События в Сирии и особенно недавние масштабные теракты в Париже зримо изменили мировую ситуацию. Москва и Запад, противостоявшие друг другу по всем азимутам, хотя бы в одном отношении очутились в одной лодке.
Вокруг Украины наступило относительное затишье. Общая проблема борьбы с исламским радикализмом вышла на первый план, усугубляясь отсутствием четкого представления, что делать.
В результате изоляция России и лично ее лидера оказалась если не ликвидирована, то прорвана.
Алексей Арбатов Алексей Арбатов – руководитель Центра международной безопасности Национального исследовательского института мировой экономики и международных отношений имени Е.М. Примакова.
Год назад на саммите "Большой двадцатки" в Брисбене Владимир Путин, по словам наблюдателей, выглядел, как мальчик, с которым другие дети не хотят играть. На аналогичном мероприятии в Анталье 14-16 ноября у него состоялись переговоры с Бараком Обамой, Дэвидом Кэмероном и Ангелой Меркель, а в конце этой недели в Москву приезжает Франсуа Олланд.
На совещании в Минобороны 17 ноября Путин приказал российским морякам работать с французской эскадрой в восточном Средиземноморье "как с союзниками".
Однако эксперты полагают, что о союзничестве, которого между Россией и Западом, по большому счету, не было даже в 1990-х годах, или даже о партнерстве говорить рано.
Алексей Арбатов, бывший зампред международного комитета Госдумы:
Чтобы разрядка стала возможной, Западу нужно отказаться от тотального недоверия к России, а России внести существенные коррективы в свою внешнюю и внутреннюю политику, которые в значительной степени основаны на антизападничестве.
Теоретически все возможно, но пока это трудно представить.
Многое будет зависеть от того, как пойдут дела на Ближнем и Среднем Востоке. Ограничится ли сотрудничество России и Запада чисто техническим и тактическим взаимодействием с целью избежать инцидентов, в лучшем случае, согласованием ударов и распределением целей?
Или же война затянется, потребует больших ресурсов и заставит всерьез координировать операцию, создать совместное командование, наладить глубокий обмен информацией между спецслужбами для борьбы с терроризмом внутри России и стран Запада?
Если пойдет второй вариант, он, возможно, перевесит нынешнюю вражду и недоверие, заставит изменить и пропаганду, и внутриполитические основы, выработанные в последние два-три года. Если нет, Сирия будет отдельным эпизодом, который не изменит отношений в целом.
Сравнения с антигитлеровской коалицией правомерны, но лишь отчасти.
Во-первых, угроза со стороны Гитлера была глобальной, ясной и совершенно неотложной. Она заставила забыть обо всех противоречиях и счетах, быстро сформировать коалицию и взаимодействовать в ходе войны.
Угроза воинствующего исламского экстремизма менее конкретна и не имеет такой невероятной важности и срочности. Она не вчера возникла и не завтра закончится. Поэтому стимулы к объединению не столь велики.
Во-вторых, когда германские войска подошли к Москве, не оставалось места сомнениям, что в ближайшей перспективе у Сталина нет и не может быть никаких задач, кроме борьбы с Гитлером.
Сейчас ситуация другая. На Западе полагают, что Россия, прежде всего, стремится возродить советский статус великой державы, вернуться на Ближний Восток в качестве влиятельной силы и спасти своего единственного надежного союзника в регионе Башара Асада, а борьба с экстремизмом и терроризмом для нее вторичны.
Проблема Украины и санкций, хотя и отошла на задний план, никуда не исчезла. Правда, надо помнить, что санкции принимались в несколько этапов. Те, которые были приняты в связи с Крымом, останутся, но введенные из-за событий в Донбассе будут отменены, если данный вопрос решится, и Минские соглашения будут выполнены, а именно это самые главные санкции.
Есть еще тема военных приготовлений и гонки вооружений, противоречия практически во всех регионах.
Скорее всего, прямой конфронтации с Россией Запад постарается избегать, но недоверие и нежелание сотрудничать сохранятся надолго.
Если вернуться к сравнению с антигитлеровской коалицией, давайте вспомним, что, как только с общим врагом было покончено, сразу началась холодная война.
Даже если гипотетически предположить, что в 2018 году Владимир Путин отойдет от власти, Америка и Европа станут глядеть, кто придет ему на смену и останется ли неизменным характер политической системы в России, которую они воспринимают как враждебную и с которой никакой разрядки всерьез осуществлять не будут.
Оригинал статьи