Стихи
Опубликовано в журнале Дружба Народов, номер 12, 2023
Лапшина Елена Евгениевна — поэт. Родилась в г. Фрязине Московской области. Окончила экономический факультет Московского лесотехнического института. Публикуется с 2002 года. Автор четырёх книг стихов. Лауреат ряда литературных конкурсов и премий. Живёт в Москве.
* * *
Терпи, моя радость, в каком-то нездешнем краю
мы всё позабудем, нас Родина не потревожит
ни горном побудки, ни зябким молчаньем в строю.
Мы сможем уже без неё, и она без нас — сможет.
Молчи, моя радость, учись уходить налегке.
Уже отдаляется, множа мельканье, мельчанье…
Мы были и будем в великом её языке
не звуком, так отзвуком, переходящим в молчанье.
* * *
В престранной сумятице — по-над страной —
по блюдечку катится глаз наливной:
то горы, то реки да рак под мостом,
песчаные бреги — на этом, на том —
варяги да греки в песке золотом.
То сон имярека, то смута, то мор,
то заячий посвист да волчий простор…
И сице царевна в распалине дней:
что воля для ней, что неволя для ней, —
лишь голос всё глуше да волос длинней.
И бродит, и бредит — маячит в окне:
не грека ли едет на верном коне?..
В косице проблёскивает волосок,
и кус ей несладок, да терем высок…
И всё ей глядеть да выслушивать весть —
ни сердца, ни ситцу насельнице несть.
* * *
Ivan, Boris et moi…
Marie Laforеt
На стареньком снимке, изъятом из небытия,
мы все ещё живы: Василий, Христина и я.
Был год двадцать третий, исполненный
многих утрат.
Мы — взрослые дети. Волошинский.
Калининград.
В отпущенной радости, тем золотым
сентябрём
мы все ещё живы… И мы никогда не умрём.
Два стихотворения
1
День золотой неотвязчивый, словно оса!
Я — твоя старая девочка — соль в волосах.
Мне поглядеть да дотронуться — вздрогнуть в ответ.
Осень, Балтийское море, полуденный свет…
Я против солнца гляжу, слепоту одолев:
радость, бликующий берег, Ликующий Лев —
ветрен и весел, увенчан сиянием дня!..
(Боже, спасибо, когда это всё для меня!)
Воздух поёт: львиный зов-львиный зев-львиный зевс!..
Имя твоё — Василиск-базилик-базилевс!..
Чудится, будто… нет — чайки кричат вразнобой…
Кажется, всё в этот день любовалось тобой!..
Длилось, и длилось, и длилось, и шло по пятам
из быстротечного ？здесь？ в бесконечное ？там？.
…Только и было: ладонь, по-мужски тяжела,
на спину мне, будто львиная лапа, легла.
2
Не стой, защищая неробких,
блюстителем на проходной,
как будто мы в разных коробках.
Но, друже, — пока что в одной.
И днесь, раскрывая объятья
в присутствии жён и мужей,
мы все уже сестры и братья —
мы все отстрелялись уже.
Пиликай, кузнечик, на струнах
в коробочке прожитых лет:
ты любишь красивых и юных
(и я — почему бы и нет),
их, не умиравших ни разу,
не знающих, что впереди
не будет ни неба в алмазах,
ни ровного стука в груди.
Мы все — золотого сеченья,
сокрывшие раны в броню.
Но Бог нам даёт их свеченье,
как прикосновенье к огню.
Не презри за грешную малость —
замешкаться на рубеже…
И знаешь, я не целовалась —
меня не целуют уже.
Лапшина Елена Евгениевна — поэт. Родилась в г. Фрязине Московской области. Окончила экономический факультет Московского лесотехнического института. Публикуется с 2002 года. Автор четырёх книг стихов. Лауреат ряда литературных конкурсов и премий. Живёт в Москве.
* * *
Терпи, моя радость, в каком-то нездешнем краю
мы всё позабудем, нас Родина не потревожит
ни горном побудки, ни зябким молчаньем в строю.
Мы сможем уже без неё, и она без нас — сможет.
Молчи, моя радость, учись уходить налегке.
Уже отдаляется, множа мельканье, мельчанье…
Мы были и будем в великом её языке
не звуком, так отзвуком, переходящим в молчанье.
* * *
В престранной сумятице — по-над страной —
по блюдечку катится глаз наливной:
то горы, то реки да рак под мостом,
песчаные бреги — на этом, на том —
варяги да греки в песке золотом.
То сон имярека, то смута, то мор,
то заячий посвист да волчий простор…
И сице царевна в распалине дней:
что воля для ней, что неволя для ней, —
лишь голос всё глуше да волос длинней.
И бродит, и бредит — маячит в окне:
не грека ли едет на верном коне?..
В косице проблёскивает волосок,
и кус ей несладок, да терем высок…
И всё ей глядеть да выслушивать весть —
ни сердца, ни ситцу насельнице несть.
* * *
Ivan, Boris et moi…
Marie Laforеt
На стареньком снимке, изъятом из небытия,
мы все ещё живы: Василий, Христина и я.
Был год двадцать третий, исполненный
многих утрат.
Мы — взрослые дети. Волошинский.
Калининград.
В отпущенной радости, тем золотым
сентябрём
мы все ещё живы… И мы никогда не умрём.
Два стихотворения
1
День золотой неотвязчивый, словно оса!
Я — твоя старая девочка — соль в волосах.
Мне поглядеть да дотронуться — вздрогнуть в ответ.
Осень, Балтийское море, полуденный свет…
Я против солнца гляжу, слепоту одолев:
радость, бликующий берег, Ликующий Лев —
ветрен и весел, увенчан сиянием дня!..
(Боже, спасибо, когда это всё для меня!)
Воздух поёт: львиный зов-львиный зев-львиный зевс!..
Имя твоё — Василиск-базилик-базилевс!..
Чудится, будто… нет — чайки кричат вразнобой…
Кажется, всё в этот день любовалось тобой!..
Длилось, и длилось, и длилось, и шло по пятам
из быстротечного ？здесь？ в бесконечное ？там？.
…Только и было: ладонь, по-мужски тяжела,
на спину мне, будто львиная лапа, легла.
2
Не стой, защищая неробких,
блюстителем на проходной,
как будто мы в разных коробках.
Но, друже, — пока что в одной.
И днесь, раскрывая объятья
в присутствии жён и мужей,
мы все уже сестры и братья —
мы все отстрелялись уже.
Пиликай, кузнечик, на струнах
в коробочке прожитых лет:
ты любишь красивых и юных
(и я — почему бы и нет),
их, не умиравших ни разу,
не знающих, что впереди
не будет ни неба в алмазах,
ни ровного стука в груди.
Мы все — золотого сеченья,
сокрывшие раны в броню.
Но Бог нам даёт их свеченье,
как прикосновенье к огню.
Не презри за грешную малость —
замешкаться на рубеже…
И знаешь, я не целовалась —
меня не целуют уже.
Повесть