Поэма "Анджело" — переработка шекспировской драмы "Мера за меру". Пушкин уважал великого британца. В заметках о "Борисе Годунове" он подтверждает: "Шекспиру подражал я в его вольном и широком изображении характеров, в необыкновенном составлении типов и простоте".

       Продолжение. Читайте начало: "Болдинская осень 2.0".

       Известный советский пушкинист Сергей Михайлович Бонди писал об "Анджело": "Неизвестно, знал ли это Пушкин, но его поэма является прекрасной, высокохудожественной стилизацией итальянской новеллы эпохи Возрождения. Простодушно-важный, иногда слегка шутливый тон рассказа, длинный, шестистопный стих со свободной рифмовкой, придающий повествованию спокойствие и торжественность, отдельные короткие эпизоды, из которых складывается поэма, частые диалоги, представляющие собой великолепный перевод соответствующих мест шекспировской комедии, — все это прекрасно воспроизводит и стиль, и всю атмосферу эпохи".

       В "Анджело" Пушкин и Шекспир мастерски соединяют темы власти, смерти, чести и греха. Здесь Александр Сергеевич сформулировал и главную формулу власти, российской в особенности:

       Но власть верховная не терпит слабых рук...

       Почувствовав собственную слабину с приближением старости, верховный правитель — Дук — задумался о преемнике.

       Размыслив наконец, решился он на время

       Предать иным рукам верховной власти бремя,

       Чтоб новый властелин расправой новой мог

       Порядок вдруг завесть и был бы крут и строг.

       Был некто Анджело, муж опытный, не новый

       В искусстве властвовать, обычаем суровый...

       Дук, имевший "воображение живое", любивший романы и желавший "подражать Гаруну Аль-Рашиду", "пустился странствовать, как древний паладин" и наблюдал со стороны за поставленным им экспериментом.

       Лишь только Анджело вступил во управленье,

       И все тотчас другим порядком потекло,

       Пружины ржавые опять пришли в движенье,

       Законы поднялись, хватая в когти зло;

       На полных площадях, безмолвных от боязни,

       По пятницам пошли разыгрываться казни,

       И ухо стал себе почесывать народ

       И говорить: "Эхе! да этот уж не тот".

       В "Анджело" Пушкин формулирует и еще несколько важных принципов и максим властвования:

       Закон не должен быть пужало из тряпицы,

       На коем наконец уже садятся птицы.

       Сомненья нам враги.

       Не я, закон казнит.

       Анджело вводит в действие старые и забытые законы, один из которых карает за прелюбодеяние смертной казнью. Первым под руку подвернулся Клавдио, "патриций молодой", который успел обольстить "Джюльету нежную", когда был схвачен и доставлен в суд. Его должны казнить, чего никак не хочет допустить сестра Клаудио по имени Изабела, собравшаяся было постричься в монашки. Она готова почти на все, чтобы спасти брата. Выясняется, что для этого она должна отдаться Анджело, который пламенно в нее влюбился.

       Ужель ее люблю, когда хочу так сильно

       Услышать вновь ее и взор мой усладить...

       Сам Пушкин восторгался тем, как Шекспир прописывает образы, они "существа живые, исполненные многих страстей, многих пороков; обстоятельства развивают перед зрителем их разнообразные и разносторонние характеры". Восхищался тем, как прописан образ Анджело: "У Шекспира лицемер произносит судебный приговор с тщеславною строгостию, но справедливо; он оправдывает свою жестокость глубокомысленным суждением государственного человека; он обольщает невинность сильными увлекательными софизмами, не смешною смесью набожности и волокитства. Анджело — лицемер, потому что его гласные действия противоречат тайным страстям! А какая глубина в этом характере!"

       Праведная Изабела на грехопадение пойти не может:

       Брат лучше раз умри, чем гибнуть мне навечно.

       Тут вовремя появился Дук, который сначала провел против Анджело интригу. Она спасла и невинность Изабелы (на ночное свидание с Анджело явилась его собственная, ранее брошенная жена), и Клавдио (голову отрубили не ему, а разбойнику морскому). После этого Дук устраивает свое триумфальное возвращение, разоблачает все гнусности Анджело, но прощает его по просьбе Изабелы, которая произносит святые слова:

       Поверь мне, — говорит, — ни царская корона,

       Ни меч наместника, ни бархат судии,

       Ни полководца жезл — все почести сии —

       Земных властителей ничто не украшает,

       Как милосердие. Оно их возвышает.

       Идея верховного помилования одна из центральных в поэме, и для Пушкина, считал Гроссман, возможно, была связана "с его постоянной думой о смягчении участи сосланных декабристов".

       Поэма "Анджело" была напечатана в альманахе Смирдина "Новоселье" 1834 года. Критика встретила появление поэмы сухо, а порой и жестко. Белинский дважды возвращался к "Анджело" и каждый раз видел в поэме лишь образец технического искусства; поэма представлялась ему написанной "без вдохновения, без жизни, стоящей ниже таланта Пушкина". Сам автор, напротив, высоко ценил поэму и тем острее чувствовал намеки критики на упадок его творчества.

       Но как по мне, то это одно из лучших творений Пушкина. Формула "Пушкин плюс Шекспир" — великая сила.

       Еще большая сила, как выяснится в Болдине в последующие дни, — формула "Пушкин минус Мицкевич".

       Переписав 26–27 октября начисто "Анджело", Пушкин мысленно переключился на польского поэта Адама Мицкевича. 28 октября он перевел две его баллады — "Будрыс и его сыновья" и "Воевода".

       В первой у некоего Будрыса три сына-литовца, которых он посылает на боевое задание.

       Три замышлены в Вильне похода.

       Паз идет на поляков, а Ольгерд на прусаков,

       А на русских Кестут воевода.

       Будрыс подробно ознакомил сыновей с возможными боевыми трофеями на каждом из трех театров военных действий. Те отправились в поход и долго не возвращались, порождая у отца самые грустные опасения. Но вот один за другим все они явились. И с одинаковым трофеем. Как вы думаете, каким? Конечно же — "полячка младая". Действительно, что еще можно везти (полагал Мицкевич) из захваченных бравыми литовцами Пруссии и России?

       "Воевода" — вольный перевод баллады Мицкевича "Дозор". Это вариация на вечную тему "вернулся муж домой".

       Поздно ночью из похода

       Воротился воевода.

       Не найдя жену в постели, он позвал хлопца, и они с оружием в руках направились в сад, где и обнаружили панну и "мужчину перед ней". Излив хлопцу свои душевные переживания по этому поводу, воевода приказал ему стрелять неверной в лоб, а сам взял на мушку пана. Но хлопец "видно, промахнулся", попав в лоб самому воеводе. Вот до чего может довести ревность и плохая выучка личного состава.

       Поразмявшись на переводах Мицкевича, Пушкин пробудился для большой поэзии. С 29 по 31 октября он пишет "Медного всадника".

       Читайте продолжение: "Неколебимо как Россия".

       Послать

       ссылку письмом

       Распечатать

       страницу