Возможно, главная стратегическая ошибка российской экспертизы по Украине всех постсоветских десятилетий – это разделение ее на Восточную и Западную Украину как ？нашу？ и ？не нашу？. Нет у украинского проекта такого деления: две его части органично дополняют друг друга.
？Южмаш？ как точка перехода глобального конфликта вокруг Украины в качественно новую фазу – это очень важно и показательно. Эта та точка опоры, оттолкнувшись от которой можно разобрать от и до всю природу Украины и этого конфликта.
Директором ？Южмаша？ был Леонид Кучма, который избрался президентом от Восточной Украины, переизбрался через пять лет от Западной, а спустя еще пять лет выпустил книгу ？Украина – не Россия？. ？Южмаш？ – это символ советской индустриальной цивилизации, которая выросла из цели СССР выжить и победить в мировой войне.
И Украина такая, какая она сейчас есть, выросла из этой цели. Во всем, кроме идеологии. Восточная Украина была ядром советской индустрии и советской цивилизации – соответственно, стала трамплином, с которого запрыгнули в Кремль Хрущёв и Брежнев.
В следующих поколениях Днепропетровск (где ？Южмаш？) породил Кучму и Тимошенко (а Кривой Рог – Зеленского), которые с этого трамплина прыгали уже в Киев. Их организационной, финансовой, частично электоральной базой всегда была Восточная Украина. И только идеологическое сопровождение – ？украинский Пьемонт？ – Галичина, у которой кроме бандеровского мифа никогда и ничего не было. Днепропетровск – вот украинский Пьемонт. 80 лет был и остается сейчас.
К чему я веду: против России ведет войну именно Восточная Украина. И конфликт России и Запада вокруг Украины – это конфликт вокруг Восточной Украины. Потому что для мировой политики, экономики и логистики только это и есть Украина. Карпатские гуцулы, киевские хипстеры – это ни о чем. Это даже меньше, чем прибалты, потому что не прилегают к приграничным чувствительным зонам РФ – Петербургу и Калининграду.
Возможно, главная стратегическая ошибка российской экспертизы по Украине всех постсоветских десятилетий – это разделение ее на Восточную и Западную Украину как ？нашу？ и ？не нашу？. Нет у украинского проекта такого деления: две его части органично дополняют друг друга. Восточный жесткий диск – ？железо？, и на нем западенский националистический софт.
Такую политическую систему консенсусно выстроил после распада СССР политический класс Украины. А политику определяет именно он – различия в населении Донецка и Львова (или того же Днепропетровска, Крыма, Кривого Рога) всегда оказывались сугубо вторичны. Сезонный фактор, предвыборный. Разгрома бандеровской идеологии Украины не может быть без разгрома ее материальной базы.
Украинское государство – проект Восточной Украины. Посмотрите в том числе процент уклонистов от мобилизации (ухилянтов) на сто тысяч жителей на западе и на востоке. Россия воюет сейчас преимущественно со схидняками – уроженцами того же Кривого Рога и Днепропетровска, у которых с советских времен осталось чувство государства и моральный императив сражаться за него, какое бы то государство ни было.