Материал из номера
Июнь 2012
Скачать номер
в PDF формате
Каждый год в конце июля тут звенят клинки и стреляют пушки. Съезжаются люди из военно-исторических клубов и сражаются неподалеку от памятного камня. Печально и строго смотрят на них кресты с куполов церкви Воскресения Христова. Здесь до сих пор, вооружившись примитивным металлоискателем и лопатой, можно найти проржавевшие фрагменты оружия и упряжи... Берег Чудского озера? Нет. Куликово поле, Полтава, Бородино, Прохоровка? Нет. В 50 километрах от Москвы строго на юг есть место — называется Молоди.
"И поехал я в Белые Столбы на братана да на психа поглядеть". Сейчас эти строчки Александра Галича почти не поют. В 70-е песней захлебывались интеллигенты на ночных кухнях под стакан неповторимого советского портвейна. Белые Столбы — символ эпохи, точка, где политические амбиции заканчивались и начинались уколы аминазина. Это — психушка для принудительного лечения.
Нюанс в том, что Белые Столбы — это населенный пункт в Домодедовском районе Московской области, никогда никакого отношения к психиатрии не имевший. Зато имеющий отношение к кинематографу: тут располагаются хранилища Госфильмофонда. С легкой руки Галича, с советским кино знакомого не понаслышке, "Белыми Столбами" стали называть станцию Столбовую, что находится в той же Московской области, но совершенно в другом ее месте — между Подольском и Чеховом. В Столбовую действительно ездили навещать "психов". В 5 километрах от станции с 1907 года и по сей день успешно работает знаменитая на всю страну психлечебница № 5. Большая лечебница, на 2 тысячи коек.
А при чем тут клубы военной реконструкции и поселок Молоди? Вопрос резонный, но ответ на него созреет позже и сам собой.
Фото: Фото предоставлено М. Золотаревым Оборона Москвы от хана Тохтамыша. XIV век. Картина художника А.М. Васнецова. 1918 год
КУСОЧЕК ЗОЛОТА
Бедный Чингисхан и подумать не мог, что созданное его титаническими усилиями могучее государство проживет менее трех веков. В XV столетии империя Чингисидов развалилась на куски. Один из таких кусочков окончательно отделился от слитка в 1443 году. Этому предшествовала довольно короткая, но кровавая история крымского улуса. Есть основания полагать, что Крым вошел в состав Орды еще при Бату-хане. То есть в те годы, когда нашествию ордынцев подверглись земли Руси. Как бы то ни было, но известно, что в середине XIV века в Крыму обретался сам золотоордынский хан Узбек. Пораженец в Куликовской битве темник Мамай бежал от великого князя Дмитрия Донского именно в Крым, где и принял смерть в городе Кафе (ныне — Феодосия).
Основателем Крымского ханства стал некто Хаджи-Гирей. Даже дата рождения первого из династии Гиреев неизвестна. Однако ж правила династия своим чрезвычайно энергичным государством вплоть до 1792 года, когда Крым окончательно вошел в состав Российской империи. Надо оговориться, что это правление не было в полной мере суверенным. Стоило Хаджи-Гирею умереть, как разгорелась борьба за его наследство. Верх одержал один из сыновей — Менгли. Его поддержали турки-османы. Расплатой за помощь стало признание вассальной зависимости ханства от Стамбула в 1478 году.
Жители Дикого поля и Тавриды всегда беспокоили русские пределы. Ничего оригинального не было и в поведении крымских татар. Другое дело, что их никак нельзя назвать дикими кочевниками, лишенными представлений о внешней политике. Поначалу крымчаки, наследовавшие ордынские представления о Руси и ордынское же к ней отношение, вели себя с позиции силы. Чего стоит только нашествие Тохтамыша на Москву в 1382 году. Позже, когда Русь окрепла и превратилась в региональную державу, крымские ханы искали правду, чередуя жестокие набеги с мирными соглашениями. А подчас — и союзничеством с русскими царями. Есть примеры, когда отряды крымчаков сражались вместе с русскими полками против общего врага.
