Австралия, следуя в фарватере политики США и стремясь к сохранению однополярного мироустройства, вынуждена корректировать свою внешнюю политику с учётом меняющейся геополитической обстановки в регионе.

       Главным своим оппонентом Канберра считает Китай (1). Отказ Пекина от прежней военной доктрины с акцентом на обороне побережья и прибрежных вод ？возбудил？ австралийское разведсообщество и военное ведомство, при том, что у Китая нет отдалённых от материка военно-морских и военно-воздушных баз, а сама Австралия считает присутствие собственных военнослужащих за рубежом (страны Персидского залива, Афганистан, Ирак, Индонезия, Папуа-Новая Гвинея) вполне допустимым. К сожалению, антикитайская пропаганда воздействует на умы рядовых граждан. Только пять из десяти австралийцев чувствуют себя в безопасности. В 2018 г.52% доверяли Китаю, в 2021 г.- 16%, в 2022 г.-12%. Только один из десяти австралийцев согласен на союз с Пекином, зато большинство - за военный союз с США (the 2022 Lowy Institute Poll).

       Австралийское экспертное сообщество, вслед за официальной властью, рассматривает т.н. ？китайскую угрозу？ комплексно с учётом российского фактора. Исполнительный директор ведущего австралийского "мозгового центра" Институт Лоуи (Lowy Institute) Майкл Фаллилав (Michael Fullilove), внесённый Москвой в санкционный список вместе со 120 другими австралийскими деятелями-русофобами, в выступлении перед Национальным пресс-клубом Австралии по вопросам внешней политики и международной безопасности упомянул и спецоперацию России на Украине, и усиление китайского присутствия в Индо-Тихоокеанском регионе (ИТР), подчеркнув, что "международный либеральный порядок стал менее международным, менее либеральным и менее упорядоченным" (2).

       Эти слова - идеологическая квинтэссенция внешней политики коллективного Запада. Либеральный мировой порядок никогда не был международным. Это был порядок, выстроенный либеральным Западом в его собственных интересах с попранием экономических и этико-культурных норм остального человечества. Их тревожит тот факт, что заканчивается мир, ？основанный на правилах？ Запада и возвращается миропорядок, основанный на геополитических интересах отдельных стран.

       Менее либеральный порядок, о котором печётся Фаллилав, это порядок, над которым либеральный деспотизм ослабил хватку. Не желая лишаться планетарной гегемонии, либерализм видит экзистенциальных врагов в тех державах, чьи традиции и культура не вписываются в его либеральную картину мира. Русско-православная ойкумена Сергия Радонежского и Серафима Саровского и китайская цивилизация Лао-цзы и Конфуция не совместимы с западным либерализмом. И поэтому, с точки зрения либерализма, должны быть ？сдвинуты на обочину？ в существующем миропорядке.

       По замыслу своих стратегов Австралия в силу географического фактора будет пытаться "наказывать" одну из древнейших цивилизаций трёхвекторной политикой, которую Институт Лоуи сформулировал как "Высота, ширина, глубина" (height, width and depth). Высота - курс на сближение, в первую очередь, с Великобританией, во вторую - с Соединёнными Штатами. Ширина - активизация сотрудничества с международными структурами (ООН, ВТО, Большая "двадцатка" и и.д.). Глубина - консолидация тихоокеанских островных государств под руководством Канберры (2).

       Австралия поспешно переходит от увлечения развитием партнёрства с дальними союзниками (Япония, Южная Корея, Индия) к развитию отношений с близлежащими странами - Новой Зеландией, Индонезией и особенно Юго-Восточной Азией (ЮВА). К ЮВА относятся острова Меланезии, Микронезии и Полинезии, лежащие между Австралией и Китаем. Именно тихоокеанские островные государства были центральным, но слабым звеном в геополитической конструкции Австралия - ЮВА. Из-за этого внешнеполитическая ось, скрепляющая Канберру, Токио и Сеул в единый блок, "просела" в этой части, и геополитический вакуум стал заполняться активным и экономически выросшим Китаем.

