Материал из номера
Март 2016
Скачать номер
в PDF формате
Родившись из средневековых представлений канатоходцев, фокусников и акробатов, в XIX–XX столетиях цирк стал любимым зрелищем во всех европейских странах. К этому времени на аренах работали уже настоящие профессионалы циркового искусства. Не стала в этом смысле исключением и Россия.
Интерес к цирку на рубеже XIX—ХХ веков был огромен. Теат-ральный критик, -автор книги "Цирк в России: от истоков до 1917 года" профессор Юрий Дмитриев исчислял количество цирков цифрой "до трех десятков... к концу XIX века". Журнал "-Варьете и цирк", выходивший в 1912–1916 годах, давал на своих страницах справочную информацию о 44 стационарных цирках в 1912 году и 55 цирках — в 1914 году. География их распространения охватывала всю страну — от Лодзи, Варшавы и Риги на западе до Тюмени, Верхнеудинска, Иркутска и Красноярска на востоке; от Архангельска на севере до Ташкента, Чарджоу, Мерва в Средней Азии и Кишинева на юго-западной окраине Российской империи.
СТОЛИЧНЫЕ АРЕНЫ
Такая распространенность неудивительна: ведь цирк, который стал своеобразным продолжением народных "балаганных зрелищ", был самым дешевым и популярным из развлечений даже в уездных городах, не говоря уж о губернских: цена билета начиналась с 20 копеек.
Фото: Фото предоставлено М. Золотаревым Программа цирка Чинизелли. Санкт-Петербург. Начало ХХ века
Наиболее известными в России и самыми престижными для выступлений артистов в Москве были цирк Александра Девинье, дававший представления в здании Саламонского на Цветном бульваре, а также цирк братьев Никитиных на Садовой-Триумфальной площади. В Петербурге публика любила два цирка: цирк Чинизелли на Набережной Фонтанки и цирк "Модерн" на Кронверкском -проспекте.
Надо сказать, что билеты в столичные стационарные цирки не отличались дешевизной. К примеру, в цирке Саламонского в 1908 году ложа на восемь человек стоила 25 рублей 80 -копеек, кресло первого ряда — 3 рубля 10 копеек, стулья (начинались с шестого ряда) — 1 рубль 10 копеек, входные билеты на галерею, где зрители стояли, — 32 копейки. Для сравнения приведем цены на продукты питания: в начале ХХ века батон хлеба стоил 5–7 копеек, курица — 50 копеек за тушку, пара ботинок — 2–3 -рубля.
Цирк Альберта Саламонского был открыт в 1880 году и вмещал до 4 тысяч человек. Спустя два года рядом, также на Цветном бульваре, открылся еще один цирк — братьев Никитиных. Альберт Саламонский воспротивился появлению новых конкурентов, и после получения от него "отступного" Никитины переехали.
Фото: Фото предоставлено М. Золотаревым Москва. Цирк Саламонского на Цветном бульваре
Уроженцы Саратова Никитины — сами цирковые артисты и одновременно антрепренеры — с 1873 года гастролировали по всему Поволжью и имели цирк также на Нижегородской ярмарке. В 1888 году они переехали в Москву, а с 1911-го Никитины стали давать представления в собственном помещении — на Большой Садовой.
Аким Никитин, средний из трех братьев, стал администратором нового цирка и обустроил его здание по последнему слову техники. В нем было 3 тысячи мест, опускавшийся с помощью лебедок манеж и кокосовый ковер вместо традиционных опилок. У Девинье и Никитиных выступали российские знаменитости — Анатолий и Владимир Дуровы, наездник-эквилибрист Николай Сычёв, прыгавший на спине -лошади через обручи, пока лошадь брала барьеры, а также -клоуны Бим-Бом (И.С. -Радунский и М.А. Станевский).
А в Северной столице тон задавал итальянец Гаэтано Чинизелли, с 1872 года возглавлявший труппу стационарного петербургского цирка, владельцем которого был его тесть Карл Гинне. С 1877 года цирк размещался в каменном здании на Набережной реки Фонтанки, и находится здесь по сей день. В итоге цирковое дело перешло в руки потомков Гаэтано. В цирке Чинизелли выступали все цирковые знаменитости конца XIX — начала ХХ века: дрессировщик Мацелли, клоуны Анатолий Дуров и братья Фраттелини. А в 1898 году здесь даже проходил всемирный чемпионат по французской борьбе.
