Лавирование
К 1922 году Гражданская война продолжалась лишь на Дальнем Востоке. Давно были разбиты красными Деникин и Врангель, Колчак и Юденич. Остатки колчаковцев, не желавших сдаваться на милость победителей, в начале 1920 года ушли в Забайкалье, совершив в жутких условиях Сибирский Ледяной поход. Там они соединились с силами атамана Г.М. Семенова, образовав войска Российской восточной окраины, позднее переименованные в Дальневосточную армию.
Красная армия остановилась на рубеже озера Байкал и дальше белых не преследовала - в Забайкалье ситуацию контролировали японские интервенты, а ввязываться в полномасштабную войну с Японией Советская Россия не собиралась.
Не хотела такой войны и Япония.
Однако был найден способ решить эту проблему, который устроил все стороны. Сейчас его назвали бы прокси-войной, то есть конфликтом, в котором воюют чужими руками. За японцев стали воевать белые, а за красных - Народно-революционная армия (НРА) созданной в апреле 1920 года формально независимой Дальневосточной республики (ДВР).
В июле ДВР договорилась с японским командованием о нейтралитете и выводе войск из Забайкалья, что предопределило и уход оттуда белых. В октябре народоармейцы заняли Читу, а в ноябре белые войска численностью около 20 тысяч человек через территорию Китая переехали в Приморье.
Впрочем, это была уже не совсем армия. Оружие пришлось сдать при пересечении китайской границы, поэтому в Приморье белые приехали фактически как беженцы, сохранив только свою организацию.
Однако вскоре положение резко обострилось.
Переворот
26 мая 1921 года во Владивостоке произошел переворот. Было свергнуто Приморское областное управление ДВР во главе с большевиком В.Г. Антоновым. Власть перешла к съезду несоциалистических организаций Дальнего Востока, избравшему Временное Приамурское правительство во главе с присяжным поверенным С.Д. Меркуловым.
Так Южное Приморье оказалось оторванным от Дальневосточной республики.
Следом начала формироваться Белоповстанческая армия под командованием генерала В.М. Молчанова, которая, получив некоторое количество оружия, в ноябре 1921 года активизировала действия против дальневосточных партизан и начала Хабаровский поход. 22 декабря Хабаровск пал, белоповстанцы, захватив артиллерию, вытеснили противника за Амур и развернули наступление по Транссибирской железной дороге. Захвачены Волочаевка, разъезд Ольгохта за ней...
10-12 февраля 1922 года у Волочаевки и произошло решающее сражение, предрешившее исход Хабаровского похода белых и всей Гражданской войны на Дальнем Востоке.
Вид на сопку Июнь-Корань, еще не ставшую символом Гражданской войны. 1920 год.
Приказ генерала Молчанова
Сопка Июнь-Корань возле Волочаевки была удобной позицией для обороны белых: господствующая высота, от которой далее на 4-5 верст к западу тянулась снежная равнина без какой-либо растительности. Стоило только укрепить позицию, и лобовые атаки становились самоубийством. Кроме того, на 25 верст к западу от Волочаевки не было населенных пунктов, где могли бы укрыться наступающие войска. Белые, занявшие Волочаевку еще в ночь на 6 января, использовали эти преимущества и сделали сопку центром своей обороны.
В приказе № 572 от 5 февраля 1922 г. генерал В.М. Молчанов эмоционально и страстно призвал соратников к решительному бою:
"Вопрос самого нашего бытия требует полного напряжения всех сил для достижения победы. Побеждает тот, кто страстно желает этого. С победой мы живем. Неудача может лишить нас самого бытия, как антибольшевистской организации.
К вам, старшие начальники, я обращаюсь с призывом вдунуть в сердца подчиненных страстный дух победы.
Надо переговорить со всеми и наэлектризовать каждого... Я убежден, что мы еще можем нанести такое поражение противнику, что ему долго не прийти в себя... Победа нужна и должна быть.
