2564

       ？ 06.10.2015, Куклина И.Н.

       На юбилейной 70-й сессии Генеральной Ассамблеи ООН Россия предложила мировому сообществу выход из безнадежного тупика в сфере поддержания мира на Ближнем Востоке. Этот тупик сформировался в ходе развития жестокого и запутанного сирийского кризиса, который по сути все в большей степени угрожает планетарной безопасности. Выступление Президента РФ В. Путина в ООН прозвучало как призыв к объединению всех антитеррористических сил в борьбе с очевидным и агрессивным актором транснационального терроризма - так называемым Исламским государством Ирака и Леванта (ИГИЛ) в Сирии.

       Важно отметить, что речь Президента РФ с трибуны ГА ООН привела к некоторым подвижкам в расстановке и соотношении политических сил в мире и в ООН вокруг ситуации на Ближнем Востоке. Определенные договоренности, достигнутые в итоге состоявшихся в тот же день переговоров между В. Путиным и Б. Обамой, свидетельствовали о потенциальных возможностях продвижения к согласованию усилий заинтересованных сторон, направленных на развязывание гордиева узла сирийского конфликта, даже в условиях сохраняющихся разногласий.

       Характерно, что В. Путин пунктуально подчеркивал в своем выступлении полное соответствие предполагаемых действий России в Сирии положениям Устава ООН. Как известно, твердость и неизменность позиции России по вопросу об укреплении роли ООН в мире, неоднократно и, можно сказать, неустанно подтверждались Президентом России в его выступлениях, касающихся современного состояния международных отношений (см., к примеру, речь В. Путина на Мюнхенской конференции по безопасности в 2007 г.). Однако проблемы укрепления ООН, в немалой мере с подачи США, становятся все более ？немодной？ темой, прежде всего в мировых политических кругах с антироссийским настроем. В информационном пространстве появилось множество ？новых？ реформаторских проектов, нацеленных на пересмотр принципов формирования и компетенции главного органа ООН и отмены права вето постоянных членов Совета Безопасности. В сущности, они являются продолжением ведущихся долгими десятилетиями дискуссий о реформе ООН, единственными и вполне, впрочем, оправданными плодами которых явилось увеличение численности непостоянных членов. В нынешних условиях утраты стабильности международных отношений активизация попыток реформирования ООН больнее всего бьет по интересам России, позволяющей себе открыто противостоять формированию однополярного мира. Предложения В. Путина наглядно продемонстрировали намерения России не только на деле усилить борьбу с ИГИЛ таким же военным инструментарием, как и коалиция во главе с США, но и не допустить разрушения уставной системы обеспечения международного мира и самой ООН, как главного и единственного источника легитимности принятия глобальных решений в сфере безопасности.

       Проект соответствующей резолюции Совета Безопасности, подготовленный Россией, призывает к созданию единого фронта борьбы с ИГИЛ, объединяющего по составу всех внешних игроков, чьи интересы сплетены в чрезвычайно специфический клубок противоречий вокруг ситуации в Сирии: Россию, США, Саудовскую Аравию, Иран, Турцию, Египет, ОАЭ, Иорданию, Катар... Предполагается также усиление поддержки антитеррористического альянса ЕС и Китаем, а также образование единого фронта против ИГИЛ вооруженными силами Ирака и Сирии, курдским ополчением, отрядами умеренной сирийской оппозиции и т.д. Для координации действий в борьбе с ИГИЛ Россия, опять-таки опираясь на Устав ООН, предложила даже использовать оказавшийся в историческом забытье Военно-штабной комитет (ВШК, см. Статьи 46, 47 Устава ООН).

       Таким видится характер первичного восприятия и правовое обрамление российских инициатив на 70-й сессии ГА ООН. Неясным остается одно — каковы перспективы дальнейшего развития сирийского кризиса и конечные цели перехода России от многолетних настойчивых миротворческих усилий на сирийском полигоне к воздушной войне с террористами ИГИЛ. Что касается предложений об образовании широкой ？антиИГИЛовской？ коалиции и оживления ВШК, то здесь сомневаться не приходится: они не пройдут.

       Возникает множество вопросов, ответов на которые пока нет. Практически большинство всевозможных экспертов по ситуации в Сирии согласны с тем, что она не поддается попыткам убедительного прогнозирования. Нет, внешне все в порядке. Наша цель — ликвидировать формирования ИГИЛ на территории Сирии, принести на ее землю мир с участием Башара Асада как субъекта политических баталий будущего ？переходного периода？ и, в конечном итоге, предотвратить геноцид алавитов и христиан в Сирии. ？Не наша？ же цель — уничтожить Б. Асада, избавиться от напора ИГИЛ и начать ？демократизировать？ Сирию по иракско-ливийскому образцу. Далее, по обстоятельствам, – решать прочие внешнеполитические и экономические задачи. И менять эту цель наши западные партнеры и их союзники в Арабском мире, судя по всему, не готовы.