Конец XIX века стал периодом создания профессионального цирка. Историк цирка Юрий Дмитриев отмечал: "В крупных цирках работали постоянные, во всяком случае, на протяжении сезона, труппы. У каждого члена этой труппы был номер, в котором он особенно отличался, кроме того, он должен был выступать и в других -номерах, и даже в других жанрах. Все члены постоянной труппы участвовали в акробатических пирамидах, соревнованиях прыгунов, конных каруселях, маневрах, котильонах и т.п. Почти в каждое представление включались пантомима или балет, а зачастую и то, и другое. Разумеется, члены труппы играли в них все роли, от главных до эпизо-дических".
Фото: Фото предоставлено М. Золотаревым Альберт Иванович Саламонский (1839–1913), потомственный цирковой артист, предприниматель, основатель и директор нескольких цирков
ЦИРКОВЫЕ АНТРЕПРЕНЕРЫ
Антрепренерами становились выходцы из артистов, наделенные ярко выраженными организационными способностями. Так, легендарный московский цирковой антрепренер Альберт Саламонский в молодости был дрессировщиком и гимнастом. Братья Никитины — тоже из профессиональных цирковых артистов, начинавших свою карьеру на площадях. Семья Чинизелли, три поколения которой жили в России, дала цирку целую плеяду артистов разных жанров.
Такие антрепренеры ценили высокий уровень артистов, стремились создать яркие зрелищные спектакли, не потакая низким вкусам. В результате посещение цирка становилось любимым зрелищем не только для простолюдинов, но и для состоятельной публики. "Петербургский цирк Чинизелли был одним из самых аристократических зрелищных предприятий своего рода. В отличие от провинциальных цирков, где основным посетителем был простой народ, в цирке Чинизелли зрителями были представители "светского общества"; особенно много аристократической публики собиралось по субботам — это свое появление в цирке аристократы называли "наш субботник". В цирке Чинизелли по традиции ежегодно собирались и воспитанники Императорского Александровского лицея, и собирались они в тот самый день 19 октября, который был воспет Пушкиным в стихах о лицее". Так писал выступавший в цирке Чинизелли знаменитый "белый клоун -Роланд" — Казимир Плучс, который провел на арене 45 лет.
Фото: Фото предоставлено М. Золотаревым Аким Александрович Никитин (1849–1917), артист цирка, основатель и директор одного из первых стационарных цирков в России
О том же свидетельствовали зрители. Журналист и писатель Лев Никулин вспоминал: "В 1906 году... я оказался в цирке Чинизелли в Петербурге. Это было в одну из суббот... в ложах сидели гвардейские офицеры, именно гвардейские, потому что в самой осанке, манерах, поведении, а не только в мундирах, было отличие офицеров гвардии от армейских. Присутствие офицеров некоторых полков гвардейской кавалерии на "субботах" было своего рода традицией. Интересовали их главным образом наездницы и акробатки. А на галерее сидело "простонародье", то есть труженики. Их пускали сюда с другого входа, находящегося в стороне от фасада цирка".
Другой тип антрепренеров представляли собой люди невысокого культурного уровня, стремившиеся получить прибыли за счет нещадной эксплуатации цирковых артистов. К примеру, самарский антрепренер Стрепетов был в молодости ламповщиком в одном из провинциальных цирков, затем стал работать управляющим в маленьких, позже — больших цирках. По свидетельству клоуна Бима (И.С. Радунского), Стрепетов был человек "смекалистый, оборотистый и жуликоватый", он "все подчинил расчету, был готов показывать любую пошлость, лишь бы она давала доход". Не брезговал Стрепетов и шарлатанскими лотереями, на которых билеты из барабана подменялись профессиональным манипулятором на нужные и все крупные выигрыши доставались "подсадным уткам". Тем не менее дело Стрепетова процветало: дискредитировав себя в Поволжье, где долгое время он заведовал самарским цирком, Стрепетов перебрался в Сибирь и держал два отделения цирка в Верхнеудинске и Иркутске. При этом у Стрепетова жуликоватость сочеталась с коммерческим чутьем, и в сезон 1914 года ему даже удалось заманить на выступления клоуна Анатолия Дурова, который проезжал через сибирские города, направляясь на -гастроли в Японию.