Строгий расчет во всем, в каждой мелочи.
Не покладая рук, закрепляйтесь, но этого мало, внедрите всем, что проволоку бросить ни в коем случае нельзя"1.
Противник ответил не менее эмоционально и жестко.
Письмо главкома Блюхера
9 февраля 1922 г. главком НРА ДВР В.К. Блюхер отправил письмо генералу Молчанову, предложив прекратить бесполезное сопротивление и не воевать со своей страной на японские деньги. В случае сдачи гарантировал жизнь.
"Пролита только лишняя кровь и без того измученного русского народа, но он своих революционных завоеваний и своей новой свободной государственности не сдаст никому.
Я солдат революции и хочу говорить с Вами, прежде чем начать последний разговор на языке пушек"2.
Ответа не последовало.
Вид на сопку Июнь-Корань, еще не ставшую символом Гражданской войны. 1920 год.
Диспозиция
Белые закрепились на участке между рекой Тунгуской и линией железной дороги. Были установлены от одного до трех рядов колючей проволоки, пулеметные гнезда, окопы в снегу, обложенные мешками с землей, обвалованные снегом и в некоторых местах облитые водой. Наиболее сильные позиции - в районе сопки Июнь-Корань, тогда как железная дорога прикрывалась лишь бронепоездами и пулеметными гнездами. Впрочем, по свидетельствам белых, красные преувеличивали значение укреплений.
Укрепрайон занимала группа полковника А.Г. Аргунова: 2675 штыков и сабель, 26 пулеметов и шесть орудий, два бронепоезда ("Каппелевец" с двумя орудиями и девятью пулеметами и "Волжанин" с двумя орудиями). На Амурском направлении действовала группа генерала И.Н. Никитина.
Силы Восточного фронта Народно-революционной армии оцениваются в 7600 штыков и сабель, 300 пулеметов, 30 орудий. Войска фронта были разделены на две группы: Инскую под командованием Я.З Покуса и Забайкальскую под командованием Н.Д. Томина. В советское время утверждалось, что белые под Волочаевкой значительно превосходили красных, однако, по подсчетам современных исследователей, соотношение сил было иным: на главном направлении к 12 февраля соотношение сил в пехоте было 4,2:1 в пользу НРА. По пулеметам красные превосходили белых в 7,6 раза, по орудиям - в 3,5 раза3. По бронепоездам было равенство, а танки у белых отсутствовали.
А. Г. Ефимов
Тем не менее подготовка наступающих к бою оставляла желать лучшего. Бронепоезда бездействовали из-за неисправности моста через речку Поперечка в 6 км от Волочаевки. Не было средств для преодоления проволочных заграждений. Полковник А.Г. Ефимов вспоминал в эмиграции:
"Белые были вооружены не лучше, а значительно слабее своего противника... Но и на старуху бывает проруха. Имея в своем распоряжении разнообразные образцы новейшей боевой техники, красные командиры забыли снабдить свою пехоту самым простым и необходимым инструментом - ножницами для резки проволочных заграждений"4. Лишь на третий день боев, в ночь на 12 февраля, удалось восстановить мост и задействовать бронепоезда.
Над Волочаевкой стояли 30-35-градусные морозы. Удар на главном направлении нанесла Сводная стрелковая бригада Я.З. Покуса, атаковавшая позиции белых на станции, в деревне Волочаевке и на сопке Июнь-Корань.
Расположение войск на 10 февраля 1922 года.
Бой. 10 февраля
5-й стрелковый и 4-й кавалерийский полки обошли Волочаевку с севера и дошли до проволоки. В центре сопку атаковал батальон Особого Амурского полка при поддержке двух танков, один из которых сломался, а другой был подбит. Артиллерия обходной колонны отстала и применялась неэффективно. Обход по глубокому снегу вымотал бойцов.
