Аннотация. Статья посвящена обзору структурного состояния бронечастей русской армии в годы Первой мировой войны. Рассмотрены особенности тактического применения броневых сил России. Особое место отведено примерам боевого применения русских броневиков. Отмечается, что бронечасть любого уровня являлась эффективным бронированным мобильным резервом в руках общевойскового командира. А русские броневики Великой войны действовали отважно и грамотно, повлияв на ход и исход боёв и операций. На 1917 год бронепарк русской армии составил 300 машин — солидная по тем временам сила.

       Статья основана на документальных материалах, извлечённых из фондов Российского государственного военно-исторического архива и впервые вводимых в научный оборот.

       Ключевые слова: Первая мировая война; Русский фронт; броневик; броневое автомобильное отделение; автомобильный пулемётный взвод; броневой автомобильный дивизион; 1-я автомобильная пулемётная рота; 14-й автомобильный пулемётный взвод; 15-й автомобильный пулемётный взвод; 42-е броневое автомобильное отделение.

       Summary. The paper provides a review of the structural state of armored units of the Russian army during the First World War, as well as the peculiarities of the tactical application of armored forces of Russia. It also examines the combat application of Russian armored vehicles, noting that an armored unit of any level was an effective armored mobile reserve in the hands of a general army commander. The performance of Russian armored vehicles during the First World War was noteworthy for their bravery and competence, contributing to the course and outcome of battles and operations. In 1917, the armored fleet of the Russian army comprised 300 vehicles, a substantial force for the era.

       The paper is supported by documentary materials extracted from the Russian State Military History Archive and is being circulated for the first time in a scientific context.

       Keywords: World War I; Russian Front; armored car; armored car section; car machine gun platoon; armored car division; 1st Car Machine Gun Company; 14th Car Machine Gun Platoon; 15th Car Machine Gun Platoon; 42nd Armored Car Section.

       ПЕРВАЯ МИРОВАЯ ВОЙНА

       ОЛЕЙНИКОВ Алексей Владимирович — профессор кафедры гражданско-правовых дисциплин Мелитопольского государственного университета, профессор кафедры правоведения Астраханского государственного технического университета, доктор исторических наук

       ？…КРОВЬЮ… ЗАПЕЧАТЛЕЛИ ДОБЛЕСТЬ И БЕЗЗАВЕТНУЮ ПРЕДАННОСТЬ РОДИНЕ И ГОСУДАРЮ？

       Структура бронечастей русской армии и некоторые аспекты их боевого применения в годы Первой мировой войны

       Появление бронированной техники в начале Первой мировой войны ознаменовало переход вооружённой борьбы в новую эпоху, когда успех боевых действий обеспечивали не столько действия пехоты, как это было раньше, а использование технических средств, одним из которых в армиях воевавших государств стали автобронетанковые силы. Их тактические качества, особенно актуальные при манёвренных боевых действиях, определили роль и значение бронеавтомобиля в деле нанесения неожиданных и мощных ударов по противнику. И даже слабые стороны машин — зависимость от качественных дорог и ограниченный радиус действий — не могли изменить простую истину: на поле боя появился новый, перспективный вид бронированной техники, способный склонить чашу весов в пользу того, кто грамотно её применял.

       Организация и специфика действий русских броневиков в Великой войне нашли определённое отражение в российской историографии. В первую очередь это обзорные работы, в которых исследовались проблемы развития броневых сил русской армии в Первую мировую войну1. Особое место среди них заслуженно занимают труды М. Барятинского и М. Коломийца2, в которых дан общий обзор развития этих сил в России, охарактеризован их модельный ряд.

       Ключевое значение традиционно принадлежит источниковой базе3. Это не только документы, извлечённые из фондов Российского государственного военно-исторического архива, но и опубликованные документальные материалы4. Большой интерес представляют публикации военных лет, особенно касающиеся описания подвигов чинов бронечастей5. На современном этапе также появляются ряд интересных работ, в т.ч. в электронных изданиях6. Эти материалы помогают увидеть панораму организации и развития русских бронечастей и особенности их боевого применения.

