Материал из номера

       Июль 2012

       Скачать номер

       в PDF формате

       Кутузов, Барклай-де-Толли, Багратион — три имени, ставших синонимами победы России в Отечественной войне 1812 года. И кто бы с этим спорил. Вопрос в другом: почему этот список столь короткий? За двести лет, что минули с той героической поры, он так и не пополнился еще тремя фамилиями тех, кто имеет на это полное право. В 1812-м генерал Витгенштейн, генерал Тормасов и адмирал Чичагов командовали русскими армиями, прикрывавшими север и юг империи. Почему они так и остались на флангах национальной памяти?

       Дислокация русских вооруженных сил перед вторжением наполеоновской армии "двунадесяти языков" была такова: по центру, на оперативной линии "граница — Смоленск — Москва", стояли 1-я армия Барклая и 2-я армия Багратиона. Северо-западное направление держал 1-й корпус Петра Витгенштейна, которому предстояло остановить 100 тысяч солдат двух французских корпусов на пути к Петербургу. Дорогу на Украину защищала 3-я обсервационная армия Александра Тормасова. Юго-западные пределы, граничившие с союзной Бонапарту Австрией, охраняла Молдавская (она же — Дунайская) армия Павла Чичагова, освободившаяся после окончания в апреле 1812 года войны с турками. В отличие от главного направления, где русские войска дрались, но отступали два с лишним месяца вплоть до сентября, и Витгенштейн, и Тормасов первые удары французов выдержали. Более того, нанесли наполеоновским генералам и первые чувствительные поражения.

       Итак, в ночь с 23 на 24 июня 1812 года у города Ковно (Каунас) французские саперы навели четыре понтонных моста через Неман, и главные силы Наполеона вступили на территорию России. В тот же день севернее, у городка Тильзит (Советск), форсировали Неман части из корпуса маршала Макдональда. Спустя 8 дней австрийский корпус генерала Шварценберга перебрался через Западный Буг и с ходу взял Брест-Литовск и Кобрин. В паре с ним корпус генерала Рейнье перешел границу у Белостока.

       АЛЕКСАНДР ПЕТРОВИЧ ТОРМАСОВ

       Дворянский род Тормасовых известен с XVI века. В 1600 году предок генерала Павел Тормасов служил приставом у английского посла при московском дворе. Будущий герой родился в 1752 году в Первопрестольной, в 10-летнем возрасте оказался в пажах. В 1772 году, имея чин поручика, перешел на службу в Вятский пехотный полк. Образованный и энергичный офицер быстро обратил на себя внимание отцов-командиров. К 1778 году он уже подполковник и командир им же сформированного Финляндского егерского батальона. Внимание начальствующих лиц не ослабевало, но особенно важно, что среди этих лиц оказался светлейший князь Потемкин. Властитель Тавриды вытребовал Тормасова к себе. В 1784 году Александр Петрович уже полковник, командир Александрийского легкоконного полка. Того самого, что позже войдет в историю как полк бессмертных александрийских гусар. Дальнейшему карьерному росту помогла очередная русско-турецкая война. Весной 1791 года генерал-майор Тормасов успешно командует кавалерийской бригадой, а 9 июля в крупном сражении при Мачине отличается особо. Награда не заставила ждать — и сразу орден Святого Георгия 3-го класса!

       Фото: Фото предоставлено М. Золотаревым Переход французской армии через Неман. Гравюра Бейера по рисунку Раффе

       В 1794 году Тормасов воюет в Польше. В первом же сражении с отрядами Костюшко он терпит поражение. Но долг платежом красен, и осенью генерал принимает активное участие в бою при Мацеёвицах, где армия повстанцев была разбита, а сам Костюшко пленен. Важно отметить, что в этой войне Тормасов находился под непосредственной командой Александра Суворова.