К 17 часам красные, так и не преодолев проволочных заграждений, отошли. Но первый бой позволил вскрыть группировку противника, определить его сильные и слабые места.
11 февраля
Белые снова отбили все атаки на центральном направлении, а народоармейцы весь день провели в снегу перед проволочными заграждениями. Но, поскольку противник не пытался контратаковать, красные получили передышку, привели войска в порядок и починили мост.
Бронепоезда во многом переломили ход сражения.
12 февраля
С 7.30 утра после артподготовки Сводная стрелковая бригада перешла в наступление на центральном направлении и после трехчасового боя в 11 часов 32 минуты заняла станцию и деревню Волочаевка. Обходная колонна В.А. Гюльцгофа силой в батальон и эскадрон при двух орудиях ударила в тыл Волочаевки с юга от железной дороги, а в ночь 12 февраля подожгла мост в тылу белых и заставила отступить от Волочаевки бронепоезд "Каппелевец".
Главный удар наносился на участке 6-го стрелкового полка. Бронепоезд N 8 при поддержке полевой артиллерии пошел в наступление, вызывая на себя огонь белой артиллерии. Маневр удался, он позволил пехоте наконец-то преодолеть проволоку. Батальону 5-го стрелкового полка, занявшему сопку Июнь-Корань, не пришлось вступать в рукопашную - белые просто отступили.
Потери НРА составили более 550 человек убитыми и до 1250 ранеными и обмороженными. Потери белых, по некоторым данным, - до 400 убитых и более 700 раненых. Лишь через две недели павших удалось похоронить.
Командир 6-го стрелкового полка А.Н. Захаров вспоминал:
"Много я видел боев. Было много тяжелых моментов и труднейших положений, многое забылось, но на всю жизнь у меня остались в памяти каждый час, каждый момент из 48 жутких часов под Волочаевкой"5.
Белые отступили по железной дороге, сохранив порядок - не оставили красным ни одного орудия или пулемета. Красные были утомлены и прекратили преследование. Но исход операции был очевиден.
Схема штурма Волочаевки 12 февраля 1922 года.
Второе письмо Блюхера
14 февраля 1922 года Народно-революционной армией был взят Хабаровск. Белоповстанцы отошли в Приморье под защиту японских штыков.
23 февраля главком Блюхер направил новое письмо генералу Молчанову с предложением сдаться:
"Мне хотелось бы знать, какое же количество жертв, какое число русских трупов необходимо еще, чтобы убедить Вас в бесполезности и бесплодности Вашей последней попытки бороться с силою революционного русского народа, на пепле хозяйственной разрухи воздвигающего свою новую государственность?
Какое число русских мучеников приказано Вам бросить к подножию японского и другого чужеземного капитала? ... Нет, генерал, мы этого не позволим. Мы, мужики, защищающие свое родное достояние, свою родную революционную русскую землю, впервые в течение столетий увидевшие свою истинно народную власть"6.
Много лет спустя в Сан-Франциско будет записано аудиоинтервью 84-летнего генерала В.М. Молчанова. Вспомнил он и о письмах Блюхера:
"Когда Блюхер взял на себя командование и начал нас контратаковать, он писал мне письма, в которых просил закончить войну и предлагал мне военную должность в Красной армии, соответствующую моим способностям... Как же я мог, будучи против большевиков, пойти с ними вместе? Я просто не отвечал ни на какие письма"7.
КРУПНЫЙ ПЛАН
Глаза в глаза на линии огня
Текст: Александр Филимоненко
Единственную в России панораму, посвященную Гражданской войне, можно увидеть в Хабаровском музее имени Гродекова
Идею создать величественную панораму Волочаевского сражения выдвинул директор музея Всеволод Сысоев еще в конце 1960-х годов. В начале семидесятых за воплощение замысла взялись известные художники-баталисты Сергей Агапов и Анатолий Гарпенко, планировавшие завершить 43-метровое полотно к 50-летию окончания Гражданской войны на Дальнем Востоке. Под масштабный заказ живописцам предоставили спортзал одной из московских школ. Однако первый вариант был забракован экспертами - и природа в районе сопки не дальневосточная, и траншеи с блиндажами "позаимствованы" у Великой Отечественной войны.
