Гвардии капитан Алексей Лебедев. Летчик-ас, Герой Советского Союза, наградной лист которого подписал лично маршал Жуков. Как получилось, что он стал асом в разведке и завербовал одного из самых ценных агентов за всю историю.
Из авиации в разведку В марте 1945 года на подпись командующему 1-м Белорусским фронтом Маршалу Советского Союза Георгию Константиновичу Жукову представят наградной лист. На первой странице будет указано: ？Лебедев Алексей Иванович, гвардии капитан, командир эскадрильи 71-го гвардейского штурмового авиационного краснознаменного полка. Представляется к званию Героя Советского Союза？.
Далее перечислялись подвиги: за 82 успешных боевых вылета на самолете Ил-2 на штурмовку и бомбардировку войск и техники противника, проведение 11 воздушных боев с истребителями немцев, за лично сбитые четыре самолета противника, проявленное мужество, отвагу и геройство.
Маршал Жуков подпишет этот наградной лист 17 марта 1945 года.
“ В 1972-м уже 89 самолетов были сбиты с первой атаки. В этом же году будущий вьетнамский космонавт, летчик Фам Туан на истребителе МиГ-21 сбил ракетой американский В-52 ” Но ничего этого не знал комэска Лебедев. К тому времени он уже находился в Москве, был зачислен слушателем командного факультета Военной академии командно-штурманского состава ВВС Красной армии.
После окончания академии майор Лебедев будет назначен командиром штурмового авиаполка на Дальний Восток. Следующая служебная ступенька – старший инспектор-летчик управления боевой подготовки ВВС. Казалось бы, военная карьера Алексея Ивановича складывается вполне успешно. Ему всего тридцать лет, а он уже прошел основные авиационные командные должности – командир звена, эскадрильи, полка... Но жизнь – удивительно непредсказуемая штука. Однажды Алексею Ивановичу предлагают сменить профессию: из авиации перейти в разведку.
В этом не было ничего удивительного. Военная разведка всегда отбирала лучших, а Лебедев – без сомнения, лучший. Нетрудно посчитать, что поступив в академию в 31 год, он окончит ее в 35. И выйдет оттуда молодым и зеленым военным дипломатом. В общем, как подшучивали друзья-авиаторы: ？Ты, Леша, станешь там настоящим карьеристом？. Словом, хоть так прикидывай, хоть этак, все было против. И только сам Лебедев оказался за. Он дал согласие, и жизнь бросила его в крутое пике.
В 1955 году Лебедев завершил обучение в Военно-дипломатической академии. Его направили во Францию, сразу на высокую должность военно-воздушного атташе.
Агентура Лебедева Долгожданный Париж встречал советских военных дипломатов совсем не так, как им виделось из Москвы. Крепнущий ветер холодной войны выдувал остатки теплых, добрососедских отношений.
？Мы имели за плечами боевой опыт, академию, – вспоминал однокурсник и друг Лебедева генерал Владимир Стрельбицкий, – но были еще зелеными новичками в стратегической разведке. Обстановка во Франции в ту пору была сложная. Отношение к нам со стороны как официальных властей, так и населения далеко не дружественное. Порой узнав, что ты советский, могли и в лицо плюнуть. Сидишь на стадионе, кто-то заговорил с тобой, как только узнал, что из Советского Союза, встает и уходит.
В прессе постоянно нагнеталась атмосфера антисоветизма, шпиономании. Поэтому работать было тяжко. Мы приехали, а военный атташе полковник Зотов говорит: ищите информацию по газетам, журналам, отслеживайте, пишите. Особенно ничего и не требовал, поскольку такая вот сложная оперативная обстановка была.
Генерал-майор Алексей Лебедев Однако мы рвались в бой. И не собирались отсиживаться в резидентуре, перелистывая газеты. Вот тогда Алексей Иванович Лебедев и проявил свои недюжинные способности. Он находил и вербовал людей, которые творили чудеса？.
