В 1986 году Стиг Берлинг стал планировать побег в Советский Союз. Но как это сделать? Когда-то один из его руководителей заверил, что ГРУ никогда не бросает своих агентов. Что ж, теперь Берлингу предстояло убедиться в правдивости этого заявления. Он не знал, где находится его первый резидент Алекс, чем занимается, но верил: Никифоров всегда был и остается где-то рядом. СССР в беде его не бросит.
Окончание. Начало читайте в предыдущем номере.
Побег Стиг планировал совершить во время суточного увольнения (ему иногда позволяли это в тюрьме) либо из квартиры матери, либо из дома своей нынешней подружки Элизабет. К лету 1987 года он уже продумал маршрут побега через Финляндию. Был еще один вариант – через Данию, ГДР, но Берлинг отказался от него. В этих странах существовал более строгий паспортный контроль.
Во время своих увольнений из тюрьмы Стиг хорошо изучил особенности наружного наблюдения у дома Элизабет. Можно считать, ему повезло: стационарных постов не увидел. Это означало, что до момента обнаружения побега у него будет около 12 часов. Неплохая фора.
В это же время он подает второе прошение о помиловании, но получает отказ. Такой ответ шведских властей окончательно утвердил его в правильности выбранного решения.
Под покровом ночи Вместе с Элизабет они начали активную подготовку к побегу. Она приобрела контактные линзы, парик, скромную, неброскую одежду, коротковолновый приемник, арендовала три машины – ？Форд Эскорт？, ？Опель-Аскания？, ？Вольво-344？.
5 октября Стиг получил увольнение. Его сопровождал надзиратель тюрьмы Янне Естер. Добрались на такси до железнодорожной станции, потом на поезде от Норрченинга до Стокгольма. Остановились в гостинице ？Англаис？. Берлинг сразу же определил слежку: две машины столичного отдела СЭПО заняли место на стоянке у главного входа в отель.
“ Вчерашние агенты – люди сложные. Завербованные там, на Западе, многие из них лишь отдаленно представляли жизнь в Советском Союзе. Да и представления были, как правило, далеки от истины ” Из гостиницы Стиг отправился в сопровождении надзирателя на квартиру Элизабет. Потом надзиратель уехал, но к вечеру возвратился, чтобы сопровождать Стига и его подружку на ужин в ресторан. По дороге Берлинг вновь заметил машины СЭПО.
После ужина они возвратились домой к Элизабет. В 23 часа Естер уехал. Следующая встреча была намечена на 13 часов завтрашнего дня. Сам Берлинг без надзирателя покидать квартиру не имел права. Около часа ночи переодетая в парике Элизабет покинула квартиру. Вышла из подъезда и двинулась к автомобилю ？Вольво？, который был припаркован в двух километрах от дома. Стиг наблюдал за ней. Ничего настораживающего не произошло, и тогда через 15 минут он спустился в гараж под домом и направился к выездным воротам, выходящим на другую сторону здания.
Выждав несколько минут, выбежал, замер у кустов. И вовремя. Совсем рядом стояли трое агентов контрразведки. Они обсуждали, почему Стиг не ложится спать. Берлинг забыл выключить на кухне свет.
Вскоре агенты ушли, и он продолжил путь. Элизабет ждала его в машине. Стиг издали осмотрелся, хотел было двинуться, но вдруг заметил машину СЭПО. Автомобиль остановился невдалеке от ？Вольво？, контрразведчики включили фары, но Элизабет сделала вид, что смотрит на подъезд соседнего дома, курит, ждет кого-то. Машина с контрразведчиками уехала, Стиг вышел из кустов и, не останавливаясь, прошел рядом с автомобилем Элизабет. Это был заранее оговоренный сигнал: машина ？засвечена？, встречаемся у другого авто – ？Опель-Аскания？.
Вскоре он добрался до места парковки ？Опеля？, Элизабет ждала его уже за рулем автомашины. Они двинулись в сторону Грисслехамна, что примерно в ста километрах от Стокгольма. Оттуда утром уходил паром на Аландские острова.
Прибыв на Аланды, приехали в советское консульство. Здесь их встретил молодой дипломат, который очень разволновался, услышав, что Стиг – агент ГРУ и просит политическое убежище в СССР. Вскоре из Хельсинки прибыл советский генконсул. Стиг вместе с Элизабет на пароме ？Викинг Лайн？ переправились в Новендаль, оттуда в Хельсинки. По дороге они услышали сообщение о своем побеге.
Их разместили в советском торгпредстве, и пока повар готовил обед, накрывали на стол, Стиг рассказал помощнику военного атташе обстоятельства своего побега. По телевизору в это время тоже сообщали об исчезновении ？крупнейшего шпиона？ и говорили, что полиция оцепила район Юрхольм, обнаружила машину ？Вольво？, а стало быть, поимка Стига Берлинга дело времени.
