-Господин Шрёдер, вы сказали, что Германия не должна позволить втянуть себя в конфликт между США и Ираном. По вашим словам, это было бы равнозначно ？легитимации иракской войны задним числом？. Что вы имели в виду?

       — Участие в военной операции США означало бы, что мы поддерживаем политику США в этом регионе и тем самым оправдываем её. Потому что конфликты в этом регионе проистекают главным образом из иракской войны. Эта война была серьезной ошибкой, поэтому в 2003 году мы приняли решение в ней не участвовать и, как потом оказалось, правильно сделали. Война в Ираке привела к возникновению многочисленных новых конфликтов, за которые в конечном итоге несут ответственность США. Поэтому совершенно недопустимо, чтобы Германия поддержала военные действия США в этом регионе.

       - Выйдя из атомного соглашения, правительство США в одностороннем порядке аннулировала общую позицию по отношению к Ирану и теперь открыто требует поддержки курса, который Федеративная республика всегда отвергала. Разве в этом проявляется партнерство?

       — Нет, наши отношения с США с того момента, как Трамп стал президентом, не имеют ничего общего с партнерством. Это навязывание опеки и послушания. Трамп сознательно разрушает основанную на строгом соблюдении правил мировую экономическую систему. Он хочет нам указывать, с кем торговать. Это доказывает, что ему нужны не партнеры, а подданные.

       - Прежнее британское правительство, которым руководила Тереза Мэй, планировало исключительно европейскую защитную миссию в Персидском заливе. Германии и в этом случае нужно было сказать ？нет？?

       — Нет, в чисто европейской миссии Германия с чистой совестью могла и должна была принять участие. Мы же все время требовали, чтобы Европа во внешнеполитических и военных вопросах играла самостоятельную роль и брала на себя больше ответственности — и, в случае необходимости, отмежевавшись от США. Вместе с европейскими партнера-ми Германия могла активно участвовать в мирном разрешении конфликтов. Для нас главные средства для этого — дипломатия и диалог. Возьмем, например, атомное соглашение с Ираном. То, что оно была заключено в 2015 году, — заслуга в том числе и Германии, благодаря умению тогдашнего германского министра иностранных дел Франка-Вальтера Штайнмайера терпеливо и упорно вести переговоры.

       - Новое британское правительство премьер-министра Бориса Джонсона сделало крутой разворот: вместо европейской миссии Лондон теперь делает ставку на трансатлантическую в сотрудничестве с США. Разве Европа в одиночку слишком слаба?

       — Нет, Европа не слишком слаба. Когда все связанные с Брекситом проблемы будут решены, мы сможем опять смотреть вперед. И тогда придется вновь ремонтировать и укреплять мосты к британцам. Великобритания всегда будет оставаться важным партнером Европейского союза, с которым и в будущем придется согласовывать сложные внешнеполитические инициативы. В данный момент это проблематично. Но ведь Борис Джонсон не всегда будет оставаться премьер-министром.

       - Какую роль может взять на себя Европа и без Великобритании, чтобы уладить конфликт [с Ираном]?

       — Нужно постоянно искать возможности для диалога и пытаться усадить контрагента за стол переговоров. Другого пути нет. Только один пример: само собой разумеется, что Германия и ЕС должны поддерживать контакт с иранским министром иностранных дел Зарифом и вести с ним переговоры, даже если США ввели против него санкции и запретили ему въезд в страну.

       Авторы: Ларс Хаферкамп, Карин Нинк, Источник: ИноСМИ

       09.08.2019