Материал из номера
Январь 2011
Скачать номер
в PDF формате
Есть в романе Ильфа и Петрова "Двенадцать стульев" глава под названием "Рассказ о гусаре-схимнике". Герой ее — граф Алексей Буланов. Блестящий лейб-гусар из аристократического рода, бретер, гуляка, запугавший весь светский Петербург. Затем — путешественник, вернувшийся из Абиссинии с мальчиком-эфиопом Васькой. После — монах-схимник, случайно обнаруженный в скиту мрачными людьми в кожаных куртках с деревянными маузерными коробками на боку.
Казалось бы, фантазия, собирательный образ, в определенном смысле — пародия на новый, большевистский порядок и тех, кто решил спрятаться от него в катакомбах веры. Ан нет! История вполне реальная. Испорченная, правда, присущим тандему литераторов цинизмом, сдобренная свойственной постреволюционному времени пошлостью, но — в основе своей реальная.
Так кто же он — граф Алексей Буланов? Жил ли на свете гусар-сумасброд? Было ли путешествие в Эфиопию? Откуда взялся черный курчавый мальчишка Васька? В каком скиту обрел покой граф-гуляка?
26 сентября 1870 года появился в России на свет мальчик, которого нарекли Александром. В нем смешалась русская, французская, грузинская и татарская кровь. Как это было принято в большинстве русских дворянских семей, мальчику предстояла военная карьера. И пусть первое образование Александр получил в Александровском лицее, том самом, что окончил в свое время другой знаменитый Александр — Пушкин, выпускник предпочел не гражданскую службу титулярного советника в канцелярии, а знаменитый лейб-гвардии Его Величества Гусарский полк. Записался туда вольноопределяющимся. Спустя 15 месяцев, в 1892 году, получил производство в корнеты.
Лейб-гусар служил не тужил. В гусарских развлечениях, правда, замечен не был, службу любил и ценил, из Царского Села, где стояли гусары, отлучался только по крайней надобности. Вскоре за отменное умение сидеть в седле и владение холодным оружием командировали его в фехтовальную школу, из которой вернулся корнет в полк начальником учебной команды.
В 1896 году российский Красный Крест приступил к формированию двух санитарных отрядов для посылки в Эфиопию. Там уже 20 лет шла колониальная война между итальянцами и местными племенами, объединенными негусом (императором) Менеликом II. Казалось бы, русским что за дело? Но значительная часть эфиопов исповедовали православную веру. А более серьезных поводов для русских добровольцев и не существовало.
Наш корнет еще в полку за исключительную дисциплинированность и строгость получил от гусар прозвище Мазепа. Другой вопрос — почему именно шальной малороссийский гетман казался кавалеристам эталоном армейского порядка? Не исключено, впрочем, что само грозное звучание этой фамилии сыграло свою роль, а также происхождение командира. Родом он был из Сумской области, из Малороссии.
Так вот, с присущей Мазепе тщательностью он готовился к новому поприщу. Даже выучил с помощью профессора Духовной академии Болотова амхарский язык, распространенный в Абиссинии, то бишь в Эфиопии.
В первую экспедицию гусарский корнет должен был погибнуть как минимум трижды. На переходе из порта Джибути в город Харар в дикой местности. В Данакильской пустыне, где был ограблен кочевниками и брошен умирать от жажды. Во время охоты на слонов, организованной Менеликом.
Но все обошлось. Герой вернулся в Петербург, получил чин поручика и орден Св. Анны 3-й степени. Минуло полгода, а гусар вновь засобирался в Африку. На сей раз — в составе дипломатической миссии для заключения договоров между Российской империей и Эфиопией. Но вместо дипломатических приемов поручик угодил в армию. Менелик отправил его в качестве военного советника в боевой поход в Каффу — в земли, европейцу ранее неведомые. Там-то и случилась в жизни русского офицера одна из самых сентиментальных историй.