       Бронечасти в России стали формироваться сразу после начала войны. 17 августа 1914 года было принято решение о создании первой броневой части — 1-й автомобильной пулемётной роты. В октябре она прибыла на фронт. Машины имели три пулемёта при трёх членах экипажа, каждой придавались легковая автомашина (полевой тип) и мотоцикл, каждый взвод роты располагал грузовым автомобилем, на который грузились полевая мастерская, запасы топлива, запчасти и инструменты7. Хозяйственные функции выполняло управление роты.

       Броневой парк русской армии рос — как за счёт иностранных поставок готовой или полуготовой продукции, так и за счёт выпуска боевых машин на отечественных предприятиях. По воспоминаниям очевидцев, солдатский состав бронечастей был разным, но в нём особенно выделялись прекрасно знавшие своё дело пулемётчики и артиллеристы. Офицерский состав (в основном добровольцы) был также квалифицирован.

       Так сложилось изначально, что каждая бронемашина являлась основой броневого отделения. Три отделения объединялись в автомобильные пулемётные (броневые) взводы, придававшиеся общевойсковым соединениям (в первую очередь корпусам). Также они могли объединяться в роты или дивизионы.

       Первые взводы были созданы осенью 1914 года, а в декабре начали формироваться взводы № 5—12 (полностью пулемётные)8. В феврале 1915 года было решено формировать следующую взводную серию — № 13—20 (каждый взвод этих серий включал два пулемётных броневика и один пушечный)9.

       В последнем случае пришлось добавлять в состав взвода по одному лёгкому грузовику для подвоза орудийных снарядов. Соответственно, и личный состав увеличился на восемь нижних чинов. Формировать новые взводы было решено при Офицерской стрелковой школе, а за техническое оснащение отвечала Военная автомобильная школа.

       В июне 1915 года было принято решение о формировании ещё восьми взводов — № 21—2810, а в октябре — взводов № 30—3711. Этому способствовало как увеличение парка бронированных автомобилей, так и наличие необходимого личного состава. После формирования в декабре того же года части убыли: 31, 32 и 34-й взводы — в Волочиск (в штаб 11-й армии), а 33-й взвод — в Проскуров (штаб 2-го гвардейского корпуса)12.

       На 12 октября 1915 года в 11 автомобильных пулемётных взводах Западного фронта числилось следующее количество машин13: в 5, 6, 7, 8, 9, 14, 16, 21, 22, 24, 33-м взводах — 20 пулемётных и 11 пушечных броневиков (пушечных — по штату; пулемётных машин 5, 7, 9, 14, 16, 21, 22-й взводы имели по два вместо трёх; 24-й и 33-й взводы пулемётных броневиков не имели; предшествующие потери составили четыре броневика — по одному в 5, 7, 9 и 14-м взводах; в ремонте — 4 броневика — пулемётные машины 7-го и 16-го взводов). Наконец, в ноябре 1915 года было решено сформировать ещё 19 взводов (№ 38—57)14.

       Формирование шло на основе различных штатов: № 15 (от сентября 1914 года15: 2 офицера и 24 нижних чина), № 16 (от декабря 1914 года16: 4 офицера, механик, 45 строевых нижних чинов, 1 нестроевой нижний чин), № 20 (от 2 марта 1915 г.: 4 офицера, 60 нижних чинов, которые обслуживали 3 броневика и вспомогательный полубронированный грузовик).

       Количество техники также зависело от штатов, на основе которых формировался взвод. Так, по табелю специального имущества к штату № 19 взводу, кроме трёх бронемашин, полагались четыре легковые и три грузовые (1,5-тонных) автомашины, а также четыре мотоцикла17, тогда как в соответствии с табелем к штату № 20 во взводе имелись, кроме трёх бронеавтомобилей, четыре легковые машины и по столько же мотоциклов и грузовиков-полуторок18.

       Тактически для боя (ключом успеха в котором при отсутствии должных наставлений был здравый смысл командира) автопулемётным (броневым) взводом выделялись: 1) боевая часть (бронеавтомобили и применявшиеся для разведки и связи мотоциклы); 2) резервная часть (легковые автомобили, на которых размещался запас боевых средств и личного состава); 3) парк (грузовые машины).