От идеи воссоздать картину боя, находясь в десяти тысячах километров от Волочаевки, пришлось отказаться. Теперь к делу подошли гораздо серьезнее. Весной 1971 года Агапов и Горпенко приехали на место сражения. Командование Дальневосточного военного округа выделило инженерную роту для строительства оборонительных рубежей. Военнослужащие в форме народоармейцев штурмовали укрепления. Художники делали зарисовки...
Второй вариант панорамы принимала - и утвердила! - министр культуры СССР Екатерина Фурцева. Консультантами выступали маршалы Николай Крылов, Иван Баграмян, Василий Чуйков. Осенью 1974 года полотно, намотанное на специальный барабан, доставили в спецвагоне из столицы в Хабаровск. Уже при монтаже выяснилось, что для полной окружности не хватает около метра. Пришлось срочно наращивать холст, дописывать изображение...
30 апреля 1975 года панораму торжественно открыли.
Волочаевская панорама - пятая в нашей стране после Бородинской, Сталинградской, Севастопольской и Транссибирской. От предшественниц отличается камерностью: вы стоите в каких-то двух метрах от полотна, а филигранно выполненный предметный план создает поразительный эффект присутствия. Глаза в глаза с участниками боя! Конечно, не обошлось без неточностей, на что указывали историки: народноармейцы идут в атаку с красным знаменем, хотя на флаге ДВР был синий прямоугольник; на шинелях белоповстанцев блестят золотые погоны. Нет в архивных документах и упоминаний о рукопашной схватке - ключевом сюжете панорамы.
Но это нисколько не умаляет заслуг создателей замечательного исторического памятника. А для многих поколений школьников уроки на рукотворной Волочаевской сопке остались в памяти на всю жизнь.
За проявленный героизм 6-й стрелковый полк был награжден орденом Красного Знамени и получил почетное наименование Волочаевский.
В Сводной бригаде орден Красного Знамени получили 67 человек, в том числе комбриг Яков Покус.
Гражданская война на Дальнем Востоке продолжалась до октября 1922 года. После того, как японцы объявили о своем решении оставить Приморье, народоармейцы перешли в последнее наступление. 25 октября без единого выстрела они вошли во Владивосток. Здесь уже не было ни японцев, ни белых, ушедших морем в эмиграцию.
ВОЛОЧАЕВЦЫ: ПОСЛЕ БИТВЫ
Василий Блюхер. Главком Народно-революционной армии ДВР, впоследствии Маршал Советского Союза.
Арестован и погиб в тюремной камере в ноябре 1938 года. Реабилитирован за отсутствием состава преступления. Две супруги расстреляны, третья прошла через лагеря. Позднее все реабилитированы.
Яков Покус. Командир Сводной стрелковой бригады, в дальнейшем - комдив.
Находился под арестом в 1938-1940 годах, повторно арестован в 1940 году, приговорен к десяти годам исправительно-трудовых лагерей и к пяти годам поражения в правах. Умер в Устьвымьлаге в сентябре 1945 года. Реабилитирован.
Павел Постышев. Член Военного совета Восточного фронта Дальневосточной республики.
В феврале 1938 года арестован вместе с женой. Оба расстреляны. Реабилитированы.
Петр Парфенов. Начальник политуправления Народно-революционной армии Дальневосточной республики, автор знаменитой песни "По долинам и по взгорьям".
Расстрелян в 1937 году. Реабилитирован.
Викторин Молчанов. Командующий Белоповстанческой армией, генерал-лейтенант.