       В царствование Павла I у Александра Петровича судьба сложилась так же, как у многих боевых генералов. Сначала — милость государя, чин генерал-лейтенанта, потом — гнев императора и опала. Наконец, прощение и возвращение в строй. На сей раз — в Петербург, командиром лейб-гвардии Конного полка. Сие означало близость ко двору и личное знакомство с великими князьями Александром и Константином Павловичами. Едва первый взошел на престол в 1801 году, как Тормасов получил чин полного генерала. Далее была служба скорее административная, чем боевая. Военное губернаторство в Киеве и Риге.

       Но когда в 1809 году Турция и Персия вознамерились проверить на прочность русские границы в Закавказье, Тормасов, назначенный главкомом на Кавказ, приступил к ликвидации этих позывов. Заодно приводил в чувство мятежные аулы в Имеретии и Абхазии, успокаивал разволновавшийся Дагестан. Приказ принять 3-ю обсервационную армию стал для него весьма неожиданным.

       Фото: Фото предоставлено М. Золотаревым Александр Петрович Тормасов (1752–1819). Портрет работы К. Рейхеля. 1813 год

       Что представляла собой эта группировка? Элитных войск там не было. А были обычные армейские пехотные и егерские полки, сводные гренадерские батальоны, полки легкой кавалерии и драгуны, казаки... В общей сложности чуть более 40 тысяч человек, включая запасных, и 168 орудий. Сила? Конечно. Правда, командир 15-й дивизии князь Вяземский позже писал о том, что боеспособных солдат под рукой Тормасова оказалось не более 25 тысяч. А супротив стоял австрийский корпус Шварценберга — 33 тысячи штыков и сабель и саксонский корпус Рейнье числом в 17 тысяч, присланный Наполеоном на подмогу. Французский император планировал разбить русских на юго-западе молниеносными ударами и открыть дорогу из южной Белоруссии на Украину. Но ошибочно посчитал, что для этого будет достаточно одних саксонцев. Шварценберг, выполняя приказ, двигался на соединение с главными силами под Смоленск.

       Семнадцатого июня Тормасов получил приказ атаковать. И приступил. План генерала от кавалерии был таков: наносить резкие удары в разных местах 170-километрового фронта, дабы запутать австрийцев и саксонцев. 24 июня врага выбили из Бреста, 25-го — из Пинска. А 27-го главные силы Тормасова подошли к Кобрину. Городок небольшой, но стратегически выгодный. Его занимала саксонская бригада генерала Кленгеля.

       Бой под Кобрином начался ранним утром, а к полудню от саксонской бригады уцелело менее половины. И то, что уцелело, сдалось в плен: 2300 солдат и офицеров, 8 орудий и... сам генерал-майор Кленгель. Русская армия потеряла 250 человек, из них убитыми 77.

       Спешивший на помощь Кленгелю генерал Рейнье остановил свои части и на всякий случай повернул назад. Тормасов получил оперативный простор. Едва о случившемся стало известно Наполеону, тот тут же распорядился вернуть корпус Шварценберга на прежние позиции и остановить Тормасова.

       Стало ясно, что на юге в Россию не прорваться и в то же время необходимо держать там значительные силы, чтобы русские не вышли Великой армии в тыл. Тем более что французы знали: вот-вот с Дуная выступит на соединение с Тормасовым адмирал Чичагов с 30 тысячами солдат.

