1947
？ 02.10.2014, Рогожина Н.Г.
То, что проблема климата самым теснейшим образом связана с экономикой, не вызывает ни у кого сомнения. Но то, что это в первую очередь политический вопрос демонстрирует вся история решения этой проблемы на протяжении последних двадцати двух лет. В конечном итоге, принятие мер по борьбе с изменением климата на национальном уровне определяется теми соглашениями, которые заключаются на глобальном уровне. До сегодняшнего дня эти соглашения гарантировали преимущество развивающимся странам в сравнении с развитыми, исходя из исторической ответственности последних за потепление климата на планете. Положение об общей, но дифференцированной ответственности стран мира за изменение климата, закрепленное в Рамочной Конвенции ООН об изменении климата 1992 г. и в Киотском протоколе 1997 г., стало своеобразной победой развивающихся стран над развитым, признавшими существующие между ними различия в технических, финансовых и экономических возможностях в проведении политики по сокращению выбросов парниковых газов. В конечном итоге развивающиеся страны получили полную свободу строить свою экономику без оглядки на то, какой ущерб экологии мира они наносят и могут нанести, учитывая динамику их экономических и демографических процессов, влияющих на производство парниковых газов. И вопрос об исторической ответственности стран мира сегодня выглядит уже иначе, чем двадцать лет назад – на долю Китая приходится 29% от мирового объема выбросов двуокиси углерода, на США – 15%, на страны Евросоюза – 10%: и на Индию 7,1%.
В декабре 2015 года в Париже планируется провести итоговую глобальную конференцию по выработке нового соглашения по климату. То, что процесс согласования позиций будет чрезвычайно сложным, а результат - непредсказуемым, говорят многие факты, в том числе и прошедший 23 сентября в Нью-Йорке Глобальный саммит по климату, в работе которого приняли участие главы 120 государств мира. Это – первая встреча такого высокого уровня за последние пять лет.
Созванный по инициативе Генсека ООН Пан Ги Муна Саммит должен был придать импульс переговорам по климату и актуализировать эту проблему на глобальном уровне, интерес к которой на фоне обострения новых угроз безопасности мира, стал снижаться. Неудивительно поэтому, что встрече на высшем уровне предшествовал организованный массовый марш протеста (участвовало более 570 тыс. человек в 161 стране мира), который должен был побудить главы государств активизировать усилия в этом направлении. От них на саммите ждали озвучивания новых обязательств по сокращению выбросов парниковых газов. Отсутствие же на встрече глав Китая, Индии, России – стран, вносящих существенный вклад в глобальное потепление, было воспринято с разочарованием. А между тем именно от их позиций в переговорном процессе в наибольшей степени и зависит выработка итогового соглашения по климату после 2015 года.
И, тем не менее, выступления на саммите президента США Б. Обамы и вице-премьера Государственного совета Китая Чжан Гаоли дает некоторое представление о том, в каком направлении пойдет переговорный процесс по климату и к какому результату страны могут прийти.
О политическом характере проблемы климата говорит и то, что исходным моментом к ее решению на национальном уровне становится то значение, которое отводят ей в своей политике лидеры государств. И это подтвердил Б. Обама, который, несмотря на то, что США вышли из Киотского протокола и таким образом не связаны ни с какими обязательствами по сокращению выбросов парниковых газов, дал четко понять, что его страна сохраняет амбиции на политическое лидерство в глобальном процессе по борьбе с изменением климата. Действительно, Б. Обама, став президентом страны, придал новый импульс национальной климатической политике, что он и не преминул отметить в своем выступлении. США сократили выбросы двуокиси углерода в большем объеме, чем какая-либо другая страна в течение последних восьми лет. США готовы действовать более решительно в этом направлении, признавая свою ответственность перед миром (намерены сократить выбросы двуокиси углерода на 17% к 2020 г. по сравнению с 2005 г. благодаря ужесточению регулирования в отношении транспортных средств и тепловых электростанций, планируют принять на себя новые обязательства), но хотят ее разделить с Китаем.
Сохранявшиеся ни одно десятилетие противоречия между США и Китаем сдерживали процесс выработки согласованных решений по климату на глобальном уровне. Но сегодня Китай уже не тот, что был несколько лет назад. И не только потому, что он превзошел США по объему выбросов двуокиси углерода, занимая первое место в мире по этому показателю. Его историческая ответственность перед настоящим и будущим поколениями возрастает по мере увеличения объема выбросов двуокиси углерода на душу населения, который превысил европейский уровень (в Китае этот показатель составляет 7,2 т, в Европе – 6,8 т, при среднемировом уровне 5 т).Поэтому и используемый ранее довод Китая о своем значительном отставании от развитых стран по душевому показателю выбросов парниковых газов, приводимый им в объяснение своего нежелания принимать на себя обязательства по их сокращению, сегодня уже работает слабо.
