Материал из номера
Май 2014
Скачать номер
в PDF формате
Кого только не заносило в землю русскую! Проповедников, торговцев, профессиональных солдат, политических диссидентов, изобретателей, балетмейстеров, инженеров, зодчих, корабелов, писателей, бизнесменов, художников... Наконец, авантюристов любого пошиба. Но Джеймс Филлис — персонаж, единственный в своем роде.
Для непосвященных: берейтор — это такая редкая профессия, суть которой заключается в воспитании лошадей. "Объездчик" в переводе с немецкого. Резонная претензия к автору: что, скоро в рубрике "Забытые имена" будем вспоминать императорских дворников и истопников, раз до берейторов дело дошло? Так ведь это смотря какой берейтор! Ну и дворник с истопником, само собой.
Джеймс Филлис появился в России осенью 1897 года. Было ему тогда без малого 64 годика. Вроде бы не тот возраст, чтобы покорять новые пределы. Но те, кто видел этого, с позволения сказать, старика в седле, заходились в восторге, гремели аплодисментами, а немного успокоившись, даже в мыслях не допускали, что перед ними человек, разменявший седьмой десяток.
Фото: Фото предоставлено М. Золотаревым
Английский гость дал несколько "конных концертов" в Петербурге, на арене знаменитого цирка Чинизелли. Вместе с ним славу разделили четыре идеально им же самим выезженные чистокровные лошади: Жерминаль, Повэро, Маркир и Маэстозо. К слову, последнего — серого красавца-коня — подарил Филлису лично австрийский император Франц-Иосиф, впервые увидевший чудеса выездки в исполнении мастера в Вене в 1890 году. К этому времени британец успел покорить зрителей в Париже и Берлине. Так что приглашение Филлиса в российскую столицу вовсе не было случайностью. Его ждали, к его приезду готовились. Лошадники всех мастей, от конезаводчиков и кавалерийских офицеров до членов императорской фамилии, европейские газеты почитывали, за новостями следили, про Филлиса и его уникальную школу тренировки лошадей ведали.
После триумфа в цирке на Фонтанке берейтора пригласили потрудиться в Императорских придворных конюшнях. Он быстро справился со сменой очень трудных для выездки лошадей, чем еще раз доказал, что главное в его жизни — это работа с лошадьми, а выступления в цирке — "причуда художника", не более. Тут же Филлису поступило предложение от группы офицеров Кавалергардского полка: дать им несколько уроков верховой езды. Это кавалергардам-то! Видать, британец на самом деле творил в манеже чудеса. Филлис согласился и через 30 занятий привел группу к удивительным результатам.
Последнюю проверку суперберейтору устроил великий князь Николай Николаевич—младший, знавший толк в конном деле и посему являвшийся генерал-инспектором кавалерии Русской армии. Он доверил Филлису собственную конюшню, в которой помимо прочих находились два огромных, толком не подготовленных к верховой езде "медведя". Так на армейском жаргоне называли крупных коней высотой под 170 сантиметров в холке. Кстати, в мемуарах кавалеристов часто встречается информация о росте лошадей. Например, такая: "кирасиры сидели на 4-вершковых конях". Если вспомнить, что русская мера длины вершок — это почти 4,5 сантиметра, то такое сообщение вызывает у современного читателя по меньшей мере удивление. Что за лошади такие, высотой с домашнюю кошку? Но удивляться не стоит, так как по причине экономии места не писали о предшествовавших вершкам двух аршинах. А это — "дополнительные" 140 сантиметров.
Фото: Фото предоставлено М. Золотаревым Джеймс Филлис демонстрирует элементы высшей школы верховой езды
Филлису понадобилось всего два месяца, чтобы превратить полудиких гигантов в послушных кавалерийских коней, встававших как вкопанные по первому требованию всадника. Это он лично продемонстрировал господам офицерам на лагерном сборе в Красном Селе. Очевидец, князь Дмитрий Багратион, редактировавший "Вестник русской конницы", писал, что "тщедушный маленький старичок сидел на этих великанах точно воробей на крыше, но останавливал их с полного галопа одним движением костлявой руки".
Филлис получил орден Святого Станислава 3-й степени и... остался в России на одиннадцать лет.
Все это время его жизнь была связана с Офицерской кавалерийской школой, куда, по распоряжению Николая Николаевича—младшего, его приняли на службу в должности старшего учителя езды. О неоценимом вкладе, внесенном "простым берейтором" в дело развития русской кавалерии перед Первой мировой войной, — позже. А прежде — об Офицерской кавалерийской школе. Представления об этом высшем военном учебном заведении помогут нам понять и значение сделанного Джеймсом Филлисом.