Фото: Фото предоставлено М. Золотаревым Великий князь Василий III Иоаннович. Заключение союза с Менгли-Гиреем. Рисунок художника Б.А. Чорикова
И все-таки в отношениях с южным соседом доминировала враждебность. Помимо больших походов на Русь, предпринимаемых ханами с завидной периодичностью, мелкие шайки татар грабили и охотились за пленниками в южных землях Московии постоянно. Это была одна из основных экономических статей дохода. Наивно думать, что сегодня можно в точности высчитать количество русских, захваченных крымскими татарами и проданных в рабство на турецких рынках. Но порядок человеческих потерь исчисляется миллионами.
В 1551 году ханом стал Девлет (Деулет). Поначалу очередной Гирей вел себя относительно спокойно. Попробовал было с огромной ратью помешать казанскому походу царя Ивана, но обломал зубы о стены Тульского кремля и вернулся домой. Активизировался после того, как Иван Грозный вступил в Ливонскую войну. Девлет, достойный сын своего рода, делом доказал приверженность крымчаков тактике "пристраивания в хвост". Пока главные русские силы бились на северо-западных своих границах, тут, в южных пределах, бесчинствовали татарские орды. Только в 1562 году Девлет погубил предместья Мценска, напал на Одоев, Белев, Новосиль... В 1569 году в составе турецкой армии атаковал недавно присоединенную к Москве Астрахань, в 1570-м — двинул 50-тысячную орду на Рязань и Каширу. Спустя два года крымский властитель решился на большее: не ограничился разграблением калужских уездов и, узнав, что главные силы русского войска отправились в поход на Ревель, повернул на Москву. И у него получилось. Правда, сам Кремль взять не удалось, но Земляной город и посады пожег, а земли вокруг разорил. Царь Иван вместе с опричным отрядом вынужден был отсиживаться в Ростове. Отстоять Москву от 40-тысячной крымской орды помог вместе с другими воевода передового полка князь Михаил Воротынский. Было у него под рукой от силы 6 тысяч человек.
Фото: Фото предоставлено М. Золотаревым Мехмед II Фатих "Завоеватель" (1432–1481), турецкий султан в 1444 и с 1451 года. В 1475 году подчинил Крымское ханство Османской империи, сделав своим наместником Менгли-Гирея. Турецкая миниатюра XVI века
СПЕЦИАЛИСТ ПО ЮЖНЫМ РУБЕЖАМ
Различно складывались судьбы русских князей, ездивших за ярлыками на княжеские престолы в Орду после Батыева нашествия. Одних отпускали с миром, других держали в ханской ставке месяцами, третьих травили на пирах и обратной дороге. Были и такие, что приняли в Орде мученическую смерть. Среди них — Михаил Всеволодович, князь Черниговский. В 1246 году в Орде он отказался поклониться языческим идолам и по приказу Бату-хана был казнен. В 1547 году причислен к лику святых. Важно добавить, что Михаил Черниговский — один из первых русских князей, столкнувшихся с ордынцами на поле брани. Он вышел к ним с оружием в руках еще на Калке в 1223 году.
Эта ветвь Рюриков дала России несколько знаменитых княжеских фамилий: Волконских, Репниных, Одоевских, Оболенских, Долгоруковых, Воротынских.
Князь Михайло Иванович Воротынский — шестое колено рода, угасшего в XVII веке. Он родился в 1510 году. Или около того. Отец его, князь Иван, владевший уделом в литовской земле, тоже служил по военной части, перейдя под руку великого князя Московского. Перед смертью попал в опалу, да не один, а с сыновьями. Посему Михаил вступил в службу довольно поздно. В Разрядных книгах его фамилия впервые упоминается только в 1543 году — речь шла о воеводе пограничного городка Белева Воротынском.
Служил князь Михайло изрядно и к 1552 году в военной иерархии государства занимал уже вторую строчку, после князя Андрея Курбского. Он-то как раз под Тулой и отражал дебютный набег Девлет-Гирея на Русь. Михаил Иванович вслед за экранным персонажем Юрия Яковлева мог бы с полным правом повторить: "Казань брал..." Причем брал в качестве воеводы большого полка.
