Аннотация. Медицинское обеспечение советских войск и работа военно-санитарной службы армейского звена в прифронтовой полосе в ходе битвы за Кавказ — одна из малоизученных страниц истории этого важнейшего события Великой Отечественной войны. В настоящее время в научно-исторической литературе преобладает тема работы тыловых госпиталей, которая не умаляет огромной роли этих учреждений, но и не даёт полного представления о вкладе военно-медицинской службы в победу над немецко-фашистскими захватчиками на Кавказе. В стремлении пополнить историю битвы за Кавказ фактами деятельности военно-медицинских учреждений в полосе фронта авторы проанализировали боевые документы, доступные сегодня исследователям, наиболее боеспособных и активных войсковых объединений и подчинённых им медицинских учреждений в оборонительный период битвы за Кавказ. Показаны тяжёлые условия отхода наших войск и, соответственно, медучреждений с рубежа реки Дон до предгорий Кавказа, организация медико-санитарной работы в ходе обороны Нальчика и Орджоникидзе (Владикавказа). Приводятся факты высокой организованности в работе ряда медицинских подразделений и факты потери управления подчинёнными со стороны командования. Делаются выводы о том, что медицинская служба переднего края в целом смогла сохранить свои основные силы и средства в условиях окружения в горах, обеспечила оказание медицинской помощи и эвакуацию раненых в тыл. В данном исследовании авторами использованы документы филиала (Санкт-Петербург) Центрального архива Министерства обороны Российской Федерации, материалы баз данных ？Память народа？, ？Подвиг народа？, ОБД ？Мемориал？, а также мемуарная литература.

       Ключевые слова: Великая Отечественная война; битва за Кавказ; 37-я армия; санитарный отдел; медицинские учреждения; эвакуация раненых; медицинская помощь; Нальчик; Владикавказ; Грозный; Ф.С. Сук; А.Е. Соколов.

       Summary. The medical support provided by the Soviet troops and the work of the army’s military medical service in the front line during the Battle of the Caucasus represents a relatively understudied aspect of the history of this important event of the Great Patriotic War. At present, the scientific and historical literature is dominated by the theme of the work of rear hospitals. While this does not diminish the enormous role of these institutions as a whole, it does not provide a comprehensive account of the contribution of the military medical service to the victory over the Nazi invaders in the Caucasus. In order to enhance the historical record of the Battle of the Caucasus, the authors have undertaken an analysis of the available combat documents pertaining to the activities of military medical institutions deployed in the front line. This analysis has focused on the most combat-ready and active military units and their subordinate medical institutions during the defensive phase of the Battle of the Caucasus. The documents demonstrate the challenging circumstances surrounding the withdrawal of our troops and, consequently, the medical institutions that accompanied them, from the Don River to the foothills of the Caucasus. They also illustrate the organization of medical and sanitary work during the defense of Nalchik and Ordzhonikidze (Vladikavkaz). Despite instances of communication breakdown with the command, the facts of high organization in the work of a number of medical units are presented. In general, it is concluded that the medical service on the front line was able to maintain its main resources and capabilities in the context of encirclement in the mountains. It provided continuous medical aid and evacuated the wounded to the rear. In this study, the authors used a variety of sources, including documents from the St. Petersburg branch of the Central Archive of the Ministry of Defense of the Russian Federation, materials from the databases ？Memory of the People？ and ？The Feats of the People？, the generalized electronic data bank ？Memorial？, and memoirs.

       Keywords: Great Patriotic War; Battle of the Caucasus; 37th Army; sanitary department; medical institutions; evacuation of the wounded; medical aid; Nalchik; Vladikavkaz; Grozny; F.S. Suk; A.Ye. Sokolov.

       ИСТОРИЯ ВОЕННОЙ МЕДИЦИНЫ

       КАРТАШЕВ Игорь Владимирович — научный сотрудник Музейно-выставочного комплекса ？Моя страна. Моя история？ (г. Ставрополь), ведущий специалист центра изучения истории медицины с музейным комплексом Ставропольского государственного медицинского университета, кандидат исторических наук

       КАРТАШЕВ Андрей Владимирович — начальник центра изучения истории медицины с музейным комплексом, профессор Ставропольского государственного медицинского университета, полковник запаса, доктор исторических, кандидат военных наук, доцент

       ？МЕДСАНБАТ БЫСТРО ПОДБИРАЛ РАНЕНЫХ И ТУТ ЖЕ… ОКАЗЫВАЛ ХИРУРГИЧЕСКУЮ ПОМОЩЬ БОЙЦАМ И КОМАНДИРАМ？

       Работа в прифронтовой полосе санитарной службы 37-й армии в битве за Кавказ (1942—1943 гг.)

