Принято считать, что воспитание будущего гражданина происходит главным образом в семье, а его становление продолжается в школе. Именно молодым поколениям принадлежит будущее России, и от них зависит, приумножат ли они его или бездарно растранжирят. Школьному воспитанию и образованию всегда уделялась значительная роль во внутренней политике российского руководства. Статус государства на международной арене в тот или иной промежуток времени зависел от статуса тех, на кого государство опирается в реализации своих устремлений.
Сначала это было немногочисленное княжество и боярство, затем дворянство (составляющее незначительный процент населения Российской империи, но сумевшее выстроить и триста лет поддерживать систему государственного и военного управления). Затем это была новая социальная общность – советский народ (в исторический период существования которого ставка делалась на те профессии, на которых держалось государство, – военные, врачи, учителя, инженеры). Например, немецкий канцлер Бисмарк говорил, что состояние армии и государства зависит от труда учителей, врачей и священников.
Российская школа ？по понятиям？ мигрантов Военные, врачи и учителя, а также сами руководители государств начинали свой жизненный путь со школы. Соответственно от качества учебного процесса, от воспитательной политики, от культуры межнационального общения в многонациональной стране зависело очень многое.
Статус учителя в России значительно упал по сравнению со статусом учителя в Российской империи и СССР. И не только по причине низкого уровня оплаты труда, но и по причине отсутствия защищенности самого учителя как в плане загруженности отчетностью (не имеющей никакого отношения к учебному процессу), так и в создании условий, когда учитель не в состоянии обеспечить свою физическую защищенность. Речь не идет об элитных школах, где существует отбор и учителей, и учеников. Речь – об основной массе общеобразовательных учебных заведений, где учитель и педагогический коллектив фактически лишены рычагов воздействия на неуправляемых учеников.
Интернет переполнен сценами насилия над учителями, которые, как правило, либо не влекут никаких правовых последствий для несовершеннолетних, либо заканчиваются увольнением учителей, которые не могут в подобной ситуации продолжать обучение, ибо становятся предметами насмешек для учеников.
“ Определенная часть вчерашних проблемных мигрантов должна будет стать в армейский строй, получив в руки оружие. Не скажутся ли неразрешенные в школе проблемы с дисциплиной и уровнем образования на военной и национальной безопасности Российской Федерации? ” Насилие над учителями сопровождается насилием над учениками. Факты стрельбы в школах и насаждения криминальной субкультуры АУЕ известны президенту РФ, который не раз и в категоричной форме требовал от руководства Минпросвещения навести порядок.
К школьному хулиганству в последнее время добавилась проблема с детьми мигрантов, которые очень часто отнюдь не являются образцами поведения и добросовестного отношения к учебному процессу. По оценке Минпросвещения РФ, сегодня в российских школах учатся 140 тысяч детей мигрантов. Согласно данным Росстата в России насчитываются 16 миллионов 140 тысяч школьников. Цифра детей мигрантов относительно небольшая, но фактов столкновения на межнациональной почве становится все больше. Мигранты не желают социализироваться, учить язык и просто учиться, поддерживаемые родителями, которые также не желают принимать российские законы и традиции в месте своего пребывания.
Член совета по правам человека при президенте России, журналист Марина Ахмедова прокомментировала ситуацию, сложившуюся в одной из школ Калужской области (город Обнинск), где трое учеников – детей мигрантов сексуально третировали ученицу четвертого класса. И таких школ по всей России достаточно. Просто именно этот случай стал достоянием СМИ, когда родители, отчаявшись защитить своих детей с помощью обращения в вышестоящие инстанции, предали его огласке. По словам родителей, тройка детей мигрантов и до того терроризировала детей. Они приходили в школу с ножами, избивали не понравившихся учеников, на учителей не реагировали, а одному из школьников, попытавшемуся вступиться за одноклассников, разбили пах. Этот мальчик сейчас в больнице, но с такой травмой, которая ставит под сомнение его будущее как мужчины. Школа троицу исключить не могла – не имела права по действующему законодательству.
Подобные этнические сообщества и отдельные социально запущенные индивиды в школе, которые не только не желают учиться, но зачастую по интеллектуальным качествам не имеют возможности обучаться на общих основаниях, становятся еще одной головной болью учителей, лишенных рычагов влияния на ситуацию. Речь идет о качестве выпускников общеобразовательных школ, которое с каждым годом становится все хуже. Проходной балл по ЕГЭ в вузы свидетельствует о том, что нижней планке падать уже некуда, особенно по отношению к техническим вузам.
Однако не учителя и не подавляющая часть родителей создают проблемы в школах. Проблемы создают бездумная миграционная политика и существующая нормативно-правовая база, которая не дает школе избавляться от людей, которые едут в Россию лишь за тем, чтобы только влиться в увеличивающиеся ряды криминалитета.
Как из российских школ выбивают русский дух Никогда в многонациональной России учителя не отказывались организовывать учебный процесс и учить детей нерусской национальности. Речь о сложившейся после распада СССР националистической культуре, которая процветает в бывших советских республиках на бытовом уровне. Руководство бывших республик, а ныне государств постсоветского пространства, пока состоит в союзных отношениях с Россией и получает экономические и военные преференции, может говорить иное.