       В сентябре 1916 года была введена дивизионная структура. Русская армия располагала в тот момент Бронедивизионом особого назначения, Английским и Бельгийским бронедивизионами, дюжиной номерных бронедивизионов. Каждый дивизион включал в свой состав управление и 4—6 броневых автомобильных отделения, хотя реально зачастую их было меньше.

       Каждое отделение располагало (по штату) 4 броневиками, 4 легковыми (и 2 в управлении) и 4 грузовыми (плюс 4 при управлении) автомашинами, 4 мотоциклами (и ещё 4 единицы в управлении), машиной-цистерной и автомастерской19.

       Состав на практике зачастую отличался от штатного. Например, броневое отделение Моонзундской укреплённой позиции в составе двух броневиков в июле 1917 года располагало двумя офицерами и 35 нижними чинами20, тогда как броневое отделение автомобильного артиллерийского дивизиона морской крепости Императора Петра Великого в составе трёх броневиков в июле 1916 года имело в штате легковой автомобиль, 3-тонный грузовик, 2 мотоцикла, 2 велосипеда, 3 офицеров и 47 нижних чинов личного состава21.

       А вот как выглядело, опять же в соответствии с временным штатом, количество личного состава дивизиона22. Управление состояло из четырёх офицеров (командир, заведующий снабжением, старший офицер, адъютант — лица в чинах от полковника до штабс-капитана включительно), трёх военных чиновников, включало 30 строевых (фельдфебель, 7 унтер-офицеров, 6 ефрейторов, 16 рядовых), 30 нестроевых нижних чинов. Отделение включало четырёх офицеров (командир, старший офицер, 2 младших офицера — от подполковника до штабс-капитана включительно), 55 строевых (фельдфебель, 15 унтер-офицеров, 16 ефрейторов, 23 рядовых) и трёх нестроевых нижних чинов.

       На практике цифры могли существенно различаться. Так, к 1 декабря 1916 года в состав 6-го броневого автомобильного дивизиона Особой армии входили броневые автомобильные отделения № 16 и 36, в каждом из которых было по четыре бронемашины: одна пушечная, две пулемётные и одна полубронированная; каждое отделение имело некомплект по одному бронеавтомобилю23. А, например, в составе 10-го броневого автомобильного дивизиона имелось к 1 октября 1916 года24 10 офицеров (вместо 12 по штату), врач, чиновник, 137 строевых нижних чинов (некомплект три человека), 31 нестроевой нижний чин (некомплект пять человек), 6 броневиков (некомплект две машины), 10 легковых автомобилей, 9 грузовых автомобилей (некомплект три единицы), 18 мотоциклов и велосипедов.

       Если взглянуть на общее количество броневиков в рядах действующей армии, то, например, по армиям Юго-Западного фронта к 8 апреля 1917 года оно выглядело следующим образом25: 7-я армия — 17 в 7-м броневом дивизионе (вместо 20 по штату), 8-я армия — 13 в 8-м броневом дивизионе (вместо 12 по штату), 11-я армия — 16 в 11-м броневом дивизионе (вместо 20 по штату), 10 — в Бельгийском броневом дивизионе (вместо 13 по штату), 30 — в Броневом дивизионе Особого назначения (штатно), 7 — в Особом броневом дивизионе Особой армии (вместо 8 по штату). Итого — 93 бронеединицы.

       Общий же парк бронеавтомобилей действующей армии в 1917 году составлял порядка 300 единиц.

       Помимо штатного личного состава в бронечастях имелись и прикомандированные. Так, документ 4-го броневого автомобильного дивизиона сообщает нам о представлении прикомандированного штабс-капитана 10-го стрелкового полка И. Константинова к ордену Св. Георгия 4-й степени26.

       С тактической точки зрения применять броневики считалось наиболее целесообразным на дорогах (ведь их главным преимуществом являлась скорость) и небольшими группами (концентрируя огневую мощь).

