Опубликовано в журнале Звезда, номер 7, 2024

       Об авторе:

       Евгений Викторович Степанов (род. в 1964 г.) — литератор, печатается с 1981. Публиковался в центральной периодике. Неоднократно печатался в журнале ？Звезда？. Автор нескольких книг стихов, вышедших в России, США, Болгарии, Румынии, а также книг прозы и научных монографий. Главный редактор журнала ？Дети Ра？ и портала ？Читальный зал？. Лауреат премии имени А. Дельвига ？Литературной газеты？ (2013) и премии журнала ？Нева？ (2016). Живет в поселке Быково (Московская область).

       ЗИМНИЙ СВЕРЧОК

       В ту зиму вязкая поземка

       Мела и заметала дом.

       Сверчок запечный пел негромко,

       Оконца покрывались льдом.

       А я болел. В душевной коме

       Лежал, упавший с полтычка.

       И понимал, что будет в доме

       Кромешно пусто без сверчка.

       * * *

       Здесь — ничего. Ну разве только ветер,

       Который вряд ли мне благоволит.

       Я нажимаю спешно кнопку ？Еnter？,

       А вижу кнопку страшную ？Delеtе？.

       Здесь — чаще так. А там летают души,

       Не ведая страданий и разлук.

       И может быть — прекрасные — по суше

       Дельфины ходят и глядят вокруг.

       А там — любовь, и нет кровопролитья,

       И не лютует беспощадный штамм.

       Но это там обязан заслужить я —

       Хорошее таинственное там.

       Я ИДУ

       Вновь — неизвестные места.

       Иду, завалы разгребая.

       И за верстой лежит верста.

       А жизнь прозрачна, точно Мста,

       Тверская речка голубая.

       Я вижу слезы и лозу,

       И зло, и радость, и улыбки.

       Не износил еще кирзу,

       Но горькую пролил слезу,

       Что все устои нынче зыбки.

       Не жалуюсь. Молчу. Иду.

       Сквозь нескончаемые веси,

       Сквозь буреломы и беду.

       Надеюсь, в будущем году

       В любимой окажусь Одессе.

       * * *

       Василию Гыдову

       Не угоден ни аду, ни раю,

       Я не прочь по-земному гульнуть.

       Узнаю тебя, жизнь. Принимаю —

       Полкило принимаю на грудь.

       И веду беспощадную сечу

       Сам с собой, опьянев, как дурак.

       А другим я сейчас не перечу.

       И не жалую споров и драк.

       МЕМУАРЫ

       Решетки. Санитары. Вши.

       Кричащие глаза болезных.

       Извилистый маршрут души,

       Проложенный в острожных безднах.

       …Советский сумасшедший дом

       Я вспомню, плача ли, дрожа ли…

       О Господи, за палиндром

       Тогда сажали.

       ПЕСЧИНКА

       Скрипит и плачет жизнь-пластинка.

       А я недолгая песчинка

       В песочных крошечных часах.

       Я понимаю: дело швах.

       Но куст взъерошенный сирени,

       Похожий на стихотворенье,

       Растет и дышит за окном.

       И дышит старый добрый дом.

       А сосны, лиственницы, ели

       В тугие небеса взлетели.

       Деревьям нравится летать

       И дыры в небесах латать.

       И мне, песчинке, полетать бы

       Над крышами большой усадьбы —

       Песочный подразнить бомонд,

       Увидев новый горизонт.

       МОЖЕТ БЫТЬ

       Я не смелей раба, таскающего камни.

       Я не сложней гриба и не умней — куда мне!..

       Но если я лечу над крышами поселка,

       Но если стукачу не верю я нисколько,

       Но если мне родня и облако, и глина,

       И не корит меня Мария Магдалина,

       То, может быть, и мне исполнят свиристели

       В березовой стране лирические трели.

       * * *

       Любовь… и горечь разногласий

       Меж ними были много лет.

       Осталась боль. Остался свет.

       Мария Лазич, Афанасий

       Фет.

       …Мир и поныне обогрет

       Стихами, что сложил поэт.

       * * *

       По небу облака бегут, точь-в-точь овечки.

       А я спешу в ？Магнит？ и покупаю снедь.

       …Покуда есть вода, еда, дрова для печки —

       Не так печальна жизнь, не так желанна смерть.

       А что душа болит, так это всем знакомо.

       Не может не страдать открытая душа.

       Я выжил. Я живу. В стенах родного дома

       Не так лютует боль, былое вороша…

       ПОТОМ

       Н.

       Когда я выйду из тюрьмы

       Уставшего больного тела,

       С тобою вместе будем мы.

       Как я хотел. Как ты хотела.

       Там нету тьмы, цветут холмы,

       Поют пичужки а капелла.