Лагерь стоял на берегу озера Рудольф. В палатку к поручику принесли окровавленного и умирающего от голода мальчишку. Гусар сам обмыл раны, перевязал, а потом ухаживал за пациентом. А когда тот выздоровел вопреки мнению всех имевшихся в войске Менелика колдунов, назвал мальчишку Васькой. В честь этого события одну из гор на берегу озера Рудольф русский офицер назвал "Васькин мыс". Так она до сих пор и зовется. Позже в России гусара не раз спрашивали — почему же именно Васька? На что тот разводил руками: "Бог его знает!"
Во второй экспедиции он дважды ушел от неминуемой смерти. На берегу озера Рудольф его скрутила жестокая лихорадка. А во время одной разведывательной операции его, оказавшегося без оружия, окружили дикари, но спас метко стрелявший эфиопский офицер.
Во время долгой командировки гусар Его Величества не только умело воевал, но и занимался изучением Восточной Африки. Вернувшись в Петербург, получил чин штабс-ротмистра, очередной орден — Станислава 2-й степени, а также серебряную медаль им. Семенова-Тян-Шанского, присуждаемую Императорским русским географическим обществом за вклад в науку.
Третья командировка в Эфиопию не заставила себя ждать. Офицер предстал перед императором Николаем II и имел с ним беседу "вне протокола". А министр иностранных дел граф Муравьев инструктировал его так: надобно изучить не только географию страны, но и политическую обстановку.
Миссия резидента продолжалась почти год. На обратном пути лейб-гвардеец задержался в Иерусалиме, где принял обет — сменить военную службу на служение Богу. Так, по крайней мере, писали тогда газеты.
Сразу выполнить обет не получилось. После Эфиопии гусар добровольцем отправился в Китай, усмирять так называемое боксерское восстание. Усмирил. За что и получил чин ротмистра гвардии и два ордена: Анны 2-й степени с мечами и Св. Владимира 4-й степени с мечами тож. К тому времени подоспела и награда из Парижа — орден Почетного легиона.
Казалось бы, теперь уж служи и радуйся. Гвардейский ротмистр — это целый полковник. Орденов — полна грудь. Но уже не просто Александр, а Александр Ксаверьевич в самом начале 1903 года уходит в отставку. Формальным поводом послужило состояние здоровья, подорванного во время экспедиций и войн.
Еще в 1894 году, тогда еще корнетом, наш герой познакомился с отцом Иоанном Кронштадтским. Так что обет, данный в Святой земле, случайностью, похоже, не назовешь. Известно, что в течение всей военной карьеры в гусарской ташке Александра хранился портрет святого отца.
В 1903 году в Важеозерской Никифоро-Геннадиевской пустыни за Невской заставой появился новый послушник. А несколько позже на святую гору Афон отправились семь человек. Бывший ротмистр, а с ним — шесть гусар его полка. В 1907 году офицер принял схиму под именем Антоний, в 1910-м был рукоположен в сан.
Прошел год — и отец Антоний вновь оказался в Эфиопии. Навестил Ваську, а заодно и постаревшего друга императора Менелика. Однако главная миссия не удалась: поселиться вместе с монахами-гусарами в скиту Антонию не разрешили.
Монахи вернулись на Афон, где отец Антоний возглавил движение "имяславцев". Так официальная церковь окрестила тех, кто вместе с Антонием готов был принять тезис о том, что "имя Божие есть сам Бог". Православие встретило отщепенцев сурово, заговорили о новой секте. "Имяславцев" под конвоем вернули в Россию. Хотели судить, но за отца Антония вступился Николай II.
Несмотря на риск церковных гонений, отец Антоний пытался организовать полемику вокруг "имяславия", но грянул 1914 год. В рядах действующей армии появился еще один полковой священник — отец Антоний. Сохранились свидетельства, что батюшка не только молебны служил, но и энергично поднимал солдат в атаку.
Когда именно отец Антоний покинул фронт и вернулся в родовое имение Луциковку под Сумами — неизвестно. Зато известно, что в 1919 году на дом напали бандиты. И отец Антоний погиб.
В миру этого удивительного человека звали Александр Ксаверьевич Булатович. А никакой не граф Алексей Буланов. Хотя, конечно, похоже...
Послать
ссылку письмом
Распечатать
страницу