       На фронте броневиками решались задачи разведки, поддержки пехоты, сопровождения конницы во время рейдов, защиты флангов, нанесения фланговых ударов, захвата рубежей и преследования.

       Так, 1-я автомобильная пулемётная рота активно поддерживала части 2-й армии в ходе Лодзинской операции 1914 года. Шесть пулемётных бронемашин 9—10 ноября прорвались через захваченный немцами Стрыков, а два орудийных броневика поддержали наступление подразделений 3-й Туркестанской стрелковой бригады. В итоге понесшие тяжёлые потери германцы были выбиты из города.

       Затем рота встала в засаду у Пабианице — на армейском стыке. Результат не заставил себя ждать: на рассвете 21 ноября состоялся легендарный для броневых войск России бой, в ходе которого два германских полка, начавшие охват фланга 19-го корпуса, были рассеяны, уничтожена германская батарея. Таким образом, была решена важная оперативная задача. Особо проявил себя в том бою командир 4-го автопулемётного взвода штабс-капитан П.В. Гурдов.

       Сводка Ставки, сообщая подробности того важного боя, отметила незначительную дистанцию (150 шагов) боя броневиков с германской колонной, пересекавшей шоссе Пабианице — Ласк, в которую они врезались. Германцы понесли огромные потери от огня орудий и пулемётов. С другой стороны, столь незначительная дистанция привела и к существенному урону русских: были ранены штабс-капитан П.В. Гурдов и несколько других военнослужащих, а две машины повреждены, не потеряв при этом способность двигаться. Когда же, желая взять реванш, германская автомобильная батарея на краковском фронте 23 ноября дерзко выдвинулась вперёд, один автомобиль противника огнём русских полевых батарей был опрокинут, а другие повернули вспять27.

       Таким образом, броневики в ходе Лодзинской операции, решая серьёзные оперативно-тактические задачи, разгромили стрыковский гарнизон, а под Пабианице — два полка.

       Боевой состав 1-й автопулемётной роты к началу апреля 1915 года состоял из шести броневиков по три пулемёта на каждом, трёх броневиков с 37-мм пушкой на каждом. Девять машин составляли три взвода28.

       Рота особо отличилась во Второй Праснышской операции. На первом её этапе три германские атаки у Прасныша русская пехота отбила при поддержке бронемашин, которые, врываясь в боевые порядки германцев, расстреливали их в упор.

       На завершающем этапе победоносной операции при преследовании отступавшего противника бронетехника содействовала развитию достигнутого успеха. Особо отличилась 1-я автомобильная пулемётная рота у с. Добржанково в ночь на 13 февраля 1915 года. Тогда пять русских бронемашин (четыре пулемётные и орудийная) прорвались на укреплённую позицию врага. Три бронемашины были расстреляны германцами в упор с 30-метровой дистанции, но рота вновь решила важнейшую оперативную задачу — захватила два моста, отрезав противнику путь к отступлению. Результат впечатлял: 2-й и 3-й сибирские стрелковые полки пленили до бригады пехоты немцев.

       В том бою пал смертью храбрых легенда броневых войск штабс-капитан П.В. Гурдов. У Добржанково под градом обычных и пробивавших броню пуль с тяжёлым сердечником машины преодолели линии окопов и дошли до артиллерийских позиций. Ворвавшись на огневые позиции немецкой артиллерии, русские броневики уничтожили орудия и их расчёты, но затем попали под плотный огонь пехоты врага из окопов. Уже раненный несколькими пулями, Гурдов продолжал сражаться, пока в броневик не попал снаряд.

       Летом 1915 года особо отличился 14-й автомобильный пулемётный взвод. 15 июня взвод в составе двух пулемётных ？Остинов？ первого образца встал под г. Томашевым в засаду с целью прикрыть отходившие под напором превосходивших сил противника части 3-й гвардейской пехотной дивизии и 2-го Кавказского корпуса. Около 18.30 огнём взвода были уничтожены передовые германские подразделения. Вскоре он сменил свою позицию и в 20.30 из засады рассеял кавалерийскую часть противника. На следующий день севернее д. Криницы взводом вновь была реализована тактика засадного боя. Замаскированные машины прикрыли шоссе, по которому отходили кавказские гренадеры29. Позднее германский батальон, наступавший от д. Избицы, был практически полностью уничтожен метким огнём броневиков.

