Константин Богданов
Что происходит с государственным оборонным заказом? Почему количество проблем в оборонно-промышленном комплексе нарастает вместе с увеличением закупок вооружений? Кто же в этом виноват: их создатели и производители или военные?
{{direct}}
Дело с выполнением ГОЗ-2011, похоже, совсем не ладится. Второй раз за два последних месяца на самом верху российской властной вертикали возникает тема срыва размещения заказов на поставку оружия и боевой техники. В ОПК сетуют на то, что Министерство обороны не выделяет вовремя ассигнования. В военном ведомстве в ответ говорят о ？диком росте цен？ на предлагаемый ассортимент продукции и ее отнюдь не высоком качестве.
Расстрелы паникеров и вредителей
Риторика главы государства становится все жестче и жестче. На прошедшей неделю назад встрече с министром обороны Анатолием Сердюковым Дмитрий Медведев не стал сдерживаться в выражениях, ставя задачу привести систему оборонного заказа в чувство: ？Если она (ситуация. – К. Б.) такая, как описывают некоторые наши коллеги, тогда нужны организационные выводы в отношении всех, кто отвечает за это в правительстве, независимо от чинов и званий. Мне хватило прошлого года. А если ситуация иная, то нужно разобраться с теми, кто сеял панику. Вы знаете, по законам военного времени как с паникерами поступали? Расстреливали! Понятно? Значит, вам разрешаю уволить, вы слышали меня?？.
？Некоторые коллеги？, которые ？описывают？ проблемы, – это, очевидно, генеральный конструктор Московского института теплотехники Юрий Соломонов. Чуть ранее в интервью одной из центральных российских газет он дал абсолютно разгромную оценку ситуации с гособоронзаказом в текущем году и назвал аппарат военного ведомства недееспособным.
Теперь президент разрешил министру увольнять паникеров. Правда, неясно, каким образом Сердюкову удастся ？разобраться？ с Соломоновым, если будет признано, что он ？сеял панику？. Еще труднее понять, что вообще происходит в отечественной системе оборонного заказа. Чтобы рассмотреть происходящее реалистически, начать придется издалека.
Израильский вызов
История с контрактом на строительство вертолетоносцев ？Мистраль？ у всех на слуху, но до недавнего времени в оборонно-промышленном комплексе бушевали другие страсти. Высокопоставленные представители военного ведомства и Вооруженных Сил РФ метали громы и молнии в адрес российских разработчиков беспилотных летательных аппаратов.
Коллаж Андрея Седых
Владимир Поповкин, еще будучи начальником вооружения ВС – заместителем министра обороны, публично сокрушался, что несмотря на выделение пяти миллиардов рублей на НИОКР по беспилотникам, на выходе не удалось получить ничего, способного удовлетворить нужды Российской армии. В свою очередь главнокомандующий Военно-воздушными силами Александр Зелин также жестко критиковал дроны, предлагаемые ВВС. Неприятные вопросы о скудных возможностях имеющихся и будущих отечественных БПЛА регулярно задавались на высшем уровне военного руководства.
Разработчики и изготовители беспилотников тоже в долгу не оставались, едко парировали, отбиваясь от генеральского недовольства. То Минобороны, если верить им, никак не может согласовать технические задания и сформулировать тактические требования к заказываемым БПЛА, то меняет их на ходу, то вообще само не знает, что хочет. А промышленность тут ни при чем.
В противоборстве ОПК и МО неожиданно наступил перелом, когда был подписан и согласован контракт в несколько сот миллионов долларов на поставку в Россию израильских беспилотников. А также анонсировано развертывание в Казани производственной линии, на которой будет осуществляться лицензионная сборка этих машин с прицелом на передачу технологий.
Реакция была не то чтобы шоковая, но довольно громкая. Отечественный производитель ВВТ, в массе своей профессионально состоявшийся еще во времена существования Советского Союза, прямо скажем, не вполне привык к ситуации, когда ему в лицо говорят: ？Не сделаешь, как я сказал, куплю за границей, будешь сидеть без заказов？.