Осенью 1922 года навсегда покинул Россию. Жил в Корее, Китае, США. Открыл куриный завод, который вскоре разорился. Работал администратором здания в Сан-Франциско.
Умер в 1975 году.
Афиноген Аргунов. Командующий войсками белых под Волочаевкой.
Осенью 1922 года эмигрировал из России.
Убит в Харбине в 1932 году.
1. ...И на Тихом океане свой закончили поход. Хабаровск, 1932. С. 135.
2. Ефимов А.Г. Ижевцы и воткинцы. Борьба с большевиками 1918-1920. М., 2008. С. 325.
3. Левкин Г.Г. Волочаевка без легенд. Хабаровск, 1999. С. 64.
4. Ефимов А.Г. С ижевцами и воткинцами на Восточном фронте. Статьи, письма, документы. М., 2013. С. 117.
5. Захаров А.Н. Дальневосточный Перекоп // Таежные походы. М., 1936. С. 292.
6. Блюхер В.К. Статьи и речи. М., 1963. С. 89.
7. Молчанов В.М. Последний белый генерал. М., 2009. С. 181.
Впервые я услышал о ней в позднесоветском детстве - благодаря песне про "штурмовые ночи Спасска, Волочаевские дни", которая 25 октября, каждый год, гремела из всех владивостокских репродукторов. В этот день, сто лет назад, Приморье покинули японцы и белые, а Ленин сказал, что Владивосток "далеко, но ведь это город-то нашенский" (эта фраза пережила революции, войны, перестройки и по сей день звучит, к месту и нет, в моем городе). И только много позже, когда прочел воспоминания участников февральских боев, прикоснулся к винтовочной гильзе со старинным полусъеденным ржавчиной клеймом, первый раз поднялся на Июнь-Корань, - только тогда обожгло: все близко, все - наше.
И понятен стал пафос Юлиана Семенова, описавшего волочаевское поле брани в первом романе о Штирлице "Пароль не нужен":
"По бескрайнему полю, среди трупов, идут Блюхер, Постышев, командиры полков, бригад и партизанских отрядов.
- Белый, - кто-то говорит тихо, показывая на труп молоденького паренька. Глаза - стеклянные, удивленные, чистые, как вода.
- Еще белый.
- Каппелевец.
- Семеновец.
- Наш.
- Белый.
- Наш.
- Хватит, - тихо говорит кто-то, - русские все они. Русские".
Фото: Юлия Гарднер
Поднимаюсь по лестничному маршу на сопку - в пространстве и времени. Сразу по окончании боев здесь положили в братскую могилу 118 народоармейцев. Позже, в 1928 году, построили музей-школу - крепость с бойницами, на крышу которой водрузили фигуру воина, разрывающего колючую проволоку (скульптор-венгр Алексей Бодоньи попал в русский плен на Первой мировой и примкнул к большевикам). Еще через десяток лет приставка "школа" отпала, строение превратилось в полноценный музей Гражданской войны на Дальнем Востоке. На Июнь-Корань водили экскурсии, по выходным приезжал туристический поезд "Волочаевские дни".
Фото: Юлия Гарднер
А потом распался СССР. Денег перестало хватать на самое необходимое. Да и красноармейская романтика вышла из моды. Все девяностые и нулевые годы бесхозный музей разрушался и разграблялся, окна пришлось заложить кирпичом. С кенотафа (символического надгробья) Блюхера, установленного в 1971 году вдовой Глафирой Безверховой, "металлисты" сорвали бронзовую табличку. Бюст маршала пришлось перенести с сопки в село, подальше от вандалов. Исчезла винтовка из рук скульптурного народоармейца...
Это было второе Волочаевское сражение - необъявленное и незнаменитое. Его красные проиграли. Не белым, а своим же беспамятным потомкам.