Фото: Фото предоставлено М. Золотаревым Санкт-Петербург. Цирк Чинизелли. Вид со стороны Фонтанки. Начало ХХ века
ЭКВИЛИБРИСТЫ, ВОЛТИЖЕРЫ, ЧЕЛОВЕК-АКВАРИУМ
Гастролировавшие в провинции труппы состояли, как правило, из артистов среднего и мелкого калибра. Наиболее прибыльным сезоном было лето, когда в любом городе по согласованию с местным начальством мог быть поставлен где-то на пустыре в центральной части города шатер шапито, в котором давались представления.
Все выглядело весьма аскетично, как свидетельствовал в мемуарах драматург Евгений Шварц: "Над ареной покачивалась трапеция. <...> Зазвонил звонок, и зрители уселись на вделанных в землю скамейках против арены. Под скамейками зеленела трава. Вышел силач с гирями. Повертелся на трапеции гимнаст. <...> В заключение рослый и стройный человек с белокурой бородкой вошел в клетку львицы. Он заставил ее прыгать в обруч, балансировать на доске, а в заключение взвалил львицу к себе на плечи и обошел всю клетку".
Фото: Фото предоставлено М. Золотаревым План цирка Чинизелли. Рекламная карточка начала ХХ века
Среди интеллигентной публики посещение бродячего цирка считалось увлечением простонародным и примитивным, отношение к кочующим из города в город артистам было пренебрежительным. В воспоминаниях Евгения Шварца есть такой эпизод, относящийся к 1900 году, когда в Майкоп, где проходило детство мемуариста, приехал на гастроли цирк: "Мимо аптеки <...> двигается удивительное зрелище. Мальчишки бегут за ним, свистя, взрослые останавливаются в угрюмом недоумении — цирк, приехавший в город, показывает себя майкопцам. Вот шествие проходит мимо нас: кони, ослы, верблюды, клоуны. Во главе шествия две амазонки под вуалями в низеньких цилиндрах. Помню полукруг черного шлейфа. Взглядываю на маму — и вижу, что ей не нравится цирк, амазонки, клоуны, что она глядит на них невесело, осуждая. И сразу праздничное зрелище тускнеет для меня, будто солнце скрылось за облаком. Слышу, как мама рассказывает кому-то: "Наездницы накрашенные, намалеванные"..."
Но, как уже было сказано выше, столичная интеллигенция, избалованная яркими представлениями московских и петербургских цирков, находила в них немалый интерес. Известно, что поклонниками и завсегдатаями цирка были Федор Шаляпин, Александр Блок, Антон Чехов, написавший "Каштанку", Александр Куприн, создавший повесть "В цирке" и цикл рассказов о цирке, Максим Горький и Владимир Гиляровский.
Фото: Фото предоставлено М. Золотаревым Гаэтано Чинизелли, директор цирка в Санкт-Петербурге
Целую серию фельетонов посвятил цирку легендарный журналист Влас Дорошевич, писавший: "Я люблю по временам пойти и посмотреть, как человек войдет в клетку к зверям и начнет их дразнить, перескочит через весь цирк с трапеции на трапецию, полетит по колесу вниз головою. <...> Я люблю зрелище отваги. После него я становлюсь отважнее сам. В душе. Я себя представляю на месте этого отважного человека".
Программы цирковых представлений сочетали выступления клоунов, акробатов, жонглеров, дрессировщиков. Вот, к примеру, программа цирка Девинье на зимний сезон 1912 года: "Концерт собственного оркестра под управлением Марцева. Трио Алан — дамы-антиподистки. Бенья-мино — сальто-мортале на лошади. Шафрик — комический выход. Гамсакурди — пируэтный гротескный наездник. Жером и Нене — комический выход. Трио Рейнш — персидский шест на лошади. Трио Алекс — комические музыкальные эксцентрики. -Аэростар — великое новшество ХХ века в области спорта и искусства. Констанцо — эквилибристы на японской лестнице. Фриц, Фринц и Ферри — комический выход. Виктор — жонглер на -лошади. Кампабор — прыгун. Девинье (директор цирка) — с его прекрасными дрессированными лошадьми. Труппа Лиас (8 персон) — знаменитые партерные акробаты. Теодор и Коко — комический выход. Анжело Аригоси — исполняет спорт-акт. "Рай шутов" — исполняют 50 клоунов и клоунесс. Егозаров — вольтижер".