       Битве за Кавказ посвящено немало мемуарной и научной литературы. Однако до сих пор вопросам медицинского обеспечения войск в ней отведено не так много места. Исключение составляет, пожалуй, лишь тема работы эвакогоспиталей тыловой госпитальной базы, размещавшихся на Северном Кавказе и в Закавказье.

       Однако особый научный интерес в наши дни представляет опыт деятельности военных медиков в прифронтовом армейском звене, где в первую очередь решался вопрос жизни и смерти бойцов и командиров. Из многих публикаций на эту тему заслуживает внимания статья Е.А. Дзадзиевой, в которой были рассмотрены вопросы деятельности военно-медицинских учреждений в прифронтовой зоне на территории Северной Осетии1. Также надо отметить публикацию О.Л. Опрышко, где на основе архивных документов и материалов2 стали известны подвиги военных медиков в ходе боевых действий на территории Кабардино-Балкарской АССР.

       Авторами статьи и ранее рассматривались общие вопросы организации военно-медицинской службы Северо-Кавказского фронта3, отдельных воинских формирований, а также система эвакуации раненых, примеры самоотверженной работы врачей и других специалистов санитарной службы4. Цель данной работы — показ деятельности санитарного отдела 37-й армии и подчинённых ему лечебно-санитарных учреждений в оборонительный период битвы за Кавказ как наиболее драматичной и менее изученной.

       Битва за Кавказ фактически началась с оставления советскими войсками города Ростов-на-Дону и отходом частей Южного фронта на левый берег Дона, т.е. с 25 июля 1942 года. С этого момента фронт, разрезанный танковыми клиньями противника, стремительно откатывался на Юго-Восток. Зачастую советские войска отступали в беспорядке, ？отдельные части отходили с боями, а часть войск, идя за паникёрами, оставляла населённые пункты без серьёзного сопротивления и без приказа вышестоящих штабов, чем покрыла свои знамёна позором？, — говорилось в отчётном документе. Продолжали сохранять относительную боеспособность 12-я и 18-я армии, имевшие девять стрелковых дивизий от 300 до 1200 человек каждая. 37-я армия насчитывала в своём составе 4 дивизии со штатом военного времени по 500—800 штыков. В трёх других армиях сохранились только штабы, специальные и тыловые части.

       На основании директивы Ставки ВГК от 27 июля 1942 года Южный фронт был упразднён, а его войска перешли в состав Северо-Кавказского фронта. Генерал-лейтенант Р.Я. Малиновский, став заместителем командующего этим фронтом, возглавил Донскую оперативную группу, включавшую остатки войск Южного фронта5.

       37-я армия, отходившая в составе группы Малиновского, с 11 августа 1942 года на основании директивы Ставки ВГК вместе с остальными силами группы была подчинена командующему Закавказским фронтом. При этом Ставка предупредила командование фронта, что части 37-й армии деморализованы, и рассчитывать на способность их к выполнению боевых задач нельзя. Поэтому при первой возможности требовалось вывести их в тыл и серьёзно заняться приведением в порядок, используя для заданий лишь боеспособные части.

       Штаб 37-й армии разместился в Нальчике. Командарм генерал-майор П.М. Козлов был подчинён командующему Северной группой войск Закавказского фронта и получил задачу обеспечения левого фланга группы обороной по рекам Кура и Малка на участке: Аполлонская, Марьинская, Сармаково. Сохранившиеся две дивизии пополнялись личным составом, а штабы, оставшиеся без войск, выводились в Закавказье6.

       В отличие от боевых соединений и частей санитарная служба 37-й армии в период отступления с Дона до Нальчика смогла сохранить свои основные силы и средства. Так, например, в представлении к награде командира 429-го отдельного медико-санитарного батальона 347-й стрелковой дивизии военврача 1 ранга В.А. Фокина отмечалось: ？Сумел поставить так работу, что в любых условиях боя медсанбат быстро с поля боя, с полковых пунктов подбирал раненых и тут же на пункте оказывал хирургическую помощь бойцам и командирам？. Благодаря хорошим организаторским способностям командира медсанбат сохранил весь свой транспорт и личный состав в течение полутора лет пребывания на фронте7. Вот такие медицинские части и подразделения находились в составе 37-й армии.

       К началу битвы за Кавказ санитарный отдел армии возглавлял военврач 1 ранга Андрей Ермолаевич Соколов. По воспоминаниям генерал-майора медицинской службы А.Н. Бабийчука, в годы войны — флагманского врача 4-й воздушной армии, перед войной А.Е. Соколов занимал должность флагманского врача ВВС Одесского военного округа. В момент, когда Соколов работал уже в санитарном управлении Северо-Кавказского фронта (1943 г.), Бабийчук вновь встретился с ним: ？Встреча была тёплой. Всё такой же вежливый и внимательный, Андрей Ермолаевич всем своим видом располагал к обстоятельному разговору. Я не преминул воспользоваться случаем и попросил выдать с фронтовых складов кое-какое медицинское имущество. Все мои заявки он тут же подписал？8. Под руководством этого человека лечебно-санитарные учреждения 37-й армии отходили с Дона и налаживали работу в районе Нальчика в августе 1942 года.