Что же это были за люди? Один из них – Джованни Ферреро, итальянец по происхождению, трудился в компании ？Фиат-Франс？. Работал секретарем и доверенным лицом начальника управления вооружений и авиации фирмы ？Фиат？.
В 1971 году это управление поглотила государственная авиакомпания ？Алиталиа？. Ферреро, пользуясь дружескими отношениями с руководителем управления, имел доступ к секретным материалам компании. Среди этих материалов была и документация, которая поступала из НАТО.
？Джованни Ферреро, – пишет в своей книге Тьерри Вольтон ？КГБ во Франции？, – передал почти 1,5 кубометра документов, в частности касающихся автоматической системы НАТО для наземного управления средствами ПВО, программы совместных исследований в области вооружений, организации снабжения вооруженных сил НАТО; европейской научно-исследовательской организации по ракетам; сведений об американском самолете F-104, в числе которых отчет о летных испытаниях; сопоставительный доклад ВВС США о летных испытаниях истребителя G-91 Fiat.
Ферреро был весьма эффективным и полезным источником, но настоящей звездой на небосклоне военной разведки конца 50-х – начала 60-х годов стал суперагент Мюрат. Он проработал с нами десять лет. Удостоился высшей награды СССР – ордена Ленина. Мюрат носил звание полковника, был офицером штаба НАТО в Западной Германии. Имел доступ к самым секретным документам Североатлантического альянса.
Он первым добыл и передал нам ？План Верховного главнокомандующего вооруженными силами НАТО в Европе № 110/59 от 01.01.1960 года по нанесению ядерных ударов？.
Когда материалы этого плана представили Никите Хрущеву, тот был в шоке. Прошло всего полтора десятка лет со времени окончания Второй мировой войны, а США уже отработали документ о ядерном уничтожении СССР. В плане было подробно расписано, на какие советские города, промышленные и военные объекты американцы планируют сбросить атомные бомбы.
Что испытывал Хрущев, получив этот документ? По сути руководитель Советского Союза держал в руках похоронку на свое Отечество.
Как расставить все точки над i Несомненно, это была величайшая победа нашей военной разведки. И добыли ее два человека – агент Мюрат и его руководитель Алексей Лебедев. Да, безусловно, их направлял Центр, но надо сказать четко и однозначно – завербовал Мюрата именно он, Лебедев. А вот как это произошло – история интересная и познавательная.
Познакомились они на приеме у известного мецената и киномагната Шарля Спаака. Лебедев беседовал с американским генералом, когда к ним подошел Спаак и представил полковника ВВС Франции. Оказалось, тот служил в одном из штабов НАТО в Западной Германии.
Алексей Иванович кое-что слышал об этом французском полковнике. В офицерской среде натовцев тот позволял себе некоторую экстравагантность и фрондерство, пользуясь своей принадлежностью к старинному французскому роду. Говорили разное: одни считали его анархистом, свободомыслящим человеком, другие наоборот – утверждали, что он честью и правдой служит американцам и является их человеком.
Позже Лебедев узнает, что и француз заочно тоже слышал о нем. Все-таки они оба боевые летчики. А Алексей Иванович, советский военно-воздушный атташе, храбро воевал с фашистами. Его хорошо знали французские ветераны легендарного полка ？Нормандия – Неман？, летавшие на Восточном фронте бок о бок с советскими пилотами.
Полковник в отставке Иван Лазарев, в ту пору служивший инспектором ГРУ, вспоминал: ？Французская резидентура была очень активной. Номер один резидентура. По крайней мере в Европе. А Лебедев – герой, боевой летчик. Он был вхож в самые высокие авиационные круги Франции. Среди его хороших знакомых – генералы и старшие офицеры, прошедшие войну. На вид он угловатый, этакий костромской медведь, но дружить умел, всегда был душой компании. Мог ночь напролет пить, гудеть, гостей умел потчевать, угощал грибочками деревенскими. В общем, понравились они друг другу.
