2506

       ？ 29.03.2016, Дмитриев С.С.

       photo: https://www.flickr.com/photos/keith_hawkins/

       От принадлежащего компании Cheniere Energy Partners экспортного терминала Sabine Pass в Луизиане стартовал первый танкер с грузом сжиженного природного газа (СПГ). Это знаковое событие, по замыслу администрации Обамы, открывает для США “окно возможностей” для достижения в течение ближайших пяти – десяти лет статуса глобальной газовой супердержавы. "Мы ожидаем, - заявил министр энергетики США Мониз на ‘энергетическом Давосе’ в Хьюстоне в 2015 г., - что станем крупными игроками, и я думаю, что мы окажем большое воздействие. Мы собираемся влиять на весь мировой рынок СПГ. Безусловно, в этом десятилетии, у нас есть хороший шанс стать экспортерами СПГ, сопоставимыми с Катаром, который в настоящее время является крупнейшим экспортером СПГ”.1

       В результате “сланцевой революции” за 2008-2015 гг. производство ПГ увеличилось на 27%, тогда как потребление – всего на 3%. Угроза дефицита ПГ на внутреннем рынке миновала, нехватка газа сменилась его переизбытком. Заявленный Обамой курс на рост применения ПГ в электроэнергетике и обрабатывающей промышленности реализован пока лишь частично. Следствием этого явилось затоваривание внутреннего рынка, что привело к сокращению газодобычи в 2015 г. на 3% в сравнении с годом ранее. Количество буровых установок на месторождениях газа снизилось с 943 в 2010 г. до лишь 92 в марте с.г.

       Сохраняющиеся низкие внутренние цены на газ подрывают финансовую стабильность газодобытчиков, снижается инвестиционная привлекательность отрасли. Общая сумма задолженности компаний нефтегазовой отрасли превысила 3 трлн. долл. в 2014 г., что в три раза выше уровня 2006 г. С начала 2015 г. порядка 50 мелких нефтегазовых компаний потерпели банкротство. Но и ведущая компания в добыче сланцевого газа Chesapeake Energy потеряла три четверти своей капитализации.

       До последнего времени балансировать спрос и предложение на внутреннем рынке удавалось за счет сокращения импорта трубопроводного газа, однако эти возможности уже в ближайшие горы будут практически исчерпаны. Не спасут ситуацию и проекты строительства хранилищ для избыточного газа. Так что в создавшихся условиях практически единственной реальной возможностью стабилизировать внутренний рынок становится экспорт СПГ.

       В надежде на расширение экспорта кредитные институты, несмотря на сложное финансовое положение ряда газодобывающих компаний, оставляют свободным для них доступ к капиталам для инвестирования в нефтегазовую инфраструктуру (заводы по сжижению газа, трубопроводы, причалы и т.д.). По имеющимся данным, американские компании уже потратили на указанные цели в общей сложности 60 млрд. долл., тогда как их совокупные потребности в средствах для инвестиций в производство и доставку СПГ к заокеанским потребителям оцениваются в 133 - 210 млрд. долл. в течение предстоящих 20 лет.

       В наследство от предшествующих администраций Обаме достались всего один терминал для экспорта СПГ на Аляске и одиннадцать терминалов, первоначально рассчитанных на приемку и регазификацию сжиженного газа из Катара и других стран Ближнего и Среднего Востока и Африки.

       Упомянутая выше Cherniere Energy закончила строительство своего первого терминала для импорта и регазификации СПГ Sabine Pass в 2008 г., как раз ко времени, когда энергетический пейзаж в США радикально изменился. Так что уже в 2010 г. ей пришлось подать заявку на переоборудование этого терминала в экспортный. Строительство намеченных шести очередей экспортного комплекса совокупной мощностью 24 млн. т СПГ в год обойдется компании в 18 млрд. долл.