Фото: Фото предоставлено М. Золотаревым На Сторожевой границе Московского государства. Картина художника С.В. Иванова. 1907 год. (Выдвинутые далеко в Дикое поле "сторóжи" и подвижные станицы скрытно контролировали огромные степные пространства). Из издания И.Н. Кнебеля "Картины по русской истории"
Практически вся служба Воротынского проходила в южном порубежье. Член "ближней" Боярской думы, царский воевода — он даже не рассматривался Иваном Грозным среди кандидатов в командующие на Ливонской войне, грянувшей в 1558 году. И царь, и остальные справедливо были убеждены в том, что князь Михайло незаменим там, где непреходяща крымская угроза. Словно в доказательство этого в 1571 году Воротынский подготовил первый в истории России военный устав пограничной службы. На основе многолетнего опыта борьбы с ордынцами Михаил Иванович создал потрясающий по глубине понимания вопроса и одновременно простоте практического использования документ, коему следовали на Руси еще более ста лет. Уникальный случай в истории военных уставов! В этом уложении Воротынский расписал все: количество и местонахождение застав и станиц вдоль 1000-верстной пограничной линии, систему оповещения и правила поведения на дежурствах, вопросы довольствия и денежного содержания пограничников, оперативные линии движения полков и отрядов в случае прорыва врагом засечной черты и форсирования рек...
Правда, труд был сделан после того, как Воротынский второй раз познал опалу. В конце 50-х и в начале 60-х годов обострились отношения Ивана Грозного и представителей аристократических родов. Началась драка царя за единовластие. Были ли основания у самодержца включать Михаила Ивановича в число князей-заговорщиков — неизвестно. Но в 1562 году Воротынский с семьей отправился на поселение в Белоозеро. Привычный штамп о патологической жестокости царя Ивана не срабатывает: в ссылке Воротынский живет безбедно и на казенный счет. А счет этот достигал 100 рублей в год, большие по тем временам деньги.
Через три года Воротынскому вернули отнятые уделы, а самого князя вернули к ратным делам. С 1566-го он вместе с князьями Бельским и Мстиславским руководит Боярской думой. И — воюет...
Как уже было сказано, к этому времени крымский хан Девлет-Гирей весьма оживился. Он знал, что дела на ливонском фронте пошли неважно, что Польша жаждет найти союзника в Крыму. Он ведал, что его сюзерен в Стамбуле не прочь поднять границы империи выше к северу и включить в состав своих земель бывшие ордынские цитадели на Волге. Понимал все это и опытный воевода Михаил Воротынский. Потому и спешил с уставом пограничной службы и усиливал войско на южных границах. Потому и выжгли казаки осенью 1571 года сухую траву в Диком поле...
ОТ ОКИ ДО РОЖАЙКИ
Крымчаки с точки зрения военной организации и тактики изысками не отличались. В случае войны, вернее сказать, набега "под ружье" призывались мужчины, способные сидеть в седле и держать оружие — сабли и луки. Пешего строя почти не признавали, артиллерии и осадной техники по большому счету не имели. Тактика боя была проста: налететь лавой на противника, заходя ему справа во фланг, под удобную для стрельбы из лука руку. Дальше — "конная пляска" с постоянной сменой атакующих рядов (колчаны не бездонны), в случае первичного успеха — ближний бой и рубка!
Фото: Фото предоставлено М. Золотаревым Вооружение русских воинов. Гравюра из "Записок" С. Гербер штейна. XVI век
Были у этой тактики и преимущества. Быстрое продвижение по вражеской территории и мгновенная смена направления удара. Скорость атаки и — в случае чего — отхода. Боевые навыки каждого воина, хорошо владевшего конем, луком и саблей, "втянутого в работу", как говорили когда-то в русской армии.
Были и недостатки. Крымские татары не любили крепостей и засек. Пугались точного артиллерийского и пищального огня. Зависели от кормовых запасов по ходу марша. А степь казаки в 1571-м выжгли...
В результате поднять орду в поход Девлет-Гирей сумел только летом 1572 года, когда зазеленела в Диком поле новая трава. Перед набегом он пообещал своему хозяину в Стамбуле, что приведет плененного русского царя в Бахчисарай, а всю Русь покорит за один год. Потому под бунчуки собралось все дееспособное мужское население ханства. Военной статистикой в те времена не сильно увлекались. Особенно в Крыму. И точное число воинов Гирея неизвестно. По разным оценкам, он повел на Русь более 60 тысяч собственных всадников плюс орды ногайцев. Султан не пожалел для авантюры 20 тысяч пеших янычар при 200 орудиях. Итого собралось свыше 120 тысяч. Колоссальная сила! Для сравнения: спустя 240 лет на Бородинском поле Наполеон выставил не более 135 тысяч.
