Материал из номера

       Сентябрь 2012

       Скачать номер

       в PDF формате

       Еще при жизни его называли русским Леонардо. В советские времена имя этого человека и его работы были преданы забвению. Признание лишь недавно вернулось к нему. В 2010 году в Калуге открылся Дом-музей Александра Леонидовича Чижевского.

       Калугу часто называют колыбелью космонавтики: здесь много лет работал Константин Эдуардович Циолковский, труды которого стали фундаментом современных теорий освоения космического пространства. Но в это же время в Калуге жил и другой выдающийся мыслитель, Александр Чижевский, сделавший невероятно много для понимания солнечно-земных связей и развития космологии.

       НАЧАЛО

       Небольшой двухэтажный особняк в центре Калуги — здесь прошла юность Александра Чижевского, состоялось становление его как ученого, здесь он проводил свои первые опыты. На первом этаже, при входе, установлены три фотопортрета, выполненные в полный рост: сам Александр Леонидович, его отец Леонид Васильевич и тетя Ольга Васильевна, заменившая маленькому Шуре рано умершую мать. Кажется, будто семья Чижевских встречает всех, кто приходит в этот дом.

       Чижевские приехали в Калугу в 1913 году, когда Леонид Васильевич офицер-артиллерист, служивший в Польше, получил новое назначение. Утопавшая в зелени, тихая провинциальная Калуга им сразу понравилась. Леонид Васильевич купил в Калуге дом на углу Ивановской и Васильевской улиц и перевез семью.

       Александр Чижевский за работой с ионизатором воздуха

       Этот переезд дался юному Александру нелегко. Последние два года он учился дома, поскольку гимназии в тех местах, где стоял гарнизон отца, не было. А в Калуге Чижевскому-младшему предстояло поступить сразу в выпускной класс, предварительно сдав экзамены за два предыдущих. Впрочем, к трудностям ему было не привыкать, судьба не баловала его с самого детства. Он рано остался без матери: Надежда Александровна, жена Леонида Васильевича, болела туберкулезом и умерла, когда Александру было чуть больше года. Воспитанием Александра занимались бабушка Елизавета Семеновна Чижевская, тетя и, конечно, отец. Мальчику они отдали всю свою любовь, окружили его заботой, посвящали его воспитанию много времени. И бабушка, и тетя были женщинами просвещенными. Бабушка хорошо разбиралась в истории, свободно говорила на английском, французском и немецком языках, читала на шведском и итальянском, увлекалась живописью. Тетя окончила гимназию в Смоленске и получила музыкальное образование. Александра они стремились научить всему, что знали сами, сызмальства прививали ему тягу к знаниям. Уже в 3–4 года он знал наизусть стихотворения, написанные на иностранных языках. В семье Чижевских царила атмосфера любви, но воспитывался Александр в строгости. Впоследствии он говорил, что ему с самого раннего детства была привита "и дисциплина труда, и дисциплина поведения, и дисциплина отдыха".

       ОДАРЕННЫЙ ГИМНАЗИСТ

       Принято считать, что о характере и привычках человека многое можно узнать, взглянув на его жилище. Комната Александра Чижевского свидетельствует: тут обитал необычайно разносторонний, увлеченный и талантливый человек. На письменном столе лежат книги по астрономии, климатологии, космологии. А рядом — два поэтических сборника, принадлежащих перу хозяина комнаты. К своим стихотворным опытам Чижевский относился не слишком серьезно, но его сочинения ценили Маяковский, Брюсов, Алексей Толстой. У окна стоит рояль — Чижевский неплохо владел этим инструментом. А еще увлеченно играл на скрипке. Отец разделял эту страсть и купил Александру очень дорогую скрипку мастера Давида Техлера, на которой, по преданию, играл сам Паганини. Леонид Васильевич вообще с большим вниманием относился к занятиям сына и, пожалуй, баловал его. Когда Александр увлекся фотографией, ему была куплена новейшая по тем временам камера, которой он сделал немало снимков — некоторые из них теперь висят на стенах его комнаты. По соседству с фотографиями — картины, написанные Чижевским-младшим. Живописи он учился у французского художника Нодье, ученика знаменитого Дега. Нодье считал, что у Чижевского очень тонкое чувство цвета и что из него выйдет превосходный живописец. Предсказание француза сбылось: в голодные годы, последовавшие за революцией, пейзажи Александра хорошо расходились на калужской ярмарке в обмен на муку, сахар, яйца, дрова.