       Таким образом, в период арьергардных боёв 14-й взвод действовал инициативно, применив в обстановке огневого перевеса противника адекватную тактику — действия из засад.

       В бою под Дембицей 18 июня 1915 года взвод решал уже задачу не прикрытия, а поддержки своей пехоты — подразделений 279-го пехотного Лохвицкого полка. На дистанции 100—150 м он атаковал задним ходом. Эта тактика принесла результаты: противник был отброшен в лес. Во время второй атаки бронемашины прорвались в тактический тыл врага, нанеся огневое поражение резерву (до трёх батальонов) противника. Но неисправность одной из бронемашин заставила взвод выйти из боя.

       19 июня взвод поддерживал 82-й пехотный Дагестанский полк 21-й дивизии. Наступавшие германцы находились в лесу в 600 шагах от русских позиций, а дорога простреливалась артиллерией противника. Когда в 17.45 82-й полк начал контратаковать, броневики по очереди под огнём артиллерии выходили на позиции и уничтожали врага. После шести атак пехота и броневики к 21.45 отбросили противника.

       Наконец, 20 июня состоялся последний бой 14-го взвода в ходе поддержки наступавших подразделений 70-го пехотного полка. Невзирая на утомлённость экипажей и отсутствие фактора тактической внезапности, бронемашины активно поддерживали пехотинцев. В итоге одна из машин была подбита прямым попаданием снаряда, у второй была сбита башня. Броневзвод погиб, но экипажи героически выполнили свой долг. Поддерживая обескровленную пехоту, они фактически шли на верную смерть.

       После гибели под Избицей пулемётных отделений прибыло отделение пушечное (машина типа ？Гарфорд？) 14-го взвода. 5 июля, поддерживая лейб-гвардии Измайловский Его Величества полк под Красноставом, броневик расстреливал цепи германской пехоты перед передовыми окопами измайловцев. Когда под огнём броневика германцы подались назад, гвардейцы контратаковали и отбросили противника.

       После устранения неисправности в г. Холм ？Гарфорд？ в ночь на 23 июля, действуя совместно с двумя казачьими сотнями, выдвинулся против германской кавалерии, находившейся в деревне у Лысой Горы. Артогонь броневика вызвал в деревне панику. Позднее разведка установила, что под его влиянием кавалерия бросилась из деревни назад и наткнулась на свою же пехоту. Кайзеровские пехотинцы, приняв своих кавалеристов за казаков, огнём загнали их в болото.

       Не снизилась активность русских броневиков и в обстановке позиционных боевых действий.

       К концу войны броневзводы, сводившиеся в дивизионы, были сосредоточены на самых ответственных участках. Особо отличились 15-й и 20-й автомобильные пулемётные. В ходе Луцкого прорыва 1916 года они действовали на направлении главного удара. Так, 20 июня 1916 года в бою у д. Трилисцы отличился броневик ？Гром？ 20-го взвода. Машина поддерживала один из боевых участков 24-й дивизии. Прорвавшись глубоко в тыл врага, она вынудила его к отходу, оказав влияние на исход боя30.

       Августовский приказ командующего 11-й армией генерала от кавалерии В.В. Сахарова отмечал заслуги броневых отделений в поддержке 52, 133 и 134-го пехотных полков, а также двух бронемашин 43-го взвода. Будучи подбитыми артогнём противника, экипажи броневиков ？кровью… запечатлели доблесть и беззаветную преданность Родине и Государю？31.

       Говоря о тактике действий броневиков, необходимо отметить, что наиболее результативными приёмами являлись: внезапность, быстрое сближение, активное маневрирование, а также огневое поражение цели без затрат времени на пристрелку, фланговые удары, быстрая смена участка фронта, где действовала бронечасть, и максимально плотный огонь из всего бортового оружия.