       Конечно, это было не первое боестолкновение. Отступать-то мы отступали, но не лишали себя возможности жалить авангарды Наполеона. Случилось дело у местечка Мир, где 9 июля арьергард Багратиона под командованием Платова уничтожил три полка польских улан Турно. Сильный бой произошел у деревни Салтановка на Днепре. Это там, согласно легенде, генерал Раевский лично пошел в атаку вместе с двумя сыновьями-подростками. Однако именно победа под Кобрином стала первым крупным успехом русской армии в 1812 году. Это не был обычный арьергардный бой вроде тех, что вели отступающие армии Барклая и Багратиона. Это было спланированное сражение, которое привело к изменению стратегической обстановки. Тормасову удалось стянуть и до конца кампании приковать к себе значительные силы Великой армии. Это стало очевидно к концу августа, когда австро-саксонские войска после сражения с тормасовцами у Городечно угомонились и стали выполнять единственно доступную им задачу: сдерживать армию Тормасова в районе Луцка. Четвертого октября корпуса Шварценберга и Рейнье переправились на правый берег Западного Буга в районе Брест-Литовска. То есть вернулись туда, откуда начали свой поход на Россию. Правда, сам Александр Петрович этого уже не застал. Несколькими днями ранее обсервационную и Дунайскую армии слили и поставили над ней адмирала Чичагова. Тормасов был отозван в главную квартиру. Его административный опыт потребовался главкому Кутузову. Генералу пришлось заниматься вопросами внутреннего управления и организации всей наступающей русской армии. Это не помешало Тормасову принять участие в сражениях под Малоярославцем, Вязьмой, Красным, форсировать Неман и начать подготовку к кампании 1813 года.

       Весной 1813-го в течение короткого периода, связанного с болезнью и смертью Кутузова, Тормасов был исполняющим обязанности главнокомандующего. Правда, нездоровье настигло и его самого. Тормасов, больной и по-прежнему чувствующий себя оскорбленным в связи с отзывом из обсервационной армии, подает в отставку. Государь реагирует так: "Александр Петрович был незаслуженно обижен. Обещаю исправить ошибку". И держит слово, сообразно моменту и возможностям самого генерала. Тормасов становится генерал-губернатором Москвы. За семь лет, что Александр Петрович занимается восстановлением сожженного в 1812 году города, он успевает очень много. В 1816 году, прибывший в Белокаменную император Александр I возводит губернатора в графское достоинство.

       Тормасов уходит из жизни в 1819 году. Похоронили генерала, члена Государственного совета, кавалера всех российских орденов, в том числе Андрея Первозванного и Святого Георгия 2-го и 3-го класса, на Донском кладбище. Единственный сын Александра Петровича, тоже Александр, умер в 1837-м, не оставив потомства. И род пресекся.

       Нельзя сказать, что о Тормасове забыли совершенно. Его портрет висит в Военной галерее 1812 года в Эрмитаже, другой — в галерее руководителей Москвы, что в здании мэрии. Но разве этого достаточно?

       ПЕТР ХРИСТИАНОВИЧ ВИТГЕНШТЕЙН

       О таких говорят: из офицерских детей. В том смысле, что никакой иной судьбы, кроме как воинская служба, у них и быть не может. Род графов Витгенштейнов — из Рейнской Франконии. Отец будущего генерал-фельдмаршала поступил в русскую службу при Елизавете Петровне и закончил ее в чине генерал-поручика.

       Фото: Фото предоставлено М. Золотаревым Сражение при Малоярославце. Гравюра с картины Мартине

       Петр родился в 1769 году в Полтавской губернии. В 12 лет, согласно традиции того времени, был зачислен в лейб-гвардии Семеновский полк, но действительную службу начал 20-летним, в кавалерии. Девять лет понадобилось Витгенштейну, чтобы из корнетов Конной гвардии превратиться в генерал-майора. Но паркетным офицером он не был. Сражался в Польше, во время подавления восстания Костюшко. Там и получил орден Святого Георгия 4-го класса. В бою под Остроленкой генерал-майор Козенц поинтересовался у 25-летнего офицера, не желает ли тот получить "Георгия". Командир гусарского эскадрона молча кивнул. "Тогда заставьте ее замолчать", — сказал генерал, указывая на вражескую батарею. Через считанные минуты эскадрон уже развернулся в боевой порядок и пошел в карьер. Витгенштейн первым рубанул саблей...

       Дрался Петр Христианович на Кавказе, где брал Дербент — крепость, считавшуюся наравне с Измаилом неприступной. Именно Витгенштейна отправили в Петербург с ключами от этого города.

