1614
？ 03.10.2017, Басов Ф.А.
photo: www.flickr.com/photos/fdecomite
В воскресенье, 24 сентября 2017 г., состоялись выборы в 19-й Бундестаг. Эти выборы не принесли сенсации. Германия – достаточно предсказуемая страна. Более того, немецкая социология очень сильна, и многочисленные опросы общественного мнения перед выборами почти не отличались от результатов голосования.
Политическая сила Ангелы Меркель – Союз ХДС/ХСС – получила больше всего голосов – 33 %. Это - заметное ухудшение позиций христианских партий. По сравнению с результатом 2013 г. ХДС/ХСС потерял 8 % голосов избирателей. Хуже результат ХДС/ХСС был только в 1949 г., когда на первых выборах в Бундестаг в парламент избиралось большое количество разнообразных партий, а партийная система страны только формировалась. Однако союз христианских партий набрал достаточное количество голосов для того, чтобы продолжать считаться народной партией и чтобы А. Меркель осталась канцлером Германии.
Главные соперники консерваторов и одновременно партнеры по правительственной коалиции – социал-демократы – получили худший результат в истории – лишь 20 % голосов. СДПГ пребывает в затяжном кризисе последние полтора десятилетия и пока не может найти пути выхода из него. Номинирование Мартина Шульца кандидатом в канцлеры и председателем СДПГ вызвало кратковременное оживление предвыборной борьбы. В феврале – апреле 2017 г. рейтинг СДПГ заметно вырос, сравнявшись с рейтингом христианских партий. Этот эффект неожиданного кандидата получил название ？эффект Шульца？. Однако уже в мае социал-демократы терпят поражения на земельных выборах в Шлезвиг-Гольштейне и Северном Рейне-Вестфалии, а федеральный рейтинг партии снизился до исходных значений. ？Эффект Шульца？ оказался неожиданным ярким, но краткосрочным оживлением политической борьбы. Яркая фигура бывшего председателя Европарламента не была подкреплена реальным содержанием программы. СДПГ использовала свой старый лозунг ？больше справедливости？, что для немецкого избирателя оказалось явно недостаточно.
？Эффект Шульца？, скорее всего, стал неожиданностью для самого Шульца. Руководство социал-демократов заранее не было настроено на продолжение большой коалиции с ХДС/ХСС. Мартин Шульц вернулся из Брюсселя для того, чтобы помочь старейшей партии Германии в качестве основной оппозиционной силы возродиться и бороться за то, чтобы провести своего канцлера в 2021 г. Сразу после объявления итогов голосования М. Шульц объявил о том, что СДПГ уходит в оппозицию.
Если для народных партий (ХДС, ХСС и СДПГ) результаты оказались хуже чем четыре года назад, то большой рост голосов продемонстрировали ？Альтернатива для Германии？ и Свободная демократическая партия.
Националисты и правые популисты из АдГ впервые в своей истории уверенно прошли в Бундестаг, набрав 12 % голосов. За них свои голоса отдали 6 миллионов немцев, что, безусловно, является тревожным моментом. ？Альтернатива для Германии？ является нерукопожатной для всех остальных парламентских партий Германии, поэтому влияния на формирование политического курса она оказывать не будет.
Более того, партия расколота. По итогам выборов сопредседатель ？Альтернативы？ Фрауке Петри объявила о том, что в Бундестаге она не будет входить во фракцию АдГ. История с Петри – это вторая волна кризиса в руководстве АдГ. В 2015 г. из партии вышел ее основатель Бернд Луке, который был не согласен с тем, что ？Альтернатива？ изначально задумывавшаяся как респектабельная партия консерваторов и умеренных евроскептиков сползает в национализм и правый популизм. Тогда Петри представляла националистическое крыло в руководстве партии. Сейчас же уже она сама вынуждена дистанцироваться от партии из-за сильного крена в национализм.
Немецкие либералы из СвДП вернулись в Бундестаг после четырехлетней отлучки, уверенно получив 10 % голосов. При своих остались ？левые？ (9 %) и ？зеленые？ (8 %).
