Стихотворения

       Опубликовано в журнале Новая Юность, номер 2, 2021

       ***

       Я заблудился в сумрачном лесу,

       Я принял лесника за колбасу.

       Я дефлорировал доверчивую елку.

       Но кто-то мне позволил дальше жить,

       А вам, подумав, снисходительно решить,

       Что больше от меня – лузги иль толку.

       ***

       До ласки нескрываемо голодная,

       Средь мощных спин эпохи не видна,

       Моя худая, рыбья, мелководная,

       Моя незащищенная спина.

       Моя проселочная, нераздольная…

       С кем говорю я — с веком, с женщиной, с людьми?

       — Погладь меня горячими ладонями.

       И обними, ты слышишь, обними.

       ***

       Я мальчиком останусь навсегда,

       Пока текучая и пестрая вода

       полуприкрытых глаз струится мимо.

       Пока слетают с плеч концы платка,

       А бледная и тонкая рука

       Тепла и неостановима.

       Пока под снегом нежатся дома,

       Пока на полке сжатые тома

       Друг к другу прижимаются. Покуда,

       Ведут неинтересный разговор

       Помятый чайник и вороний двор,

       И сине-белая дрожит в шкафу посуда.

       ***

       Подшей мне подворотничок,

       Я не умею сам.

       А маме с папою молчок,

       Что не пришил я сам.

       Вот белой ткани полоса,

       Вот нитка и игла.

       Тебе-то — раз и все дела,

       А мне на два часа.

       Чтоб шея мерилась моя

       По этой полосе,

       Чтобы не выделялся я,

       Чтобы я был, как все.

       ***

       Константину Андреичу семьдесят лет.

       У него безнадёжный артрит да еще аденома,

       Он не раз уже слышал шаги метронома,

       И земному не раз посылал свой последний привет.

       Он влюблен в Ангелину Игнатьевну. Он ее любит.

       Ангелине Игнатьевне тоже уже ого-го.

       Они встретились поздно. Они уже взрослые люди.

       И в своих устоявшихся жизнях не могут менять ничего.

       Им бы сдать свои судьбы, как когда-то сдавали бутылки,

       А они строят планы на дальний январь.

       И Сатурн озадаченный лапою чешет в затылке

       И глядит в изумленье на свой отрывной календарь.

       ***

       Синеет воздух, тяжелеет воздух,

       И наплывает на закат закат.

       Давно уже оправдываться поздно.

       Кто виноват? Никто не виноват.

       Ушел сто лет назад в плаще-болонья,

       Вещей не брал.

       Темнела за окошком ночь воронья.

       И телевизор догорал.

       И жизнь прошла. И позабыть про это.

       Но стоя у окна,

       Сын точно так же держит сигарету,

       И ночь темна.

       ***

       Это Катя Капович в классических ватных штанах,

       Катя едет в автобусе. Горестно смотрит Овидий.

       Ножкам Кати тепло. Катя хочет любви и вина.

       Все придет, в лучшем, имени Ленина, виде.

       Катя едет по Бостону. Что она может сказать

       Своим бодрым студентам, не слышавшим скрипа уключин?

       Dostoevski, Nabokov. Koza Dereza.

       Потому что слова — это труд. А любовь — это случай.

       С каждым мигом все больше любви и вина.

       Мы не встретились, нас снегопадом накрыло.

       Над советской Молдавией светит двойная луна,

       Над придуманной Англией аист спешит восьмикрылый.

       ***

       Проходила любовь бессимптомно,

       Как идет ледоход по реке.

       Расчехлялся реактор атомный,

       Пусть не рядом, но невдалеке.

       Здесь стою. И на шаг не подвинусь.

       Что мне ваш африканский мороз?

       Ваши вызовы, выбросы, вирус?

       Да я жизнь на ногах перенес.

       Рассказ