       В ее долгосрочных планах запуск дополнительных мощностей в Техасе, но Cherniere Energy - не единственный претендент на лидерство в экспортном ралли. На гребне сланцевого бума на министерство энергетики США обрушился вал заявок на переоборудование построенных в разные годы, но никогда не эксплуатировавшихся, портовых терминалов по приемке СПГ в заводы по сжижению газа. Под нажимом нефтегазового лобби администрация Обамы в мае 2014 г. облегчила порядок выдачи лицензий на экспорт газа в страны, с которыми у США нет соглашений о свободной торговле.

       Вместе с тем, имеющиеся прогнозы в отношении роста емкости рынка СПГ в мире дают основания расценивать представленный в регулирующие органы США объем заявок как сильно завышенный. Совокупный спрос на СПГ в мире возрастет к 2020 г. на 50 млн. т в год, тогда как его предложение увеличится на 120 млн. т в год. В результате, если все заявленные на сегодняшний день проекты СПГ реализуются, их совокупная производительность вдвое превысит установленные на сегодня мощности и, вероятнее всего, окажется намного больше, чем ожидаемый спрос на газ.

       Конкурентные преимущества для экспорта СПГ из США в Европу и Азию должны обеспечить низкие издержки добычи сланцевого газа на фоне высоких внутренних цен на него в странах-контрагентах. Реконструкция терминалов по приемке СПГ (brownfield projects) обходится дешевле, чем новое строительство (greenfield projects). Прирост добычи ПГ в США ожидается в основном на суше, тогда как их основной конкурент Австралия делает основную ставку на шельфовые месторождения, где издержки в 2-3 раза выше. К тому же ожидаемое в текущем году завершение реконструкции Панамского канала обеспечивает американцам дополнительные козыри в конкурентной борьбе за азиатские рынки.

       С учётом расходов на сжижение и транспортировку газа издержки для экспортеров СПГ в Европу с месторождения Sabine pass оцениваются, по конфликтующим расчетам, в 7-9,55 долл. за млрд. БТЕ, а с доставкой на рынок Японии – в 11-11,55 долл. за млрд. БТЕ. Между тем, “окно возможностей” для США в последнее время заметно сужается. Средняя спотовая цена на газ в Японии и Ю. Корее понизилась в течение 2011 – 2015 гг. с 14,02 до 5,73 долл. за млрд. БТЕ.

       Американский СПГ все еще считается конкурентоспособным в Японии, Испании и Великобритании, но после “снятия сливок” на уникальных сланцевых месторождениях, цена на газ в США может пойти вверх. В этом случае совокупные затраты на американский СПГ могут оказаться более высокими, чем цены европейских хабов и даже некоторых стран Азии. Ситуация может осложниться также в случае частичного разворота Японии в сторону использования ядерной энергетики, а Китая - в направлении трубопроводного газа.

       В создавшихся условиях в администрации Белого дома растет понимание того факта, что выдача новых экспортных разрешений, исходя лишь из геополитических соображений или соображений достижения мирового лидерства в экспорте СПГ, чревата серьезными экономическими последствиями. Решающими факторами для успешной реализации амбициозных планов американских экспортеров являются: рентабельность поставок для производителей, потенциальная емкость рынка, экономическая целесообразность закупки американского СПГ для импортеров, динамика цен на газ и альтернативные энергоносители и иностранная конкуренция.

       Наиболее вероятно, что в ближайшие три года в строй войдут пять экспортных комплексов в Луизиане, Техасе и Мериленде. К концу 2017 г. американцы рассчитывали поставлять в Европу до 10-12, а к концу 2020 г. – до 90 млрд. куб. м в год. Одна только Cheniere Energy в состоянии занять до 5% европейского газового рынка с поставками порядка 16 млн. т СПГ в год.

       Однако, рост предложения газа конкурентами США, ослабление спроса в Китае и Японии, а также экономические сложности в ЕС могут вносить коррективы в указанные прогнозы.