Но не утрата привычной аргументации заставляет руководство Китая менять свою позицию по климату, придавая этой проблеме приоритетное значение в реализации национальной стратегии экономического развития, которая сегодня увязывается с построением экоцивилизации (чисто китайский феномен). Изменение отношения КНР к климатической проблеме имеет как экономическое, так и политическое обоснование. С точки зрения интересов экономики принятие мер по борьбе с изменением климата способно не только снизить угрозу глобального потепления для страны, которая крайне уязвима к его последствиям, но и придать новый импульс развитию экономики путем повышения ее энергоэффективности (это даст возможность ослабить зависимость от импорта энергоресурсов) и использования современных технологий, что увязывается с постановкой задачи по повышению конкурентоспособности страны в глобализирующемся мире. В своем выступлении на Саммите глава китайской делегации дал понять, что Китай планирует не только снизить потребление природного топлива на единицу ВВП на 45% к 2020 г. по сравнению с 2005 г., но и установить предел объема выбросов парниковых газов как можно скорее. А это представляет собой значительный шаг вперед в сравнении с обещаниями, данными на встрече в Копенгагене в 2009 г.
Принимая на себя такие обязательства, КНР преследует и политические амбиции, связанные с укреплением её роли и значимости в мировой политике. Именно на амбициях делал упор в своем выступлении Б. Обама, призывая китайскую сторону разделить бремя ответственности за судьбу мира.
Но готовность КНР предпринять более решительные меры по борьбе с изменением климата, вряд ли, кардинально повлияет на её позицию в переговорном процессе. Скорее всего, Китай будет отстаивать право на принятии добровольных обязательств по сокращению выбросов парниковых газов, что, вероятно, отвечает и экономическим интересам США. Б. Обама в проведении своей климатической политики более несвободен в сравнении с руководителями КНР, находясь под политическим прессингом со стороны сенаторов, составляющих ему оппозицию по климатическому вопросу. В то же время и Чжан Гаоли дал понять, что Китай возьмет на себя ответственность за решение глобальной экологической проблемы в соответствии со своим уровнем экономического развития.
Что касается другой важной страны переговорного процесса – Индии, то отсутствие на саммите Н.Моди (Индию представлял министр по охране окружающей среды – чиновник не самого высокого ранга в правительстве страны), вряд ли, стоит рассматривать как знак пренебрежения индийского руководства к решению глобальной экологической проблемы. Бывший президент страны М. Сингх в свое время заявлял, что Индия намерена сократить интенсивность выбросов углекислого газа на 20% к 2020 г. по сравнению 2005 г. даже в том случае, если не удастся заключить соглашение. И Н. Моди, будучи главой штата Гуджарат, активно поддерживал эту позицию Индии, но, заняв пост премьер-министра, неожиданно для многих изменил тональность своих выступлений, выражая скептицизм по поводу научной доказанности изменения климата. Скорее всего, он находится в некотором замешательстве. Чтобы реализовать высказанные им в предвыборной борьбе претензии на усиление роли Индии в мировом проклитическом процессе, он не может оставаться в стороне от решения климатической проблемы. Но принять на себя большую ответственность и взять на себя обязательства по сокращению выбросов парниковых газов, которые в 2013 г. выросли 5,1% по сравнению с предыдущим годом, Индия остерегается по экономическим соображениям.
Такая ситуация заставляет Индию, так же как Китай и США, искать компромисса между экономическими интересами и необходимостью снижать угрозу воздействия экономической активности на глобальное потепление при стремлении сохранить лидерство в решении этого вопроса. Такой подход оправдан с экономической точки зрения, но опасен с точки зрения дальнейшего обострения климатической проблемы, которая для своего решения требует более активных действий, поскольку точка необратимости климатических изменений может быть пройдена уже через тридцать лет и превзойден уровень повышения температуры до 2 градусов. Чтобы остановить этот процесс только США потребуется сократить выбросы на 40% к 2020 г.
Опасения по этому поводу на Саммите высказала вдова Нельсона Манделы, заявив о том, что мировые лидеры не смогли подняться до уровня противодействия угрозы.
Что касается позиции России, которая практически вышла из Киотского протокола в 2012 г., отказавшись соблюдать по нему обязательства, то приходится лишь сожалеть о том, что политические амбиции ее руководства не распространяются на сферу решения проблемы изменения климата.