Впрочем, на тему качества поступивших из еврейского государства аппаратов тоже масса вопросов. Как сообщают с мест, зимой эти БПЛА столкнулись с серьезными и, по-видимому, неожиданными вызовами, а именно – с российскими морозами. Бортовая энергосистема израильских дронов стремительно дохла при температурах ниже минус 15–20 градусов, сокращая время работы беспилотников в разы.
Но задачу свою импортные аппараты, судя по всему, выполнили. Вероятно, сыграла роль постепенная перестройка системы заказа, на которую жаловалась промышленность. А возможно, и она сама, ？обидевшись？ на демонстративное заключение полумиллиардного контракта на закупку зарубежной техники, подсуетилась и выкатила что-то более достойное.
Факт остается фактом: по крайней мере в сегменте малых отечественных беспилотников наблюдается определенный прогресс. Причем, насколько можно судить, без творческого заимствования израильских ноу-хау с лицензионного выпуска дронов в Казани, до массового развертывания которого еще очень и очень далеко. И не так уж и важно, что сыграло свою положительную роль: рвение промышленников, озабоченных конкуренцией с израильскими авиастроителями, или же в Министерстве обороны навели порядок в сфере формирования технических заданий на проектирование.
Покушение на святыню
Процесс тем временем развивался и разрастался. Этой весной главком Сухопутных войск Александр Постников на долгие недели сделался ньюсмейкером из-за своей по-солдатски лапидарной резолюции о цене, качестве и востребованности отечественной бронетехники. По мнению генерала, основной боевой танк Т-90 – это ？семнадцатая по счету модификация Т-72？, машина не стоит своих 118 миллионов рублей, а за такие деньги лично он, Постников, лучше бы купил немецкий ？Леопард-2？.
Коллаж Андрея Седых
Фонтаны праведного негодования в адрес ？непатриотично？ высказавшегося военачальника, трудолюбиво растиражированные прессой, вознеслись настолько высоко, что его прямолинейное заявление было мягко, но непреклонно дезавуировано. Пришлось специально сообщать, что планов приобретения ОБТ в Германии нет. Вдумаемся как следует: в стране, чья танковая промышленность еще тридцать лет назад позволяла одновременно иметь на вооружении три (!) основных боевых танка (это не считая более старых машин, эксплуатировавшихся во внутренних округах), подобный тезис потребовалось официально опровергать. Как представляется, этот факт неплохо характеризует разброд в умах общественности и специалистов, непосредственно причастных к ОПК и Вооруженным Силам.
Тем не менее мы помним, на фоне чего разворачивалась эта драматичнейшая история. Помним неоднократные заявления высокопоставленных чиновников Минобороны о том, что танки линии Т-90 не удовлетворяют требованиям войск по критерию ？стоимость-эффективность？ и не следует ждать крупного заказа на эту неплохую, но дорогостоящую машину. Потому что текущий состав задач можно решать, отталкиваясь от более дешевой модернизации нескольких тысяч уже имеющихся танков (в том числе заскладированных). А к 2015 году из цехов того же Уралвагонзавода выйдет новая унифицированная платформа ？Армата？ – база для будущего ОБТ и тяжелой гусеничной боевой машины пехоты.
Мы помним и то, что нижнетагильский ？объект 195？ уже не станет принятым на вооружение танком Т-95, несмотря на весьма солидные боевые возможности, продемонстрированные в ходе государственных испытаний. Потому что с ним вышла та же история, что и с советским Т-64 – отличной машиной, под серийный выпуск которой пришлось фактически заново создавать бронетанковую промышленность: уж больно много в ОБТ применили новаторских решений. Тогда Советский Союз пошел на выпуск тысяч новых танков и огромные расходы, связанные с подготовкой и модернизацией производства. Нынешняя Россия не имеет на это средств да и, честно сказать, приоритеты в сфере военно-технической политики несколько сместились. Содержание бронетанковых орд, способных в считаные дни выйти к Ла-Маншу, уже неактуально, на передний план выходят другие средства вооруженной борьбы.
