3088
？ 03.03.2015, Оленченко В.А.
В Эстонии состоялись очередные парламентские выборы, которые прошли в два этапа: 19-25 февраля – предварительные и по Интернету, а 1-го марта – по классической схеме на избирательных участках.
На 101 место в высший законодательный орган Рийгикогу (по-эстонски – государственное собрание) претендовали 872 кандидата. Одной из особенностей эстонского избирательного законодательства (？Закон о выборах？) является то, что оно не допускает формирования предвыборных объединений. В настоящее время в Эстонии зарегистрировано 11 партий, которые условно можно разделить на лидеров и аутсайдеров. Первые (4-6) традиционно представлены в Рийгикогу, а вторые регулярно участвуют в выборах, но им не часто удается преодолеть 5%-ный избирательный барьер в силу своей малочисленности и недостаточности финансирования. На этом фоне мера по запрету создания партийных союзов на выборах носит характер заградительного заслона, усиливающего 5% барьер. Смысл заключается в том, что возможное группирование небольших партий может сузить представительство ведущих партий в Рийгикогу и создать трудности по формированию коалиций. В состоявшихся выборах приняли самостоятельное участие 10 партий.
Другая особенность избирательного законодательства состоит в том, что, хотя допускается выдвижение на выборах в Рийгикогу независимых кандидатов, но оговаривается, что они могут баллотироваться не в целом по стране, а только по одному из избирательных округов. Кроме того, для прохождения в Рийгикогу им также как партиям необходимо преодолеть 5%-ный избирательный барьер. Оба условия означают, что независимый кандидат должен в рамках одного округа собрать число голосов, которое в общенациональном масштабе отражало бы 5% всего электората. Другими словами это сводит до минимума возможность для независимых кандидатов быть избранными в Рийгикогу. Тем не менее, на выборах 2015 г. приняли участие 11 независимых кандидатов.
Еще одна особенность заключается в том, что не существует минимального порога явки избирателей, то есть выборы считаются состоявшимися при любом числе избирателей, принявших участие в голосовании. Республиканская избирательная комиссия (центризбирком) приводит данные о том, что явка на выборах составила 63,7%. Аналитически эта цифра выглядит следующим образом. В предварительных выборах и выборах по Интернету, состоявшихся 19-25 февраля 2015 г. приняли участие 296 тысяч человек, то есть 33% избирателей. Из них в электронном голосовании участвовало 176,4 тыс., что составило 19,5% избирателей. Большая часть е-голосования пришлась на проживающих за рубежом эстонских граждан. Непосредственно на избирательных участках 1-го марта 2015 г. – в день основного голосования подали свои голоса 30.7% избирателей.
Главная же особенность эстонского избирательного закона выражается в том, что жители Эстонии, квалифицируемые как не граждане – русскоязычное население, не допущены к участию в выборах в Рийгикогу ни в качестве кандидатов на пост члена парламента, ни в качестве избирателей. В относительных цифрах их число оценивается на уровне 6,5-7%, в абсолютных – более 90 тысяч. В то же время обозначенная категория жителей Эстонии пользуется избирательными правами на муниципальных выборах, то есть при формировании местных органов управления.
На этом фоне совершенно новым моментом стало избрание в Рийгикогу в 2015 г. впервые после обретения Эстонией независимости русскоязычных граждан, имеющих гражданство Эстонии: всего 12, из которых 8 прошли по спискам Центристской партии, два – Партии реформ и по одному от Социал-демократической партии и партии Союз Отечества и Res Publica. Понятно, что включение их в списки ведущих партий было направлено на привлечение русскоязычного электората из числа граждан Эстонии. На эту мысль наводит в частности то, что часть из избранных русскоязычных депутатов вряд ли воспользуется полученным мандатом, так как уже занимают выборные должности в муниципальных органах власти и в Европарламенте.
Обращает на себя внимание, что из политиков, принимавших участие в парламентских выборах 2015 г., тройку лидеров по числу набранных голосов составили следующие лица. На первом месте – руководитель Центристской партии Э. Сависаар, выступающий за нормализацию отношений с Россией, на втором – руководитель правящей Партии реформ – Т. Рыйвас, а на третьем - представительница русскоязычного населения – Яна Тоом. Получается, что из трех наиболее популярных политиков Эстонии два олицетворяют стремление к сотрудничеству между коренным и русскоязычным населением. Это – свежий факт того, насколько симпатии электората расходятся с официальной линией Таллина по культивированию русофобии.
Как и ожидалось, основное соперничество на выборах наблюдалось между правящей Партией реформ (лидер – Таави Рыйвас) и оппозиционной Центристской партией (лидер - Эдгар Сависаар). Прогнозные оценки допускали, что разрыв между голосами, подданными за обе партии, составит не более 4%, что давало основание предполагать у обеих партий почти равные шансы выйти на первое место по числу набранных голосов.
С небольшим перевесом победа досталась реформистам. Однако, если рассматривать динамику изменений результатов между прошлыми (2011 г.) и нынешними выборами, то Центристская партия оказалась единственной среди партий-？старожилов？, которая несколько улучшила свое представительство в Рийгикогу, где общая послевыборная ситуация выглядит следующим образом.
В целом можно достаточно уверено констатировать, что результаты выборов 2015 г. не привнесли радикальных изменений в состав эстонского парламента. В большей степени избирательные итоги закрепляют уже сложившуюся расстановку политических сил. Появление в Рийгикогу двух новых партий существенно картину не меняет: они либо войдут в состав правящей коалиции либо, формально оставаясь независимыми, будут действовать с ней в унисон, поскольку представляют политически однотипные партии.
Уже состоялись первые контакты между партиями, прошедшими в Рийгикогу, и они свидетельствуют о том, что действующая коалиция Партии реформ и социал-демократической партии может сохраниться. Однако их суммарного числа голосов окажется недостаточным для полного большинства, так как обе партии по сравнению с прошлыми выборами потеряли депутатские места: реформисты – 3, социал-демократы – 4. В этой связи в качестве возможных дополнительных партнеров по коалиции реформисты и социал-демократы рассматривают Свободную партию и Консервативную народную партию, полагая возможным установление коалиционных отношений либо с одной из них либо сразу с обеими.
Свободная партия – новый феномен на эстонском политическом небосводе. Несмотря на то, что она создана только осенью 2014 г., но, тем не менее, сумела получить 8,7% голосов, преодолела 5%-ный барьер и прошла в Рийгикогу, где будет располагать 8 мандатами. Ее успех достигнут в основном за счет результатов е-голосования, большинство участников которого представляли зарубежные избиратели. Примечательно, что в е-голосовании она опередила остальные партии – оказалась лидером по числу набранных голосов. Возникает предположение о ？румынской？ технологии, имея в виду, что недавно избранный президент Румынии добился большинства, как известно, благодаря поддержке зарубежных избирателей.
Выборы 2015 г., которые воспроизвели расстановку сил, зафиксированную еще на выборах 2011 г., одновременно воспроизводят и правящую коалицию, а она видимо будет ориентироваться на ключевые фигуры действующего правительства и придерживаться прежнего внешнеполитического курса, который по отношению к России характеризуется постоянной конфронтационностью. Другими словами выборы 2015 г. не дают веских оснований надеяться, что со стороны Эстонии возможны в настоящее время позитивные подвижки в российско-эстонском диалоге.