       С октября 1942 года А.Е. Соколов стал заместителем начальника санитарного управления Северной группы войск Закавказского фронта, а на месте начальника отдела его сменил военврач 1 ранга Филипп Семёнович Сук. До упразднения института военных комиссаров в 1942 году во главе отдела наряду с начальником находился военный комиссар. К началу битвы за Кавказ эту должность в 37-й армии занимал батальонный комиссар Гольдштейн. В конце августа 1942 года его преемником стал Фёдор Александрович Козинченко, позже исполнявший обязанности заместителя начальника санитарного отдела по политической части9.

       Штатную структуру санитарного отдела армии удалось восстановить по материалам базы данных ？Подвиг народа？. В нём насчитывалось пять отделений: 1-е отделение — лечебно-эвакуационное; 2-е — санитарно-эпидемиологическое; 3-е — дезинфекционное; 4-е — медицинского снабжения. 5-е — отделение кадров. В каждом отделении были начальник и помощник. Кроме того, по штату были предусмотрены должности армейских специалистов — хирурга, терапевта, гинеколога, эпидемиолога, токсиколога, судебно-медицинского эксперта, специалиста (инспектора) по питанию и водоснабжению и медицинского статистика. При армии находились: отдельная рота медицинского усиления, 102-я автосанитарная рота, 37-й санитарно-эпидемиологический отряд, обмывочно-дезинфекционная рота, зубопротезная лаборатория.

       В составе Южного фронта перед отходом с Дона лечебные учреждения санитарной службы 37-й армии насчитывали 11 госпиталей и два эвакоприёмника. Все они, будучи дислоцированы в районе станции Целина Ростовской области, в силу сложившейся сложной боевой обстановки — высадки десантных групп и прорыва противником наших флангов — оказались отрезанными от санитарного отдела армии, находившегося в то время вблизи командного пункта армии. Произвольно, не имея точных указаний от своего командования, продвигались они на Ворошиловск (Ставрополь), Пятигорск, Нальчик, Орджоникидзе (Владикавказ), Грозный и другие населённые пункты. Лишь 1 августа в Башанте Калмыцкой АССР стало известно, что часть лечебных учреждений пошла в направлении на Молотовск (так в тексте документа, вероятно, имеется в виду с. Молотовское, ныне Красногвардейское Ставропольского края). После этого, получив указание от комиссара управления тыла армии полкового комиссара Бычкова, военком санотдела армии батальонный комиссар Гольдштейн, офицер связи санотдела военврач 3 ранга Малышкевич выехали из Башанты на розыски этих учреждений для их сбора около санитарного отдела и следования по его маршруту, что и было выполнено.

       В сложной боевой обстановке, в которой осуществлялся отход советских войск на Северном Кавказе, отдельные руководители, как отмечал в своём докладе Гольдштейн, проявляли крайнюю недисциплинированность и трусость, не выполняли приказы санотдела армии. Так, командир отдельной роты медицинского усиления (ОРМУ) военврач Р…ч вместо того, чтобы оставаться на месте, самовольно повёл роту на Грозный, заявив, что будет добираться до Махачкалы. Комиссар ОРМУ последовал этому примеру, не доложив о состоянии своей части по команде, и вместе с Р…чем повёл роту на Грозный. Гольдштейн незамедлительно принял меры для розыска и привлечения к ответственности виновных, на розыски роты был послан военврач Левин.

       Гольдштейн отмечал, что военком госпиталя № 690 батальонный комиссар К…в вместо проведения партийно-политической работы среди личного состава занимался пьянством, проявлял грубость по отношению к подчинённым, угрожал им оружием.

       Военком 102-й автороты старший политрук Г…о допустил расхлябанность и недисциплинированность в роте, где имелся ряд грубых нарушений воинской дисциплины, проявление трусости и дезертирства (лейтенант Р. приговорён к 10 годам заключения). Сам Г…о объявил в пути себя больным и работу не проводил, своим политруком Евстратовым не руководил. Относительно комиссара Г…о был поставлен вопрос перед политотделом армии о его несоответствии должности военкома автороты.

       Военком госпиталя № 2417 старший политрук С…в продолжительное время находился в отрыве от госпиталя и после этого политработу проводил слабо. Военком прачечно-дезинфекционного отряда Т…о, отстав от своей части, потерял личное оружие, будучи в сложной боевой обстановке, переоделся в гражданскую одежду. Начальник госпиталя № 5 военврач С…й попал в Сталинград. Начальник госпиталя № 2251 военврач Г…н и военком Ерохин, оторвавшись от госпиталя, так к нему и не вернулись.