Таким образом, мы наблюдаем увеличение количества фракций в Бундестаге до шести. Имеет место тенденция укоренения крайних флангов политического спектра. Затяжной кризис социал-демократов обуславливает постепенный дрейф Германии от системы с двумя доминирующими силами (так называемая ？система 2,5？) к системе с одной доминирующей силой (？полутора-партийная система？).
Также можно отметить, что левая часть политического спектра (СДПГ, ？левые？ и ？зеленые？) получила в совокупности значительно меньше голосов, чем четыре года назад. Если в 2013 г. гипотетическая красно-красно-зеленая коалиция набрала половину голосов, то теперь – чуть более одной трети. За прошедшую легислатуру страна явно шагнула вправо.
Следует отметить, что прошедшие в Бундестаг выборы скорее даже не о программах, а об идеалах и протесте. Либералы вернулись в Бундестаг во многом из-за того, что была усталость от правящих партий. При этом программы ХДС/ХСС и СвДП в значительной степени похожи. В целом, партии мейнстрима едины в оценке основных направлений развития Германии. А в деталях программы разбирались не все избиратели.
По итогам выборов в Германии впервые с 1950-х гг. будет сформирована широкая коалиция из трех политических сил: ХДС/ХСС, СвДП и ？зеленые？. Так называемая ？коалиция Ямайка？ по цветам участвующих в ней партий. Если коалиция консерваторов и либералов является традиционной, то участие их в коалиции с ？зелеными？ – совершенно новое явление. Еще четыре года назад такой союз был невозможен по идеологическим соображениям. Но теперь как консерваторы, так и ？зеленые？ готовы рассматривать такой вариант. Сейчас позиции как в ХДС/ХСС, так и в Союзе 90/Зеленые по отношению друг к другу смягчились. Теперь уже подавляющее большинство политиков Союза ХДС/ХСС воспринимают возможную коалицию с ？зелеными？ как вполне приемлемую. Это связано, как с необходимостью консолидации сил против АдГ, так и с большим влиянием Ангелы Меркель, и с тем, что в партию продолжают приходить молодые политики. Новые поколения ？зеленых？ тоже больше ориентированы на гибкость и реализм партии, а не на фундаментальные позиции ？зеленых？ 1980-х – 1990-х гг.
Коалиционные переговоры обещают быть долгими и сложными, но они должны привести к успеху, так как перевыборов и неустойчивости в политике не хочет никто, а отказ социал-демократов от участия в будущем правительстве прозвучал отчетливо, и, по всей видимости, был запланирован заранее. Поэтому А. Меркель должна, как минимум, повторить рекорд Гельмута Коля по четырем срокам на посту канцлера.
Скорее всего, будущим правящим партиям предстоит не искать компромисс по каждой сфере политики, а разделить кейсы между собой. Так будет проще. Например, сферу сельского хозяйства, в которой баварский ХСС считает себя особенно компетентным, возможно отдать на откуп ？зеленым？ в обмен на свободу по ужесточению миграционной политики.
Внешняя политика Германии не претерпит существенных изменений по итогам федеральных выборов. На российском направлении все больше будет возрастать роль Ведомства федерального канцлера, независимо от того, кто станет министром иностранных дел. Кстати, многие немецкие дипломаты считают, что было бы целесообразно отойти от политической традиции, когда МИД возглавляет лидер партии коалиционного партнера, а не политик из партии канцлера. Откажутся ли от этой традиции сейчас – неясно. Но, например, для лидера СвДП Кристиана Линднера пост министра экономики более привлекателен, чем внешнеполитическое ведомство.
Политика Берлина в отношении Москвы мягче не станет, так как традиционные софтлайнеры – социал-демократы не будут в правительстве, а ？зеленые？ и либералы куда жестче и более идеологизированы. Комментарии в российской прессе о хорошем отношении к России Кристина Линднера не соответствуют действительности.
Так или иначе, в отличие от прошлой легислатуры, в нынешнем бундестаге будет сильная оппозиция правительству, как справа, так и слева. Это будет способствовать тому, что каждый шаг нового немецкого кабинета будет очень жестко выверен. А также будет решаться задача подготовки нового поколения лидеров в Союзе ХДС/ХСС.