Последствия разгрома иракской государственности, учиненного англо-американской коалицией в 2003 году, не только не преодолены, но продолжают плодить все новые проблемы. К тому же риск развала Ирака на этноконфессиональные составляющие усилился на фоне пандемии, обвала цен на углеводороды при одновременном сокращении квоты Багдада в ОПЕК (государственный бюджет на 90% зависит от экспорта энергоносителей), не утихающих социальных протестов. Главной же угрозой целостности страны остаются сепаратистские настроения в Иракском Курдистане.

       Доминирование в системе государственного управления арабов-шиитов и ограниченный доступ к социальным лифтам арабо-суннитского населения вызывают острое недовольство суннитов, одним из проявлений которого стал рост террористической активности ячеек ИГИЛ (запрещено в РФ). Так что выводы некоторых политологов о том, что в стране ？обретает форму пострелигиозная, национально ориентированная иракская идентичность？[i] приходится признать преждевременными.

       В последние месяцы в политическом поле Ирака четко оформились проамериканский и проиранский полюса, и правительство Аль-Казими основано на балансе этих сил. Главный спонсор Ирака - Вашингтон - ожидает от нового кабинета министров если не блокирования, то хотя бы нивелирования иранского влияния, понимая, что совсем исключить его невозможно. Основное требование американцев - ограничить активность вооруженных формирований на территории Ирака (по умолчанию - проирансих). Тогда как приоритеты центральной власти включают прежде всего урегулирование давних проблем в отношениях с Курдской Региональной Администрацией (КРА) и ограничение свободы действий 80-тысячного (оценка) курдского ополчения.

       Ясность в американо-иракские отношения призван внести ？стратегический диалог？ между Вашингтоном и Багдадом, запланированный на июнь этого года. Не будет преувеличением предположить, что одним из главных пунктов повестки консультаций станут трения между центральными властями и курдской автономией.

       По конституции Ирака, принятой после интервенции западной коалиции, Иракский Курдистан приобрел статус полунезависимого образования – вплоть до права выхода из состава страны в случае нарушения центральным правительством своих обязательств.

       Две основные политические партии автономии - Патриотический союз Курдистана (ПСК, под руководством клана Талабани) и Демократическая партия Курдистана (ДПК, под руководством клана Барзани) - в 1990-х годах отчаянно воевали друг с другом. Затем они смогли заключить перемирие и даже договориться о разграничении властных полномочий в регионе. Впрочем, стычки между активистами двух партий происходят и в наши дни - ПСК тесно связана с Ираном, ДПК ориентируется на США.

       В сентябре 2017 года была предпринята попытка провозгласить независимость путем проведения референдума, в котором приняли участие около 70% жителей автономии (большинство сторонников клана Талабани не голосовали), и идея независимости набрала более 90% голосов. Результаты референдума иракское правительство не признало и ввело войска в районы, занятые пешмерга на фоне недавней войны с ИГИЛ (запрещено в РФ) и формально не входящие в состав автономии. Курдским властям пришлось принять требования иракских властей и признать переход спорных территорий под юрисдикцию Багдада.

       Эти события лишь усилили сепаратистские настроения среди большинства иракских курдов: ？Отделение курдской автономии от Ирака неизбежно？, - констатировал уже 2 ноября 2017 года в интервью телеканалу Al-Jazeera советник президента Курдской региональной администрации Ирака Кифа Махмуд Карим.[ii] А через год премьер-министр автономии Масрур Барзани уже пригрозил: ？Мы считаем Киркук оккупированной территорией, поэтому мы не согласимся ни на какую систему распределения полномочий до тех пор, пока этот вопрос не будет решен？.[iii]

       Никак не получается у Багдада договориться с Эрбилем (столицей курдской автономии) и о распределении доходов от экспорта углеводородов, что влечет длительные задержки в платежах из госбюджета на содержание региональных структур управления и бойцов пешмерга. Центральное правительство уверяет: снижение ассигнования вызвано падением цен на нефть, а также тем, что Эрбиль не поставляет багдадским властям оговоренный объем добываемой нефти. В Курдистане ситуация видится по-другому – как проявление дискриминации по национальному признаку.