       Фото: Андрей Семашко Артиллерийский угломер, сконструированный Леонидом Васильевичем Чижевским

       Рядом с роялем стоит телескоп — дань еще одному увлечению Александра, которое со временем переросло в серьезную научную работу. Наблюдениями за планетами и солнцем Чижевский-младший увлекся еще в 9 лет. Интерес к этому занятию привил мальчику его дядя со стороны матери Александр Невиандт, астроном-любитель. Леонид Васильевич приобрел для сына телескоп и с помощью этого прибора Чижевский-младший ежедневно совершал путешествия по звездному небу и зарисовывал солнечные пятна, устроившись во дворе дома или в мезонине. Мальчик перечитал все книги о Солнце, которые он нашел в библиотеке отца, а затем и в Калужской городской библиотеке. В 10 лет он написал свой первый труд-конспект "Популярная космография".

       По приезде в Калугу Леонид Васильевич тщательно подыскивал гимназию для сына. В конце концов его выбор пал на частное реальное мужское училище, директором которого был доктор зоологии Федор Мефодьевич Шахмагонов, слывший человеком прогрессивных взглядов. При гимназии имелся подготовительный класс Московского археологического института, куда также поступил Чижевский-младший. Благодаря гимназии в жизни Чижевского произошла встреча, многое предопределившая в его дальнейшей судьбе. Как-то раз Шахмагонов пригласил преподавателя Епархиального училища Константина Эдуардовича Циолковского прочитать детям лекцию о воздухоплавании. На этой лекции присутствовал и Чижевский. В Калуге у Циолковского репутация была не самая лестная, его считали чудаком, едва ли не городским сумасшедшим. Однако рассказчик он был замечательный, лекция очень всем понравилась, гимназисты засыпали Циолковского вопросами о дирижаблях, которые он строил, а затем, стоя, провожали аплодисментами. Прощаясь, Циолковский предложил всем прийти к нему домой в ближайшее воскресенье, чтобы посмотреть модели дирижаблей. Желающих было много, но в воскресенье пришел только Чижевский. После нескольких минут общения он задал Циолковскому давно интересовавший его вопрос: "Могут ли циклы солнечной активности оказывать влияние на растения, животных и даже человека?" Циолковского этот вопрос обескуражил, подумав, он ответил: "Было бы совершенно непонятно, если бы такого действия не существовало". С этого началась дружба двух мыслителей, продлившаяся много лет. Несмотря на большую разницу в возрасте, Циолковский и Чижевский прекрасно понимали друг друга. Нередко их можно было увидеть увлеченно беседующими на какой-нибудь калужской улице, когда они обсуждали очередную научную проблему, не замечая ничего вокруг...

       Фото: Андрей Семашко

       В 1914 году Александр Чижевский окончил гимназию. Его юность пришлась на годы Первой мировой войны, о чем напоминает висящий в комнате военный плакат тех времен. Оказаться на фронте тогда мечтали многие юноши. Александр не был исключением. О своем страстном желании он написал отцу, который уже в чине генерала воевал на Галицийском фронте. Леонид Васильевич отреагировал резко — он ответил сыну, что пушечного мяса на войне хватает, и посоветовал использовать избытки рвения в учебе. Эта суровая отповедь подействовала: Александр поступил одновременно в два московских института — коммерческий и археологический. К этому же периоду относятся его первые попытки осмыслить влияние Солнца на события, происходящие на Земле. В комнате Александра над его кроватью висит вычерченная им карта боевых действий на русско-германском фронте. Ежедневно получая письма от отца, Александр флажками отмечал перемещения войск. Столь же скрупулезно он вел наблюдения за Солнцем и заметил, что солнечная активность весьма точно совпадает с активностью на фронте. Это небольшое исследование подстегнуло его интерес к проблеме солнечно-земных связей.

       В октябре 1916 года из своего калужского дома Александр все же отправился на фронт. Ни проблемы со здоровьем, ни категорические возражения отца не остановили его. Воевал Александр недолго, всего лишь три месяца, был ранен, контужен и отправлен домой на лечение. Но за этот короткий срок рядовой Чижевский успел отличиться в боях и за храбрость получил солдатский Георгиевский крест.

