Материал из номера
Январь 2016
Скачать номер
в PDF формате
В канун нового, 1916 года в Русской императорской армии появился и новый полк. Событие само по себе ничем не выдающееся. После очередной мобилизации, развернутой весной 1915-го, количество только пехотных полков перевалило за полтысячи. Однако ж это новое соединение было весьма необычным, и называлось оно — 1-й Чехо-Словацкий стрелковый полк имени Яна Гуса.
Отношения русских, чехов и словаков на поле брани давние и изрядно запутанные. Мы дрались друг с другом, дрались плечом к плечу, бывало, на одной войне делали и первое, и второе. Причин хватает, но две стоит выделить особо. В XVI веке Чехия потеряла независимость и вошла в состав Австрии. Окончательно это положение было закреплено после поражения на Белой горе рядом с Прагой в 1620 году, после которого чешские земли и народ три века жили под короной австрийских Габсбургов. История независимой Словакии, она же — Великая Моравия, еще печальнее: в течение тысячелетия словацкие земли частично или полностью попадали под руку то венгерских королей, то османских султанов, то австрийских императоров. Довольно сказать, что в XVI веке столицей Венгрии стала... Братислава.
Фото: Фото предоставлено М. Золотаревым Члены санкт-петербургской чешской общины после торжественного принятия православия 3 августа 1914 года. Торжество присоединения происходило в Казанском соборе и совершено было архиепископом Геннадием в сослужении с настоятелем Казанского cобора протоиереем Ф. Орнатским
Чужая власть заставляла чехов и словаков воевать за ее интересы. Так, в Великой армии Наполеона, вторгшейся в Россию в 1812 году, находилось более 40 тысяч подданных австрийской короны. Во Второй мировой войне Словакия помимо собственной воли оказалась среди сателлитов Третьего рейха. И пусть ее крохотная армия в боевых действиях против СССР не участвовала, сам факт союзничества с немцами оказывал определенное влияние на ситуацию.
В Первой мировой войне множество чехов и словаков было вынуждено отправиться на Восточный фронт в составе австро-венгерской армии и воевать против русского народа. Иначе откуда б взялся нетленный герой Ярослава Гашека — бравый солдат Швейк, уроженец и житель Праги? Да и сам писатель облекся в военную форму и -воевал на востоке, пока не попал в плен.
Вторая причина — наше этническое родство. То самое славянское братство! В тяжелое время оно нет-нет да и брало верх над всем остальным.
Фото: Фото предоставлено М. Золотаревым Патриотическая демонстрация чешской диаспоры в Москве в августе 1914 года
"РУССКИЕ ЧЕХИ"
"Русскими чехами" в начале ХХ века называли в России тех чехов и словаков, что прочно осели в пределах империи, занимаясь торговлей, производством, службой в образовании и финансах. Немалое их число трудилось на земле. А всего таких "русских чехов" насчитывалось свыше 100 тысяч. Кто-то, как владелец музыкального магазина и мастерской по ремонту инструментов в Киеве Игнат Йиндржишек, задолго до начала Первой мировой принял православие и русское подданство. Но большинство чехов и словаков об этом как-то не задумывались. Жили себе и жили. Задуматься пришлось после того, как 28 июня 1914 года в боснийском Сараево был застрелен австрийский эрцгерцог Франц-Фердинанд. Через месяц началась война, и военнообязанные подданные вражеской державы Австро-Венгрии подлежали интернированию, многим грозила конфискация имущества и ущемление в правах. В подавляющем большинстве "русские чехи" не желали оставлять Россию и уж тем более, оказавшись дома, быть призванными и воевать -против нее.
Господин Йиндржишек был упомянут не просто так. 8 августа 1914 года в зале Купеческого собрания набралось более 3 тысяч человек — чехов и словаков. Основной лозунг: "русских чехов" больше нет, есть просто чехи! И эти "просто чехи" готовы начать записываться добровольцами в Русскую армию, желают коллективно принять российское подданство, согласны приступить к сбору средств для открытия в Киеве госпиталя. Вел собрание гласный городской Думы, купец 2-й гильдии -Йиндржишек.