       Имелись случаи трусости и паникёрства. Так, начальник аптеки госпиталя № 219 Ф…в, попав в полосу наступления противника, выбросил имевшиеся у него гранаты, сорвал знаки различия и уничтожил комсомольский билет. В те сложные дни имели место случаи пьянства (начальник материальной части госпиталя № 320 Г…в, начальник материальной части госпиталя № 5 П…в); на них были наложены дисциплинарные взыскания).

       Военком санотдела армии Гольдштейн отметил как паникёра и труса военврача 3 ранга (бывшего офицера связи санотдела) Койлю. В период передислокации тот был направлен на работу в один из медсанбатов дивизии, но к месту назначения не явился, а пристал к госпиталю № 219.

       Из документов базы данных ？Подвиг народа？ следует, что Койлю Фёдор Вениаминович к середине июня 1943 года работал в хирургическом полевом подвижном госпитале (ХППГ) № 219 37-й армии старшим ординатором, уже имел звание военврач 2 ранга. При этом характеризовался положительно и был награждён медалью ？За боевые заслуги？10. Конечно, в августе 1942 года к трусам и паникёрам человека могли причислить легко. Ему достаточно было просто, не разобравшись в обстановке, не найти нужного подразделения и прибиться к другому медицинскому учреждению.

       Также Гольдштейн отмечал, что самовольно ушёл из своего подразделения военврач медицинской роты 310-го медико-санитарного батальона 275-й стрелковой дивизии.

       Вместе с тем военком отметил, что в тот период многие лечебные учреждения показали и примерную работу, продемонстрировав организованность и умение выполнять боевые задания в тяжёлых условиях обстановки, сохранив в основном свой личный состав и имущество.

       Госпитали № 219 и № 493 почти полностью сохранили свой личный состав и на протяжении всего времени, будучи вблизи от передовой линии фронта, оказывали медицинскую помощь раненым и проводили их эвакуацию. После завершения отхода госпиталь № 493 и эвакоприемник № 99 были развёрнуты в с. Эльхотово, госпиталь № 219 в Нальчике, где приступили к работе.

       По пути следования санитарного отдела 37-й армии начальствующий медицинский состав также оказывал медицинскую помощь раненым и эвакуировал их своими и попутными автомашинами. Так, были подобраны раненые при бомбёжке у переправ на реке Дон, с. Молотовское, эвакуированы все раненые из с. Башанта Калмыцкой АССР, были организованы оперативные группы из административных специалистов и врачей госпиталя № 219, которыми оказывалась медицинская помощь и эвакуировались раненые из района Черкесска и других пунктов. Об оставлении раненых при отходе информации в санитарный отдел 37-й армии не поступало.

       К концу августа в составе санитарной службы армии находились госпитали № 3424, 2417, 320. Инфекционный госпиталь № 320 возглавлял врач Полонский. Однако с момента отхода он числился пропавшим без вести. Госпиталь № 5 — начальник Сосновский, по непроверенным данным, остался в г. Сталинграде. Госпиталь № 690 — начальник военврач Степанов был ранен и эвакуирован в тыл. Госпиталь № 600 сохранился почти в полном составе и был развёрнут в селении Дар-Кох неподалёку от города Орджоникидзе, где организовал свою работу. Почти полностью сохранился госпиталь № 2338, который, потеряв часть своего имущества при бомбёжках, сумел в пути пополниться имуществом и инвентарём и был готов к обслуживанию раненых.

       К 19 августа не прибыли к новому месту дислокации санитарного отдела армии инфекционный госпиталь № 4291, госпиталь № 2251 и приданный санитарным управлением Северокавказского фронта госпиталь № 714 со всем своим персоналом и имуществом. По розыску этих лечебных учреждений руководством санитарного отдела 37-й армии были приняты меры.

       Полностью сохранился 37-й санитарно-эпидемиологический отряд (СЭО). Также в полном составе прибыла обмывочно-дезинфекционная рота (ОДР), лишь одну её специальную машину отобрала в своих целях соседняя 9-я армия. Командир этой роты военврач Павлов был ранен и эвакуирован в тыл, тем не менее и СЭО, и ОДР на новом месте быстро приступили к работе.

       Во всех лечебно-санитарных учреждениях 37-й армии был изучен приказ наркома обороны СССР № 227 от 28 июля 1942 года. В соответствии с ним каждому руководителю были даны указания об устранении имевшихся недостатков в работе, установлении железной воинской дисциплины в учреждениях и ведении беспощадной борьбы с трусами и паникёрами. По тому же вопросу в партийных и комсомольских организациях были проведены собрания, где приняли решения по реализации приказа № 22711.