Фото: Фото предоставлено М. Золотаревым Джеймс Филлис демонстрирует элементы высшей школы верховой езды
Днем рождения Школы считается 22 апреля (ст. ст.) 1809 года, когда в Аракчеевских казармах на Шпалерной улице Петербурга был сформирован Учебный кавалерийский эскадрон. Первоначально задачи у него были скромные: готовить для полков толковых унтер-офицеров и грамотных музыкантов. Пополнение ежегодно выходило изрядное: сотня вахмистров да 25 трубачей. Спустя полвека в эскадроне стали готовить и офицеров, чья специализация — инструкторское дело. Трансформация в Офицерскую школу произошла в 1882 году. Со следующими целями, как следовало из официальной бумаги: готовить офицеров для командования эскадроном или сотней с необходимой теоретической и практической подготовкой; вырабатывать способы езды и выездки конского состава в едином для всей кавалерии ключе; разрабатывать и испытывать различные методы и приемы воспитания как людей, так и лошадей; испытывать образцы нового вооружения, обмундирования и снаряжения; готовить инструкторов по обучению верховой езде; готовить для кавалерийских полков квалифицированных кузнецов.
В год прихода мистера Филлиса на службу в Офицерскую школу для нее ввели новое положение. В нем перечислялись предметы, по которым велось обучение. Теория верховой езды, иппология, история конницы, теория ковки, уставы и наставления для кавалерии — это в классах. А в манеже и на свежем воздухе — езда на выезженных лошадях, выездка молодых лошадей, вольтижировка, езда без стремян и поводьев, рубка, марш-броски, парфорсная охота, плавание...
Фото: Фото предоставлено М. Золотаревым Н.С. Самокиш. Портрет великого князя Николая Николаевича— младшего верхом. 1910-е годы
Между прочим, нового учителя офицеры-школьники приняли не за мистера, а за месье. Были уверены в том, что раз он прибыл в Россию из Парижа, то француз. Тем более что не знавший поначалу ни слова по-русски Филлис обращался к ученикам исключительно на французском. Что вполне понятно. В Париже он прожил в общей сложности не менее 25 лет.
Рожденный в Лондоне в семье истинного британца Томаса Филлиса в декабре 1834 года, Джеймс в семь лет осиротел и попал на воспитание к другу отца, владельцу скаковых лошадей и богатых конюшен. В том, что у отца имелись такие друзья, нет ничего удивительного. Он был известным адвокатом, а свободное время прожигал на скачках. Вместе со свободным временем на ипподромах он оставил и собственное состояние. После смерти Томаса Филлиса вдове с семью детьми пришлось очень нелегко. Потому-то один из сыновей — Джеймс — оказался на воспитании в другой семье. О чем, видимо, никогда не жалел. Сам Джеймс впоследствии говорил, что лошадиной профессией обязан краху собственного отца.
Я бы добавил, и краху нового благодетеля. Всего два года спустя друг семьи разоряется на скачках и умирает. А Джеймс, теперь уже прикипевший к конюшням, отправляется в Европу, устроившись перевозчиком лошадей к богатому конеторговцу Гринессу. В середине XIX века, понятно, лошадей перегоняли на рынки европейских городов походным порядком. И совсем юный Джеймс умудрился посетить все главные столицы континента: от Мадрида до Вены. К совершеннолетию Филлис уже многое видел в мире конезаводства и кое-что знал. Несколько лет он работал дома, в Англии, в конюшнях тренера и владельца лошадей Асфорда. Конюшни располагались в Ньюмаркете, центре скакового спорта Британии. Видать, молодой человек в специальности рос быстро, раз в 1858 году получил первый заказ на выездку чистокровной лошади, принадлежавшей графу де Симеону, французскому дипломату и рьяному спортсмену. Опыт удался. И родилась репутация. С этого времени Филлис, живший сначала в Гавре, потом в Париже, занимался прежде всего выездкой лошадей. По его собственному признанию, он предпочитал работать с чистокровками, хотя вовсе не считал, что полукровки хуже. Именно что — предпочитал. А это значит, что ему доверяли коней особой цены. В 1890 году Филлис сообщил, что к этому времени выездил 36 чистокровных лошадей высшей школы, а наездник Боше, которого Джеймс считал своим учителем, выездил только 26, прожив при этом 74 года.