       Политика Вашингтона в Океании также проходит стадию обновления (3). США и Австралия почувствовали, что без этого они не смогут продолжать навязывать реконфигурацию тихоокеанского пространства в пользу либерального миропорядка. При этом в расчет не берется понимание того, что попытка ？законсервировать？ западноцентричный вектор мировой истории и не дать человечеству перейти к иной, более современной форме, развития международных отношений неизбежно спровоцирует конфликты, которых при желании можно избежать.

       Так, австралийские эксперты не исключают обострения конфликта региональных интересов Пекина и Канберры в ближайшие 5-8 лет, хотя и опасаются, что в течение двадцати лет Китай сможет вытеснить из ЮВА американское влияние, существенно изменив региональный баланс сил (1). По некоторым оценкам, Вашингтону не поможет даже то, что 60% его флота оперирует в Тихом океане - американцы могут надеяться максимум на временный паритет сил. Австралия, отделённая от ключевых союзников тысячами морских миль, понимает, что находится в уязвимом положении. Близость Новой Зеландии не меняет положения. Не секрет, Веллингтон неохотно идёт на обострение отношений с Пекином, так как 20% новозеландского экспорта и 25% импорта приходятся на Китай. Ссора с Китаем больно ударит по новозеландской экономике.

       Для Австралии ослабление англосаксонского влияния в Океании и усиление здесь влияния Китая равнозначно морской блокаде и постепенной деградации. Путь во внешний мир для Австралии всегда лежал через воды Тихого океана, и направление Австралия - ЮВА играет особую роль, так как здесь пролегают морские торговые маршруты в Австралию и из Австралии. Кто ？оседлает？ эти маршруты, тот победит Австралию, даже не вступая с ней в прямое столкновение.

       Не будет преувеличением сказать, что на современном этапе Австралия становится жертвой преувеличения своих возможностей в поддержке политического вектора коллективного Запада. Никогда не оказывая дипломатической поддержки странам, подвергшимся англосаксонской агрессии (Югославия, Ирак, Сирия), снабжая оружием экстремистские режимы (Украина), навязывая народам мира либеральное ярмо, Канберра не справляется с собственными амбициями, так как следование им требует внушительных ресурсов.

       В попытке недопущения Китая в Океанию Канберра пытается связать государства Океании хоть какой-нибудь формой союзнических договорённостей. Географически наиболее близкими партнёрами могли бы выступить Индонезия, Папуа-Новая Гвинея, Тимор-Лешти и Новая Каледония.

       Но Индонезия проводит независимую политику, Папуа-Новая Гвинея заинтересована в мирном сосуществовании с Индонезией (из-за проблемы Западного Папуа) и вряд ли замкнёт свою внешнюю политику только на Австралии. Тимор-Лешти открыто держится от Австралии подальше и официальным языком избрал португальский, а не английский. Новая Каледония принадлежит Франции, а франко-англосаксонская конкуренция за влияние мире ни для кого не секрет. В этой ？игре？ Франция, после известных инцидентов, скорее захочет играть более заметную роль в Полинезии, чем просто помогать Австралии ？выдавливать？ отсюда Китай.

       Лучшим выходом для Канберры было бы не мешать, а участвовать в процессе перехода региона к плюралистичной системе международных отношений. Но для этого надо распрощаться с агрессивным либерализмом и не сетовать, что ？мировой порядок стал менее либеральным？. Мир меняется, и к этому пора привыкать всем.

       Мнение автора может не совпадать с позицией Редакции

       1) https://www.lowyinstitute.org/publications/australia-and-growing-reach-china-s-military#sec45171

       2) https://www.lowyinstitute.org/publications/three-dimensional-foreign-policy-address-national-press-club-australia

       3) https://thediplomat.com/2022/07/can-the-us-open-a-new-chapter-with-the-pacific/

       Читайте другие материалы журнала ？Международная жизнь？ на нашем канале Яндекс.Дзен.

       Подписывайтесь на наш Telegram – канал: https://t.me/interaffairs

       Ключевые слова: Китай геополитика Австралия либерализм ИТР