       После отступления с Дона 15 августа войска 37-й армии вошли в состав Северной группы войск Закавказского фронта и заняли оборонительный рубеж по реке Баксан на подступах к Нальчику в 15—20 км к северу от административного центра Кабардино-Балкарии12. Прибыв к новому месту дислокации, части и подразделения медицинской службы армии приступили к выполнению своих непосредственных задач. Но во второй половине августа в управление санитарной службой 37-й армии была внесена сумятица со стороны вышестоящего руководства. Проблема состояла в том, что санитарный отдел одновременно получал противоречивые указания сразу от двух руководителей — военврача 1 ранга З.П. Легова и военврача 1 ранга Ф.С. Сука. Похоже, что оба подписывали свои директивные и руководящие указания от имени начальника санитарного отдела Северной группы войск (СГВ) Закавказского фронта. В телеграмме от 26 августа 1942 года военврач Сук приказал: не давать каких-либо сведений и не выполнять распоряжений начальника санитарного отдела СГВ Легова. Кроме того, он дал указание санотделу передать госпиталь № 2417 в распоряжение другой армии, лишив тем самым медицинского обслуживания первую линию 37-й армии. В госпиталях сложилась очень напряжённая обстановка в вопросах укомплектованности, оснащённости и боеспособности, в то время как у Сука имелась возможность использовать для необходимой ему цели один из госпиталей. Военком санитарного отдела 37-й армии батальонный комиссар Гольдштейн просил военного комиссара сануправления ЗКФ отменить приказ военврача 1 ранга Сука об откомандировании госпиталя и указать ？ему своё место в вопросах дальнейшего руководства в рамках его компетенции и соблюдения должной этики в деловых взаимоотношениях с вышестоящим командованием санитарных учреждений？13.

       Военврач 1 ранга Филипп Семёнович Сук, судя по наградным документам, занимал должность начальника санитарного отдела 37-й армии с середины сентября 1942 года. На руководящих должностях в санитарной службе Красной армии находился с начала Великой Отечественной войны. Будучи начальником санитарного отдела 37-й армии, умело организовал работу лечебных учреждений и добился своевременного лечебно-эвакуационного и противоэпидемического обеспечения армии в трудных условиях боевой обстановки14.

       Из очередного политдонесения военкома санитарного отдела 37-й армии, датированного 28 августа 1942 года, становится известно, что вместо 11 госпиталей и двух эвакоприёмников в составе армии насчитывались 9 госпиталей и один эвакоприёмник. Кроме того, к санотделу был приписан армейский госпиталь № 4554. Из имевшихся госпиталей к тому времени были развёрнуты 6, остальные после передислокации развернуть не удалось. Госпиталь № 690 и эвакоприёмник № 12 ещё не вернулись с неправильного маршрута следования. Госпиталь № 4291 с военкомом старшим политруком Сулименко числился уничтоженным, т.к. из окружения не вышел. Однако четыре военврача этого госпиталя сумели выйти из окружения, в т.ч. коммунисты начальник госпиталя Я.А. Глусов и военврач 3 ранга Л.Е. Чмелева. Они были переведены в другие лечебные учреждения.

       Госпиталь № 2251 (начальник — военврач 2 ранга Б.И. Грунин, военком — старший политрук Ерохин) прибыл на место только 23 августа, потерял при этом всё медико-санитарное и хозяйственное имущество, а также транспорт, сохранив немного вещевого инвентаря, 21 лошадь и 6 повозок. Из личного состава в госпитале осталось менее половины — 34 человека. Дисциплина была на низком уровне, имелись случаи невыполнения приказов. По этой причине госпиталь не смог приступить к работе. Санотдел армии снял с должности Грунина, назначив вместо него опытного организатора военно-медицинской службы 52-летнего военврача 2 ранга В.А. Перчика15.

       Борис Ильич Грунин был назначен начальником другого госпиталя в составе 56-й армии и через год за образцовую организацию лечения раненых и больных был награждён орденом Отечественной войны 2-й степени16. Поэтому, несмотря на резкие оценки действий людей при отходе войск, которые давал военком санотдела Гольдштейн, надо понимать, что в столь сложных условиях это было скорее проявлением растерянности и недостатка опыта работы в такой обстановке, чем трусостью.

       Военком армейского госпиталя для легкораненых (АГЛР) № 3424 С…в, оторвавшись в пути от госпиталя с группой людей на автобусе, предоставил автобус в распоряжение одного из госпиталей 44-й армии и прибыл вместе с ним в г. Тбилиси, где и остался. Большая часть прибывшего с ним личного состава была направлена в другие части, а некоторые демобилизованы. Из-за халатности С…ва и начальника госпиталя военврача Н…го все партийные документы и материалы секретного делопроизводства попали в руки противника. Военком С…в заочно был отстранён от работы, были приняты меры по привлечению его к партийной ответственности.