Речь идет о том, что родители потенциальных рекрутов этнических банд, предпочитающих нападать группой, даже не хотят извиняться за преступления своих отпрысков. Они посылают учителей матом и на ломаном русском добавляют: ？Сами учите наш язык？. Они пытаются вносить в школу элементы национально-религиозной одежды, позиционируя себя радикалами. Зато все замечания учителей относят на ущемление национальной и религиозной идентичности. Так что последние случаи с агрессией мигрантов в маршрутках, магазинах, метро по отношению к коренным жителям России – это не исключение, а правило.
Ситуация с этническим криминалом и созданием групп самообороны в отдельных населенных пунктах России – последствия того, что критикуя бездарную миграционную политику в Европе, нынешние российские чиновники не хотят понимать: столкновения на межнациональной почве возможны не только в Берлине, но и по всей России.
Можно войти в положение олигархического капитала, который убеждает, что без трудовых мигрантов экономика останавливается. На самом деле с русскоязычным населением, имеющим паспорт и требующим заключать трудовые договоры, а также предоставить достойную оплату труда, не получается схема со сверхприбылью. Но почему проблемы строительных и промышленных магнатов, владельцев сельскохозяйственного бизнеса, супермаркетов и многочисленных посредников в сфере ЖКХ должны разрешаться за счет правоохранителей, учителей, учеников и их родителей? Многочисленные правозащитные организации и либеральная общественность постоянно говорят о правах меньшинств, в том числе национальных, о правах несоциализированных детей, в том числе так называемых трудных подростков, о правах больных детей, зачастую обучающихся не в специализированных учебных заведениях, а в обычных школах, так как специализированных не хватает. Однако при этом все эти радетели за права совершенно забывают о правах остальных учеников и учителей на нормальный образовательный процесс с целью получения образования, который гарантирован Конституцией.
Можно сколько угодно гордиться успехами действительно ？золотой молодежи？ (в умственном плане), побеждающей на международных олимпиадах, но основная часть школ так же далека от олимпийских показателей, как и попытки оценивать качество среднего образования в России по завоеванным на подобных олимпиадах медалям.
Да и вряд ли смогли бы победители подобных олимпиад достичь совершенства в знании тонкостей своего предмета, если бы в их классе из тридцати человек трое вообще не говорили бы на русском, а учитель строил урок, исходя из потребностей элементарного объяснения на пальцах материала для ？неговорящих？.
Почему обесценилось российское гражданство Закон об образовании предусматривает несколько форм получения образования для школьников. В том числе и на дому. Почему нельзя вернуть норму о предоставлении педсовету школы права на исключение ученика, как это было в советской и дореволюционной школе.
Его не лишают права на получение общего образования. Его удаляют из школы, где он мешает реализовывать такое же право всем остальным ученикам. При этом он может дальше продолжить свое обучение в другой школе, если возьмут, а если не возьмут, то пусть родители, не потрудившиеся воспитать ребенка, организовывают ему домашнее обучение или ищут место в национальной школе. Другой вопрос каким образом значительная часть родителей, не знающих русского языка, получают гражданство, вид на жительство или разрешение на работу? Необходимо раз и навсегда пресечь ситуацию, когда безнаказанность с младших классов порождает откровенную агрессию в старших. Рано или поздно школьное время заканчивается и определенная часть вчерашних проблемных мигрантов должна будет стать в армейский строй, получив в руки оружие. Не скажутся ли не решенные в школе проблемы с дисциплиной и уровнем образования на военной и национальной безопасности Российской Федерации?
В самый разгар войны, в 1943 году вышло постановление советского правительства о создании Суворовских и Нахимовских училищ по образцу старых кадетских корпусов для детей, оставшихся без попечения родителей. Для эвакуированных школьников открывались национальные школы, где преподавание велось на национальном языке с одновременным изучением русского, а в 1944 году были введены выпускные испытания в начальной (после четвертого класса) и неполной средней (после седьмого) школе на аттестат зрелости.
Тогда же в стране, где не на чем было писать (писали на оборотной стороне листовок и грифельных досках), негде было учиться (практически все школы от Бреста до Москвы уничтожены), нечего есть, вводились переводные экзамены в каждом классе по всем предметам с категорическим запрещением переводить в следующий класс не освоивших программу предыдущего. Никто не говорил о правах. Нужно было решать проблему подготовки кадров для восстановления народного хозяйства и обеспечивать качество учебного процесса. Без этого нельзя было решать проблемы, связанные с восстановлением страны, созданием атомного и космического проекта.
И решили. Видимо, потому, что развивали свою, проверенную практикой систему воспитания и образования, потому что право обучаться в школе было самым тесным образом связано с обязанностями ученика, которые висели во всех школах. За их невыполнение следовала мера наказания без оглядки на мнение родителей, которых зачастую наказывали на производстве за слабое воспитание детей. Это выносили учителя и директор школы на педсовете. Если кто-то забыл, то можно напомнить, что педсовет решал – продолжит ли ученик после восьмого класса обучение в девятом и десятом классах. Оставляли тех, кто, по мнению учителей, был способен поступить в институт или техникум, а остальных отправляли в систему профтехобразования, не лишая при этом права на получение среднего образования в ПТУ. Это была школа развития.
За неполные тридцать лет мы пришли к школе выживания, которая с каждым годом сталкивается с все большим кругом проблем.
Григорий Никоноров,
кандидат философских наук
Опубликовано в выпуске № 9 (922) за 15 марта 2022 года