Однако в сущности что же представляет собой ？скандал имени Т-90？? А это тот же казус израильских беспилотников, серия вторая и, по-видимому, далеко не последняя. Это язык, на котором военное ведомство разговаривает со своими поставщиками.
Недвусмысленное послание
Министерство обороны при Сердюкове демонстративно отстранилось от интересов ОПК, встав в позицию заказчика на рынке. И весь пиар вокруг состоявшихся и потенциальных контрактов с зарубежными оружейниками во многом подчинен задаче донести послание об этом до всех, дающих себе труд вникнуть в вопрос. Нам нужно, говорит военное ведомство, то-то и то-то, по такой-то цене. Не готовы? Тогда мы поехали в Германию, потому что покупка должна быть совершена и нам при этом решительно все равно, не можете вы такой товар продать или не хотите.
Несложно понять праведное негодование промышленников, оскорбленных невниманием к своим застарелым отраслевым проблемам. Но давайте посмотрим по гамбургскому счету: разве Минобороны не право в своем посыле? Разве это задача военного ведомства – развивать производство в ОПК и решать его инфраструктурные проблемы?
Для этого в стране есть целый ряд министерств и организаций, в том числе межведомственная Военно-промышленная комиссия при правительстве со статусным председателем в лице первого вице-премьера Сергея Иванова, предшественника Сердюкова. Эта система управления бездействует?
Да нет, за прошедшее десятилетие в ОПК был предпринят ряд мер по централизации управления и консолидации активов. Сформирован целый набор интегрированных холдинговых структур. Иные из них стали ？естественными монополистами？ в своих рыночных сегментах, поглотив фактически весь имевшийся в стране конструкторский и производственный потенциал по этим направлениям. Некоторые демонстрируют хорошие, а то и блестящие показатели – взять хотя бы, чтобы далеко не ходить за примером, наших вертолетостроителей.
Однако проблема ценообразования у исполнителей ГОЗ не только не разрешилась, а наоборот – усугубилась. Минобороны регулярно требует от своих подрядчиков раскрыть структуру себестоимости, чтобы, с одной стороны, проконтролировать ？вменяемость？ наценок, накручиваемых на разных участках технологической цепочки, а с другой – вместе с исполнителем поработать над балансированием этой цепочки, узнать ？слабые места？ бизнеса в ОПК.
Насколько нам известно, горячего желания раскрывать механизмы формирования добавленной стоимости предприятия ？оборонки？ – что старые ？феодальные домены？, что новые государственные холдинги – совершенно не торопятся. И этому есть вполне простое объяснение. Имя ему – объем выделяемых средств.
Шаткие мосты через денежные потоки
Дырявые трубы отопления могут лежать в земле годами и никого внешне не беспокоить. Стоит подать в них воду – и из всех щелей начнут рваться фонтаны пара. Примерно это и произошло в последние несколько лет, когда был достигнут перелом в росте объемов гособоронзаказа и в промышленность пошли серьезные деньги. Если годами не трогать проблемный участок, то беспорядок на нем сам собой не улетучится. Он всего лишь терпеливо дождется того, кто пожелает задействовать этот участок в своей работе. И тогда отыграется сполна.
Помимо объективных экономических обстоятельств столь возмутивший высокое начальство приступ квазирыночного обострения в ценообразовании оборонной продукции вызван еще и радужными ожиданиями. На фоне приближающейся ？золотой лихорадки？ Госпрограммы вооружения 2020 года – двадцати триллионов рублей – вопросы элементарной наладки производственных цепочек и перебалансировки наценок на каждом из этапов становятся все более и более критичными.
На самом деле происходящее, похоже, имеет отношение уже не столько к логике развития ОПК, сколько к новоприобретенным в ходе реформ архетипам общественного сознания. Страна после двадцати лет преобразований сверху и до самого низу живет в условиях победившей в умах идеологии ？тотальной монетизации？: узкого взгляда на вещи исключительно через призму денежного вопроса. Любая проблема решается по методу ？Сколько нужно дать денег?？. И наоборот: проблемы возникают лишь от отсутствия денег.