       При отходе войск с Дона существенно пострадал госпиталь № 2338 (начальник — военврач 2 ранга Филиппов, военком — батальонный комиссар Мирошниченко). На пути следования он неоднократно подвергался бомбардировкам и артобстрелам, потеряв 6 автомашин, 12 подвод и всё своё санитарное и хозяйственное имущество. Из личного состава пропали без вести 40 человек, в т.ч. 3 врача, фельдшер и медсёстры, убит один красноармеец, ранены 4 шофёра. От прямого попадания сгорела автомашина, в которой находились всё партийное хозяйство, секретное делопроизводство и госпитальная документация. По пути следования командование госпиталя сумело восстановить утраченное медицинское имущество, подбирая брошенное другими частями или оставленное в гражданских амбулаториях, больницах и аптеках. Это позволило госпиталю своевременно развернуться на новом месте и приступить к работе.

       Несмотря на все предшествовавшие события, военком санотдела Гольдштейн отмечал политико-моральное состояние личного состава госпиталей как здоровое. В лучшую сторону он выделил медицинских работников госпиталей первой линии (№ 219, 493, 2338): военврачей Е.А. Гропянова, Ф.Г. Дзюбу, Е.К. Шорину, С.И. Казанскую, Г.Г. Фишер, медсестёр Л.И. Васильеву, П.Д. Пяткову, А.Ф. Почтаренко, Р.Т. Тоберман, Г.В. Шапошникову17.

       Стоит обратить внимание на заслуги военврача 1 ранга Евлампия Антоновича Гропянова (1894 — не ранее 1946). Это был опытный врач, исполнявший обязанности начальника 1-го медицинского отделения ХППГ № 219. В армии он находился с 22 июня 1941 года. В районе Вознесенска Одесской области в июле 1941 года был контужен. За отличие в лечении раненых в феврале 1942 награждён орденом Красной Звезды. Имел ряд благодарностей от командования. По завершению битвы за Кавказ в ноябре 1943 награждён орденом Отечественной войны 2-й степени. Благодаря его врачебному искусству были спасены тысячи жизней солдат и офицеров18.

       О работе санитарной службы 37-й армии и политико-моральном состоянии в сентябре 1942 года донесение составлял уже военком Козинченко. В нём он привёл данные о санитарных потерях в армии за период с 1 по 27 сентября (см. табл.). Из таблицы видно, что санитарные потери армии за неполный месяц превысили штатную численность целой стрелковой бригады (4356 человек). Работа по их лечению легла на плечи медицинского персонала 37-й армии. Врачи, фельдшеры и медсёстры вернули обратно в строй эту условную бригаду.

       Подвижный полевой госпиталь (ППГ) № 2251, получив приказание о развёртывании на новом месте дислокации и немедленном приёме раненых и больных, всем коллективом дружно взялся за выполнение этого приказа. В течение суток неприспособленные, грязные и захламлённые помещения приводились в порядок. Несколько медицинских сестёр, проявив инициативу, через местные организации приобрели у населения недостающий хозяйственный инвентарь. На следующий день госпиталь уже принял большой поток раненых.

       Круглосуточная работа шла и в полевом подвижном госпитале № 5. В инфекционном госпитале благодаря заботе медицинского персонала была спасена жизнь больному тропической малярией красноармейцу Молчевскому, находившемуся в безнадёжном состоянии19.

       В разгар боёв за Кавказ во всех госпиталях 37-й армии прошли митинги на тему ？Отстоим Северный Кавказ？. Кроме личного состава учреждений, на митингах присутствовали раненые и больные. О боях, развернувшихся на подступах к Нальчику, и о зверствах гитлеровцев по отношению к пленным рассказывали непосредственные участники тех сражений.

       Накануне октябрьских праздников внутри коллективов лечебных учреждений развернулось социалистическое соревнование. Врачи и медицинские сёстры брались за подготовку доноров, обучение неопытных коллег медицинским процедурам и манипуляциям. Соревнование имело целью также экономию перевязочного материала за счёт эффективного его использования.

       На месте постоянной дислокации в госпиталях стало улучшаться состояние воинской дисциплины среди медицинского персонала, хотя нарушения до конца изжиты не были. Так, в ППГ № 2417, за пьянство и расхлябанность в штрафной батальон был откомандирован шофер Ч…в, за невыполнение приказания — ветфельдшер С…в. Стали фиксироваться случаи интимных отношений между мужчинами-врачами и медицинскими сёстрами. Выходом из таких ситуаций стал перевод сотрудников в разные лечебные учреждения.

       Руководство госпиталей решало проблемы обеспечения раненых и больных продуктами питания (сахаром, манной крупой, чаем и др.), мылом, табаком и махоркой. Особо остро стояла проблема с вещевым имуществом, которое износилось в результате длительных переходов. Одной из мер по улучшению снабжения раненых стал контроль за соблюдением норм довольствия при выдаче продуктов и имущества со стороны медицинского персонала. Госпитали испытывали нехватку ？культурного？ инвентаря — на всю санитарную службу армии было получено три комплекта домино и несколько патефонных пластинок. На 13 госпиталей и 7 санитарно-лечебных учреждений приходилось от 35 до 60 экземпляров газеты ？Правда？ и журналов20. Для нормального проведения партийно-политической и культурно-массовой работы этого было недостаточно.