       Фото: Андрей Семашко Кабинет Леонида Васильевича Чижевского

       БЛИЗКИЕ ЛЮДИ

       Для Александра непререкаемым авторитетом, другом, а впоследствии и помощником в научных исследованиях был отец. Его комната находится рядом с комнатой сына. Привычная для военного аскетичная обстановка — ничего лишнего. Письменный стол с чертежами по баллистике, заполненные книгами шкафы, кабинетные часы. В одной из музейных витрин — мундир генерал-майора артиллерии Леонида Васильевича Чижевского, тут же ордена — Святого Владимира, Святой Анны, Святого Станислава. Леонид Васильевич был потомственным военным, в армии служили и его отец, и его дядя, и брат. Развешанные по стенам портреты напоминают об именитых предках, также избравших армейское поприще, — фельдмаршале Голицыне, адмирале Нахимове, фельдмаршале Кутузове. И портрет Елизаветы Петровны как дань уважения императрице, даровавшей дворянство роду Чижевских.

       Леонид Васильевич окончил Александровское военное училище. Это был человек незаурядный и хорошо образованный. Ему принадлежит честь изобретения артиллерийского угломера, который позволял вести огонь с закрытых позиций, не рискуя понапрасну солдатами и орудиями. О порядочности и честности Леонида Васильевича ходили легенды. Во время Первой мировой войны он служил под началом своего друга генерала Брусилова, отличился в боях на Галицийском фронте. Семью брата, погибшего на этой войне, Леонид Васильевич перевез в Калугу. Вдове и детям он уступил свою комнату, а сам сделал себе выгородку в гостиной, где работал и занимался переводами иностранных трудов по баллистике. После революции Леонид Васильевич решил, что должен принять выпавшие на долю родины испытания, и остался в России. Ему повезло: новая власть отнеслась к царскому генералу лояльно и доверила создание Калужских пехотных командных курсов, начальником которых он проработал год, а затем вышел в отставку по состоянию здоровья.

       Фото: Андрей Семашко Фамильное древо старинного рода Чижевских

       В одной из комнат этого дома жила Ольга Васильевна Чижевская. Двое ее детей умерли в младенческом возрасте, и она решила посвятить свою жизнь воспитанию племянника. С Александром их связывали самые теплые отношения. В своих письмах с фронта он неизменно обращается к Ольге Васильевне: "Дорогая моя мамочка". Она прожила вместе с братом и племянником 28 лет и умерла на руках у Александра. Комнату Ольги Васильевны в музее называют "комнатой двух матерей", поскольку часть этой экспозиции посвящена Надежде Александровне Невиандт, родной матери Чижевского, о которой он никогда не забывал. Здесь выставлена ее фотография, фотография церкви в брянском селе Алешня (рядом с этим селом располагалось имение Невиандтов Александровка), где Надежду Александровну крестили, где она венчалась и возле которой была похоронена, а также картина Чижевского "Дорога в Александровку".

       Фото: Андрей Семашко Фрагмент рабочего стола Леонида Васильевича Чижевского

       К ВЫСОТАМ НАУКИ

       В 1917 году Александр Чижевский окончил Московский археологический институт, защитил диссертацию и почти сразу приступил к подготовке докторской диссертации, в основу которой легли собранные им материалы о солнечно-земных связях. Эту тему он не раз обсуждал с Циолковским, который посоветовал молодому ученому проанализировать архивные сведения, "зарыться в статистику". Солидная подготовка, пройденная Чижевским в археологическом институте, помогла ему в работе с огромным объемом архивных документов, а математическое образование, полученное в коммерческом институте, позволило систематизировать собранные данные. Диссертация Чижевского "О периодичности всемирно-исторического процесса" сделала его имя известным в научных кругах. Суть концепции Чижевского сводилась к тому, что изменения солнечной активности воздействуют на биосферу Земли, влияя на все биологические процессы, от урожайности растений до психологического состояния человечества, что, в свою очередь, отражается на ходе исторических событий. Эта работа вызвала бурную дискуссию и самые противоречивые отклики.

