В феврале 1917 года в России началась эпоха беспримерных до того экспериментов едва ли не во всех сферах человеческой деятельности.

       Так, после свержения царя наблюдалось невиданное до той поры явление – на заводах и фабриках массово формировалась новая вооруженная структура, бойцы которой служили, так сказать, без отрыва от производства. Назывались создаваемые отряды Красной Гвардией.

       Хотя первые красногвардейские отряды появились еще в марте 1917 года, только в августе - сентябре процесс их создания принял действительно масштабный характер. Осенью 1917 года в Красной Гвардии состояло около 200 тысяч человек (в Петрограде и Москве приблизительно по 30 тысяч). Теоретически в Красной Гвардии сначала не было четко выраженного партийного влияния, своей поначалу ее могли считать и эсеры, и меньшевики. Но очень быстро большевики превратили ее в свою партийную армию. Создавали ее опять-таки по невиданным доселе принципам.

       ？Если Красная Гвардия - есть зародыш всеобщего вооружения народа, народной армии, то необходимо, чтобы в ней проводилось сверху донизу выборное начало, осуществляющее принципы народной демократической армии？ - заявил видный большевик Емельян Ярославский.

       В брошюре ？Право на ружье？ было прямо сказано: ？Трудовому народу война не нужна, не нужны и войска. Народ знает, что на земле много места - хватит всем. Живи, трудись и пользуйся жизнью. Но пока есть цари-хищники, есть капиталисты, - мы должны во имя своей родины готовиться к защите, должны устроить народную армию - милицию. Каждый свободный гражданин России, когда нужно, пусть возьмется за оружие, на которое у него есть полное и неоспоримое право？.

       Похоже, что большевики в 1917 году всерьез верили в то, что с выборным комсоставом и ？демократической армией？ можно воевать и даже побеждать. Правда, на практике выглядела новая вооруженная сила вовсе не так привлекательно, как в посвященной ей брошюре. Поэт Александр Блок увековечил образ красногвардейцев в поэме ？Двенадцать？:

       ？Гуляет ветер, порхает снег.

       Идут двенадцать человек.

       Винтовок черные ремни,

       Кругом - огни, огни, огни...

       В зубах - цыгарка, примят картуз,

       На спину б надо бубновый туз!

       Свобода, свобода,

       Эх, эх, без креста!？

       Если вспомнить о том, что ？бубнового туза？ носили на спине каторжники, то получается предельно конкретное описание вооруженной банды ？без креста？. Правда, в октябре 1917 года в столкновениях с юнкерами в Петрограде и Москве вместе с матросами и солдатами красногвардейцы остались победителями. Но их ли в этом заслуга? Уж слишком слабы оказались антибольшевистские силы в центре страны, слишком ненавидело офицерство Временное правительство и его главу - Александра Керенского, чтобы выступить в его защиту. Лозунгом боевого офицерства стала фраза – ？на Дон？, где начиналось формирование Добровольческой армии.

       А вот в начале 1918 года, когда красные отряды с выборным комсоставом столкнулись с немцами и организованными белыми частями, выяснилось, что для победы необходима прежде всего дисциплина.

       С января 1918 года параллельно с Красной Гвардией большевики стали и Красную Армию создавать, но пока еще все по тем же демократическим ？красногвардейским？ принципам на добровольных началах. Лишь в марте 1918 года Красную Гвардию объединили с Красной Армией. Но порядка от этого не прибавилось. Аркадий Гайдар, сам служивший у красных с 1918 года, так описывал нравы и уровень дисциплины в первых советских частях:

       ？С крыльца хутора послышался окрик:

       - Федор... Сырцов! Иди до командира.

       - Сейчас, - отмахнулся недовольно Федя и, улыбнувшись, продолжал... рассерженный Шебалов очутился за спиной.

       - Федор, - сурово спросил он, останавливаясь и облокачиваясь на палаш, - ты слышал, что я тебя зову?

       - Слышал, - буркнул Федя, приподнимаясь. - Ну, что еще?

       - Как это ？ну, что еще？? Должен ты идти, когда тебя командир требует?

       - Слушаю, ваше благородие, чего изволите? - вместо ответа насмешливо огрызнулся Федя？.

       А вот как писатель Алексей Толстой показал, что творилось у красных после первых неудачных боев с белыми: ？Тут были и шинели, и нагольные полушубки, и городские пальто, подпоясанные веревочками. У многих - пулеметные ленты, гранаты, револьверы. У кого - картуз, у кого - папаха на голове, у кого - отнятый у спекулянта котелок. Топкую грязь месили рваные сапоги, валенки, ноги, обернутые тряпьем. Сталкиваясь штыками, кричали: ？Вали, ребята, на митинг! Сами разберемся! Мало нас на убой гоняли!？.

       Большевики быстро поняли, что разномастно одетая орда, привыкшая выбирать командиров и драть горло на митингах, никогда не станет боеспособной силой. И, со свойственной им решительностью, отказались от прежних лозунгов. В Красную Армию начали призывать. Дезертиров принялись ловить. Объявлены были приказы, возлагающие ответственность за укрывательство дезертиров на совдепы, комбеды и домохозяев. С прежними вольными нравами, объявленными ？партизанщиной？, было покончено...

       Красная армия все больше и больше напоминала обычную армию, а не нечто, построенное на ？демократических？ принципах. Постепенно вернулись в армию отмененные было знаки различия, позже генеральские и офицерские звания, вернулись дисциплинарные батальоны и гауптвахты. А о попытке создать нечто вооруженное и сознательное на выборных началах лишний раз старались не вспоминать...

       Максим Кустов