Фото: Фото предоставлено М. Золотаревым 28 сентября 1914 года, в День покровителя Чехии святого Вацлава, дружинники приняли присягу на Софийской площади Киева
Киевское собрание чехов и словаков стало ответом на события, происшедшие тремя-двумя днями ранее в Петербурге и Мос-кве соответственно. 4 августа многие чехи, жившие в столице, написали заявления о смене подданства на российское. На следующий день они вышли на Невский проспект и прошли демонстрацией от памятника Екатерине II до Зимнего дворца. Все лозунги были пророссийские. Кроме того, судя по транспаранту с надписью "Братья, освободите чехов!", богемские и моравские славяне России уже задумались о послевоенном устройстве Европы. В случае победы Антанты они могли рассчитывать на восстановление независимости их стран.
6 августа шествие чехов и словаков прошло в Москве. Под красно-белым чешским флагом сотни людей шли на Красную площадь, по которой ожидался проезд императора Николая II, прибывшего в Первопрестольную. И сам государь, и люди свиты по дороге в Кремль через Спасскую башню не могли не заметить плакатов и растяжек на чешском и русском языках, взвившихся над толпой у памятника Минину и Пожарскому.
Фото: Фото предоставлено М. Золотаревым Чешская дружина во время учебных сборов в окрестностях Киева. 6–8 октября 1914 года
Чехи и словаки вышли на улицы и в других крупных городах, где проживали внушительные диаспоры. Результатом этих событий стала аудиенция, данная Николаем II группе чехословацких народных парламентариев. И — приказ военному министру Владимиру Сухомлинову отдать распоряжение о формировании в России первой воинской части из добровольцев — Чешской дружины. Это произошло 20 августа. В тот же день начальство Киевского военного округа получило соответствующее поручение. Этот округ выбран был неслучайно. От чехов и словаков надеялись получить больше пользы на юго-западном направлении, так как вело оно в их исконные земли и основным противником там были австро-венгерские части.
Фото: Фото предоставлено М. Золотаревым Радко Дмитриевич Радко-Дмитриев (1859–1918), генерал-адъютант, генерал от инфантерии
ЧЕШСКАЯ ДРУЖИНА
В приказе, отправленном в КВО, Сухомлинов писал обтекаемо: "Формировать один или два полка, или в зависимости от числа добровольцев батальон хотя бы из двух рот. -Употребление не боевое, а из-за политических соображений, и с ориентацией на будущее -восстание постоянной и прочной организации не придавать, ибо в дальнейшем будут действовать отдельными партиями. Формировать без пулеметных команд и связи..." Короче, не без традиционной армейской смекалки в стиле "стой на месте, иди сюда". Видать, военный министр в начале войны сам еще до конца не понимал, на что могут сгодиться эти добровольцы. Далеко не все из братьев-славян имели хотя бы минимальную военную подготовку, не все хорошо знали русский язык, не имелось среди них опытных офицеров...
Потому-то и приступили к делу с излишней аккуратностью. Сразу появились обязательные требования. Каждый вступавший в дружину обязан был взять российское подданство. Все офицеры в части — русский кадр. Командование ведется только на русском языке. По части дисциплины очевидно переборщили. Первым командиром дружины был назначен полковник Людвик Лотоцкий. Редкое, надо признать, имя для кадрового русского офицера. Не оно ли подвигло больших начальников на столь странный кадровый выбор? Дело в том, что полковник командовал дисциплинарным батальоном в городке Дубно и был мало приспособ-лен для работы с обычными солдатами. "Дисбат" — это совсем другие навыки. К тому же Лотоцкий прихватил с собой из Дубно нескольких самых опытных унтер-офицеров. И этот опыт не заставил себя ждать на практике. Унтеры привыкли учить штрафников — криком, руганью, а то и руку прикладывая. А тут против них были вчерашние купцы, банковские служащие, учителя, инженеры. А им даже в свободное от службы время запретили посещать увеселительные заведения и рестораны, даже — в парках -гулять.
