1236

       ？ 28.06.2019, Мишин И.О.

       used image from Internet

       В мае–июне 2019 г. Министерство обороны США презентовало два доклада, посвященных Китайской Народной Республике, её амбициям в тех или иных регионах, внешнеполитическому инструментарию, военному потенциалу и методам американской реакции на его усиление. Первый документ – это ежегодный доклад Конгрессу США о современном развитии китайской армии1, второй – доклад по стратегии в Индо-Тихоокеанском регионе2, презентованный и.о. министра обороны Патриком Шэнаханом на Азиатском саммите по безопасности ？Диалоге Шангри-Ла？.

       Характеризуя Китай как ？ревизионистскую державу？, авторы Стратегии подчеркивают, что Пекин стремится к региональной гегемонии в Индо-Тихоокеанском регионе в краткосрочной перспективе; но в конечном счете – к абсолютному глобальному превосходству. Для достижения этих целей КНР активно инвестирует в широкий спектр военных программ и вооружений: модернизирует свои ядерные силы; расширяет свое присутствие в таких областях, как радиоэлектронная борьба, киберпространство и космос; разрабатывает комплекс средств в рамках концепции сдерживания A2/AD.

       В документе Конгрессу отмечено, что в официально представленном военном бюджете Китая пропущено несколько основных категорий расходов, что, в свою очередь, свидетельствует о том, что его реальные расходы значительно превышают декларируемые. Так, официально за 2018 г. военный бюджет Китая составлял 170,4 млрд долларов, или 1,3% ВВП. Однако американские оценки показывают, что фактический военный бюджет превысил 200 млрд долларов, если в его рамках учитывать расходы на НИОКР и закупки иностранного оружия. По американским прогнозам, к 2022 году военный бюджет КНР вырастет до 260 млрд долларов, что позволит Пекину выделять больше средств на обучение и модернизацию армии после широкомасштабной реформы, в результате которой численность НОАК сократилась на 300 тыс. человек.

       В 2018-2019 гг. Китай активизировал свои действия в попытках добиться контроля над спорными акваториями и островами в Индо-Тихоокеанском регионе. Несмотря на публичное обещание Председателя Си Цзиньпина не проводить милитаризацию Южно-Китайского моря, в 2018 г. Пекин разместил на островах Спратли противокорабельные крылатые ракеты и ракеты ？земля-воздух？ большой дальности, а само присутствие КНР в данной акватории было увеличено вдвое, – отмечается в Стратегии.

       Эти действия вызывают беспокойство у США, так как ？Китай ставит под угрозу свободный поток торговли, угрожает суверенитету других стран и подрывает региональную стабильность. Такая деятельность не соответствует принципам свободного и открытого Индо-Тихоокеанского региона？. Американское военное руководство рассматривает политику Пекина как тактику балансирования между миром и кризисом, практически на грани порога вооруженного конфликта. При этом КНР активно применяет гибридные методы, среди которых, как дезинформация и прямой шантаж, так и дипломатическое и экономическое давление.

       Китай активно использует экономические методы для оказания влияния на другие государства. В Стратегии по этому поводу говорится, что США, с одной стороны, признают положительное значение широкомасштабных китайских инвестиций, но с другой – видят в них идеальный инструмент давления на региональные политические элиты. Поэтому США не выступают против инвестиционной деятельности КНР, но лишь до тех пор, пока Пекин уважает суверенитет и верховенство закона, а также использует прозрачные схемы финансирования. С их точки зрения, односторонние и непрозрачные сделки несовместимы с принципами свободного и открытого Индо-Тихоокеанского региона и вызывают обеспокоенность. Подтверждением и примером такой нечистоплотности являются – решение Бангладеш прекратить контакты с одной из крупнейших государственных компаний Китая за попытку подкупа, а также приобретение китайской государственной компанией операционного контроля над портом Хамбантота на срок в 99 лет в условиях финансового и долгового кризиса в Шри-Ланке.

       В докладе Конгрессу были выделены две новые угрозы, связанные с усилением влияния КНР на другие страны и регионы.

       Речь идет о том, что китайская стратегия ？Three Warfares？ подразумевает ведение психологических войн, манипуляцию общественным мнением, а также борьбу в правовом пространстве. При этом психологическая война включает в себя пропаганду, намеренный обман, угрозы и принуждение, ставя конечной целью возможность влиять на способность противника принимать адекватные решения. США полагают, что в соответствии с данной стратегией, Китай проводит операции против американских СМИ, деловых, академических и политических кругов, а также других стран и международных организаций. Среди главных зарубежных китайских центров, использующих ？мягкую силу？ – Институты Конфуция и Ассоциация китайских студентов и ученых (CSSA), которые ？активно используются китайским правительством для продвижения нужных для КПК взглядов？3.

       Вторая потенциальная угроза – растущие амбиции Китая в Арктике. Не секрет, что Пекин наращивает активность в арктическом регионе с момента получения статуса наблюдателя в Арктическом совете в 2013 г. В январе 2018 г. Китай опубликовал свой первый официальный документ по Арктике – Белую книгу по арктической политике, где позиционирует себя как ？ответственную？ около-арктическую державу. При этом Пекин старается взять за себя роль проводника интересов всех неарктических государств, подчеркивая особый – всемирный, всеобщий – статус арктического региона. Особые опасения вызывают у США перспективы того, что вполне ？гражданским？ интересом КНР к Арктике может последовать усиление военно-морского присутствия в Северном Ледовитом океане, включая дислокацию китайских подводных лодок, как средства ядерного сдерживания.

       Какие же действия планирует предпринимать американское руководство в отношении Китая? Как ни странно, несмотря на все опасения и озабоченность, в обоих докладах фактически заявлена приверженность предшествующей стратегии – продолжении политики ？вовлечения？ (China Engaging). Американское военное руководство готово к сотрудничеству с КНР, правда, при условии соблюдения Пекином норм международного права и отказа от ревизионистских устремлений. ？Министерство обороны США будет и впредь поощрять КНР за действия, которые поддерживают мир и стабильность в регионе, а не подрывают международный порядок… который выгоден всем странам региона, включая сам Китай. США готовы поддержать выбор Китая в той мере, в которой он способствует долгосрочному миру и процветанию для всех в Индо-Тихоокеанском регионе, и мы по-прежнему открыты для сотрудничества там, где наши интересы совпадают？, – заключается в докладе4.

       Примечания:

       1 Annual Report to Congress: Military and Security Developments Involving the Peoples Republic of China 2019 (https://media.defense.gov/2019/May/02/2002127082/-1/-1/1/2019_CHINA_MILITARY_POWER_REPORT.pdf);

       2 Indo-Pacific Strategy Report: Preparedness, Partnerships, and Promoting a Networked Region. The Department of Defense (https://media.defense.gov/2019/May/31/2002139210/-1/-1/1/DOD_INDO_PACIFIC_STRATEGY_REPORT_JUNE_2019.PDF).

       3 см. п.1.

       4 см. п.2.