Все прочие аргументы могут восприниматься сознанием, но из сферы реального действия практически вытеснены: под них не сформировано дискуссионных и регулирующих общественных институтов, они практически не имеют хода при принятии реально исполняемых решений. И это уже гораздо более широкая и опасная проблема, чем вызванные ею частные неполадки в военном ведомстве или оборонной промышленности.
Да и положа руку на сердце: что проще – возиться с наладкой пошедшей враздрай оборонной промышленности, наполовину государственной, наполовину частной, или выделить несколько десятков миллиардов рублей на проект, забыть о нем до отчетного ноября, а потом строгим голосом спросить с промышленников за провал под телекамеры?
А можно сформулировать и по-другому. Не проще ли каждый год задирать в полтора-два раза цену на отпускаемую государству продукцию? Дадут ли эти деньги до 2020 года – еще бабушка надвое сказала, а то, что лично я откушу до конца этого финансового года, уже никто у завода не отнимет.
И бесконечный бой военных с производственниками будет продолжаться, пока на сцену не явятся соответствующие надведомственные инстанции с широкими полномочиями, данными с самого верха, настроенные на большой объем работы и обладающие продуманными стратегиями развития оборонно-промышленного комплекса и реализации военно-технической политики.
Константин Богданов
Экономика
1) Министерство обороны больше не хочет видеть нецелевого расходования средств. Раз министр так упирается, значит, старая система ？убеждения？ уже не действует. Это хорошо. Появилось некоторое подобие открытого честного торга (разногласия по ценам и срокам). Еще бы наладить честную конкуренцию между производителями. 2) Смешанная форма собственности вносит дополнительный беспорядок в систему управления ОПК. Приватизация носит точечный и хаотичный характер. Хорошей аналогией здесь может служить беспорядочная городская застройка и недостаточное внимание к созданию необходимой инфраструктуры. 3) Процесс укрупнения подошел к важному перекрестку. Нынешнее положение в ОПК напоминает басню о лебеде, раке и щуке. Такая ситуация характерна для последнего десятилетия, когда старались решать проблемы по мере их поступления без каких либо масштабных стратегических планов и преобразований. Впереди либо возврат к тотальному госконтролю и управлению, либо масштабная приватизация. Мне представляется более правильным шаг в сторону поэтапного планирования и создания юридической и административной базы для масштабной приватизации ОПК, с честной выплатой налогов. Предварительно нужно создать условия для конкуренции между предприятиями, там, где это возможно, а также предусмотреть их материальную и юридическую ответственность в случае срыва контрактов по срокам и техническим характеристикам продукции. 4) С другой стороны, разумно предоставить предприятиям ОПК прямой доступ к рынкам по экспорту вооружений, к деловому партнерству, разумеется, в рамках российского и международного законодательства и ограничений, связанных с соблюдением госбезопасности.
5) Возможно на первом этапе установление нормы прибыли для крупных приватизированных холдингов, установление максимальных цен на некоторые виды продукции, пошлины на экспорт вооружений. Но дать предприятиям возможность навести порядок ？у себя дома？. Так глядишь и ？распил？ уйдет в прошлое. Свое распиливать невыгодно. А с другой стороны пусть бдительный министр, считает доходы, налоги, делает заказы. 6) Не вижу проблем и в импорте вооружений, но если это наносит реальный ущерб отечественным предприятиям, можно хотя бы предъявлять требования к производителю, чтобы он поставлял продукцию не более дорогую, чем иностранное вооружение того же класса. 7) Возможно на основе того же резервного фонда создать фонд долгосрочного кредитования предприятий ОПК, предоставить им длинные деньги под процент, скажем, годовая инфляция + 2%. Фонд также может выдавать гарантии под привлечение капитала путем продажи предприятиями ОПК долгосрочных облигаций сроком на 5-10 лет. Почему бы пенсионному фонду, или патриотичному гражданину не приобрести такие бумаги крупных холдингов, которые не обесценятся и не сгорят. Экспортеры вооружений могут размещать и долларовые облигации, сохраняя некоторые суммы в валюте для выплаты процентов по этим обязательствам. 8) И в счастливом будущем крупное, полностью приватизированное предприятие ОПК участвует в тендере, выставляя цену на продукцию, побеждает иностранного конкурента, получает контракт и выплачивает зарплаты по своему усмотрению, организует хорошую социалку, кредитуя своих работников на льготных условиях. Лучшие работники получают в качестве премии некоторое количество акций и т.д.