Думаю, сыграл свою роль и тот факт, что Мюрат с антипатией относился к американцам. Не любил их за высокомерие, снобизм, желание всюду командовать？.
В тот вечер они стали вспоминать фронтовые будни, боевые эпизоды, курьезные случаи. Француз был на удивление доброжелателен, весел.
Выпили. Каждый рассказал о себе. Полковник без утайки поведал о службе в натовском штабе, о должности, которую занимал. Дал понять, что осведомлен о многих делах и проблемах, поскольку имеет доступ к соответствующим документам.
Анализируя их первую встречу, Лебедев во многом сомневался. Не подстава ли это контрразведки? Все складывалось уж слишком гладко. Высокопоставленный натовец, штабной офицер, имеющий доступ к секретным материалам, и вот такой открытый, запросто пошел на контакт.
Недели через три они случайно увидели друг друга в театре. Полковник предложил встретиться вновь. И эта встреча расставила все точки над i. Француз раскрылся сразу. Он говорил, что США готовят войну против СССР и стараются втянуть в ее подготовку европейские страны.
Самолеты-штурмовики в полете
Чтобы подтвердить сказанное, полковник предложил показать, а возможно, и передать на короткое время материалы НАТО. Там документально зафиксировано, как Соединенные Штаты готовятся к новой войне. Только теперь к войне ядерной. Лебедев интуитивно почувствовал: полковнику можно и нужно верить. Он вполне искренен и правдив.
Алексей Иванович не ошибся. Правда, на первых порах полковник снабжал его в основном устной информацией. Она тоже была важна.
А через полгода француз передает документ особой ценности – совершенно секретный приказ штаба Верховного главнокомандующего НАТО на проведение крупных учений ？ФулПлей？. Документ объемный – 52 листа. В нем излагались планы руководства альянса по применению ядерного оружия в ходе боевых действий на Центрально-Европейском театре.
План натовских учений вызвал большой интерес у руководства Главного разведуправления. Центр увидел в полковнике ВВС не просто доверенное лицо, а перспективного, ценного агента. Ему был присвоен оперативный псевдоним Мюрат. В Москве желали подробнее узнать, кто он этот таинственный натовский полковник?
На подобный вопрос мог ответить пока один человек – Алексей Лебедев. Вскоре на столе у начальника европейского управления ГРУ генерал-лейтенанта Коновалова появилась шифрограмма из Парижа.
？Мюрат родился в богатой дворянской семье, – писал Лебедев. – Мюрат – барон. Своим титулом гордится. В семье все боготворили мать. Высокообразованная женщина, она прекрасно знала историю, особенно русскую. Ценила Россию. Любила русскую классическую литературу и музыку и прививала эту любовь сыну.
Войну начал как гражданский летчик. Эвакуировался в Англию. Переучился на боевые самолеты. Отражал немецкие налеты на Лондон.
Нынешним прохождением службы недоволен. В коллективе выделяется независимостью суждений, прямотой и резкостью, что не нравится руководству.
Сознательно пошел на сотрудничество с нами, считая, что блок НАТО потенциально агрессивен и может втянуть мир в новую войну. К этому убежденно пришел трудным путем, изучая руководящие документы НАТО.
Имеет доступ к информации самой высокой степени секретности ？Космик. Сов. секретно？, ？НАТО. Секретно？.
Смел и решителен. Имеет болезненное чувство собственного достоинства. От коммунистических идей далек, но искренне верит в мирные цели нашей политики？.
На очередной встрече с Лебедевым Мюрат передал три совершенно секретных натовских документа, подтвердив тем самым уникальные возможности и желание добывать ценные материалы.
За годы сотрудничества с советской военной разведкой Мюрат вырастет в опытного, расчетливого, высокопрофессионального агента. Его феноменальные возможности поражали. Достаточно сказать, что за годы работы на советскую военную разведку он передал в Центр более 20 тысяч листов секретных документов.