       25 октября противник нанёс мощный удар по частям 37-й армии, оборонявшим правый фланг Северной группы войск на нальчикском направлении. 70 вражеских самолётов нанесли удар по населённому пункту Долинское, в котором располагался армейский штаб. Были убиты 11 и ранены 6 человек. В то же время 295-я стрелковая дивизия вела ожесточённые бои в районе Кишпек — Кызбурун-3.

       Командование СГВ разрешило 37-й армии отвести войска на заранее подготовленный рубеж обороны. 28 октября армия с боями оставила Нальчик и в последующие дни отошла к Главному Кавказскому хребту21.

       Из представления начальника санитарного отдела 37-й армии военврача 1 ранга Ф.С. Сука к награде следует, что в период боёв за Нальчик он мобилизовал все силы и средства санитарной службы и сумел организовать эвакуацию 1200 раненых бойцов и командиров. Экстренную помощь получили 80 раненых, они были эвакуированы самолётами в госпитали для оказания дальнейшей помощи. В целом в период нахождения 37-й армии в горных условиях в лечебных учреждениях, подчинённых санитарному отделу, 6000 раненых получили надлежащую квалифицированную медицинскую помощь и материальное обеспечение22.

       Начальник головного полевого эвакопункта (ГПЭП) № 99 военврач 2 ранга А.А. Сушко в период тяжёлых боёв конца октября 1942 года, несмотря на беспрерывный обстрел вражеской авиацией мест расположения госпиталей, организовал бесперебойную работу подчинённых, мобилизовал попутный автотранспорт, благодаря чему были эвакуированы в тыл свыше 4000 раненых. Оказавшись вместе с шестью госпиталями в районе Садонских рудников, в условиях большой перегрузки смог организовать квалифицированную медицинскую помощь и лечение раненых и больных. Сушко также организовал эвакуацию по горным тропам 2794 раненых. Полевые госпитали ГПЭП № 99, оказавшись первое время изолированными в Садонских рудниках, являлись конечным этапом эвакуации при штатном расчёте на 1500 коек. С большим напряжением сил и средств из имевшихся резервов были развёрнуты дополнительные площади на 3000 коек с перестройкой их в госпитали длительного стационарного лечения. В строй были возвращены 1532 человека, что составило 50 проц. от общего числа раненых. Оставаясь первое время в районе Садонских рудников одновременно и представителем санитарного отдела армии, военврач 2 ранга Сушко смог полностью обеспечить боевые действия в лечебно-эвакуационном отношении и в снабжении медицинским и санитарно-хозяйственным имуществом, добытым в значительном количестве в местных органах здравоохранения23.

       Начальник ХППГ № 219 военврач 2 ранга М.А. Артемьев в тех тяжёлых оборонительных боях благодаря своей энергии и настойчивости смог мобилизовать ресурсы проходившего транспорта, эвакуировав из селения Лескен (в 30 км к югу от Нальчика) 150 раненых. Со своим медицинским персоналом оказывал медицинскую помощь горно-вьючным отрядам 37-й армии.

       Начальник терапевтического отделения АГЛР № 3424 военврач 2 ранга Е.Г. Безрученко, несмотря на то, что госпиталь находился в тяжелейших условиях в горном посёлке Галон (в 75 км к югу от Нальчика), смог добиться возвращения в строй 95,8 проц. поступивших раненых и больных24.

       В период боёв в районе села Чикола (40 км к югу от Нальчика) с 4 по 30 декабря дивизионный врач 295-й стрелковой дивизии военврач 2 ранга Я.А. Чацкий в тяжёлых горных условиях смог организовать непрерывную эвакуацию и обработку раненых. По его инициативе раненых вывозили на приспособленных носилках на верховых лошадях. Вместе с передовым отрядом медико-санитарного батальона дивизии военврач Чацкий находился в близости к передовым частям и добивался того, чтобы на поле боя не оставалось ни одного раненого25.

       Когда основные силы 37-й армии были окружены противником в горах северо-западнее Орджоникидзе, единственным средством для вывоза тяжелораненых, а также для доставки в войска медикаментов и перевязочных средств стали самолёты26. Полёты в район расположения окружённой армии выполняли экипажи 9-го отдельного авиационного полка ГВФ. В его составе имелась 3-я санитарная эскадрилья, которой командовал капитан Рябченко. Лётчики полка доставляли частям боеприпасы, горючее, медикаменты, кровь и другие медицинские грузы. Осенью 1942 года при отходе войск лётчик санэскадрильи младший лейтенант Г.А. Абашкин под обстрелом противника принимал на свой самолёт тяжелораненых в Нальчике, Лескене, Чиколе, Дур-Дур, Алагире и Беслане. Устанавливая связь с госпиталями 37-й армии, пилот А.Ф. Силаев производил посадки в узких ущельях скалистых гор и стал одним из мастеров горного пилотажа27.