ФЗ-60 от 13.12.94статья 3 "3. Государственный контракт определяет права и обязанности государственного заказчика и поставщика по обеспечению федеральных государственных нужд и регулирует отношения поставщика с государственным заказчиком при выполнении государственного контракта. Государственным контрактом могут быть предусмотрены контроль со стороны государственного заказчика за ходом работ по выполнению государственного контракта и оказание консультативной и иной помощи поставщику без вмешательства в оперативно-хозяйственную деятельность последнего. Абзац утратил силу. - Федеральный закон от 02.02.2006 N 19-ФЗ". Вот такое, примерно, положение во взаимоотношениях. Где Дума? Это первое. Второе, мы перестали считать, что первичным являются средства производства.Третье, повторяю, в МО РФ - КОНТРОЛЕРЫ, а не организаторы. Производственников там уже давно нет, есть из чиновников, которые никогда ни за что не отвечали. Да еще один вопрос к редакции газеты и к Вам, Константин: А Ваше издание до интервью Соломонова не знало о том, что уже на протяжении пяти лет предприятия получали финансы и начинали работать с мая, в лучшем случае. А заканчивали в ноябре, закрывая контракты на бумаге, а затем устраняли (вяло) замечания? Константин, теперь Вам, надеюсь понятно, для чего у нас в государстве необходимо здоровое лоббирование?
В настоящее время множество подробных советов для руководства, как надо организовывать поизводство и закупку ВВТ . Возможно оно внемлет, возможно нет (это ж не табуретки продавать) Но производство вооружений началось не вчера... хотелось бы прочитать в ВПК как обстояло дело в этом плане в царской России, СССР, за рубежом. Как , на пример, в организационном, производственном плане выполнялся какой -нибудь крупный проект создания и производства вооружения.
Срыв гособоронзаказа уже система. В этой сфере деятельности заметны издержки в управлении. Логика говорит о том, что чем больше мы будем закупать вооружений за рубежом, тем меньше суверенитета останется у страны. Исторический опыт говорит о необходимости централизации управления процессом производства ВВТ. Государство должно взять на себя управление производством важнейших видов вооружения допустим на казенных предприятиях, производящих только эти виды продукции. Предприятия двойного назначения могут быть приватизированы, но государство должно стимулировать их деятельность, создавая преимущества перед зарубежными поставщиками, постепенно вытесняя их с рынка. Всеобщая приватизация стратегических предприятий может привести к децентрализации управления важнейшей сферой деятельности государства, к банкротству предприятий и перепрофилированию на выпуск гражданской продукции.
Константин, Вы работаете в очень важном, сегодня, издании. Предлагал Фаличеву, теперь прошу Вас: организуйте круглый стол. Поверьте моему опыту, это очень сложный вопрос - организация взаимодействия в производстве, закупках, контрактах. Законодательство не совершенно, понимание разное. Это значительно сложнее, чем обсуждать ПРО в Европе. Проще всех и вся обвинить, обложить, назвать "табуретками". Там все глубже.
