — 540 : 1440; самолёты — 350 : 150024.
Получается, два с половиной года все англо-франко-американские войска гоняли по пустыне две дивизии Роммеля плюс две дивизии итальянцев в то самое время, когда СССР перемалывал 153 немецкие дивизии, ломая хребет германской военной машине под Сталинградом.
Что значил североафриканский театр военных действий для самого Гитлера? После провала под Москвой с зимы 1941 года Гитлер осознал: судьба его рейха решалась теперь на Восточном фронте25. Таким образом, от Роммеля требовалось только одно: как можно дольше сковывать англо-американские войска в Северной Африке, не допуская открытия второго фронта в Европе. Со своей задачей он полностью справился. Но когда ？лис пустыни？ превзошёл самые смелые ожидания и оказался на расстоянии одного броска к тому, чтобы перерезать главную артерию всей британской колониальной империи, у него банально не хватило сил. Небольшое подкрепление, направленное ему Гитлером, уже после высадки американцев не могло повлиять на изменение ситуации. Поэтому очевидно, что если бы Гитлер потерпел поражение в Европе, автоматически капитулировали бы германо-итальянские вооружённые силы в Северной Африке. И наоборот, если бы Гитлеру удалось победить СССР, то очевидно, что он раздавил бы британцев в Африке независимо от исхода их противостояния с Роммелем. Поэтому с точки зрения глобальной стратегии выбор Северной Африки в качестве главного театра военных действий американцев и англичан на 1940—1943 гг. выглядит нелепым. Просто создавать видимость участия в антигитлеровской коалиции, переложив весь груз по обескровливанию Германии на плечи Советского Союза?
Впрочем, смысл в этой стратегии Черчилля всё-таки был: Северная Африка стала школой для британской и американской армий, в которой они научились воевать с немцами и, добиваясь трёх- и пятикратного преимущества, побеждать их. Именно этот опыт впоследствии понадобился союзникам при открытии второго фронта во Франции.
Несмотря на попытки Черчилля отсрочить открытие второго фронта и перенести его восточнее, например, на Балканы, Рузвельт на этот раз сумел настоять на своём26. Сложности высадки в Нормандии англо-американских сил, как показали её результаты, изначально сильно преувеличивали. Немногим более чем через два месяца с момента начала операции ？Оверлорд？ 6 июня 1944 года союзники уже 25 августа освободили Париж. Это объясняется тем, что никакой монолитной системы береговой обороны Франции (так называемого Атлантического вала) протяжённостью 3427 км Германия физически создать не могла — понять это можно было, имея карту и простой здравый смысл. К началу Нормандской десантной операции соотношение германских сил к англо-американским силам было следующим: солдаты — 526 тыс. : 1 600 000; танки — 2000 : 6000; самолёты — 160 : 10 85927. При этом перевесе в три раза по личному составу и танкам и в 60 раз — по самолётам союзники обладали и качественным перевесом, поскольку наиболее боеспособные немецкие части и лучшая техника находились на Восточном фронте. Столь позднее открытие второго фронта обернулось для них тем, что практически вся Центральная Европа оказалась в орбите геополитического влияния СССР.
Таким образом, Черчилль, безусловно, обладал задатками стратегического мышления. Как и с реформированием флота, трудно сказать, насколько самостоятельными были его идеи в военной сфере. Однако даже если он как руководитель мог среди различных инициатив разглядеть наиболее перспективные, это говорит в его пользу. Что касается уже самого воплощения этих замыслов, то здесь ввиду недостатка специальных знаний и завышенной самооценки, особенно в Первую мировую войну, Черчилль действительно проявлял авантюризм. Но зачастую пассивность и безынициативность его оппонентов оказывались более губительными, чем его самонадеянность. Вместе с тем не стоит идеализировать Черчилля. Он отнюдь не был гением и совершал грубые ошибки, в т.ч. стратегические. Его крупным просчётом была недооценка милитаризации Японии. Оставаясь в плену схемы Первой мировой войны, в которой Страна восходящего солнца была союзницей Антанты, он просмотрел разворот её внешнеполитического курса. Занимая должность министра финансов, Черчилль воспрепятствовал выделению средств на укрепление военно-морской базы в Сингапуре28. Через 15 лет именно в это место британской Азии Япония нанесла смертельный удар.