В качестве оправдания жестких требований командования можно привести только один серьезный аргумент. В штабах опасались, что в этих самых заведениях, равно как и на парковых аллеях, между чехословаками и русскими офицерами могут возникнуть серьезные конфликты. Добровольцы получили очень красивую военную форму, сильно напоминающую форму лейб-гвардии 3-го стрелкового Его Величества полка. Но носить ее, понятное дело, пока не научились. Да еще втыкали по славянской традиции под кокарду липовые веточки. Кадровые офицеры и старые солдаты, коих скопилось к этому времени в Киеве без числа, таких вольностей, мягко говоря, не понимали. Не выучившие еще уставов добровольцы путались в сложной армейской субординации, как писал в мемуарах один из них, "не знали, где заканчивались благородия, а где начинались высокоблагородия, не говоря уже о превосходительствах и высокопревосходительствах. Случалось, что обыкновенному прапорщику парни становились во фронт, а генералу отдавали честь лишь слабым махом руки...". Конфликт мог вспыхнуть в любой момент и по любому поводу. Но, по большому счету, все обошлось. "Нехорошего полковника" вскоре заменили другим — подполковником -Иосифом Созентовичем, артиллеристом по военному образованию, кавалером нескольких орденов и Золотого оружия. Отправляясь в Киев, подполковник встретился с "московскими чешками", которые вручили ему вышитое ими дружинное знамя. С одной стороны оно было в символике Чехии, с другой — России. На чешской стороне была вышита корона святого Вацлава, символ чешской государственности.
28 сентября, в День святого Вацлава, 1070 солдат, включая полторы сотни нестроевых, при 34 офицерах на Софийской площади Киева приняли присягу. К слову, среди офицеров уже имелось 8 представителей чешского этноса. Еще перед началом формирования дружины без лишнего шума было принято решение о переаттестации тех добровольцев, которые когда-то служили в австро-венгерской армии и имели офицерский чин. Вот откуда взялись в строю надпоручик, четыре подпоручика и три прапорщика.
ПОРОТНО И ПОВЗВОДНО
В 3-й армии Юго-Западного фронта, наступавшей осенью 1914 года в Галиции, куда угодила Чешская дружина, быстро сообразили, как эффективнее использовать неумелых в военном отношении, но имеющих другие неоспоримые преимущества братцев. Знание языков, бытовых привычек, армейских обычаев противника, природная привычка к ландшафту и климату, близким землям Чехии и Словакии, — все это неоценимые качества для разведчика. Батальон — а дружина по численности соответствовала русскому пехотному батальону — разбили на роты и взводы. А затем разбросали по всей линии фронта, занимаемой армией генерала Радко-Дмитриева. Любопытно, что болгарин Радко Дмитриевич Радко-Дмитриев в Русскую армию угодил, как и чехословаки, с началом войны. Будучи болгарским посланником в Петербурге, он, памятуя о службе в русских уланах во время Русско-турецкой войны 1877–1878 годов и годах учебы в Николаевской военной академии, тут же вступил в Русскую императорскую армию. И без всяких придворных сантиментов был отправлен на фронт.
Первые успешные бои и первые потери пришлись на начало ноября. Во время разведки в стычке с 40 венгерскими гусарами 23 разведчика отбились, уничтожив шесть противников, включая офицера. Да еще взяли несколько пленных. На следующий день в бою с австрийскими пехотинцами погибли трое дружинников и трое пропали без вести. "Пропал без вести" — это не всегда означало, что человек физически исчез и никто не видел как. Утонул в реке при ночной переправе, погребен прямым попаданием тяжелого снаряда, умер в окружении от ран... Это еще и плен, когда едва плененного, еще не занесенного ни в какие списки, но уже лишенного документов и знаков различия, расстреливали или закалывали без суда и следствия. Именно такая судьба была уготована чехословакам дружины при попадании в плен. Австрийцы не считали их военнопленными, они считали их изменниками родины.
Джур Ивиколич в списки пропавших без вести не попал. Он погиб в том самом бою с австрийцами. Погиб первым из личного состава Чешской дружины. Правда, никакой он не чех и не словак. Черногорцем был Джур, черногорцем.