В последующие дни по телевидению, радио Стиг и Элизабет слушали, как полицейские чины рассказывали об успехах в их поимке. Тиражи шведских газет сильно выросли за одни сутки. Теперь они только и делали, что писали о государственном преступнике, шпионе и враге Швеции номер один Стиге Берлинге. ？Его нужно взять живым или мертвым？, – заявил один из полицейских чиновников.
Четыре дня находились они в посольстве. Перед отъездом Элизабет вручили советский дипломатический паспорт, на Стига документы не готовились, его собирались вывезти в багажнике автомобиля.
Операция началась. Посольские машины стали выезжать и въезжать с повышенной частотой. ？Хонда？, в которой сидели водитель, военный атташе с супругой и Элизабет, также выехала в этом потоке машин. Стиг расположился в багажнике. В его распоряжение предоставили подушку и одеяло. Так что ему было вполне комфортно.
Добро пожаловать в СССР Уже за городом Стиг пересел в салон. За пять километров до границы он вновь занял место в багажнике. Пограничный контроль прошли быстро и спокойно. Уже на советской территории автомобиль остановился, военный атташе открыл багажник и молча вытащил портфель. Стиг похолодел: ？Сейчас убьют？, – мелькнула почему-то шальная мысль. Но полковник с легким поклоном вынул из портфеля бутылку водки, разложил на капоте закуску.
Холодной октябрьской ночью состоялся этот необычный пикник. Все были возбуждены, смеялись. Атташе наполнил бокалы и сказал: ？Добро пожаловать в Советский Союз, Стиг!？. Берлинг почувствовал, как перехватывает горло, влажнеют глаза.
Так агент военной разведки бежал из тюрьмы и оказался в Москве. Здесь его встретил генерал ГРУ. Беглецов поселили в большой квартире. За ними ухаживала домработница, а холодильник был забит отборными винами, шампанским, деликатесами: вырезкой, икрой, лососем.
Вскоре им сделали советские паспорта. Он – Ивар Страутс, рожденный в Риге, она – Элизабет Страутс, из Клайпеды. По легенде ГРУ семья переехала из Прибалтики, из района, где был совершенно утрачен русский язык. Что было дальше? ？На семью выдавалось 350 рублей в месяц, – напишет позже Стиг Берлинг в книге, – что вполне хватало. Такой уровень имели генеральские семьи. Деликатесные продукты всегда были на столе, причем в основном зарубежного производства？.
А однажды дверь квартиры открылась и на пороге предстал… Александр Никифоров. Это была встреча! Старые друзья обнялись. Александру Никифоровичу исполнилось уже 68 лет, он страдал болезнью Паркинсона, но мужественно скрывал это. Сбылось его собственное предсказание: жизнь сделала фантастический кульбит – Никифоров вновь был рядом со своим агентом.
Вчерашние агенты – люди сложные. Завербованные там, на Западе, многие из них лишь отдаленно представляли жизнь в Советском Союзе. Да и представления были, как правило, далеки от истины. Попадая в страну, которой служили, ради которой работали, они оказывались в другом мире. Неведомом, незнакомом. Родственники, друзья остались там, куда уже нет возврата. Дело, подобающее их образованию, опыту, интеллекту, найти было трудно. Многие не знали русского языка. Как их вписать в советскую действительность? Особенно если эта действительность конца 80-х годов прошлого столетия. Ведь речь идет о горбачевском времени с его пустыми прилавками, обозленными тяготами и невзгодами людьми.
Вот в такую жизнь и предстояло Никифорову ？внедрить？ своего бывшего агента. Думаю, это было намного сложнее, чем из ооновского офицера сделать агента советской военной разведки.
Не забудем, что к тому времени Никифорову уже под семьдесят и он действительно серьезно болен. Откажись, сошлись на возраст, состояние здоровья, что вполне соответствовало действительности, его бы поняли, поручили Берлинга молодым коллегам. Но он не отказался. ？Это ведь мой агент？, – признается однажды Александр Никифорович в разговоре со мной.
Поняла, поддержала мужа и жена Татьяна Ивановна. А проблем навалилось немало. Кроме сугубо бытовых – хорошего питания, благоустроенного жилья, подбора одежды для самого Стига и особенно для Элизабет, возникал естественный вопрос, где их поселить на постоянное место жительства, чем занять. Ведь они не говорят по-русски. Поэтому после первых встреч Алекс сказал Стигу: ？Теперь займемся вашим будущим？. Но пока, откровенно говоря, занять Стига и Элизабет было нечем. Алекс иногда давал Берлингу для перевода какие-то справки об австрийской пенсионной системе, инструкции по шведским лекарствам. В конце концов Берлингу это надоело и он сказал Никифорову: ？Должно найтись более серьезное занятие в соответствии с моими знаниями？. Никифоров это понимал, но поделать ничего не мог.