Фото: Юлия Гарднер
Скрипит снег под ногами. Морозно, как и сто лет назад. Высота сопки - всего около тридцати метров. Но она господствует над безлесой низменностью. Обойти нельзя - только штурмовать в лоб. Внизу угадываются дома, улицы Волочаевки. По Транссибу, где сто лет назад громыхали, ощетинясь горячими стволами, бронепоезда, деловито бегут товарняки. Мирно шумит тяжелыми фурами и легкомысленными "япономарками" автодорога "Амур".
На вершине - часовня "Умягчение злых сердец", построенная десять лет назад как символ примирения сторон. А вот и старинное здание музея - все в долгожданных строительных лесах.
С приближением юбилея мемориальным комплексом занялась Москва. По линии российского Министерства культуры выделено почти 25 миллионов рублей на реставрацию скульптуры, восстановление бетонной отмостки, ремонт кровли и фасада. Здание музея - впервые за много лет - отапливается, у подножья сопки заасфальтирована парковка. Задача - восстановить исторический облик мемориала и заново открыть его к 100-летию Волочаевского сражения.
Фото: Юлия Гарднер
- В новом музее планируется электронная начинка, но должно же быть и то, что можно пощупать руками. Вот наши находки: гильзы, обоймы, головки снарядов, шрапнель, - рассказывает учитель географии, руководитель музея Волочаевской школы № 11 Алексей Зайцев. Он уже много лет ведет с учениками поисковые работы на местах боев (они шли и в районе соседних станций Ин и Ольгохта), уточняет списки участников сражения, закрывает "белые пятна".
По сей день из 118 похороненных на сопке бойцов известны фамилии лишь тридцати семи...
Как объяснить нынешним детям, за что погибли эти люди? Почему с таким ожесточением дрались соотечественники за кусок далекой, промороженной земли? Есть ли герои и антигерои в смертельной схватке Блюхера с Молчановым, Серышева с Ефимовым? Как убедить, что все это - не чужое, не далекое, не абстрактное?
Как-то надо. Обязательно нужно найти верные слова. Хотя бы для того, чтобы она так и осталась - единственной Гражданской.
Началось все с того, что 20-летний Петр Парфенов, родом из-под Уфы, сменив в юности множество работ и обойдя полстраны, оказался в Приморье. Здесь он влюбился в гимназистку Веру Смага и посвятил ей стихи:
По долинам, по загорьям
Целый месяц я бродил.
Был на реках и на взморье,
Не жалея юных сил...
Петр Парфенов - подпоручик 186-го пехотного запасного полка. 1916 год.
От Гиляровского до Дроздовского
Шел 1914 год. С началом мировой войны Парфенов попал в Иркутское военное училище, где обнаружил, что под любовные рифмы удобно маршировать. Юнкера, чеканя шаг, хором распевали их; на какую мелодию - неизвестно.
Годом позже знаменитый журналист Владимир Гиляровский опубликовал патриотические стихи "Марш сибирских стрелков" с тем же размером:
Из тайги, тайги дремучей,
От Амура, от реки,
Молчаливо, грозной тучей
Шли на бой сибиряки...
Эх, Сибирь, страна родная,
За тебя мы постоим,
Волнам Рейна и Дуная
Твой привет передадим!
Следом, уже на Гражданской, белый полковник Баторин сочинил "Марш Дроздовского полка" - возможно, взяв стихи Гиляровского за образец:
Из Румынии походом
Шел Дроздовский славный полк,
Во спасение народа
Исполняя тяжкий долг...
Шли дроздовцы твердым шагом,
Враг под натиском бежал.
И с трехцветным русским флагом
Славу полк себе стяжал!
Мелодию для марша дроздовцев написал (хотя есть те, кто в этом сомневается) в 1919 году Дмитрий Покрасс, подвизавшийся тогда в ростовском варьете "Кривой Джимми". Всего год спустя он станет (вместе с братом Даниилом) автором краснознаменного "Марша Буденного", впоследствии - целого ряда знаменитых советских песен: "Дан приказ ему на запад...", "Три танкиста"...