       При Павле I граф попадает в опалу. При Александре Павловиче возвращается к командованию Елисаветградским гусарским полком. С гусарами в жизни Витгенштейна связано многое. Впоследствии он станет шефом Мариупольского гусарского полка, потом — лейб-гвардии Гусарского. Потому, наверное, самый известный портрет Петра Христиановича — в генеральском гусарском парадном мундире.

       "Георгия" 3-го класса генерал-майор получил в 1805 году, когда в кампании против Наполеона русская армия особыми успехами похвастаться не могла. В военной среде хорошо знают, что ордена в победоносных войнах раздают куда обильнее, чем в войнах неудачных. Генерал-лейтенантский чин граф обрел в 1807-м. Тоже не самое лучшее время. Можно спорить, были ли сражения при Фридланде и Прейсиш-Эйлау проиграны нами, но что Наполеон в них не был побит — это точно.

       Если посмотреть на список войн, которые велись Российской империей в начале XIX века, то фамилия Витгенштейна присутствует в каждой позиции. Отечественную же войну 1812 года граф начал командиром 1-го пехотного корпуса 1-й армии Барклая-де-Толли. Но это — формально. На самом деле корпус Витгенштейна напоминал, скорее, небольшую армию, призванную действовать самостоятельно на важном стратегическом направлении.

       Насколько оно было опасно, можно судить по тому, что в самом начале войны из Петербурга в Петрозаводск вывезли ценные коллекции и архивы. Сомневались, значит, в возможностях Витгенштейна остановить маршалов Макдональда и Удино, чьей задачей был захват столицы. Да и как тут не сомневаться? Против 100 тысяч французов оказался 26-тысячный корпус!

       План выхода к Петербургу у Наполеона был таков: Макдональд забирает севернее, ближе к Риге, а Удино идет южнее, на Псков. Далее корпуса объединяются, сбивают русских и прижимают их к колоннам главных сил, двигающихся через Витебск к Смоленску. Витгенштейн, разумеется, сдается. И дорога на Петербург открыта. Но русский генерал посчитал иначе. Понимая, что маршалов Франции надо бить поодиночке, он сделал по-кавалерийски рискованный, но одновременно и толковый выбор. Бить Удино! Местом встречи Витгенштейн выбрал селение Клястицы.

       Остальное, как говорится, было делом техники. 30 июля первыми французов потрепали Гродненские гусары генерала Кульнева. Но куда важнее было то, что командующий 1-м корпусом ясно понял силу Удино. Тот умудрился растянуть свои дивизии и под Клястицами располагал неполным корпусом. Витгенштейн решил атаковать рано утром. Бой получился долгим и кровопролитным. Но как ни крепились французы, а побежали. Сначала — вернулись в захваченные ими ранее Клястицы, потом — и оттуда, за Западную Двину. Общие потери французской армии втрое превысили потери русских.

       Фото: Фото предоставлено М. Золотаревым Петр Христианович Витгенштейн (1769–1843). Портрет работы Дж. Доу

       Под впечатлением случившегося Макдональд остановил движение на Ригу, а Наполеон отправил к двум маршалам третьего, Сен-Сира, лишившись таким образом еще одной части войск в главной армии. Назад Сен-Сир уже не вернулся, а Макдональд и Удино замерли на дальних рубежах, пока их всех, вместе взятых, осенью не погнали вон.

       Витгенштейн не стал медлить с победной реляцией, дабы успокоить напряженный Петербург. В ответ получил извещение о награждении орденом Святого Георгия 2-го класса. Неофициально из столицы уже катилась волна признания — Витгенштейна назвали "спасителем града Петрова".

       После ухода Великой армии из Москвы граф действовал весьма энергично и успешно. В октябре он освободил Полоцк от войск Удино, под Чашниками разгромил части Сен-Сира и Виктора, присланного в помощь, в канун зимы добил Виктора при Смолянцах.

