В долгосрочной перспективе мировая

       система развивалась по гиперболическому закону, или в режиме с обострением[1]

       А. Белогорьев, В. Бушуев и др.

       ... до настоящего времени существуют нерешенные вопросы в отношении природы и сущности войны, а также содержания основных дефиниций,

       определяющих специфику данного явления применительно к конкретной исторической эпохе, в том числе

       и к современной политической

       действительности[2]

       М. Бочарников, С. Лемешев,

       военные эксперты

       Катастрофа, постигшая СССР и ОВД означала очень много. В том числе и в области теории и практики внешней и военной политики.

       Социально-политические действия человека – наиболее влиятельный, но и наименее предсказуемый адекватный процесс, влияющий на политику, что резко ограничивает реальным возможностям науки. Основная задача точного научного анализа и прогноза развития МО – максимально избежать неадекватности, субъективности и непрофессионализма в ее оценке, что к сожалению, на практике случается очень редко. Это происходит по вполне понятным и объяснимым причинам – отсутствия полноты информации, недостатка времени, эмоциональной неустойчивости и др[3]. Я нередко становился сам участником и свидетелем такой обстановки в 90-х годах, когда лица, принимающие решения находились порой в неадекватном состоянии: перехлестывали эмоции, поступало много ложной информации, было страшно от ответственности и т.д. Такие ситуации я наблюдал из Кремля и Белого дома в августе 1991, сентябре–октябре 1993, а также в ходе военных конфликтов в Ингушетии, Приднестровье, Югославии и др. Оценки и решения, принимаемые в этих условиях, которые приходилось наблюдать, были, поройне просто противоречивыми, но иногда и прямо противоположными. Ожидать, что в условиях политического военного кризиса, а тем более войны, все решения будут приниматься трезво, обосновано, логично и правильно, – заведомая наивность и серьезное допущение[4]. Исторических примеров принятия неадекватных политических и военных решений очень много. Еще больше тех, о которых мы просто не знаем. Тем более, что мы не знаем подлинные мотивы принятия таких решений и реальной обстановки, которая могла существовать в то время. Так, мало кто знает, что крупнейшее танковое сражение Второй мировой войны было не на ？Курской дуге？, а в самые первые дни войны, 23–25 июня 1941 года, когда механизированные советские корпуса (насчитывавшие более 3500 танков) контратаковали немецкие танковые колонны (в которых было порядка 800 танков). Это было не только крупнейшее сражение, но и первое танковое сражение в мире. Более того, впервые танки стали основным средством борьбы с танками, что совершенно не соответствовало представлениям о военном искусстве тех лет.

       Правильное ли было это решение и кто его реальный автор – Г. Жуков или И. Сталин, или кто-то другое – вопрос так до конца и не ясный, хотя масштаб этого события впечатляет и сегодня. Ясно только одно: это решение шло вопреки политической доктрине, военно-техническим особенностям и военному искусству того времени, т.е. было со всех точек зрения неадекватным.

       В этой связи перед наукой и аналитикой стоит задача минимизировать негативное влияние субъективных факторов в оценке, анализе и стратегическом прогнозе МО, что можно сделать несколькими способами, опираясь, прежде всего, на достоверную информацию, логику и объективный научный анализ и методы исследования. Особенно, если все эти действия сделаны заранее, а процесс их контроля и актуализации не прекращается. Субъективность анализа МО и особенно СО и войны хорошо известна (так, до сих пор историки расходятся во мнении, кто победил в Бородинском сражении), но именно эта субъективность требует, чтобы в подготовительной работе доминировали объективные научные методы анализа современной, а тем будущей МО и развитие её сценариев в долгосрочной перспективе. Иначе говоря, для того, чтобы максимально подготовиться к развитию различных сценариев международной и военно-политической подготовки, их конкретизации в наиболее вероятных вариантах сценариев, т.е. сделать максимально полные ？заготовки？, ？планы？ действий, а национальную стратегию развития планировать изначально с учетом таких сценариев и их вариантов[5].