       С 27 ноября 1942 года Северная группа войск Закавказского фронта начала контрнаступательную операцию с целью окружения Моздокской группировки противника. В ней отводилось место и 37-й армии, которая наступала на левом крыле группы в направлении села Урух28. С этого момента начался новый этап работы санитарного отдела армии.

       Таким образом, учреждения санитарной службы 37-й армии в период оборонительных сражений в ходе битвы за Кавказ до середины августа 1942 года отходили с Дона на подступы к Нальчику, участвовали в его обороне, а с конца октября были вынуждены отходить на юг, к Главному Кавказскому хребту. Важнейшей задачей в первые дни битвы было сохранение личного состава и медицинского имущества, затем — развёртывание на новом месте дислокации. Несмотря на сложные условия боевой обстановки, в которых проходил отход, медицинская служба армии смогла сохранить свои основные силы и средства и к началу дальнейших боёв развернуть их для работы на новом месте. В ходе кровопролитных столкновений в Нальчикско-Орджоникидзевской оборонительной операции главной задачей медслужбы было оказание медицинской помощи раненым. В тяжелейших условиях окружения войск в горной местности она обеспечила эвакуацию раненых в тыл горными тропами и самолётами санитарной авиации и в течение короткого времени, оказав своевременную медицинскую помощь, вернула в строй половину бойцов и командиров.

       ПРИМЕЧАНИЯ

       1 Дзадзиева Е.А. Военно-медицинские подразделения в Северной Осетии в годы Великой Отечественной войны // Известия СОИГСИ. 2016. № 20(59). С. 82—95.

       2 Войска 37-й и 46-й армий в боях на территории Кабардино-Балкарии в период битвы за Кавказ. Август 1942 — январь 1943 года: сборник документов и материалов / Сост. О.Л. Опрышко. Нальчик: Издательский отдел КБИГИ, 2016. 180 с.

       3 Карташев А.В., Карташев И.В. Медицинское обеспечение боевых действий советских войск в битве за Кавказ: историография и источники // Медицина и курорты Северного Кавказа в годы Великой Отечественной войны: сборник научных трудов, посвящённых 75-летию Победы в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг. Ставрополь, 2020. С. 72—83.

       4 Карташев А.В. Медицинская служба 15-й танковой бригады в боях за Северный Кавказ в 1942—1943 годах // Труды по истории медицины. Opera medica historica: альманах. М., 2022. С. 446—453.

       5 Центральный архив Министерства обороны РФ (ЦАМО РФ). Ф. 47. Оп. 1063. Д. 499. Л. 7 об.—8.

       6 Там же. Оп. 1064. Д. 6. Л. 8—9.

       7 Там же. Ф. 33. Оп. 682526. Д. 582. Л. 206.

       8 Бабийчук А.Н. Человек, небо, космос. М.: Воениздат, 1976. С. 113.

       9 ЦАМО РФ. Ф. 33. Оп. 682526. Д. 939. Л. 12.

       10 Там же. Д. 999. Л. 325.

       11 Филиал ЦАМО РФ. Ф. 17. Оп. 12080. Д. 2. Л. 212—214.

       12 ЦАМО РФ. Ф. 444. Оп. 8960. Д. 22. Л. 24.

       13 Филиал ЦАМО РФ. Ф. 17. Оп. 12080. Д. 2. Л. 134.

       14 ЦАМО РФ. Ф. 33. Оп. 682525. Д. 415. Л. 600.

       15 Филиал ЦАМО РФ. Ф. 17. Оп. 12080. Д. 2. Л. 241.

       16 ЦАМО РФ. Ф. 33. Оп. 686044. Д. 544. Л. 74.

       17 Филиал ЦАМО РФ. Ф. 17. Оп. 12080. Д. 2. Л. 242—243.

       18 ЦАМО РФ. Ф. 33. Оп.686044. Д. 2703. Л. 191.

       19 Филиал ЦАМО РФ. Ф. 17. Оп. 12080. Д. 2. Л. 265.

       20 Там же. Л. 266—267.

       21 ЦАМО. Ф. 47. Оп. 1063. Д. 439. Л. 5, 5 об.

       22 Там же. Ф. 33. Оп. 682525. Д. 415. Л. 600.

       23 Там же. Д. 373. Л. 49.

       24 Там же. Оп. 682526. Д. 373. Л. 30, 32.

       25 Там же. Л. 50.

       26 Бабийчук А.Н. Указ. соч. С. 138.

       27 ЦАМО РФ. Ф. 33. Оп. 686044. Д. 1781. Л. 288, 312.

       28 Там же. Ф. 47. Оп. 1063. Д. 439. Л. 18 об.—19.