       Перед боем экипажи тщательно изучали местность, вели разведку. Следует особо отметить, что внезапный удар броневиков и их манёвр производили большое моральное впечатление — и на своих, и на противника. Вместе с тем ключевой недостаток бронемашин — уязвимость от артогня и зависимость от состояния дорог — накладывал отпечаток на их результативность.

       Так, действовавший за Луцком 28 мая 1916 года 15-й автомобильный пулемётный взвод столкнулся с плохим состоянием дорог, что имело свои последствия. Двигаясь медленно и осторожно, взвод (пулемётный и пушечный броневики) на рассвете подошёл к небольшому мосту длиной порядка 20 шагов, который на 3-метровой высоте проходил над болотом. Как только пулемётный броневик ？Алчный？, в котором, кроме его командира поручика В.И. Колб-Селецкого, находился командир взвода капитан А.В. Сыробоярский, прошёл по мосту, противник отрыл стрелковый и артиллерийский огонь.

       Один из австрийских снарядов разорвался совсем рядом с броневиком, водитель которого машинально дал задний ход. В итоге ？Алчный？, сбив перила, рухнул с моста в болото крышей вниз. Когда крепления боковой бронестенки не выдержали и она отвалилась, противник стал поражать экипаж. В итоге был убит командир машины и тяжело ранен командир взвода. Пушечный броневик под командованием подпоручика Р.В. Тер-Акопова, который также впоследствии был ранен, действуя инициативно, при поддержке подоспевшей пехоты атаковал деревню, в которой засели австрийцы. Бой закончился победой и взятием трофеев, а В.И. Колб-Селецкий (посмертно) и Р.В. Тер-Акопов стали георгиевскими кавалерами.

       В июле того же года, когда был приведён в порядок мост у Монастержиско, броневик 26-го автопулемётного взвода вышел по шоссе на Доброводы, догнал у д. Ковалёвка бежавший германский батальон 3-го резервного полка и уничтожил его почти полностью.

       42-е броневое автомобильное отделение отличилось в ходе апогея летнего наступления 1917 года — штурма Станислава 25 июня. За несколько дней до штурма штабс-капитан Арсеньев, поручик Филатов, прапорщики Иванов и Виноградов с нижними чинами на Калушском шоссе провели разведку дорог и целей. Позиции противника изучались и по результатам аэрофотосъёмки. Накануне наступления пять машин выдвинулись на исходный рубеж. В авангарде шёл броневик прапорщика Виноградова, за ним — броневик прапорщика Иванова32.

       На Галичское шоссе были назначены также две машины: штабс-капитана Арсеньева и поручика Филатова. Пятая машина была оставлена для поддержки. Машины были расставлены на позиции около 23 часов, исключая резервную, и были замаскированы ветками. Штурм был назначен на 11 часов. Четыре машины двинулись в бой, а пятая передвигалась с минимальным интервалом к развилке дорог на Угринов и Дольный.

       Первым на броневике ？Ардаганец？ атаковал экипаж прапорщика Виноградова, а за ним на пушечном бронеавтомобиле — экипаж прапорщика Иванова. Последний броневик, вращая башней, двигался задним ходом (т.к. дорога была слишком узкой), разворачиваясь у передовых окопов противника. Кроме того, приходилось двигаться на возвышенность, чего без разгона машина сделать не могла. Видя такое положение, командир 42-го броневого автомобильного отделения капитан Е.Н. Гусев, находившийся на броневике ？Александриец？, привлёк на поддержку оказавшихся рядом сапёров 73-го Крымского пехотного полка. В итоге броневику удалось взобраться на возвышенность.

       Пушечный броневик двинулся к окопам противника, открыв мощный огонь. Машина прапорщика Виноградова к тому времени уже была около проволочных заграждений. Оба броневика оказались под сильным винтовочным огнём, пулей в бок был ранен водитель ？Александрийца？ Яковлев. Через несколько минут командир получил донесение, что машина поручика Филатова застряла в воронке, и штатному грузовику вытащить броневик не удалось.

       К тому моменту были взяты 1-я и 2-я оборонительные линии противника. Машина Филатова в итоге была вытащена, и броневики при поддержке подразделений 73-го и 74-го пехотных полков вступили в бой. К сожалению, вскоре смерть настигла прапорщика Виноградова, вышедшего из броневика под огнём противника.