За свою деятельность Мюрат удостоился высшей награды страны – ордена Ленина и представлялся к званию Героя Советского Союза. Почему не получил золотую звезду? Увы, на этот вопрос вряд ли кто теперь ответит.
Что же касается вербовщика Мюрата, то Лебедев благополучно возвратился в Москву из Франции. Его успешная работа была отмечена орденом Красной Звезды. Несколько лет он служил в столице. Потом ему предложили новую командировку за границу. Кстати говоря, от этой командировки некоторые его коллеги бежали, как черт от ладана.
Заблудившийся ？шрайк？ …В тот день полковника Лебедева вызвал к себе начальник управления. ？Вот что, Алексей Иванович, – сказал он, – хотим предложить вам должность военного атташе во Вьетнаме？.
Вскоре полковник Лебедев уже был в Ханое. В аппарате военного атташе трудились три офицера – Евгений Легостаев, Иван Шпорт и Илья Рабинович. Задач было много. Как говорят, на войне как на войне. Но главные – добывание и изучение американской боевой техники и оружия, отправка ее в Советский Союз с целью совершенствования и разработки отечественных образцов.
Под руководством Лебедева и его офицеров трудилась группа советских специалистов. В нее включались опытные военные инженеры из различных министерств оборонной промышленности.
Некоторые трофейные образцы американского оружия и техники передавали советским специалистам сами вьетнамцы, в частности инженерное управление Генштаба Вьетнамской народной армии. Но это была лишь малая толика. Основные образцы приходилось добывать самим. Снимали их со сбитых самолетов, вертолетов, беспилотников.
Журналист-международник Михаил Ильинский, сам прошедший фронтовыми дорогами Индокитая, в своей книге ？Вьетнамский синдром. Война разведок？ пишет: ？Военный атташе Алексей Иванович Лебедев готов был залить спиртным каждого (деньги были не в ходу), кто принесет ему хоть какую-либо электронную деталь от сбитого американского самолета？.
Однако несмотря на такую ？высокую плату？, приносили редко. Что значит добыть не сработавший авиационный боеприпас или снять некий электронный блок с самолета? Это надо проникнуть на территорию, где только что шли бои, и рискнуть жизнью. Так что зачастую приходилось рисковать самим.
Второй, не менее важной задачей военного атташе Лебедева и его аппарата был анализ тактических приемов ведения боевых действий США в условиях Вьетнама, а также способов боевого применения нового оружия и техники.
Ильинский отмечает: ？Аппарат полковника Алексея Ивановича Лебедева (позже генерал-майора авиации) определил, что МиГ-17 и МиГ-21 с вьетнамскими летчиками были способны воевать наравне с любыми типами американских самолетов. А ？непобедимые？ в 50-х годах В-52, как и истребители-бомбардировщики с меняющейся геометрией крыла F-111А – новинки авиации США, ？щелкались？ ракетными дивизионами. Но по количеству истребительная авиация противовоздушной обороны и ВВС Вьетнамской народной армии уступала авиации США в среднем в 8–11 раз на различных этапах войны.
А что такое неблагоприятные условия боя, фронтовой пилот Лебедев прекрасно знал. В феврале 1943 года, выполняя задание по разведке, был атакован четырьмя истребителями противника – тремя Ме-109 и одним ？Фоке-Вульфом？. Четыре на одного. В таких дуэлях у штурмовика практически нет шансов. Но Лебедев вступил в неравный бой и победил. Сбил один Ме-109, один ФВ-190 и возвратился на свой аэродром без единой пробоины.
Так что уже генералу авиации Алексею Лебедеву было чему научить своих вьетнамских коллег. Военный атташе, его офицеры, советские военные специалисты вместе с вьетнамскими летчиками разработали и умело применяли во фронтовой обстановке такие тактические приемы ведения воздушного боя, как ？одновременный удар？, ？глубокое проникновение？, ？демонстративный маневр？.