Фото: Фото предоставлено М. Золотаревым Цирковые артисты братья Ричарелли. Санкт-Петербург. Фото 1870-х годов
Акробаты, эквилибристы, воздушные гимнасты показывали номера невероятной сложности. Так, в нижегородском цирке Никитиных несколько сезонов выступал эквилибрист Степанов со следующим номером: "Среди арены ставили большую плетеную клетку. Артист взбирался на нее, принимал от униформистов все более узкие в диаметре клетки и ставил их одну на другую. Получалось сооружение, напоминающее Эйфелеву башню, — его высота достигала 15 метров. Завершалась башня конусом, на котором крепился шар. Степанов делал на нем стойку на руках и вращался вместе с шаром. Башня вздрагивала, покачивалась". Зрители сидели затаив дыхание и переводили дух только тогда, когда Степанов сбрасывал шар вниз и, разбив башню, спускался на манеж.
Для псевдонимов выбирались звучные иностранные имена — это делалось ради привлечения публики. "Заграничные" артисты труппы были наши, русские: Ивановы, Петровы, Михайловы, Алексеевы и другие, скрывавшиеся под иностранными именами Жан, Пьер, Мишель, Алекс и т.п.", — вспоминал известный клоун Бим. К примеру, известные атлеты Александр Королев и Владимир Милашевич избрали броский псевдоним Братья Лапиадо, а когда Королев с 1909 года возглавил собственную труппу, то на афишах в провинциальных городах стали писать "Эллинский цирк Лапиадо", хотя ни одного грека в труппе не было.
Фото: Фото предоставлено М. Золотаревым Самара. Театр братьев Калининых (театр-цирк "Олимп"). Начало ХХ века
Александр Лапиадо (Королев) давал в Петербурге целые вечера тяжелой атлетики, демонстрируя сначала трюки с гирями и штангами, а затем с "живым весом". Стоя в положении "мост", Лапиадо держал на себе платформу, на которой располагался игравший модные мелодии оркестр. Коронным номером атлета был эффектный трюк с лошадьми. Артист вставал в центре манежа, надевал на предплечья кожаные постромки и так сплетал кисти рук, что две лошади, отчаянно подгоняемые кучерами в разные стороны, не могли разорвать стального захвата.
Показывали в цирке и весьма специфические номера. Так, в сезоне 1914 года в цирке Никитиных выступал Мак Нортон, прозванный Человеком-аквариумом: "Этот господин залпом выпивает 50 стаканов жидкости, проглатывает до 30 живых лягушек и золотых рыбок, затем, после небольшой остроумной болтовни, все содержимое его "второго желудка" появляется вновь на сцене, не вызывая ни в ком никакого отвращения". Реклама гласила: "Зрелище очень интересное".
Фото: Фото предоставлено М. Золотаревым А.И. Куприн и клоун Жакомино — живший в Петербурге итальянец Джакомо Чирени (1844— 1956). Гатчина. 1913 год. Жакомино прыгал сальто-мортале через трех слонов или шесть лошадей, перемежая трюки исполнением итальянских народных песенок
ЛЕГЕНДАРНЫЕ БРАТЬЯ
Любимцами публики были клоуны Владимир и Анатолий Дуровы.
О старшем из братьев, Владимире, клоун Казимир Плучс говорил: "Дуров был яркой одинокой звездой на безнадежно-сером цирковом небосводе тех лет", когда на цирковых аренах подвизались именовавшие себя "любимцами публики" куплетисты, телепаты, "оригинальные злободневные комики" и "фено-менальные чревовещатели". Дрессировщик и клоун -Дуров произносил с арены лексически яркие трагикомические монологи в жанре политической сатиры, что вызывало живейший отклик публики.
Например, после принятия в апреле 1906 года первой российской Конституции был сделан следующий номер: собака, вертясь, ловила свой хвост, а Владимир Дуров говорил ей: "Не оторви хвост, а то будешь собака куцая, как наша конституция". Тут же обрушивался шквал аплодисментов.
Фото: Фото предоставлено М. Золотаревым Шотландский цирк в Красноярске. 1916 год
Но самый известный номер, придуманный Владимиром Дуровым, — это "Железная дорога". В первом варианте машинистом, кондуктором и пассажирами были крысы: черные — в вагонах первого класса, белые — в вагонах второго класса и серые — в самых "дешевых" вагонах. Начальником станции являлся кот. На протяжении двадцати с лишним лет номер, впервые представленный в 1892 году, изменялся за счет ввода разных животных — обезьян, козла, гусей, уток, морских свинок.