       Очень важна такая функция анализа и прогноза развития МО как идеология и управление. Научное обоснование, сбор, обработка, систематизация информации и подготовка вариантов для принятия решений создают реальную научную основу для современного и будущего эффективного управления. Особенно, если учитывать необходимость согласования подготовки и принятия таких решений как ？сверху-вниз？, так и по-горизонтали？, между ведомствами и институтами государства и общества. Соответственно и участие в таком анализе и прогнозе должны принимать не искусственно отобранный очень узкий круг лиц – что является современной практикой, – а достаточно широкое экспертное и политическое сообщество.

       Наконец, объективный анализ требуется также для того, чтобы в виртуальной реальности (сознательно формируемой и малоотличаемой от действительности) знать реальное истинное состояние МО и тенденции в его развитии[6]. Война на Украине 2014–2015 годов продемонстрировала абсолютную полярность и необъективность оценок событий, действий, потерь, которая превзошла все предыдущие расхождения в оценках войн и конфликтов, встречавшихся прежде. Одно и то же событие (или его отсутствие) трактовалось и трактуются совершенно по-разному, что требует для лиц, принимающих решения, своего понимания и объяснения. Искажение действительности – невольное или сознательное – происходило и прежде, но в XXI веке оно приобрело другое качество. Изначально прогнозируется, планируется и создается заведомо ложная, ？виртуальная？ реальность, под которую позже, с помощью самых разных средств, подгоняется действительность. Так, в начале 1990-х годов в Европе создавалась ложная, ？виртуальная？ реальность ？Югославия-агрессор？, которую потом превратили в подлинную, реальную МО, по отношению к которой применили военную силу.

       Следует признать, что такую ложную, ？виртуальную？ реальность можно создать практически всегда. Опыт формирования такой ？виртуальной？ реальности – врага в лице ？чужого？ русского народа и создания враждебной МО и ВПО на Украине – показывает, что наличие времени и других ресурсов может привести к искажению практически любой реальности.

       В этих условиях методы научного исследования, как теоретические, логические, так и эмпирические, крайне необходимо, ибо предоставляют не только конкретные результаты исследований – анализы и прогнозы, – но и необходимый контент для информационной и пропагандистское борьбы, которую можно назвать ？борьбой за реальность？.

       Именно поэтому важны объективные методы научного анализа ВПО и СО, минимизирующие субъективное, а тем более сознательно искаженное, ощущение, восприятие и неверные выводы. Они могут быть представлены в виде самого простого и общего плана действий в результате, которого, однако, потребуется, не только, как минимум, научное осмысление и дискуссия, но и обсуждение плана дальнейших действий.

       Как видно из этого плана, конечный результат анализа и прогноза выражается в практических выводах и предложениях, имеющих вполне конкретный характер. Тем важнее для этого теоретическое и логическое обоснование общей модели концепции. Я убежден, что описание только эмпирических событий и тенденций, происходящих в МО и ВПО человеческой цивилизации мало что дает, если оно не оформлено в рамках некой концепции, предлагающей гипотезу анализа и прогноза развития МО и ВПО в настоящее время и в будущем. Даже если эта гипотеза и модель несовершенны, они позволяют проследить логику и динамику развития тысяч факторов и тенденций, определяющих настоящую и будущую МО.

       Автор: А.И. Подберёзкин, доктор исторических наук, профессор МГИМО(У), директор Центра Военно-политических исследований

       [1] Тренды и сценарии развития мировой энергетики в первой половине XXI века / А.М. Белогорьев, В.В. Бушуев и др. М. : ИД ？Энергия？, 2011. С. 8.

       [2] Бочарников М.В., Лемешев С.В. и др. Современные концепции войн и практика военного строительства. М. : Экон-информ, 2013. С. 4.

       [3] Подберезкина А.И. Военные угрозы России. М. : МГИМО(У), 2014.

       [4] См. подробнее: Стратегическое прогнозирование и планирование внешней и оборонной политики: монография: в 2 т. / под ред. А.И. Подберезкина. М. : МГИМО-Университет, 2015.

       [5] Подберезкин А.И. Вероятный сценарий развития международной обстановки после 2021 года. М. : МГИМО-Университет, 2015. С. 27–54.

       [6] Подберезкин А.И. Третья мировая война против России: введение к исследованию. М. : МГИМО-Университет, 2015. С. 25–75.

       24.07.2015