       Избранный Россией путь достижения цели – переход от дипломатических усилий к прямому использованию военной силы. Однако неясно, что считать победой в нынешней операции при том, что распространение бомбардировок на позиции ИГИЛ в Ираке не планируется (по заявлению министра иностранных дел РФ). Можно ли считать операцию оправданной, если она всего лишь подремонтирует все более слабеющие силы Б. Асада? И можно ли уничтожить ИГИЛ в Сирии исключительно бомбардировками? Западный опыт в Югославии и Ливии показал, что бомбардировки могут служить средством содействия гибели государства. А способны ли они воссоздать его — весьма сомнительно. Если победой считать возвращение к ситуации времен попыток реализации ？Женевского коммюнике？, то вряд ли можно рассчитывать на изменение позиций антиасадовской оппозиции. Об этом можно судить по заявлению семи стран (предполагаемых членов широкой коалиции против ИГИЛ), которые сразу же после начала операции забили тревогу, утверждая, что русская авиация бьет по мирным жителям и умеренной оппозиции. Но России, кстати, можно и не оправдываться: американцы сами ？выбрали？ нужный момент для показательной бомбежки больницы в Кундузе, жертвами которой стали, в том числе, члены НПО ？Врачи без границ？. Помимо этого, министр иностранных дел РФ на пресс-конференции 5 октября попросил США разъяснить, где в настоящее время дислоцируется Сирийская свободная армия, назвав эту структуру ？фантомной？.

       Итак, США соглашаясь на проведение боевых операций ВВС РФ в Сирии, направленных против ИГИЛ, сразу же, вместе со своими союзниками, публично подтвердили свои позиции и свои намерения в отношении Б. Асада и заодно обвинили Россию в разжигании экстремизма. Параллельно развитию российской военной операции критика политики В. Путина и негативная оценка направленности авиаударов российских ВВС все более усиливается. Высказывания по этому поводу самые разнообразные: ожидаемые (САР сразу же объявила об однозначном осуждении действий России), противоречивые (министр обороны США заявил, что США готовы сотрудничать с Россией, но будут противостоять ее операции в Сирии), приятные (Чехия, Киргизия, Израиль поддержали Россию). Нет сомнения, это только начало. Пока же военная операция РФ в Сирии продолжается, и генеральные штабы США и России делают первые шаги по пути сотрудничества.

       США не могут не понимать, что любые успехи России в Сирии могут перевернуть восприятие итогов их стратегии на Ближнем Востоке, продемонстрировав ее истинную подоплеку. В России, ссылаясь на примеры Ливии, Ирака, Сирии и, наконец, ИГИЛ, любят порассуждать о том, что США в этом регионе терпят поражение. Однако США, как представляется, вовсе не считают дестабилизацию, достигаемую путем агрессивного навязывания демократизации по своим лекалам, провалом, скорее — успехом избирательной политики американского мессианства. Иными словами, их стратегией является не демократизация, а дестабилизация, иначе Пентагон мог бы начать внедрение демократии на Ближнем Востоке с Саудовской Аравии и Катара. Остается надеяться, что в Сирии США вместе с Россией сделают успехом все же именно стабилизацию ситуации, аккуратно и совместно передадут дело демократизации в руки сирийцев и приведут в привычную норму (сотрудничество на глобальном уровне и подспудные пружины конкуренции) двусторонние отношения.

       В целом ультра сложное сплетение интересов внешних игроков вокруг Сирии и определенная популярность ИГИЛ среди молодого поколения превратили региональный сирийский кризис в, безусловно, насущную глобальную проблему. Надо понимать, что вооруженное насилие, даже при уничтожении существующего ИГИЛ, не ликвидирует возможность появления новых феноменов такого рода без обуздания эгоизма мировой элиты и сосредоточения усилий на борьбе с голодом, бедностью, недоступностью образования и здравоохранения, т. е. решения всего комплекса проблем, связанных с растущим социальным расслоением человечества (и России, в частности). Что касается результативности успехов операции, то уже сейчас можно сказать, что ее исход в любом случае несколько облегчит жизнь и борьбу сторонников Б. Асада и его самого.

       Проведение Россией боевой операции в Сирии без особого преувеличения можно назвать геополитическим прорывом. Только пока неизвестно — куда, в какое будущее?