       Осечка произошла на Березине. Александр I мечтал о том, чтобы ни один вражеский солдат не пересек Березину. Не меньше жаждал пленения Наполеона там же, на стылых берегах этой реки. Отсюда и — приказ! Всем силам сойтись к Борисову, где, скорее всего, французы и постараются навести переправы. С юга должна была подойти армия Чичагова, на плечах отступающего неприятеля — Кутузов с главными силами, с севера — теперь уже полный генерал Витгенштейн.

       Подойти-то армии подошли, но и Кутузов, и Витгенштейн повели себя странно. Остановились в отдалении да так всерьез и не вмешались в процесс.

       Впрочем, сей факт нисколько не уменьшил любви императора и народа к Витгенштейну. После смерти Кутузова в апреле 1813 года, вопреки мнению Тормасова и Милорадовича, Александр I назначил Петра Христиановича главнокомандующим. Современники признавали, что Витгенштейн был прекрасным генералом, но такой масштаб руководства ему не по плечу. Что и показали дальнейшие события. Вскоре случились битвы при Люцене и Бауцене, хороших результатов армии союзников не принесшие. Наполеон вновь продемонстрировал мощь личного полководческого искусства. А Витгенштейн благородно подал прошение об отставке с поста главкома.

       Последнее сражение наполеоновских войск для графа — бой в феврале 1814 года у Бар-Сюр-Об. Против Витгенштейна выступил старый знакомец маршал Удино. По такому случаю генерал сам сел в седло и повел в атаку Псковский кирасирский полк. Получил тяжелое ранение, но бой не покинул, пока не выиграл его.

       Настал мир, и Витгенштейн получил под начало 2-ю армию, дислоцированную на юге империи. В 1825-м тяжело пережил известие о том, что его сын Лев, офицер-кавалергард, замешан в деятельности тайных обществ и восстании на Сенатской. По личному распоряжению Николая I персональное дело Витгенштейна-младшего замяли. А отец в утешение получил чин генерал-фельдмаршала.

       В 1828 году началась очередная русско-турецкая война. Витгенштейн двинул армию через Прут и захватил дунайские княжества. Но затем в армию приехал государь со свитой, и фельдмаршал оказался практически не у дел. Не желая терпеть такое положение дел, он подал в отставку. Жил скромно, в усадьбе Каменка, что в Подольской губернии (ныне — Приднестровская Молдавская Республика). Умер ставший к тому времени светлейшим князем Пруссии генерал-фельдмаршал Витгенштейн в 1843 году во время путешествия на лечебные воды в Лемберге (Львове). За шесть лет до смерти Петр Христианович появился на Вознесенских маневрах под Киевом. Навестил родных ему мариупольских гусар, полковым шефом которых числился с 1826 года. Там же перед строем его увидела императрица и обронила: "Первый раз вижу вас перед войсками, фельдмаршал". Витгенштейн поклонился и ответил: "И, вероятно, последний, ваше Величество".

       Так оно и оказалось.

       Памятники-бюсты Витгенштейну стоят в Приднестровье — в Бендерах и Каменке. В Пскове собирались было, да все никак. А в Гатчинском районе Ленинградской области сохранилась усадьба Витгенштейнов, купленная Петром Христиановичем на деньги, преподнесенные ему жителями Петербурга в знак благодарности. Называется усадьба — Дружноселье. Впрочем, усадьба — это громко сказано. Скоро совсем развалится.

       ПАВЕЛ ВАСИЛЬЕВИЧ ЧИЧАГОВ

       Род Чичаговых был богат на яркие индивидуальности. Довольно вспомнить Леонида Чичагова, более известного как митрополита Серафима, заново открывшего России преподобного Серафима Саровского и расстрелянного на Бутовском полигоне в 1937 году. Отцом будущего адмирала и героя войны 1812 года был Василий Чичагов, первооткрыватель Северного морского пути.

       Сам Павел Чичагов родился в 1767 году в Петербурге, в районе под названием "Коломна". Там жили моряки и портовые работники. Да и где еще должна была жить семья капитана российского флота?