       Фото: Андрей Семашко Фотография, подаренная Константином Циолковским Александру Чижевскому на память

       Примерно в это же время Чижевский заинтересовался одним из аспектов солнечно земных связей — проблемой ионизации воздуха. В Москве, охваченной революционными событиями, условий для научной работы у Чижевского не было, и он вернулся в Калугу, задумав устроить лабораторию на дому. За помощью и поддержкой он обратился к отцу и тете. На семейном совете Чижевские приняли непростое решение — лаборатории быть. Для этого пришлось продать немало личных вещей и предметов обстановки. В гостиную, где когда-то устраивали музыкальные и поэтические вечера, завезли клетки с подопытными крысами, корма, разнообразное измерительное оборудование, сконструированные Чижевским приборы для ионизации воздуха. Трудно представить, как на протяжении нескольких лет, несмотря на то, что в стране шла Гражданская война, здесь изо дня в день проводились научные наблюдения. Около года у Чижевского ушло только на то, чтобы опытным путем установить оптимальное значение напряжения электрического тока для ионизации воздуха. Еще два года он занимался исследованиями. В этой работе Чижевскому неизменно помогали отец и тетя, часто в опытах принимал участие Циолковский. Эксперименты подтвердили блестящую догадку Чижевского: отрицательно заряженные аэроионы благотворно влияют на живые организмы, положительные — воздействуют губительно. О результатах многолетних опытов Чижевский сообщил в докладе, прочитанном им в Калужском обществе по изучению природы. Текст этого доклада Чижевский послал лауреату Нобелевской премии шведскому ученому Сванте Аррениусу. Вскоре из Швеции пришел ответ. В своем письме Аррениус признавал приоритет Чижевского и необычайную важность его работы и приглашал продолжить исследования в Нобелевском институте. Чижевский с радостью это приглашение принял, но выехать из страны было непросто. Начались хлопоты, за Чижевского просили Луначарский и Горький. Наконец разрешение было получено. Однако за день до отъезда Чижевскому сообщили — пределы Советской России он покидать не может.

       Фото: Андрей Семашко Александр Чижевский во время работы в Практической лаборатории зоопсихологии

       В гостиной, где когда-то Чижевский ставил свои опыты по аэроионизации, теперь демонстрируют фильмы о нашем великом соотечественнике. На стенах и в витринах — многочисленные фотографии и документы, рассказывающие о его жизненном пути и научных открытиях. Одна из фотографий запечатлела Чижевского в знаменитом Уголке Дурова, где он на протяжении нескольких лет работал в Практической лаборатории зоопсихологии, ставил эксперименты по влиянию аэроионов на животных и людей и добился великолепных результатов. Рядом — "Постановление Совнаркома СССР о работе профессора А.Л. Чижевского" от 1931 года, которым была учреждена Центральная научно-исследовательская лаборатория во главе с Чижевским. Труды этой лаборатории привлекли внимание научного сообщества как в СССР, так и за рубежом. В витринах — дипломы о присвоении Чижевскому научных званий университетами Европы, Америки, Азии, приветствие Первого Международного конгресса по биофизике, почетным президентом которого был избран Чижевский, его книги, фотокопии статей, переписка с учеными, писателями, поэтами. И тут же — разгромная статья в "Правде", где Чижевского называют лжеученым и мракобесом.

       Фото: Андрей Семашко Дипломы и свидетельства Александра Чижевского, полученные им от иностранных академий и институтов

       Свой калужский дом Чижевский покинул в середине 20-х. Впереди были годы преподавательской работы, научных исследований, учебы, мировое признание открытых им новых направлений науки — гелиобиологии, аэроионизации, электрогемодинамики. Впереди были арест, лагеря и ссылка. Снова приехать в Калугу Чижевский смог лишь незадолго до смерти, в начале 60-х. Он побывал на кладбище у могил отца и тети, посетил места, связанные с Циолковским, а потом пришел к своему дому, в котором тогда размещалось общежитие железнодорожников. Долго стоял напротив, смотрел на родные окна, но зайти так и не решился... Идея создания в Калуге Дома-музея Чижевского принадлежит его жене Нине Вадимовне Энгельгардт. Она никогда не сомневалась, что рано или поздно такой музей появится. Бороться за его создание пришлось долго и трудно, музей и сейчас еще продолжает работу над совершенствованием экспозиции. Возможно, открытие Дома-музея Чижевского — это первый шаг к подлинной оценке его научного наследия. В меморандуме Первого Международного конгресса по биофизике о работе Чижевского говорилось: "Гениальные по новизне идей, по широте охвата, по смелости синтеза и глубине анализа труды поставили профессора Чижевского во главе биофизиков мира и сделали его истинным Гражданином мира, ибо и труды его — достояние Человечества". Эти слова, написанные более семидесяти лет назад, справедливы и сегодня.

       Послать

       ссылку письмом

       Распечатать

       страницу