Наши военные приложили все возможные усилия для провала ГОЗ - 2011. И сделали это еще в 2010 г., так и не выполнив ГОЗ на этот год. И в 2012 будет то же самое. Всем известно, что бюджетное финансирование закупок войск СИСТЕМАТИЧЕСКИ поступает только через 2-3 месяца после начала финансового года. Какие медвепуты "крутят" эти деньги в первые месяцы года достоверно известно только Росфинмониторингу, который из принципа никому ничего не говорит, так как трудятся в нем бывшие ФСБшники, которые бывшими не бывают. А когда денежки доползают до получателей, их финики также пытаются снять свою маржу и т.д. епо круговороту денег в природе. следующий вопрос - проведение аукционов или конкурсов. Кто проводит, тот не соображает в военном деле, а кто в военном деле шарит - ни бельмеса не знает про размещение госзаказов. Однако вместо объединения этих двух госидиотов в одно целое наши военные Департаменты пытаются конкурировать между собой. Еще бы - на кону распределение экономии и прочих материальных благ. В итоге предмет аукционов длительное время остается неопределенным, их проведение откладывается и размещение ГОЗа затягивается. Кстати, особого внимания заслуживанет предмет контракта. Какой "мыслитель" его формулирует никто не знает, но полученная в строгом соответствии с оговоренными в госконтрактах техническими характеристиками и спецификациями продукция никому не нужна. В строительстве (это тоже один из разделов ГОЗ) это лучше всего видно. Приезжает на стройку один генерал и требует, чтобы тротуары военгородка были асфальтированные. Все кричат "ура" и дорожки становятся асфальтированными. Приезжает другой генерал и кричит: "Негодяи, ворье!Почему асфальт, а не тротуарная плитка?". Тут же начинается укладка плитки. Фишка в том, что у первого генерала асфатьтовый заводик (на дочь племянницы двоюродной сестры жены племянника оформлен) и у второго такое же производство плитки, а проектом предусмотренны бетонные долрожки, для военного городка наиболее приемлемые. При этом ни один из генералов не давал письменных указаний, а все отступления от проекта - это разгильдяйство строителей. Результат: Стоимость строительства возросла с проектных 4,5 млрд рублей до 13 млрд, а городок теперь никому не нужен, так как в этой местности войск не будет - сокращение армии. а для кого строили аквапарк и боулинг - хрен его знает. С военной техникой и вооружением все то же самоге, только вид сбоку. Вот и весь ГОЗ. Спросите лучше Главную военную прокуратуру о результатах проверок по этому направлению. Там для подготовки доклада Генеральному прокурурору за два дня все прокуроры проводят проверки тех вопросов, которые спецы из Счетной палаты месяцами исследуют. А какие проверки - такие и результаты. Там, где надо, прокурорам работать не дают. А где не надо, там заставляют рыть до лиц, причастных к сотворению мира.
Михаил ! абсолютно правы, только термин "военные" здесь не уместен.
Разве это задача военного ведомства – развивать производство в ОПК и решать его инфраструктурные проблемы? ----------------------------------------------- Развивать производство - задача государства, в "руководящих" структурах которого есть МО. Но деятельность этих "руководящих" структур никто не координирует. ？Вы должны приобретать только качественную технику, причем по прозрачным ценам, а не по тем ценам, которые нравятся отдельным компаниям？, - заявил Медведев. ------------------------------------------------ Качественная техника - это соответствие требованиям, выдвинутым МО. Кто может прояснить, например: какие требования к Т-90 не были выполнены, какие требования МО не были выполнены у "Тигра" или "Волка"? Прозрачные цены - это цены, компоненты которых оговорены соответствующим законом или, хотя бы, решением правительства РФ. Кто может прояснить: существуют ли такие законы или решения правительства? Так кто виноват? Ответ достаточно очевиден.
Как работающий в интересах науки и промышленности порохов, твёрдых ракетных топлив и зарядов на их основе вот уже 50 лет смею сообщить, что последний "отсек" Военно-промышленного комплекса пребывает в агонии перед своей смертью вслед за советской наукой и индустрией. Это не осознали, но уже стали об этом "подозревать" Президент и его окружение... Отсюда - кремлёвские "страсти от Матфея!". Автор самиздатской книги "Прощай, Россия!" (2006 год, 100 экз.).