       Неудивительно, что по довольно распространенному мнению, ？Иракский Курдистан является прочным оплотом Соединенных Штатов в Ираке, тесные союзнические отношения базируются на том факте, что военная интервенция США в Ирак в 2003 году привела к созданию широкой курдской автономии в рамках государства？.[iv]

       Во всяком случае Вашингтон позиционирует себя в качестве основного спонсора и союзника КРА. В отличие от иракского правительства и парламента, региональная администрация приветствует американское военное присутствие в стране, критикуя решение Белого дома о выводе воинского контингента. В таком ключе в феврале этого года выступил, в частности бывший глава и, по мнению многих экспертов, нынешний ？теневой лидер？ КРА Масут Барзани. А его племянник и преемник на посту президента Нечирван Барзани месяцем ранее на полях Всемирного экономического форума в Давосе обсуждал с Дональдом Трампом вопросы ？гораздо более масштабного экономического сотрудничества？. И нет оснований сомневаться в том, что не только экономического.

       Впрочем, о выводе военнослужащих США из Иракского Курдистана речь, похоже, не идет. Напротив, часть американских военных, выведенных из Сирии, дислоцирована на базе в Эрбиле, а после январских событий, связанных с убийством иранского генерала Касема Сулеймани, здесь были развернуты ЗРК Patriot.

       Безусловным ？плюсом？ для американцев является тот факт, что клан Барзани не может простить Ирану разгром в 1946 году Махабадской республики, костяк вооруженных сил которой составляли отряды племени барзан. Неслучайно в Иракском Курдистане базирутся ряд организаций иранских курдов, в частности, PJAK (Партия свободной жизни Курдистана) чьи боевики периодически устраивают вооруженные рейды и диверсии на территории Ирана. В мае прошлого года на очередном съезде партии ее сопредседатель Зилан Вейин даже пообещала организовать антииранский ？Демократический фронт？ в случае войны США с Ираном.

       Еще одной составляющей сотрудничества Вашингтона и Эрбиля, наряду с антииранской активностью, является координация действий на сирийском направлении, а именно - усилий по ？объединение？ курдов Сирии, где, по словам Сергей Лаврова, ？Вашингтон стремится отделить территории на восточном берегу реки Евфрат и делает все для того, чтобы создать там квазигосударство？.[v] Дело в том, что курдское движение в этой стране стараются ？оседлать？ две силы: Партия демократического союза (PYD) и Сирийский курдский национальный совет (ENKS), ориентирующийся на Иракский Курдистан.

       В ноябре прошлого года ситуация в Сирийском Курдистане (Рожаве) стала темой переговоров вице-президента США Майка Пенса с Нечирваном и Масруром Барзани (президентом и премьер-министром курдской автономии соответственно). Через три месяца с курдским президентом эту тему обсуждал спецпредставитель президента США по Сирии Джеймс Джеффри. А 13 мая генеральный консул США в Эрбиле Стивен Фагин выразил ？признательность президенту Нечирвану Барзани за усилия по объединению курдских групп в целях сохранения единства и консенсуса？ в Сирии.[vi]

       Понятно, что объединение, по замыслу его архитекторов, должно состояться на основе ENKS. Загвоздка в том, что реальным влиянием в Рожаве обладает PYD, тесно связанная с ？турецкой？ Рабочей партией Курдистана. Причем, две последние организации считаются террористическими в Турции, с которой Иракский Курдистан старается поддерживать добрососедские отношения. В 2010 году Турция даже открыла свое консульство в Эрбиле, и, хотя после референдума о независимости отношения КРА с Анкарой испортились, сейчас идет процесс их нормализации.