Вьетнамские летчики воевали храбро и умело. В 1968 году истребительная авиация ВНА сбила 44 самолета и что особенно важно – 86 процентов из них с первой атаки. В 1972-м уже 89 самолетов были сбиты с первой атаки. В этом же году будущий вьетнамский космонавт, летчик Фам Туан на истребителе МиГ-21 сбил ракетой американский В-52.
Во всех победах пилотов есть огромный вклад и советского летчика-аса военного атташе Алексея Лебедева.
Работать во Вьетнаме приходилось много и напряженно. Климат для нашего человека, выросшего в средней полосе России, сложнейший: высокая температура воздуха и стопроцентная влажность. В аппарат военного атташе постоянно шли доклады: среди советских военнослужащих есть пусть и отдельные заболевания энцефалитом, вспышки дизентерии, пищевые отравления.
Однако самым тяжелым был не климат, не дизентерия с энцефалитом. Самым тяжелым и опасным была сама война. На ней генерала Лебедева спасло чудо. Вот как об этом рассказывала его дочь Светлана: ？Отец с матерью едва не погибли. Все дипломаты жили в одном районе, недалеко от Ханоя. Там располагались дипломаты из разных стран. Их, естественно, не бомбили. Но война есть война. И вот заблудившийся ？шрайк？ прилетел в спальню Лебедевых. К счастью, мать с отцом уже встали. Папа пошел умываться, он брился, мама готовила завтрак. Хотя обычно она в это время спала. А тут словно почувствовала беду, поднялась, хлопотала на кухне.
Удар, обвалилась стена. Журналисты потом писали, что Лебедев, мол, такой мужественный человек, даже не вздрогнул, не обрезался. Да, он мужественный человек, но погибнуть почти через четверть века после Великой Отечественной – перспектива нерадужная？.
В 1968 году Лебедев вернулся из Вьетнама. За работу в Ханое удостоился ордена Красного Знамени с цифрой ？3？. Это означало, что на груди появился очередной, на этот раз третий, очень авторитетный и любимый фронтовиками орден.
Минные поля Алжира В Москве Алексея Ивановича долго не задержали. Вновь предложили поехать военным атташе в Алжир. По тем временам не самая спокойная должность. Еще не закончилось бурное десятилетие 60-х годов, когда эта страна пережила многочисленные потрясения – войну, борьбу за независимость, референдум и, наконец, долгожданную свободу, а вместе с ней и массу проблем. Одна из которых – многочисленные минные поля на границе с Марокко и Тунисом.
Своими силами алжирцы справиться с таким количеством мин не могли. Они обратились за помощью к ФРГ, Италии, Швеции, но им отказали. Советский Союз согласился оказать помощь в уничтожении минно-взрывных заграждений. Туда прибыла одна оперативная группа советских инженерных войск, потом вторая. За три года советские саперы обезвредили 1,5 миллиона мин, разминировали 800 километров минно-взрывных полос, очистили 120 тысяч гектаров земли.
Потом приехали советские советники и специалисты, которые помогали создавать национальную армию страны.
Так что у Лебедева в Алжире хватало забот. Однако, как говорят, пути Господни неисповедимы. Он был неожиданно вызван в Москву и получил новое назначение – военным атташе опять в Париж.
По возвращении из Франции генерал-майор Лебедев возглавил факультет в Военно-дипломатической академии. Несколько лет передавал опыт молодым, а в 1975 году был назначен военным атташе в Берлин, в Германскую Демократическую Республику. По возвращении уволился в запас.
Генерал-майор Владимир Стрельбицкий, друг и однокашник по академии, сказал о Лебедеве прекрасные слова: ？Алексей – человек большой души. Весельчак. Балагур. Любил Россию, ее песни, стихи. Возьмет баян, растянет меха: ？Я люблю тебя Россия, дорогая сердцу Русь？. Русь оставалась в его сердце всю долгую-долгую жизнь. Как первая, большая, непреходящая любовь？.
Михаил Болтунов
Опубликовано в выпуске № 2 (915) за 18 января 2022 года