Главный воевода русского порубежья Воротынский времени не терял. Основные укрепления реконструировали и строили заново по реке Оке. Рубили сплошные полутораметровые частоколы, копали рвы, ставили прототипы фортов на северном берегу у бродов. Отдельная забота — "гуляй-город". Была у русских тогда такая военная забава: передвижная крепость из толстенных досок, способная свернуться в кольцо или развернуться в стену длиной до 10 километров .
По части разведки и инженерии все делалось справно. Другая проблема одолевала воеводу: не хватало людей. В Московии тогда уже существовала войсковая роспись, то есть штатное расписание полков и отрядов. Воротынский и его главные помощники — опричный воевода Дмитрий Хворостинин, князья Одоевский и Шуйский — собрали под хоругви около 25 тысяч бойцов, включая 3 тысячи казаков донского атамана Михаила Черкашенина, тысячу волжских, тысячу украинских казаков-пластунов и немногочисленный отряд наемников немца Фаренсбаха.
Фото: Фото предоставлено М. Золотаревым Царю Ивану IV вручают трофеи, взятые у Девлет-Гирея князем Воротынским после сражения при Молодях. Рисунок художника Б.А. Чорикова
Эти силы надо было распределить так, чтоб закрыть прямую дорогу на Москву: от Коломны до Калуги. Полки поставили в этих городах, а также в Тарусе, Лопасне, Серпухове, Кашире. По Оке моталась туда-сюда судовая рать из 900 вятчан на стругах.
Боевые действия начались 26 июля (5 августа по новому стилю). Первая попытка форсировать Оку передовыми отрядами Девлет-Гирея была отбита под Серпуховом. Русские пушкари готовились к большой канонаде, но татары притормозили, дожидаясь подхода основной массы конницы. А когда десятки тысяч всадников сконцентрировались на южном берегу у Сенькиного брода, хан оставил у "перелаза" 2 тысячи всадников с задачей имитировать жизнь ночного лагеря. Глубокой ночью армада перевалила через Оку в другом месте — у села Дракино, в то же время ногайцы Теребердей-мурзы, смяв крошечный отряд охранения из 200 человек дворянской конницы, форсировали реку по Сенькиному броду. Дворяне Шуйского дрались героически, положили множество ногайцев, но и сами пали почти все.
28 июля (7 августа) конные потоки крымчаков стали растекаться по дорогам, ведущим к столице. Особенно далеко на север продвинулась ногайская орда Теребердей-мурзы, блокируя пути вокруг Москвы. Воевода Воротынский, находившийся с большим полком в 8 тысяч человек в Коломне, двинулся к серпуховской дороге. Нужен был новый план войны.
Сейчас трудно сказать, родился ли он в голове воеводы, а затем был передан гонцами для исполнения заместителям, или Хворостинин, Шуйский, Одоевский, Шереметев сами сообразили, как действовать. Но получилось так, как замыслил Воротынский. Ему было ясно, что перехватить крымчаков с фронта и преградить путь к Москве уже невозможно. Стало быть, надо атаковать татар с тыла, навязать им бой и заставить развернуться. И если все будет сделано правильно, "гости" ни при каких обстоятельствах не смогут вернуться домой.
Пока Воротынский вел своих воинов, 3 тысячи бойцов Хворостинина трепали фланги главных сил Девлета на серпуховской дороге. 3 с половиной тысячи ратников Одоевского и Шереметева дали серьезный бой крымчакам на реке Наре.