Годы брали своё, и во Второй мировой войне от былого авантюризма Черчилля практически ничего не осталось. Он проявил повышенную стратегическую осторожность, неуверенность и медлительность, которые, возможно, стоили одного лишнего года войны. Однако любая альтернативная история хотя и занимательна, но ненаучна, поэтому невозможно с достоверностью исключить того, что, пройди десант в Нормандии на год раньше, он не закончился бы катастрофой. Британия вышла из войны победителем, понеся несоизмеримо меньшие потери, чем Советский Союз, и даже чем те потери, которые она понесла в Первой мировой войне (307 210 : 996 230)29. Впрочем, по утверждению ряда специалистов, Черчилль заплатил за победу более высокую цену — распад Британской империи. Это утверждал даже такой его апологет, как А.И. Уткин, полагавший, что своими колониальными владениями Черчилль ？расплатился？ с США за участие в войне30. Так ли это на самом деле — вопрос отдельного исследования.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Хессе Х. Принцип Черчилля: Стань личностью — добьёшься успеха / Пер. с нем. Е. Зись. М.: Текст, 2011. С. 96.
2 Уткин А.И. Уинстон Черчилль. М.: Эксмо, 2002. С. 6.
3 Медведев Д.Л. Уинстон Черчилль. М.: Молодая гвардия, 2022. С. 111.
4 Цит. по: там же. С. 95.
5 См.: Гилберт М. Черчилль: биография / Пер. с англ. С. Бавина. М.: КоЛибри; Азбука-Аттикус, 2023. С. 306—309.
6 Лиддел Гарт. Правда о Первой мировой войне / Пер. с англ. О. Триэля. М.: Яуза; Эксмо, 2009. С. 74.
7 Уткин А.И. Указ. соч. С. 7.
8 Гилберт М. Указ. соч. С. 317.
9 URL: https://ru.wikipedia.org/wiki/ Дарданелльская операция.
10 Гилберт М. Первая мировая война / Пер. с англ. С. Бавина, Ю. Гольдберга, П. Кунарева, А. Курт. М.: КоЛибри; Азбука-Аттикус, 2023. С. 293.
11 Лиддел Гарт. Указ. соч. С. 154.
12 Цит. по: Гилберт М. Черчилль… С. 1006.
13 Медведев Д.Л. Указ. соч. С. 240, 241.
14 Гилберт М. Черчилль… С. 637, 638.
15 Фест И. Гитлер: биография в 3 т. / Пер. с нем. А.М. Андронова, А.А. Федорова Т. 2. Пермь: Алетейя, 1993. С. 28—34.
16 Ширер У. Взлёт и падение Третьего рейха / Пер. с англ. под ред. О.А. Ржешевского. М.: АСТ, 2017. С. 772, 273, 786—796.
17 См.: Гилберт М. Черчилль… С. 541.
18 Там же. С. 511.
19 Там же. С. 1019.
20 Там же. С. 618.
21 Там же. С. 642.
22 Цит. по: Медведев Д.Л. Указ. соч. С. 326.
23 Переслегин С.Б. Вторая мировая: война между Реальностями. М.: Яуза; Эксмо, 2007. С. 199.
24 История Второй мировой войны 1939—1945 в 12 т. Т. 12. М.: Воениздат, 1982. С. 228.
25 Фест И. Указ. соч. Т. 3. С. 259.
26 Уткин А.И. Указ. соч. С. 519.
27 История Второй мировой войны 1939—1945. Т. 9. М.: Воениздат, 1978. С. 243.
28 Медведев Д.Л. Указ. соч. С. 164.
29 Уткин А.И. Указ. соч. С. 557.
30 Там же. С. 546.
* Здесь и далее даты приведены по новому стилю.