Музыка ушла в народ.
И тут в нашем сюжете вновь возникает Петр Парфенов.
Петр Парфенов в 1937-м...
Революционная муза
Награжденный на Первой мировой войне Георгиевским крестом и печатавший стихи под псевдонимом Петр Алтайский, Парфенов на крутом переломе истории оказался у красных, потом у белых (дослужился до подполковника) и вновь у красных. В начале 1920 года вновь попал во Владивосток, город своей первой любви, где власть взяли большевики. Тогда-то ему, начальнику политотдела штаба Красной Армии Приморской области, и поручили написать солдатскую песню.
"Казалось, что близок конец разрушительной гражданской войне, атаманам и капиталистам не оставалось больше никакого убежища, кроме отрезанной с трех сторон семеновской Читы", - вспоминал Парфенов. Взобравшись на Комаровскую сопку, он написал песню, переделав свои старые стихи. Возможно, при этом поэт держал в голове и мелодию Покрасса, и строки Гиляровского.
Так появился первый вариант песни, вскоре ставшей знаменитой:
По долинам, по загорьям
Шли дивизии вперед,
Чтобы с боем взять Приморье -
Белой армии оплот.
Чтобы выгнать интервентов
За рубеж родной страны
И не гнуть пред их агентом
Трудовой своей спины.
Становились под знамена,
Создавали ратный стан
Удалые эскадроны
Приамурских партизан.
Этих дней не смолкнет слава,
Не забудут никогда,
Как лихая наша лава
Занимала города.
Сохранятся, точно в сказке,
Вековые будто пни,
Штурмовые ночи Спасска,
Николаевские дни.
Как мы гнали атаманов,
Как громили мы господ
И на Тихом океане
Свой закончили поход.
А. Ромасюков. Чины Дроздовской дивизии, построившись в каре, отбивают атаки красной конницы.
Редактура товарищей
Слушатели подвергли текст товарищеской критике. Красные только-только заключили перемирие с японскими интервентами, в силу чего напоминать о недавних боях против них в Николаевске-на-Амуре сочли некорректным.
Парфенов вновь засел за рифмы. Но 4-5 апреля 1920 года грянуло "японское выступление" во Владивостоке: интервенты арестовали и казнили большевистских лидеров Сергея Лазо, Алексея Луцкого, Всеволода Сибирцева - кузена писателя Александра Фадеева. Сам Фадеев, имевший партизанский псевдоним Булыга, был в те же дни ранен в Спасске-Дальнем в бою с японцами.
Красным стало не до песен: пришлось уходить в сопки или в подполье.
И уже в феврале 1922 года, когда произошло сражение под Волочаевкой, Парфенов сообразил: "николаевские дни" следует заменить "волочаевскими". А в октябре красные, как и предрекал поэт, "на Тихом океане свой закончили поход".
Так песня о событиях 1920 года стала символом исторических событий 1922-го...
Но на этом ее славная и трагическая история не закончилась...
Памятник "Борцам за власть Советов на Дальнем Востоке". Владивосток.
"Строчки с кровью убивают..."
Несколько лет спустя текст доработал поэт Сергей Алымов, в годы Гражданской войны живший во Владивостоке и Харбине, переводивший японскую поэзию и сочинявший футуристические стихи. Именно он заменил "загорья" на "взгорья". В алымовской редакции "Марш дальневосточных партизан" и вошел в 1929 году в репертуар Ансамбля красноармейской песни Александра Александрова. Причем композитором поначалу указывался не Покрасс, а некий ротный командир Илья Атуров, от которого песню услышал Александров. Сам руководитель ансамбля, обработавший мелодию, стал считаться ее соавтором.
А потом разразился скандал.