       Об авторе:

       Евгений Викторович Степанов (род. в 1964 г.) — литератор, печатается с 1981. Публиковался в центральной периодике. Неоднократно печатался в журнале ？Звезда？. Автор нескольких книг стихов, вышедших в России, США, Болгарии, Румынии, а также книг прозы и научных монографий. Главный редактор журнала ？Дети Ра？ и портала ？Читальный зал？. Лауреат премии имени А. Дельвига ？Литературной газеты？ (2013) и премии журнала ？Нева？ (2016). Живет в поселке Быково (Московская область).

       ЗИМНИЙ СВЕРЧОК

       В ту зиму вязкая поземка

       Мела и заметала дом.

       Сверчок запечный пел негромко,

       Оконца покрывались льдом.

       А я болел. В душевной коме

       Лежал, упавший с полтычка.

       И понимал, что будет в доме

       Кромешно пусто без сверчка.

       * * *

       Здесь — ничего. Ну разве только ветер,

       Который вряд ли мне благоволит.

       Я нажимаю спешно кнопку ？Еnter？,

       А вижу кнопку страшную ？Delеtе？.

       Здесь — чаще так. А там летают души,

       Не ведая страданий и разлук.

       И может быть — прекрасные — по суше

       Дельфины ходят и глядят вокруг.

       А там — любовь, и нет кровопролитья,

       И не лютует беспощадный штамм.

       Но это там обязан заслужить я —

       Хорошее таинственное там.

       Я ИДУ

       Вновь — неизвестные места.

       Иду, завалы разгребая.

       И за верстой лежит верста.

       А жизнь прозрачна, точно Мста,

       Тверская речка голубая.

       Я вижу слезы и лозу,

       И зло, и радость, и улыбки.

       Не износил еще кирзу,

       Но горькую пролил слезу,

       Что все устои нынче зыбки.

       Не жалуюсь. Молчу. Иду.

       Сквозь нескончаемые веси,

       Сквозь буреломы и беду.

       Надеюсь, в будущем году

       В любимой окажусь Одессе.

       * * *

       Василию Гыдову

       Не угоден ни аду, ни раю,

       Я не прочь по-земному гульнуть.

       Узнаю тебя, жизнь. Принимаю —

       Полкило принимаю на грудь.

       И веду беспощадную сечу

       Сам с собой, опьянев, как дурак.

       А другим я сейчас не перечу.

       И не жалую споров и драк.

       МЕМУАРЫ

       Решетки. Санитары. Вши.

       Кричащие глаза болезных.

       Извилистый маршрут души,

       Проложенный в острожных безднах.

       …Советский сумасшедший дом

       Я вспомню, плача ли, дрожа ли…

       О Господи, за палиндром

       Тогда сажали.

       ПЕСЧИНКА

       Скрипит и плачет жизнь-пластинка.

       А я недолгая песчинка

       В песочных крошечных часах.

       Я понимаю: дело швах.

       Но куст взъерошенный сирени,

       Похожий на стихотворенье,

       Растет и дышит за окном.

       И дышит старый добрый дом.

       А сосны, лиственницы, ели

       В тугие небеса взлетели.

       Деревьям нравится летать

       И дыры в небесах латать.

       И мне, песчинке, полетать бы

       Над крышами большой усадьбы —

       Песочный подразнить бомонд,

       Увидев новый горизонт.

       МОЖЕТ БЫТЬ

       Я не смелей раба, таскающего камни.

       Я не сложней гриба и не умней — куда мне!..

       Но если я лечу над крышами поселка,

       Но если стукачу не верю я нисколько,

       Но если мне родня и облако, и глина,

       И не корит меня Мария Магдалина,

       То, может быть, и мне исполнят свиристели

       В березовой стране лирические трели.

       * * *

       Любовь… и горечь разногласий

       Меж ними были много лет.

       Осталась боль. Остался свет.

       Мария Лазич, Афанасий

       Фет.

       …Мир и поныне обогрет

       Стихами, что сложил поэт.

       * * *

       По небу облака бегут, точь-в-точь овечки.

       А я спешу в ？Магнит？ и покупаю снедь.

       …Покуда есть вода, еда, дрова для печки —

       Не так печальна жизнь, не так желанна смерть.

       А что душа болит, так это всем знакомо.

       Не может не страдать открытая душа.

       Я выжил. Я живу. В стенах родного дома

       Не так лютует боль, былое вороша…

       ПОТОМ

       Н.

       Когда я выйду из тюрьмы

       Уставшего больного тела,

       С тобою вместе будем мы.

       Как я хотел. Как ты хотела.

       Там нету тьмы, цветут холмы,

       Поют пичужки а капелла.