Дороги в XVI веке — это не нынешние автострады. Узкая полоска очищенной и утоптанной земли меж стенами леса — таким был серпуховской шлях тогда. Огромная конная масса крымчаков растянулась по нему на добрых 2 десятка километров. Авангард уже примеривался к переходу через Пахру, а арьергард под командой ханских сыновей только приближался к деревне Молоди. Тут его и достал отряд воеводы Хворостинина вкупе с казаками. Всего 5 тысяч русских врубились в хвост вражеской колонны, а изничтожив арьергард, принялись за большую орду. Развернуть такую массу конницы на марше да на узкой дороге — дело непростое и небыстрое. Пока суд да дело, выяснилось, что к Молодям уже подоспели Михайло Воротынский, другие воеводы. Уже вырос на холме над рекой Рожайкой "гуляй-город", уже поднялись в сторону врага жерла пушек.
А в татарском штабе росло беспокойство. Ханские дети, пострадавшие от дворян и казаков Хворостинина, жаловались папе на большие потери и выражали сомнение в том, что надо идти дальше, имея сзади и по бокам столько русских. "На автомате" Девлет форсировал Пахру и замер в 30 верстах от Москвы. Он не знал, есть ли военная сила в русской столице. Но если есть — значит, вот-вот сдавят клещами со всех сторон!..
Фото: Фото предоставлено М. Золотаревым Памятная надгробная стенная плита князей Воротынских во Владимирской церкви Кирилло-Белозерского монастыря
Хан повернул назад. Дополнительно мотивировать своих всадников ему не понадобилось. Каждый понимал, что, если не пробьются к Оке, не перейдут широкую русскую реку, останутся в русской земле. И 30 июля (9 августа) крымчаки атаковали "гуляй-город" остервенело. Но — безуспешно. 31 июля (10 августа) сражение продолжилось. У подножия холма, на котором стоял "гуляй-город", полегли все 3 тысячи московских стрельцов. Но крымчаки до дощатых щитов так и не добрались.
После боя Девлет-Гирей целый день приводил расстроенные потерями ряды орды в порядок. Рыскавший в поисках пищи по окрестным деревням разъезд приволок перехваченную грамоту. Из нее следовало, что с се вера к русским идет большое подкрепление — вся новгородская рать. Не ведал хан, что грамоту состряпал московский воевода князь Токмаков...
2 (12) августа начался новый, и последний, штурм. В перерыве меж атаками русский "гуляй-город" вышел на встречный бой. Под непрерывный огонь из всех орудий и пищалей из-за дощатых щитов на вылазку поспешили люди Хворостинина. Но людей Воротынского, да и самого Михаила Ивановича, с ними не оказалось. Скрытно, глубокой лощиной они вышли в тыл татарам с московской стороны. Ударили одновременно!
Татарские отряды сплющило, а тут кто-то закричал, что это подошли от Москвы полки Ивана Грозного. Одним из первых бросил позицию и помчался в сторону Оки сам Девлет-Гирей. За ним — приближенные. Но среди них уже не было плененного главнокомандующего Дивей-мурзы и убитого в бою ногайского мурзы Теребердея.
Основные силы крымчаков полегли у Молодей, но и добравшихся до Оки ждала смерть. 5-тысячный отряд прикрытия был полностью вырублен на северном берегу. Переправлявшихся вплавь уничтожали не только огнем пищалей, но и веслами со стругов. Уж больно долго и часто приносили крымские татары страдания на русскую землю. Воины Воротынского, изнуренные голодом, бессонницей, ранами, стремились на сей раз доделать дело до конца.
Фото: Фото предоставлено М. Золотаревым Кирилло-Белозерский монастырь. Церкви Епифания (1645) и Святого Владимира (1554). Примыкающая с востока к Успенскому собору монастыря Владимирская церковь является фамильной усыпальницей князей Воротынских.
Хан сумел спастись. Вместе с ним вернулось в Крым не более 10 тысяч человек. Боеспособное население ханства перестало существовать. Конечно, и потом были лихие набеги и жестокие грабежи пограничных селений Руси. Но постоянная угроза русской государственности со стороны Крыма исчезла. Битва при Молодях поставила последнюю точку в отношениях России и Орды. Более того, она послужила основанием для полного переосмысливания внешней политики на южном направлении.
