Ровно через неделю, 16 июня, в Женеве состоится личная встреча президентов России и США Владимира Путина и Джозефа Байдена. Стороны уже определились с повесткой переговоров и призвали мировую общественность не ждать от встречи слишком многого. О том, каковы действительные перспективы женевской беседы Путина и Байдена, "Вестник Кавказа" поговорил на полях "Примаковских чтений" с президентом ИМЭМО РАН, академиком РАН, доктором экономических наук, профессором Александром Дынкиным.
- Александр Александрович, в каких областях Россия и США могут о чем-либо договориться на встрече Путина и Байдена?
- Сегодня уровень доверия между Россией и США очень низкий, поэтому больших ожиданий нет, о чем и было заявлено с обеих сторон. С другой стороны, наши страны не могут не разговаривать друг с другом, и это ненормально, что сейчас в столицах нет государственных послов – впервые с 1952 года. А ведь мы говорим о государствах, которые способны за 30 минут уничтожить друг друга (по трансантарктическим траекториям это делается моментально), других таких держав в мире больше нет.
Поэтому нулевые российско-американские отношения – это безответственно. Результат у встречи президентов может быть, если им удастся вытащить отношения из пикирующей траектории. К примеру, обращаясь еще раз к теме послов, если они вернутся, это уже будет результат, как и возвращение американцами нашей незаконно конфискованной дипломатической собственности. Больших результатов ожидать сложно.
Что касается стратегической стабильности, то Россия и США уже продлили договор СНВ-III, сделали это буквально на флажке, за два дня до его истечения. В этом есть личный вклад Байдена, который разбирается в теме, в отличие от Джона Болтона, всю жизнь выступавшего против контроля над вооружениями. Договор будет действовать еще 4,5 года, а значит, есть некое пространство для дальнейших консультаций и переговоров. Я надеюсь, что президенты дадут старты этим консультациям.
- Как вы оцениваете влияние США на прекращение последней эскалации напряженности между Израилем и сектором Газа?
- Я не убежден, что это влияние было решающим, хотя оно определенно имело место. Здесь, на "Примаковских чтениях", у нас была очень интересная панель по Ближнему Востоку, где прозвучали разные точки зрения. Я думаю, что у команды Байдена есть инструменты и есть контакты в этом регионе, в отличие от команды Трампа, часто начинавшей в международных отношениях на Ближнем Востоке с нуля.
- Какую выгоду России принесет разблокировка транспортных коммуникаций между Арменией и Азербайджаном?
- Выгода будет прямая. Экономика обеих стран получит новый импульс к развитию, а когда растет жизненный уровень, у людей и властей меньше желания хвататься за топоры. В этом и состоит выгода России – в стабильности.
- Как вы оцениваете текущий рост цен на нефть?
- В этом росте есть конъюнктурные моменты из-за инфляции, в первую очередь в США. Вашингтон погорячился с количественным смягчением, доллар подешевел, нефть в долларах стала дорожать. Пока неясно, сколько это продлится.
- Каков ваш подход к запланированному Европой энергетическому переходу на возобновляемые и зеленые источники энергии?
- Энергетический переход – это нормально, но важно не допускать перегибов. Особенность возобновляемых источников энергии в том, что у них невысокая плотность энергетического потока, а поставки энергии прерывистые. Сегодня есть ветер, завтра нет. Сегодня солнце есть, завтра нет. Они дают слишком большие флуктуации. Почему немцы продвинули реализацию "Северного потока-2"? Потому что им нужен газ, чтобы страховать эти флуктуации. Поэтому я не вижу проблем для России в плавном энергетическом переходе в Европе, российские компании вполне готовы к этому.
Источник: ？Вестник Кавказа？