       Фото: Фото предоставлено М. Золотаревым Павел Васильевич Чичагов (1767–1849). Портрет работы неизвестного художника

       Однако военную службу Павел начал не во флоте, а в гвардии, в 1779-м. Спустя три года получил офицерский патент. И вот тут судьба в лице императрицы Екатерины вернула его на должную стезю. Отец, получивший под команду эскадру, собирался в долгий поход к берегам Италии. Ему позволили зачислить сына в корабельный штат адъютантом. Видимо, государыня угадала.

       В 1790 году Павел Чичагов уже командовал 100-пушечным линейным кораблем "Ростислав". Позади — три сражения со шведским флотом, об одном из которых стоит сказать подробнее. Русская эскадра стояла на якорях в Ревельской бухте, когда неожиданно появился шведский флот в составе 22 линейных кораблей и 4 фрегатов. Командующий эскадрой Чичагов-старший стоял перед простым выбором: по уставу сняться с якорей, развернуться в боевой порядок и сгореть под огнем шведских пушек или остаться на месте, уповая на меткость русских канониров. Он выбрал второе. И правильно сделал. Шведы мазали на высокой волне, а русские пушкари соревновались в меткости. Лучше других стреляли орудия "Ростислава", они-то и подожгли шведский флагман, а заодно взяли в плен другой корабль.

       Павел Чичагов стал георгиевским кавалером и капитаном 1-го ранга.

       Будучи прекрасным офицером, Чичагов слыл за либерала и новатора. А таких при дворе не очень жаловали. Имея независимый нрав, морской офицер принципиально не примыкал к каким-либо партиям, за что вскоре и поплатился. Когда на престол взошел Павел I, Чичагов испросил разрешения на женитьбу с подданной британской короны. Государь поначалу ничего плохого в этом не увидел и дал согласие, добавив непременное условие службы на Балтийском флоте в чине контр-адмирала. Но нашлись люди, сумевшие убедить Павла в том, что брак — это лишь предлог для перехода на службу к англичанам, а то и к шпионскому делу. В результате вместо плавания в Англию пришлось переселиться в Петропавловскую крепость. Едва избежав там смерти от горячки, Чичагов счастливым образом был помилован и... отправлен с эскадрой в Англию, где взял на борт британский десант и осуществил успешную операцию против французов в Голландии. За что получил "Анну" 1-й степени и право жениться на англичанке Элизабет Проби.

       Александр I, как известно, флот не любил. Однако вынужден был считаться с его существованием и понимал необходимость морской реформы. Лучше других, по его мнению, добиться этого мог Павел Чичагов. В 1802 году он уже вице-адмирал и товарищ морского министра. А вскоре — исполняющий оные обязанности. Новый "почти министр" очень близок к Александру. В 1807 году Чичагов — полный адмирал и министр. Его реформы, как государственного, так и собственного хозяйства, — это предмет отдельного разговора. В любом случае их прервали два события. Смерть жены в 1811 году и назначение на должность командующего Дунайской армией весной 1812-го. Вместо Кутузова. Императору казалось, что против турок сухопутная армия и Черноморский флот должны действовать слаженно. Потому и понадобился адмирал. Однако Кутузов успел заключить победоносный мир раньше, чем Чичагов прибыл к войскам. Впрочем, не за горами была следующая война — с Наполеоном.

       Вплоть до соединения с армией Тормасова 14 сентября 1812-го чичаговцы не воевали. 30-тысячная армия медленно двигалась в сторону Луцка. Боевые действия для новоприбывших начались по большому счету лишь 23 сентября с очередной оплеухи саксонскому корпусу генерала Рейнье. Вскоре в главную квартиру отбыл Тормасов, а Чичагов остался на хозяйстве. Медленно, но верно его части гнали саксонцев и австрийцев к границе, а 30 октября двинулись к Березине. Каких-то ярких событий вплоть до конца ноября не происходило. Ясно было одно: остатки Великой армии надо, согласно пожеланию Александра, добить на этом берегу белорусской реки.

