Крым – сам символ (торжества и гордости, как утверждают 52% россиян – респондентов ？Левада-центра？), и производит он исключительно символы. Потому что материальное значение его невелико: если быть честным – это брошенная территория. Брошенная Россией – ？Крымнаш？, и теперь хоть потоп.

       Андрей Колесников

       Андрей Колесников — руководитель программы ？Российская внутренняя политика и политические институты？ Московского Центра Карнеги.

       More >

       Это стало заметным после подрыва опор ЛЭП и блэкаута полуострова, теперь уж точно превратившегося в аксеновский ？остров Крым？. Интерес к украинско-крымской проблематике в России и в мире стал угасать. Возможно, и у жителей острова-полуострова обнаружилось бы более трезвое понимание того, что Большого Брата эта территория интересует не как объект помощи и инвестиций, а лишь как флаг и сакральные мощи. Возможно. Если бы не обесточивание Крыма и удвоившее эффект от этого действия решение Петра Порошенко о транспортной блокаде полуострова.

       Отныне и про Украину все вспомнили, и гибридная война в Донбассе конвертируется в торгово-информационную (в этом смысле тоже гибридную) войну вокруг Крыма. Ни одно из требований крымских татар, транслируемых с украинской стороны, не будет удовлетворено, а степень неприязни к Украине только увеличится – как со стороны крымчан, так и со стороны ？континентальных？ россиян.

       А Владимир Путин получает на руки сразу несколько козырей. Он и здесь окажется в роли Бэтмена – защитника более миллиона людей, лишившихся света и тепла. И звериный оскал украинской ？жидобандеровщины？ снова будет предъявлен миру. И заново можно перепродать втридорога поистершуюся было угрозу со стороны украинской власти. И вообще странно, что российская пропаганда до сих пор не сравнила крымскую блокаду с блокадой Ленинграда.

       Украинские власти и неформальные борцы с Путиным перепутали, как это часто бывает, политический режим и простых людей. Мстя режиму, отомстили обычным гражданам. Режим от этого, разумеется, только крепчает, осажденная крепость становится еще более осажденной и оттого превращается в сакральный объект, трудящиеся консолидируются вокруг своего Бэтмена, несущего бомбами мир в Сирию, еще плотнее.

       Ровно такой эффект – рождение стокгольмского синдрома россиян по отношению к своему президенту – имели западные санкции против России. Но тут в большей степени ？бомбили Воронеж？ именно российские руководители, запретившие методом антисанкций своим согражданам часть еды, ухудшившие ее качество и рукотворно поднявшие на нее цены. Санкции же уязвляли все-таки в основном представителей элит и компаний. В случае же Крыма жизнеобеспечения лишают не свои, а бывшие свои, все больше становящиеся чужими. И лупят не по каким-нибудь стационарным бандитам из верхушки, а по всем жителям полуострова.

       Разумеется, Крым ни при каких условиях не станет валютой или предметом торговли для Запада. Но едва ли столь ？эффективная？ поддержка украинскими элитами положительного имиджа российского президента в глазах россиян и крымчан найдет горячий отклик у западных лидеров. Им только этой турбулентности не хватало.

       Путинская Россия, перетягивавшая на себя Украину, потеряла ее на долгие годы. Украинская власть, наказывая крымчан, потеряла Крым. И подыграла Путину.

       Оригинал статьи