Об американском видении событий на майдане и вокруг него в интервью ？Эксперт Online？ рассказал вице-президент Фонда Карнеги Эндрю Вaйсс.

       Как вы оцениваете вмешательство ЕС и США в украинские дела? Чего Запад хочет добиться от нынешних событий?

       Andrew S. Weiss

       Прежде всего, я не считаю это вмешательством. США и ЕС заинтересованы в стабилизации Украины, консолидации тамошних политических сил и сотрудничестве с государственными структурами, гражданским обществом и частным сектором этой страны на благо ее дальнейшего развития. Решение ЕС проводить политические дискуссии с Украиной вызывало неожиданно резкую политическую реакцию со стороны Москвы, к тому же нынешние события стали неожиданными для всех сторон, вовлеченных в ситуацию вокруг Украины, – для США, государств Европейского союза и России. Поэтому крайне важно сейчас нормализовать ситуацию в Украине.

       Вы говорите о том, что США и ЕС выступают за стабильность, однако между тем европейские чиновники и американские официальные лица приезжают на майдан и фактически разжигают протестные настроения, дестабилизируя тем самым ситуацию. Между тем страна расколота пополам, половина ее населения не приемлет ни сам майдан, ни его лозунги.

       Я не могу комментировать действия американских политиков, которые присутствовали на майдане. Что касается присутствия американских дипломатических работников, то тут все просто. Ситуация в начале декабря была крайне нервной, проходил процесс поляризации, и повторение событий 30 ноября (когда ？Беркут？ очень жестко зачистил Майдан от протестующих) могло привести ситуацию к катастрофе. С этим согласны в Брюсселе, и в Вашингтоне, и в Москве – я не вижу ни одного заявления российских официальных лиц, поддерживающих применение силы против мирных протестантов. И госпожа Виктория Нуланд приехала на майдан для того, чтобы донести до всех позицию Вашингтона. Она заявила, что США всегда будут на стороне мирных людей, которые реализуют свои права и защищают свои политические взгляды. Подобные принципы разделяют не только в США, но и во всем мире. Кроме того, то, что вы видите на майдане, – это лишь малая часть усилий американского правительства по формированию национального диалога на благо стабильности и национального воссоединения в Украине. Основные действия и переговоры проходят за кадром.

       Но пока возникает впечатление, что Запад не столько заботится о дискуссии, сколько пытается разжечь майдан. А для политиков восприятие реальности становится реальностью, и Запад ничего не делает для того, чтобы показать России то видение реальности, о которой вы говорите. Каким образом США и Европа работают на примирение сторон? Поддерживают требование досрочных выборов?

       Досрочные выборы – это позиция майдана, и посмотрим, какие рычаги у них есть для выполнения этого лозунга. Лично я к нему отношусь крайне скептически. Янукович был избран в 2010 году на демократических выборах демократическим способом, как и Верховная рада в свое время, и я не считаю, что выборы надо повторять. Это путь к длинному периоду нестабильности, не говоря уже о том, что сама подготовка к досрочным выборам будет еще больше дестабилизировать ситуацию. Ключевая же задача политических элит страны – преодоление экономического кризиса. Время идет, и ресурсы украинского правительства для стабилизации экономики ограниченны.

       Что касается других требований, которые мы слышали от демонстрантов, – назначение новых министров, снятие тех, которые должны ответить за применение силы на майдане, – то также непонятно, будут ли они выполнены.

       Как вы оцениваете роль России в тех событиях, которые происходят в Украине? Некоторые западные политологи пишут, что Москва фактически шантажировала Украину и виновата в том, что Украина не подписала соглашение. Они расценивают майдан как выступление украинского населения за независимость страны от России.

       То, что мы видим в Украине, является, по сути, эхом прошлых политических кризисов. И тут крайне важна позиция самой украинской власти. За последние месяцы они проводили дискуссии с ЕС и Россией, искали разные источники финансирования и поддержки. Самое важное для Януковича – вопрос выборов 2015 года и как увеличить его шансы на победу на них. И с этой точки зрения его шаги в последнее время были более-менее предсказуемыми, поскольку его личные политические интересы не совпадали с подписанием соглашения об ассоциации с ЕС. Он хотел избежать тяжелых политико-экономических последствий разрыва отношений с Россией, которые последовали бы за подписанием договора. Поэтому он и пытался взять кредиты и другие льготы от России, что у него в итоге и получилось. Однако говорить о его победе все же не стоит. В Москве остается ощущение, что Янукович – это не их человек и что экономическая и политическая нестабильность в Украине не на благо России. Процесс переговоров и маневров будет продолжен.

       Как вы оцениваете российско-украинские договоренности 17 декабря?

       Я думаю, что это просто огромная субсидия из средств ？Газпрома？ и российского бюджета в пользу правительства Януковича. Как обычно, подобные субсидии дают возможность избежать сложных решений. Собственно, для олигархической экономической системы Украины я пока не вижу больших минусов от этой сделки. Между тем Россия, насколько мне известно, не получила контроль над самыми привлекательными активами так называемой ？семьи Януковича？ и самых важных олигархических групп – ни в прямом смысле, ни в какой-либо форме обеспечения. Кроме того, Украина пока не собирается вступить в Таможенный союз. Вряд ли российские налогоплательщики будут очень рады узнать, что их деньги будут использованы для выплаты иностранным кредиторам Украины и МВФ.

       Как противоречия между Западом и Россией в Украине отразятся на российско-американских отношениях? Только-только у нас с Вашингтоном начали получаться удачные совместные проекты. Мы вместе решили сирийский кризис, Россия поспособствовала достижению временных женевских соглашений с Ираном. Между тем визиты некоторых американских чиновников и политиков на антироссийский майдан воспринимаются в Москве крайне болезненно.

       Я не совсем согласен с вашими оценками нынешнего статуса российско-американских отношений. Итог урегулирования сирийского кризиса действительно удивил международное сообщество, однако я не сказал бы, что он способствовал усилению сотрудничества между нашими странами и перевел их на следующий этап. Эти отношения продолжают усложняться и становятся более сложными и эмоциональными. У американского руководства нет особого интереса к сближению с Россией, и, по всей видимости, такое же мнение царит в Кремле. Мы просто пережили тот момент, когда это сотрудничество рассматривалось как взаимовыгодное, и находимся в ситуации, где наши страны конкурируют друг с другом. Есть, конечно, общие интересы, однако общая конкуренция и взаимное недоверие так сильны, что ускорения сотрудничества в следующем году ждать не стоит. Есть Иран и Сирия, однако других важных пунктов повестки дня, где мы могли бы серьезно сотрудничать, пока не просматривается. Видно лишь недоверие. И, естественно, нынешние события в Украине лишь усилят это недоверие – как с нашей стороны, так и с российской.

       Оригинал интервью