       Тут и случилось то, что в итоге выдавило Чичагова за пределы России в вечную эмиграцию, что фактически стерло из нашей исторической памяти эту сильную и яркую фигуру.

       Наши командующие долго гадали, где же именно попытается наладить переправы противник. Наполеон пустился на хитрости и войну разведок выиграл. Заставил ждать себя в другом месте, а сам навел мосты у Студенки и 25 ноября вместе с полуразбитой гвардией пересек Березину. Да, с ним ушло около 10 тысяч человек. А десятки тысяч навсегда остались в районе белорусского городка Борисов: кто погиб в бою, кто утонул, кто замерз вместе с конем в бродах. Но приказ государя оказался не выполнен, ошибки совершили все, а козлом отпущения хотелось сделать кого-то одного. "Спасителя Петербурга" Витгенштейна — нельзя: он спаситель. Кутузова — нельзя: он победитель. Остался Чичагов, за которым не было в этой войне сверхзаслуг. Ведь это именно он повернул свою армию на юг от Борисова, в то время как Наполеон подался севернее. И не важно, что и Кутузов, и Витгенштейн были убеждены в том, что француз уйдет на юг. Ведь это именно Чичагова счастливый от чудесного спасения Бонапарт назвал "глупым адмиралом". Ведь это подчиненный Чичагову генерал потребовал от другого генерала срочно снять охранение на "чужом" берегу Березины. Как раз там, где и проскочил противник. Наконец, независимый нрав Чичагова не являлся секретом. И его поведение в случае придирок и гонений легко предсказывалось. Уж этот точно интриговать не станет.

       Фото: Фото предоставлено М. Золотаревым А. Боголюбов. Ревельский бой 2 мая 1790 года. 1860-е годы

       Так и вышло. Павел Васильевич довел свою армию до польской крепости Торн, осадил ее и получил-таки бессрочный отпуск вместо запрошенной отставки. С чем и уехал из России навсегда. Осел у младшей дочери во Франции, где и умер в 1849-м. В 1816 году он начал писать "Записки". Надо думать, весьма острые и точные, каким и сам был всю жизнь. Но "Запискам" не повезло. Перед смертью адмирал просил их сжечь, но дочь умолила оставить для потомков. Ее муж граф де Бюзе сначала без разрешения опубликовал их в купированном виде, чем сильно исказил смысл написанного. А во втором издании дополнил собственными измышлениями. Только в XXI веке приступили к корректному изданию "Записок" Павла Чичагова. Но тогда, при жизни адмирала, "Записок" никто не читал. Читали, писали и говорили другие и другое. Баснописец Крылов написал басню "Щука и кот", где прямо намекал на адмирала строчкой "беда, коль пироги начнет печи сапожник". Изощрялся в эпиграммах Державин, которого Чичагов в бытность министром уличал в недобросовестности при поставках флоту угля и леса. Шумели в праведном гневе паркетные генералы и адмиралы. Шушукались в свете. В 1827 году не включили фамилию Чичагова в списки военачальников, чьи портреты планировалось разместить в Военной галерее войны 1812 года в Зимнем дворце. В 1834-м согласно указу Николая I на родину должны были вернуться все пребывающие за границами. Не подчинились многие. Наказали только Павла Васильевича, лишив его обещанной навсегда пенсии члена Государственного совета. Как-то забылось, что французов на переправах через Березину встретили солдаты Чичагова. Что это 26 тысяч подчиненных адмиралу воинов оставили там навечно более 50 тысяч вражеских трупов. Что до сих пор во французском языке живет нарицательное слово berezina, означающее полную катастрофу. На кладбище парижского пригорода Со силами представителей чичаговского рода привели в порядок могилу полководца, а 18 мая 2012 года в присутствии офицеров российского ВМФ и посольства установили памятник. Правда, на доме, где жил Чичагов и который местные доселе называют "Усадьба адмирала", мемориальной таблички пока не появилось. В этом доме сейчас контора каких-то электросетей...

       Послать

       ссылку письмом

       Распечатать

       страницу