Фото: Фото предоставлено М. Золотаревым Виталий Ефимович Лазаренко (1890–1939), цирковой артист, клоун-сатирик, акробат-прыгун. Заслуженный артист РСФСР (1933). В цирке выступал с 8 лет. В 1906 году поступил в цирк Первиля, где встретил А.Л. Дурова и под его влиянием стал клоуном, исполняющим сатирические шутки. С 1911 года работал в московском цирке Никитиных
Себя Дуров называл "зоопсихологом или воспитателем животных". В 1913 году в журнале "Искры" был помещен фоторепортаж из квартиры Дурова: на одной из фотографий артист, лежащий на застланной постели, был запечатлен со своими питомцами. Владимир Дуров читал газету "Сатирикон", держа ее в правой руке, левой же он гладил взобравшегося на кровать поросенка Ваську, а на плече у него при этом сидела крыса Финька. Подпись гласила: "Все свободное время В. Дуров проводит среди своих любимцев, которые являются к нему с утренним визитом прямо на постель".
Фото: Фото предоставлено М. Золотаревым Анатолий Леонидович Дуров на арене цирка
Его брат Анатолий Дуров был клоуном-сатириком. До выступления в амплуа клоуна ему довелось поработать и гимнастом, и акробатом, и фокусником, и канатоходцем — поэтому он был органичен на цирковой арене. Он выступал по контрактам сначала у Саламонского в Москве, потом у Чинизелли в Петербурге. Горький писал об Анатолии Дурове, что он "был тем волшебником, который в отравленный источник печали влил каплю, одну только каплю живой воды — смеха — и сделал его целебным, дающим силу и жизнь".
Фото: Фото предоставлено М. Золотаревым Клоун и дрессировщик Владимир Дуров с прирученными животными — поросенком Васькой и крысой Финькой. Санкт-Петербург. 1913 год
Выступления Дурова строились на остротах-импровизациях с политическим подтекстом. Это очень нравилось публике — особенно высмеивание коррупции в высших эшелонах власти. Пользовалась успехом и следующая шутка Дурова: "Генерал генерала обманывает — стратегия; купец купца — коммерция, а наш брат на целковый кого-нибудь обдует — тут же кричат: жулик!"
Как и его брат, Анатолий Дуров делал яркие номера с участием больших групп дрессированных животных. Так, в номере "Взрыв крепости" участвовало несколько сот кур и петухов, а в номере "Приключения в городе Свинске" 70 свиней — на арене была представлена картина пожара, во время которого поросята-пожарные тушили огонь и помогали поросятам-погорельцам.
Фото: Фото предоставлено М. Золотаревым Плакат Российского общества артистов варьете и цирка о сборе пожертвований в пользу семей артистов, погибших на фронтах Первой мировой войны. 1916 год
Гастроли Анатолия Дурова во всех городах проходили с неизменным успехом. Большое впечатление на публику производило то, что "у Анатолия Дурова были два помощника, два великана — индусы из Пенджаба", чья "мужественная внешность, одежда, оранжевые чалмы выглядели очень живописно на манеже, да и в жизни".
* * *
Ну и напоследок вспомним о том, как Александр Куприн описывал цирковое представление в своей повести "В цирке": "...У ярко освещенного подъезда было шумно и весело. Непрерывно, один за другим, подъезжали извозчики и по мановению руки величественного, как статуя, городового, описав полукруг, отъезжали дальше, в темноту, где длинной вереницей стояли вдоль улицы сани и кареты. <...> В коридорах пахло конюшней, газом, тырсой, которой посыпают арену, и обыкновенным запахом зрительных зал — смешанным запахом новых лайковых перчаток и пудры. <...> По цирку прокатился смех и затрещали аплодисменты. Два клоуна с белыми лицами, вымазанными черной и малиновой краской, выбежали с арены в коридор. Они точно позабыли на своих лицах широкие, бессмысленные улыбки, но их груди после утомительных сальто-мортале дышали глубоко и быстро. Их вызвали и заставили еще что-то сделать, потом еще раз и еще, и только когда музыка заиграла вальс и публика утихла, они ушли в уборную, оба потные, как-то сразу опустившиеся, разбитые усталостью".
Послать
ссылку письмом
Распечатать
страницу