В 1934 году группа литераторов и бывших партизан напечатали в "Известиях" статью, в которой утверждали: автор текста - не Алымов, а Парфенов. Последний к тому времени сделал неплохую карьеру: работал в Коминтерне, редактировал журналы "Советский путь" и "Коллективист", возглавлял Госплан РСФСР, стал членом Союза писателей, опубликовал ряд исторических книг о Гражданской войне.
Казалось, справедливость восстановлена. Но вскоре имя Парфенова надолго предали забвению: его арестовали и в 1937 году расстреляли по ложному доносу как контрреволюционера.
"О, знал бы я, что так бывает, когда пускался на дебют, что строчки с кровью убивают, нахлынут горлом и убьют..." - это и о нем напишет Пастернак.
В 1956 году поэта реабилитировали посмертно, через шесть лет вдова в суде подтвердила его авторские права на песню.
Помните?
Заслышав шорох в кустах, часовой окрикивает: "Кто идет?" - и, не дожидаясь ответа, палит наобум. За что и получает внушение от вышедшего из зарослей комиссара: "Палить зря не следует. А уж стреляешь - так попадай!".
А это наш герой (справа) на съемках фильма "Чапаев".
Первый блин не вышел комом, и на свой следующий фильм "Волочаевские дни" (1937) братья Васильевы вновь пригласили Апсолона - на роль помощника машиниста паровоза Леньки. В этой ленте актер и вовсе не проронил ни слова, зато поучаствовал в одной из самых эффектных сцен. Пробежав по крыше движущегося состава, Лёнька ловко отцепляет последний вагон и машет ему вслед, озорно улыбаясь. На вагоне неровная надпись "тифозный". Но в нем ящики с оружием для красных партизан...
А еще актер написал для этой картины "Партизанскую песню". Совместно, на всякий случай, с композитором Дмитрием Шостаковичем!
Пожалуй, именно песни для фильмов сохранили имя Андрея Апсолона в истории советского кинематографа. Его душевные, трогательные тексты звучали в картинах "Год девятнадцатый", "Комсомольск", "За Советскую Родину". А самой известной стала композиция "Лейся, песня, на просторе" из фильма "Семеро смелых" (1936). Строчки родились в поезде, по пути на натурные съемки у Баренцева моря. Поэт писал весточку жене и, как сам потом вспоминал, "первые строчки под мерный стук вагонных колес как-то сами собой легли в рифму на мелодию песни. "Лейся, песня, на просторе,/ Не скучай, не плачь, жена!/ Штурмовать далеко море/ Посылает нас страна..." А раз так случилось, я и дальше в этой форме постарался рассказать любимой, что меня ждет впереди, и о том, что думаю о ней и жду нашей встречи".
Песня так понравилась режиссеру Сергею Герасимову, что он сделал ее ключом к фильму. А после выхода картины на экраны песню включил в свой репертуар и записал на грампластинку Леонид Утесов.
135 лет назад родился самый известный полководец Гражданской войны
Повоевать в двух известнейших военных фильмах 1930-х Апсолону не пришлось: роли не располагали. А в 41-м в его жизнь ворвалась реальная война, на которую Андрей ушел добровольцем. Командовал ротой 1066-го полка 281-й стрелковой дивизии Волховского фронта (уже после войны лейтенант Апсолон награжден орденами Отечественной войны I и II степени). Был тяжело ранен в руку в боях за Ленинград. Врачам пришлось удалить часть кости. С тех пор рука недвижно висела по сути на коже и мышцах. Наверное, потому Апсолон так органичен в замечательном фильме "Жди меня" (1943), где сыграл раненного в руку радиста. Увы, тяжелое ранение заставило его отойти от актерской профессии, сосредоточиться на режиссуре. Но и в послевоенной карьере Андрея Апсолона было несколько запоминающихся ролей - взять хотя бы Бобыля Бакулу в "Снегурочке"(1968).
Актер-фронтовик умер 26 февраля 1994 года в возрасте 85 лет. Похоронен в Санкт-Петербурге на Большеохтинском кладбище.