Фото: Фото предоставлено М. Золотаревым Командующий Первой конной армией РККА С.М. Буденный. В 1908 году окончил курсы наездников Офицерской кавалерийской школы для нижних чинов
Не знаю, побит ли этот рекорд Филлиса кем-нибудь, но цифры впечатляют. На одну лошадь уходит не менее полугода. Вот и считайте! Особенно если добавить, что Филлис работал не только на высшую школу выездки, но и на других, более простых и прикладных уровнях. Один из поклонников таланта Филлиса, уже упоминавшийся князь Дмитрий Багратион, видел книги счетов, оплаченных берейтору за работу. Согласно бухгалтерии, с 1866 по 1886 год он "ездил 51 000 лошадей, не менее 7 лошадей в день".
Вот с таким "тщедушным старичком", прошедшим непростую школу жизни и обладавшим невероятно упорным характером, столкнулись русские кавалерийские офицеры на практике. Надо признать, что в конце XIX века наша кавалерия несколько "присела". Устарели уставы, устарела подготовка офицеров-кавалеристов в военных училищах, собственно в полках верховая езда заключалась по большей части в том, чтобы не опростоволоситься на парадах, во время учений практиковались лобовые конные атаки. Так что Филлис подоспел вовремя. И еще более вовремя подоспел великий князь Николай Николаевич—младший, решивший во что бы то ни стало "подтянуть" кавалерию.
Выпускник Офицерской школы кавалергард граф Игнатьев писал, что в 1901 году великий князь затеял такое новшество: всем выпускникам Николаевской академии, дабы выйти на службу по Генеральному штабу, предстояло пройти цензовое командование ротой или эскадроном, в зависимости от воинской специальности. А для того, чтобы командовать эскадроном в течение двух лет — надо окончить курс Офицерской кавалерийской школы. И тогда карьера будет развиваться успешно. Но слава о Школе была такова, что ее изрядно побаивались. Особенно пузатые старшие офицеры, которым также приходилось преодолевать курс парфорсной охоты для назначения на должность командира полка. Многие не выдерживали. "Суровые требования Школы сыграли полезную роль, — вспоминал Игнатьев. — Постепенно среди кавалерийских начальников становилось все больше кавалеристов".
Фото: Фото предоставлено М. Золотаревым Начальники и офицеры, обучающиеся в Офицерской кавалерийской школе. 1913 год
Конечно, не Филлисом единым, как говорится. Но мобильность и выучка русской кавалерии, проявленная на фронтах Великой войны, — это и его заслуга. В течение десяти лет в полки выходили офицеры, не только способные сами в совершенстве владеть лошадью, но и умевшие эти знания передать подчиненным. А система подготовки всадника и лошади, разработанная англичанином и получившая его имя, стала обязательной во всей нашей кавалерии вплоть до ее исчезновения как рода войск.
Сугубый практик, Филлис в один прекрасный день решил трансформировать колоссальный опыт в книгу. В 1901 году многостраничный труд вышел в русском переводе под названием "Основы выездки и езды". Это не учебник, не пособие, не методичка. Это куда более фундаментальная работа, одобренная к изданию одним из руководителей Офицерской кавалерийской школы, генерал-майором Алексеем Брусиловым. В предисловии к книге ее переводчик, есаул Войска Донского Александр Войцехович писал: "Очень редко встретишь человека, который признает за верховой ездой право представлять собой искусство. Между тем она есть искусство, и искусство тем более высокое, что объектом его является живой... одухотворенный организм — лошадь. Всякое искусство имеет свои законы, а что имеет законы, имеет и свою философию. Сочинение Филлиса и представляет собой философию искусства езды и выездки".
Фото: Фото предоставлено М. Золотаревым Донской атаман, генерал-лейтенант П.Н. Краснов. В 1909 году окончил Офицерскую кавалерийскую школу
Джеймс Филлис покинул Россию в 1910 году, получив еще орден Святой Анны 3-й степени, пожизненную пенсию в половину жалованья и подарок от императора Николая II, данный при прощальной личной встрече. О том, что это за подарок, Филлис никому так и не рассказал. В том же году он выездил свою последнюю лошадь, которую отправил сыну в США.
Джеймс Филлис умер в Париже в апреле 1913-го. На кладбище Нельи среди прочих венков на могилу берейтора-философа лег огромный венок из живых цветов — "От русской кавалерии".
Живя и работая в России, Филлис написал еще один труд: 400-страничный "Дневник выездки" на французском языке, посвященный Парижу. Знаменитый наездник считал, что именно благодаря Парижу, его духу он обрел силы двигаться вперед по жизни смелее. То есть двигаться в Россию?
Послать
ссылку письмом
Распечатать
страницу