Мы зачастую слишком мало говорим об эмоциональной

       стороне дипломатии и международных отношений, а она

       играет все большую роль[1]

       А. Торкунов, ректор МГИМО(У)

       Новая региональная система ПРО в Азии будет строиться

       поэтапно, с использованием тех же решений, которые уже

       были испробованы в Европе[2]

       М. Кридон, помощник министра обороны США

       В силу целого ряда политических, экономических и военных причин во втором десятилетии XXI века стремительно увеличивается значение воздушно-космических средств нападения и обороны, которые превращаются в главный военно-силовой компонент, способный решать как политические, так и собственно военные задачи. Эта тенденция заставляет по-новому рассмотреть не только области вероятного военно-политического противостояния, но и его последствия для развития международных отношений и глобальной геополитической ситуации в мире.

       Приходится констатировать, что пока в России существует определенная недооценка этого нового вызова, который уже в среднесрочной перспективе может превратиться в прямую угрозу безопасности страны. Создание командования Воздушно-космической обороны (ВКО) в декабре 2011 года и информация из Генерального Штаба о том, что его новому руководству ？предстоит в течение полутора месяцев создание новой системы анализа и стратегического планирования в области противодействия угрозам национальной безопасности на период от 30 до 50 лет в интересах формирования госпрограмм вооружений？[3], приводит к мысли, что руководство страны проявило пусть запоздалую, но обеспокоенность, развитием этих негативных тенденций.

       Пока что влияние этих новых вызовов находит свое отражение только в военно-политических кругах страны которые трезво оценивают новую ситуацию: создание единой системы ПВО России и Белоруссии, поручение Президента РФ о заключении такого же соглашения до конца 2012 года с Казахстаном, обеспокоенность Д. Рогозина созданием системы ПРО по периметру границ России – эти шаги могут быть расценены только как самая первая ответная реакция нашей страны, за которой должны последовать соответствующие военно-технические действия. Не секрет, что создание новых и модернизация существующих систем ВКО требует не только огромных материальных, но и временных ресурсов. Как показывает практика – до нескольких десятилетий. Просчеты, замедленная реакция, тем более неудачи в этой области уже не могут быть компенсированы последующими действиями.

       Тем более важно, чтобы сегодня самые разные слои политической, экономической и интеллектуальной элиты страны выработали четкую стратегию развития оборонного потенциала, рассчитанную на несколько будущих десятилетий. Пока что, как и в 80-е годы ХХ века, существуют самые разные оценки и подходы. От полного игнорирования угрозы, либо сведения ее только к одному сегменту – ЕвроПРО – до ？включения？ ОПК (точнее, то, что от него осталось) на ？полную катушку？, которое неизбежно приведет к милитаризации экономики и негативно скажется на социально-экономическом развитии страны. В этой связи крайне важно найти ту ？золотую середину？, которая позволила бы как обеспечить надежную национальную безопасность России, так и не привести к излишней растрате ее ресурсов.

       Новая геополитическая ситуация в Евразии неизбежно будет влиять на политику России в области ВКО. Прежде всего с политической точки зрения. Но также верно, что тенденции в области современных вооружений, прежде всего воздушно-космических, могут стать и мощным стимулом для евразийской интеграции. Не только военно-политической, но и научно-технической, экономической, образовательной и информационной.

       А.И. Подберезкин

       ________________

       [1] Рокоссовская А. Магистры мира // Российская газета. 2012. 27 сентября. С. 10.

       [2] Новые планы США: система ПРО окружит Китай / РИА ？Новый Регион？. Версия 2.0. 29 марта 2012 г. / http://www.viperson.ru

       [3] Мухин В. Владимир Путин опасается звездных войн // Независимая газета. 2012. 12 ноября. С. 1–2.

       ？ ЦВПИ МГИМО (У) МИД РФ