Подразделения дружины действовали настолько успешно — и во Второй Галицийской битве, и в сражении за Карпаты, — что командование Юго-Западного фронта обратилось в Ставку Главковерха с просьбой организовать формирование других чехословацких частей. Об этом, в частности, писал наверх тот самый командующий 3-й армией Радко-Дмитриев. О том, как воевали добровольцы, лучше других свидетельствует история Карела Вашатко. Управляющий имением на Волыни, выпускник Карлова университета Праги по философскому факультету прибыл в дружину в начале сентября 1914 года. А в августе 1916-го он уже был кавалером Георгиевского банта. До "полного банта" — четыре Георгиевских креста и четыре Георгиевские медали — ему не хватило только одной награды. Но отсутствие Георгиевской медали 1-й степени он впоследствии компенсировал офицерским орденом Святого Георгия 4-й степени и Георгиевским оружием. А кроме того, уже служа Российской республике при Временном правительстве после февраля 1917 года, был награжден Георгиевским крестом с лавровой ветвью. Итого — 10 георгиевских наград. Знатоки до сих пор спорят, не был ли Карел, которого на фронте русские солдаты быстренько переиначили в более привычного Кирилла, самым-самым из всех георгиевских кавалеров Первой мировой войны. Вашатко так и не смог вернуться в родную Чехию. В разгар Гражданской войны в России умер от старой раны в голову, полученной в боях под городком Зборов в 1917 году. Из Челябинска его прах перевезли в Прагу, где и перезахоронили в 1935 году в Пантеоне национальной славы.
ИЗ ПОЛКА В ДИВИЗИЮ
За 16 месяцев боев — с ноября 1914-го по февраль 1916-го — чины дружины были награждены более тысячи раз. Поэтому преобразование части в полноценный двухбатальонный стрелковый полк (а стрелковые полки, в отличие от пехотных, почти всегда состояли из двух батальонов. — Прим. авт.) в конце декабря 1915 года стало и фронтовой необходимостью, и признанием заслуг чехословаков. Тем более что недостатка в добровольцах не было. Простая арифметика: из 100 тысяч чехов и словаков, живших в России перед войной, теоретически взять в руки оружие и сражаться в регулярной армии могли тысяч двадцать. Выходит, даже в момент образования Чешской дружины на фронт ушел каждый двадцатый. По самому скромному счету. Для добровольческих формирований это очень много. Особенно если учесть, что значительная часть чехов и словаков перед войной уже имела русское подданство и призывались они на общих основаниях.
Однако "русские чехи" — это не единственный резерв для пополнения редевших рот. Одно из самых успешных действий дружины на фронте — агитационная работа. Не являлось секретом, что "австрийские чехи и словаки" с большой неохотой воевали в рядах австрийской армии. Вспомним уже упомянутого бравого солдата Швейка. И "наши" чехи использовали этот фактор по полной. Есть много примеров, как австрийские солдаты чешского и словацкого происхождения сдавались или переходили на нашу сторону только потому, что с ними — из окопа в окоп — побеседовали дружинники. Были случаи, когда сдавались целыми частями. Например, в марте 1915 года так произошло с двумя батальонами кадрового полка — Императорского -28-го пехотного, который в просторечии называли "Пражские дети". Пока на русскую сторону переходили ополченческие части, бывало, целыми полками, австрийское командование это как-то терпело. Но после сдачи в плен "Пражских детей" выпустило циркуляр, строго-настрого запрещавший формировать части по этническому признаку. С этого момента батальоны стали "винегретом", в который смешивали славян, мадьяр и австрийцев. Эта мера позволила избавиться от тотальной сдачи в плен, но резко ухудшила ситуацию в полках. Солдаты и унтер-офицеры частенько не понимали друг друга, так как знали только родной язык. А венгерский, как известно, радикально отличается от немецкого и -чешского.
Фото: Фото предоставлено М. Золотаревым Санитары 1-го Чехо-Словацкого полка у Зборова. 1917 год
Понятно, что состав добровольных пленных был неоднороден. Кто-то не хотел воевать за Австрию, кто-то вообще не хотел воевать. Для отбора добровольцев из числа пленных в 1915 году был создан "Союз чешских обществ в России", он и стал тем фильтром, который отбирал солдат для чешских частей. А их количество в Русской армии постепенно росло. В апреле 1916 года полк имени Яна Гуса был развернут в бригаду. В ее составе помимо гуситов, именовавшихся теперь полком имени святого Вацлава, сражавшихся теперь на Северо-Западном фронте, вел боевую работу в привычной Галиции полк имени Кирилла и Мефодия. Вое-начальники по-прежнему оценивали действия чехословаков крайне высоко. Не склонный к лишним восхвалениям, ревниво относившийся к чужим успехам генерал Алексей Брусилов писал: "Они великолепно сражались у меня на фронте. Во все время они держали себя молодцами. Я посылал эту дружину в самые опасные и трудные места, и они всегда блестяще выполняли возлагавшиеся на них задачи".