       Ожидается, что в течение предстоящих пяти лет совокупные мощности по экспорту СПГ в мире возрастут на 44% - до 133,5 млн. т в год. На достаточно продвинутой стадии находятся проекты по развитию экспорта СПГ в Австралии, где за последнее пятилетие производство ПГ приросло на 35%, в то время как внутренний спрос – лишь на 10%. Транснациональные корпорации не имеют национальности, так что не удивительно, что компания Chevron готовится к поставкам СПГ с гигантского терминала Gordon в Австралии с инвестициями 54 млрд. долл. По мнению журнала Forbes, в период до 2020 г. на США будет приходиться до 15% совокупных мощностей по производству СПГ и эта страна станет третьим в мире экспортером (после Австралии и Катара).

       На стороне предложения сдерживающими факторами выступают: заинтересованность в ПГ американской промышленности, электроэнергетики, бытового и коммерческого секторов хозяйства США, а также растущее сопротивление защитников экологии освоению новых месторождений. Для перевозки огромных объемов американского СПГ потребуется задействовать не менее 100 современных СПГ - танкеров. Американским верфям, на которых такие суда не строились с 1980 г., для выполнения этой задачи потребовалось бы порядка 30 лет. К тому же их строительство в США обошлось бы в 2-3 раза дороже, чем в Ю. Корее. Между тем, парк временно свободных танкеров в мире будет сокращаться по мере выхода на рынок новых поставщиков.

       Примечательно также, что хотя номинальными контрагентами по первым экспортным контрактам США выступают компании Великобритании, Испании, Ю. Кореи и Индии, первый СПГ - танкер взял курс на Бразилию. Разгадка, по-видимому, в том, что на рынках Евросоюза в настоящее время американский СПГ вряд ли сможет на равных конкурировать с трубопроводным газом. Рынок перенасыщен, спрос вялый, цены невысокие и, к тому же на рынке “слишком много других продавцов, способных конкурировать при нынешнем уровне цен”.

       Указанные тенденции укрепляют позиции потенциальных покупателей американского газа в их попытках сбить цену. Первой ласточкой стала Литва, которая отказалась от планов закупки американского СПГ. А японская корпорация Toshiba сделала попытку сократить взятые ранее долгосрочные обязательства по импорту СПГ по долгосрочному контракту на 7,4 млрд. долл.

       Так что имеется вероятность того, что мощности по сжижению газа в США окажутся недогруженными и это станет временным препятствием для реализации новых проектов. Однако не стоит забывать о том, что инвестирование в СПГ – долгосрочный бизнес, рассчитанный на перспективу, когда спрос может стабилизироваться. Кроме того, американский СПГ одним своим присутствием на рынке воздействует на условия контрактов и цены энергоносителей. Другими словами, для США это еще и геополитический “инструмент для сдерживания амбиций России”.

       Степень влияния США на мировые рынки энергоносителей безусловно растет, но и она не безгранична: “На практике геополитическая риторика, базирующаяся на энергоресурсах, может породить ожидания, которые окажутся нереалистическими или слишком затратными для их реализации Соединенными Штатами”.2 Возрождение этой страны в качестве экспортера энергоносителей, “хотя и важно для перестройки мировых энергетических рынков, но не превращается автоматически в геополитический инструмент”.

       Не случайно в этой связи недавняя статья в американском журнале Foreign Policy была озаглавлена “Американского экспорта природного газа недостаточно, чтобы затупить энергетическое оружие Путина”: “Американские компании будут продавать газ фирмам, готовым платить за него больше денег, а не туда, где он лучше всего послужит достижению стратегических задач США, - констатирует автор".

       Примечания:

       1 US to launch blitz of gas exports, eyes global energy dominance. The Telegraph (UK), April 26, 2015

       2 J. Nakano. Energy Needs in Asia: the U.S. Liqfied Natural Gas Option. Washington, DC, May 29, 2014

       3 Keith Johnson. America’s Natural Gas Exports Won’t Be Enough to Blunt Putin’s Energy Weapon. Foreign Policy, March 1, 2016