       Поддержка США кружит голову многим. И неудивительно: обретение независимости давно стало национальной идеей курдского народа. Если Мураз Аджоев, курдский политолог, живущий во Франции, осторожно предполагает лишь ？наличие оснований считать？, что США ？повысили уровень заинтересованности и готовности поддержать образование государства Курдистан как своего регионального союзника и партнера, способного в ближайшем будущем выполнять роль одного из ключевых факторов обеспечения стабильности, безопасности и сотрудничества в этом регионе？[vii], то в январе этого года на съезде партии KOMALA (Объединенная партия Иранского Курдистана) ее секретарь Риза Кейби заявила: ？Сейчас есть хорошие условия для того, чтобы курды на Ближнем Востоке предприняли попытку создания собственного государства？.[viii]

       Впрочем, вот этого американцам, на наш взгляд, и не нужно. Больше их устраивает, по дефиниции Сергея Лаврова, курдская ？квазигосударственность？. И вот почему.

       В ближневосточной стратегии США Ираку отводится место буфера, препятствующего Ирану через дружественную Сирию и Ливан, где более половины мест в парламенте принадлежит Хезболле и ее шиитским союзникам, выйти к Средиземному морю, преодолев постоянную угрозу перекрытия Ормузского пролива, через который Иран осуществляет львиную долю экспортно-импортных поставок. Проблема для Вашингтона в том, что Ирак по факту управляется шиитами, составляющими большинство населения, и сторонников сближения с Ираном, в том числе, и во властных структурах, в стране совсем немало.

       С куда большим успехом противостоять иранскому продвижению на запад можно было бы, опираясь на независимый и суннитский Иракский Курдистан. Но гипотетический ？развод？ Эрбиля и Багдада, во-первых, поставил бы американо-турецкие отношения на грань разрыва (независимость любой части исторического Курдистана воспринимается в Турции как экзистенциальная угроза государственности), а во-вторых, усилил бы иранский вектор во внешней политике Ирака. Причем, нельзя исключить, что этот тренд в конечном итоге привел бы к доминированию Тегерана в той или иной форме в богатых нефтью южных (шиитских) провинциях страны.

       Так что американцев на сегодняшний день вполне устраивает Ирак в состоянии брожения и ？полураспада？, когда курдский сепаратизм компенсирует тяготение значительной части шиитских элит к восточному соседу. Вот только очередная попытка ？управлять хаосом？ вряд ли окажется успешной – история американских провалов данной стратегии в различных регионах подтверждает это.

       Мнение автора может не совпадать с позицией Редакции

       [i] https://www.al-monitor.com/pulse/originals/2020/05/iraq-us-strategic-dialogue-priorities-regional-role-kadhimi.html#ixzz6M731KkMG

       [ii] https://rossaprimavera.ru/news/0b9c1b0e

       [iii] https://rossaprimavera.ru/news/2bd108b0

       [iv] https://rossaprimavera.ru/news/b0c0a42f

       [v] https://ria.ru/20191112/1560844701.html

       [vi] https://kurdistan.ru/2020/05/14/news-39015_Prezident_Kurdistana_i_Generalnyy_konsul_SSHA_obsudili_politiku_i_bezopasnost_Iraka.html

       [vii] https://riataza.com/2020/05/11/%d0%bc%d1%83%d1%80%d0%b0%d0%b7-%d0%b0%d0%b4%d0%b6%d0%be%d0%b5%d0%b2-%d0%ba%d1%83%d1%80%d0%b4%d1%81%d0%ba%d0%b8%d0%b9-%d0%b2%d0%be%d0%bf%d1%80%d0%be%d1%81-%d1%83%d0%b6%d0%b5-%d0%bd%d0%b0/

       [viii] https://rossaprimavera.ru/news/dbf0b5f8

       Читайте другие материалы журнала ？Международная жизнь？ на нашем канале Яндекс.Дзен.

       Подписывайтесь на наш Telegram – канал: https://t.me/interaffairs

       Ключевые слова: США Иран курды Ирак сунниты шииты Курдистан Рожава