Фото: Фото предоставлено М. Золотаревым Образ Швейка, созданный Йозефом Ладой
Эти слова относятся к периоду подготовки к знаменитому Луцкому прорыву лета 1916 года, когда Русская армия нанесла противнику крупное, но последнее поражение. И Чехо-словацкая бригада добровольцев этому поражению способствовала в полной мере. Строго -говоря, она уже и не была добровольческой. А превратилась в полноценное соединение, в котором права солдат и офицеров полностью соответствовали правам их коллег из Русской императорской армии.
Фото: Фото предоставлено М. Золотаревым 7-я рота 1-го Чехо-Словацкого стрелкового полка в окопах под Зборовом. 1917 год
ПОСЛЕДНИЕ БОИ
Чешская дружина превратилась в полк, а вскорости — в бригаду, когда ею командовал полковник Вячеслав Троянов. Боевой офицер, прошедший русско-японскую войну, кавалер ордена Святого Георгия и других шести боевых орденов, именно он превратил добровольческую часть в полноценное боевое соединение. И именно он повел его в последнее сражение Первой мировой войны в составе Русской армии. Это случилось во время летнего наступления 1917 года, когда она, разваленная совместными усилиями Временного правительства и партии большевиков, оказалась неспособна не только наступать, но хотя бы держать фронт. В этих условиях — при обнаженных флангах, брошенных соседями; в отсутствие артиллерийской поддержки; без пулеметов, испорченных тыловыми провокаторами, — бригада, имея всего 3,5 тысячи штыков, пошла в атаку под украинским Тарнополем. Была потеряна треть личного состава, но позиции австрийцев — прорваны, в плен захвачено более 3 тысяч человек. Этот бой вошел в историю Первой мировой войны как сражение у Зборова.
А потом под ударами немцев и австрийцев фронт покатился на восток, вглубь Украины. 2-й полк Чехословацкой бригады оказался в окружении. Уцелевшие потом рассказывали, что солдаты, расстреляв все патроны, добровольно уходили из жизни, положив под голову гранату. Боялись не смерти. Боялись того, что, если враг победит в войне, опознанные им тела позволят найти родственников в теперь уже далеких богемских и моравских землях.
Фото: Фото предоставлено М. Золотаревым Вячеслав Платонович Троянов (1875–1918), полковник, кавалер ордена Святого Георгия
В 1917–1918 годах политические и общественные организации чехов и словаков развили бурную деятельность не только в России, но и в других странах Антанты. Все делалось ради одного: добиться после войны возрождения чешской и словацкой независимости, создать единое государство — Чехословакию. На передовой, под ударами врага солдаты 1-й Чехословацкой дивизии, преобразованной осенью 1917 года в Отдельный корпус числом в 39 тысяч штыков, вряд ли знали о политических перипетиях в европейских столицах, о борьбе различных партий, о будущем, которое их ждет. Они — дрались! Дрались с Георгиевскими крестами на груди и с изображением гуситской чаши на погонах. Той самой чаши, что была религиозным символом борьбы чехов против Священной Римской империи еще в XVI веке...
3 марта 1918 года в Брест-Литовске представителями германского командования и Советской России был заключен сепаратный мир. Спустя пять дней восточнее Киева, города, в котором возникла Чешская дружина, Чехословацкий корпус принял пятидневный бой у города Бахмач. Уже не было Русской армии. Уже не было прежней России. Но война продолжалась. Чешские и французские политики договорились, и корпус включили в состав французской армии. Даром что он находился в тысячах километров от Парижа и Вердена. И корпус дал германцам последний бой, не желая опускать знамена перед все еще недобитым врагом.
Послать
ссылку письмом
Распечатать
страницу