Они встречались семьями, ходили вместе в цирк. В своих воспоминаниях Берлинг напишет, что интересной поездкой стало для них посещение Загорска. Но чего стоила эта ？интересная поездка？ для Никифорова. После осмотра прекрасных церквей Загорска Стиг и Элизабет, естественно, захотели перекусить. Понятно, в Швеции – это обычное дело. Но у нас в горбачевские времена большая проблема. ？Пришли мы в закусочную, – рассказывал мне о той поездке Никифоров, – а там пустые полки, водка в разлив, вобла с загнутыми хвостами. Ею хоть гвозди забивай. Да еще яйца вкрутую. Вот такая наша жизнь. Пошел я искать что-нибудь, встретил священника, объяснил, мол, нельзя ли купить покушать, со мной иностранцы. Сжалился батюшка, отвел в трапезную. Там удалось купить несколько пирожков？. Что и говорить, к такой жизни Берлинг и Элизабет привыкали трудно.
Новая ？легенда？ Стига Однако надо было заниматься будущим агентов. Сначала решили показать им Прибалтику. Никифоров сопровождал их в поездках по Эстонии, Латвии, Литве. Позже летом еще один визит в Латвию, в Ригу, отрабатывали легенду четы Страутсов. Когда-то настоящий Ивар Страутс жил в Латвии, но исчез во время войны. Теперь Стиг вместе с сотрудником ГРУ искал свои ？корни？: они были у дома, где жил Ивар, делали снимки, изготавливали фото семьи, свадебных торжеств, школы, где он учился. Стиг заучивал даты, имена, адреса. Алекс проверял его, заставлял работать, пока тот не усваивал мельчайшие подробности легенды.
Потом то же самое повторилось в Литве, Клайпеде. Теперь они ？оживляли？ легенду Элизабет. Однажды после возвращения в Москву их спросили, где бы они хотели жить. Стиг ответил, что в Венгрии или ГДР.
В сентябре 1988 года Стиг и Элизабет в сопровождении Никифорова и его жены Татьяны выезжают в Венгрию. Они поселились в Будапеште. Поначалу все шло неплохо, но потом отношения с соседями испортились. Прямо напротив балкона их квартиры появилась надпись: ？Страутс, еврейская свинья. Русские евреи убирайтесь домой？.
Обстановка в Венгрии к тому времени осложнялась, и ГРУ начало беспокоиться за безопасность Стига и Элизабет. 9 ноября на советском военном самолете они вылетели в Москву. Их новая квартира располагалась на улице Вальтера Ульбрихта. Вскоре получили новые паспорта. Теперь они были Артуром и Эммой Шнайдер, немцами Поволжья.
Опять встретились с Алексом и Татьяной. У Стига и Элизабет – новая служанка и деликатесы со склада ГРУ. Но денег уже не хватало. Вскоре Берлингу подняли зарплату до 500 рублей в месяц. Но времена в стране становились только хуже. Наступил 1990 год – последний перед распадом СССР. Принято было решение о выезде Стига и Элизабет за границу. Им предложили три страны: ЮАР, Египет, Ливан. Берлинг остановился на хорошо знакомом ему Ливане. Началась подготовка к отъезду, отработка новой легенды. Теперь Стиг – выходец с Британских островов, воевал в Родезии, был ранен. С Элизабет они познакомились в госпитале, где она работала санитаркой.
？23 ноября 1990 года, – напишет потом Берлинг, – квартира была полна генералов, которые давали советы, шла погрузка багажа. Алекс предупредил меня воздержаться от контактов с западными посольствами, в противном случае ГРУ ничем не сможет помочь. Я понимал, что он сыт по горло заботами обо мне и Элизабет…？
Да, это действительно так. Три года полковник в отставке Никифоров старался накормить, напоить, одеть, обуть, развлечь, найти занятие, поселить своего бывшего агента и его гражданскую жену. Это было целое оперативное мероприятие, которое не так уж часто проводят наши спецслужбы. Ко времени убытия Стига и Элизабет в Ливан Александру Никифоровичу исполнился 71 год. Теперь они расставались навсегда.
Это оказалась последняя спецоперация нашего военного разведчика. Когда спросил об этом самого Никифорова, тот улыбнулся, вытащил из шкафа коробочку, открыл. На красном сукне лежал орден Мужества. Потом молча выложил на стол еще несколько орденов – два Красной Звезды, Отечественной войны.
Передо мной сидел человек, которому было за восемьдесят. Видимо, Александр Никифорович почувствовал мое замешательство и постарался успокоить. ？Орден Мужества мне вручил помощник президента России в 1998 году？. ？За что?？ – не удержался я, в ту же минуту осознавая несусветную глупость своего вопроса. Ни одна мышца не дрогнула на лице мудрого разведчика: ？За выполнение специального задания Главного разведывательного управления？.
Что ж, теперь по крайней мере все встало на свои места. Остальное – государственная тайна.
Михаил Болтунов
Опубликовано в выпуске № 3 (866) за 26 января 2021 года