       Выпустив 17 тыс. патронов и 26 снарядов33, броневики 42-го отделения оказали существенную поддержку пехоте на поле боя…

       В качестве резюме можно констатировать, что бронечасти решали обширный спектр задач, являлась эффективным бронированным мобильным ресурсом в руках общевойсковых командиров. А экипажи русских броневиков в ходе Великой войны действовали отважно и грамотно, внося весомый вклад в исход боёв и операций различного уровня.

       ПРИМЕЧАНИЯ

       1 Рыков Ф.С. Бронетехника России. М., 2009; Солянкин А.Г., Павлов И.В., Павлов М.В., Желтов И.Г. Отечественные бронеавтомобили. М., 2007 и др.

       2 Барятинский М., Коломиец М. Бронеавтомобили русской армии 1906—1917. М., 2000; они же. Бронеавтомобили ？Остин？ // Бронеколлекция, 1997. № 1. и др.

       3 Российский государственный военно-исторический архив (РГВИА). Ф. 353; Ф. 716; Ф. 2003; Ф. 2019; Ф. 2031; Ф. 2041; Ф. 2048; Ф. 2067; Ф. 2085; Ф. 2144; Ф. 2349.

       4 Из боевого прошлого русской армии: документы и материалы о подвигах русских солдат и офицеров / Под ред. Н.М. Коробкова. М.: Военное изд-во Минобороны СССР, 1947.

       5 Лодзинская битва. М., 1915; Автомобильный бой // Нива. 1914. № 50. и др.

       6 Олейников А.В. О 2 офицерах русских бронечастей Первой мировой войны [Электронный ресурс] // Битва Гвардий https://btgv.ru/history/faces-of-war/about-2-officers-of-the-russian-armored-units-of-the-first-world-war/

       7 РГВИА. Ф. 2003. Оп. 2. Д. 584. Л. 120—123 об.

       8 Там же. Оп. 1. Д. 711. Л. 353.

       9 Там же. Ф. 2031. Оп. 1. Д. 265. Л. 239, 240.

       10 Там же. Ф. 2003. Оп. 1. Д. 656. Л. 276.

       11 Там же. Ф. 2031. Оп. 2. Д. 202. Л. 153—158.

       12 Там же. Ф. 2067. Оп. 1. Д. 445. Док. 375.

       13 Там же. Ф. 2003. Оп. 2. Д. 588. Л. 76.

       14 Там же. Оп. 1. Д. 658. Л. 34, 35.

       15 Там же. Оп. 2. Д. 584. Л. 136, 136 об.

       16 Там же. Ф. 2144. Оп. 1. Д. 367. Л. 7, 7 об.

       17 Там же. Л. 8.

       18 Там же. Ф. 2031. Оп. 2. Д. 17. Л. 319.

       19 Там же. Ф. 2003. Оп. 1. Д. 18. Л. 379.

       20 Там же. Ф. 716. Оп. 2. Д. 114. Л. 147.

       21 Там же. Ф. 353. Оп. 2. Д. 14. Л. 62, 62 об.

       22 Там же. Ф. 2031. Оп. 1. Д. 20. Ч. 2. Л. 375, 376.

       23 Там же. Ф. 2067. Оп. 1. Д. 393. Л. 265.

       24 Там же. Ф. 2144. Оп. 1. Д. 906. Л. 234, 235.

       25 Там же. Ф. 2067. Оп. 1. Д. 465. Л. 257.

       26 Там же. Ф. 2085. Оп. 2. Д. 73. Л. 29.

       27 Автомобильный бой. С. 3.

       28 РГВИА. Ф. 2019. Оп. 1. Д. 58. Л. 508.

       29 Попов К. Воспоминания кавказского гренадера 1914—1920. М., 2007. С. 107.

       30 Из боевого прошлого русской армии… С. 349.

       31 Там же. С. 373.

       32 РГВИА. Ф. 2349. Оп. 1. Д. 91. Л. 258.

       33 Там же. Л. 263.