Когда-то киевские князья ходили в Византию походами, когда-то на берегах Черного моря процветало богатое русское княжество Тмутаракань и русская крепость Олешье. Потом пришли века, в течение которых Москва только отбивалась от набегов с юга и юго-запада. Сама мысль о том, что когда-то кончится это бесконечное противостояние, даже в голову не приходила. Но после Молодинской победы, уже при царе Алексее Михайловиче, Московия повела активную борьбу за Малороссию и Днепр. Спустя сто лет Россия сама пошла на юг — возвращать утерянные некогда славянами берега Черного моря. И пусть первые Крымские походы князя Василия Голицына были неудачны, пусть в Азовских походах царя Петра страна поставленные вопросы не решила, еще через сто лет все это воздалось сторицей. И Крым вместе с Тавридой—Новороссией, Приазовьем и Кубанью стали русскими.
СТОЛБОВАЯ ДОРОГА
Через девятнадцать лет после битвы при Молодях крымский хан Казы-Гирей попробовал отомстить. Вновь собрал по улусам десятки тысяч воинов и повел их на Москву. Как и раньше, крымчаки выбрали удачное время: Россия готовилась к войне со шведами. 4 июля татары подошли к стенам русской столицы. Увидели "гуляй-город" у Данилова монастыря, вспомнили о былом и — отправились восвояси. И пусть не было уже на свете князя Воротынского, месяц жизни оставался постаревшему воеводе Хворостинину, уроки Молоди крепко запали в память крымским ордынцам.
А нам?
Героическая жизнь Михаила Ивановича Воротынского сегодня мало известна. Зато публика, нервически относящаяся к фигуре царя Ивана Васильевича, постоянно пытается спекулировать на его смерти. Любой спор на тему "Грозный — тиран" обязательно включает в себя и такой аргумент: государь самолично пытал старого воина в 1573 году. Мол, чем-то не угодил лучший воевода своему царю, и тот распорядился положить Воротынского на бревно, разжечь с двух сторон под ним угли, а сам подгребал эти угли под бока мучаемого кочергой.
То, что Воротынский попал в опалу третий раз, — факт. И что умер по дороге в ссылку в знакомое уже Белоозеро — тоже. О мотивах Грозного, принявшего решение об изгнании воеводы, можно только догадываться. Самое распространенное предположение: зависть царя к славе полководца. И сомнительный навет княжеского слуги стал своевременным поводом к опале.
Но документальных источников, подтверждающих эту или какую другую версию, не сохранилось. Что касаемо страшных пыток и личного в них царского участия, то тут источник — князь Андрей Курбский. Он единственный, кто в мемуарах "История о великом князе московском", в шестой главе, описал пытки, которым подвергся Воротынский. Так описал, будто сам рядом стоял. Но к тому времени Курбский уже с десяток лет, как сбежал в Польшу на службу к королю Сигизмунду. Идейного врага Ивана Грозного и предателя родины, воевавшего против нее, трудно заподозрить в абсолютной объективности. С таким же успехом сегодня можно судить о жизни России по интервью господина Березовского из Лондона.
Когда в 1862 году праздновали 1000-летие Руси, в Новгороде Великом открыли знаменитый памятник. Он весь — шар-держава и 128 скульптур. Все — великие люди России. Среди этих фигур — и скульптура, изображающая Михаила Ивановича Воротынского. Его фамилию включили в список величайших людей государства по прямому повелению императора Александра II. Знать, читал государь слова историка Карамзина о подвиге Воротынского под Москвой, интересовался историей Отечества...
Самое время вспомнить о психиатрической лечебнице № 5 в славной Столбовой. Согласитесь, печально, что о "Белых Столбах" в современной России слышали куда больше людей, чем о битве при Молодях. Битве, по размаху и результатам сопоставимой с величайшими сражениями, вписанными в историю Отечества. С Куликовским, Полтавским, Бородинским, Прохоровским...
Кстати, 100-летие клиники отмечали с некоторой помпой. На фасаде главного корпуса из старого красного кирпича долго висели пластиковые цифры: "1907–2007″. Трепетно.
В 8 километрах по прямой от больничного забора стоит памятный камень красного мрамора. На нем дата — 1572. И название — Молоди. Нынешним летом исполнится 440 лет с тех пор, как эти цифры и буквы приобрели национальный смысл.
Но вот сохранили ли? Или все наши смыслы — там, в 8 километрах по прямой в обратную сторону? Да простит меня Александр Галич.
Послать
ссылку письмом
Распечатать
страницу