За фасадом сотрудничества между НАТО и Россией по противоракетной обороне (ПРО) все отчетливее просматриваются разочарование со стороны последней и, похоже, усиливающееся равнодушие со стороны первой. Несмотря на то что накануне Дня благодарения президент Медведев объявил о шагах военного и политического характера, которые Москва предпримет в ответ на сохраняющуюся тупиковую ситуацию в вопросе о сотрудничестве с НАТО по ПРО, позиция США, насколько можно судить по недавнему заявлению американского постоянного представителя при Североатлантическом альянсе Иво Даалдера, остается двойственной. Настаивая, что Москва ？просто зациклилась на нашем нежелании？ гарантировать в ？юридически обязывающей письменной форме？, что натовская система ПРО не будет направлена против российских стратегических сил, Даалдер подтверждает то, что уже давно стало ясно многим аналитикам: Россия не числится в списке наиболее вероятных угроз для США и НАТО. Однако этого нельзя сказать о месте Вашингтона и НАТО в аналогичном российском списке (независимо от того, есть ли для этого реальные основания).

       Несомненно, между оценками вероятных угроз и внешнеполитическими приоритетами США и России существует фундаментальное несовпадение. С точки зрения России, зафиксированной в ？Военной доктрине Российской Федерации？ 2010 г., самую серьезную угрозу для нее представляет расширение НАТО вплоть до ее западных границ. Эта позиция не просто основана на нереалистичной оценке угроз, с которыми сталкивается Россия: к сожалению, высокопоставленные кремлевские чиновники, ведающие оборонными вопросами, воспринимают ее как руководство к действию. Так, в недавнем интервью контролируемому государством телеканалу ？Россия-24？ постоянный представитель России при НАТО Дмитрий Рогозин (он также является спецпредставителем президента по вопросам ПРО и в некоторых кругах считается будущим министром обороны) утверждал, что создание натовской инфраструктуры, имеющей ？военный потенциал？ вблизи западной границы страны, действительно представляет для нее угрозу. Заявление президента Медведева по противоракетной обороне он считает своевременным и поясняет: поскольку, по его мнению, Запад уважает только силу, Москве, чтобы чего-то добиться на переговорах по ПРО, пришлось повысить ставки в игре. Это явно не соответствует выводу постпреда Иво Даалдера о том, что Россия ？не будет движущей силой наших [натовских] действий？.

       Кремль, судя по всему, не понимает и не принимает того факта, что Россия больше не занимает приоритетного места в американской и натовской военной стратегии. Со времен распада СССР главной заботой Атлантического альянса стало обеспечение стабильности в Европе, а последние десять лет его приоритетная задача состоит в адаптации к новым угрозам, возникающим в регионах, не входящих в традиционную зону ответственности НАТО. В отличие от России, по-прежнему сосредотачивающей внимание на предполагаемых угрозах с Запада, НАТО стремится упредить потенциальные опасности за счет ？активной обороны？ и, корректируя свои планы, руководствуется не устаревшей логикой ？холодной войны？, а оценками различных вариантов развития событий в будущем. В частности, как заметил Даалдер в интервью Reuters, если по какой-то причине опасность, исходящая от Ирана, уменьшится, ？эта система [ПРО] будет адаптирована к такому ослаблению угрозы？. Одним словом, представления России о стратегической стабильности давно уже не фигурируют всерьез в военных расчетах Вашингтона, их заменили более насущные озабоченности.

       Заявление президента Медведева, возможно, представляет собой попытку заставить НАТО пересмотреть свои представления о возможной угрозе, исходящей от России, но это попросту лишено смысла. Если Москва хочет искусственно возродить модель отношений времен ？холодной войны？, ей стоит вспомнить о том, насколько дорого стоила тогдашняя гонка вооружений. Повышение накала риторики будет лишь лить воду на мельницу американских сторонников жесткой линии, что еще больше осложнит и без того непростые переговоры. Сенатор-республиканец от штата Иллинойс Марк Кирк и формирующийся ？антироссийский клуб？ в Сенате уже инициировали поправку к сенатскому варианту законопроекта об оборонных ассигнованиях на 2012 г., ограничивающую возможности администрации Обамы в плане военного сотрудничества с Россией. Если эта поправка пройдет, Белому дому будет запрещено передавать России секретную информацию, связанную с противоракетной обороной. Конечно, в законопроекте по военному бюджету признается, что сотрудничество с Россией в области ПРО отвечает интересам Соединенных Штатов, но Москве не стоит считать это синонимом готовности каким-то образом ограничить планы по созданию системы ПРО из-за озабоченности Кремля.

       Хотя многие эксперты считают, что недавнее телевыступление российского президента, скорее всего, представляет собой пиар-ход, попытку продемонстрировать решительность в преддверии парламентских выборов, оно также отражает неверное понимание Кремлем трех стратегических вопросов: о нынешней стратегической обстановке вокруг России, об эффективных методах ведения переговоров с США и о корректировке внешнеполитического курса в целях достижения долгосрочных целей Москвы. Вот один пример: в том же интервью ？России-24？ Рогозин охарактеризовал нынешние попытки западных дипломатов заверить Москву в добрых намерениях своих правительств как недостаточные и добавил: за столом переговоров или вблизи него больше нет ？голубей？ из команды Горбачева.

       Более того, если подобная поза способна укрепить текущие политические позиции путинско-медведевского ？тандема？, то она одновременно ставит под угрозу более важные внешнеполитические задачи, имеющие критическое значение для экономического развития России, а именно задачи, связанные с модернизацией. Помимо очевидных последствий нацеливания ракет, способных нести ядерные боеголовки, на государства, которые Москва рассматривает как источник прямых зарубежных инвестиций, неясно, какую цель преследует стремление сделать взаимное гарантированное уничтожение основой отношений со странами, которые она воспринимает как потенциальных партнеров в деле модернизации: ведь ни для кого не секрет, что главный российский инновационный центр Сколково во многом имитирует Кремниевую долину. Вряд ли нацеливание ракет на объекты ПРО в европейских странах НАТО будет способствовать и осуществлению другой долгосрочной цели Кремля — интеграции России в европейскую архитектуру безопасности.

       Одним словом, между позициями США/НАТО и России существуют фундаментальные расхождения, основанные на устаревшем и неполном понимании стратегической обстановки и намерений друг друга. Оборонная политика Москвы не соответствует нынешним угрозам и очевидным образом не увязывается с более важными внешнеполитическими задачами. Москва переоценивает свои возможности и, когда НАТО и США пойдут ва-банк, окажется загнанной в угол. Чтобы этот вопрос не пустил под откос отношения между Россией и США/НАТО, необходимо найти выход, позволяющий Москве сохранить лицо. Следует отметить, что Россия предлагала различные варианты сотрудничества, которые раз за разом отвергались Альянсом. Теперь, пожалуй, пришло время НАТО взять инициативу на себя и предоставить Москве выход из положения.

       Эндрю Риди — приглашенный исследователь в Московском Центре Карнеги.