Стихи

       Опубликовано в журнале Урал, номер 8, 2022

       Андрей Ильенков (1967) — родился в Челябинске. Окончил филфак УрГУ. Кандидат филологических наук, лауреат премии им. П.П. Бажова за книгу стихов ？Книжечка？. Автор книг ？Несгибаемая рота, или Сны полка？, ？Ещё о женьщинах？ и др. Живёт в Екатеринбурге.

       ***

       Каждый день по важным датам

       (А ведь даты каждый день)

       На вокзале поездатом

       Нахожу сначала тень,

       В ней курю, потом билеты

       Покупаю, говоря:

       ？Мелкий век от завтра лето

       До восьмого ноября？,

       А потом иду по свету,

       Пням в ядрёный корень зря.

       Ну, ещё ты не доехал

       Пням в квадратный корень зреть,

       Не спеши, внимая Эхо,

       Над потоком умереть.

       Ну, ещё я не доехал,

       Но отправился вагон:

       Поздно городские йеху

       Калом мечутся вдогон.

       Я уже стихи такие,

       Как читаете, пишу

       И киянку вместо кия

       На башке своей тешу,

       Собираю собируху

       (Клавулины и т.п.),

       Слышу песни птаха Руха,

       Посвящённые тебе,

       Обхожу твои угодья,

       Не любимые тобой,

       Где нодья, а может, нодья

       Помогла бы в час ночной.

       Часто с лейкой и блокнотом

       Посещаю это, да.

       В голове моей опилки,

       И рыдалки, и вопилки…

       И вот это иногда.

       ***

       В июле маслята, дожди и парит очень,

       Но желтый лист говорит, что пришла осень.

       Ещё за горами она, но близки горы:

       За десять минут ходьбы, и зима скоро.

       И, глядя в болотное дно, говорят горы

       О горнем, хотя и не так уж далёк город.

       Ещё комары и клещи, и закат красный,

       Но жёлтый лист на ноге говорит ясно.

       И танцем весьма горячо говорит окунь,

       Что он не хотел покидать травяных окон,

       Но жадность его погубила лихим делом,

       И — оппаньки! — даже остался червяк целым.

       А больше всего, как всегда, говорят люди.

       За ними мы повторять, наверно, не будем,

       Но, может, придётся, ведь тоже крива рожа.

       Вот так вот, дружочек, а ты говоришь… Тоже…

       ***

       Предзимние облака — а их наблюдают все,

       Но мало кто, понимая, боится их высоты,

       Как я, особенно ясной ветреной ночью — и се

       Отечества вид, гравюра, у Бродского, если ты,

       Конечно, его читаешь. Надеюсь, что всё же нет,

       Но прочь, к облакам вернёмся, посмотрим последний раз.

       Мы мало смотрим на небо, а нам ведь немало лет,

       Хотя не очень и много. Подумай, как там без нас!

       Посмотрим, давай посмотрим внутри и вокруг себя:

       На что мы потратили время, которое ведь одно,

       Которое, вероятно, тебя и меня оскорбя,

       Уйдёт, но мы-то останемся, а небо всегда видно.

       ***

       Я хотя не люблю силлогизмы сети,

       ？Пионер — всем ребятам пример？, например,

       Но с дебилами спорить — что Йети ети:

       И опасно, и тошно назад в Эсэсэр,

       А тем более далее. Только в перёд!

       Ибо в зад бесполезно, там полное дно,

       Где судак белоглазый живца не берёт,

       А берёт мертвеца, и дышать мудрено.

       Я хотя не уверен, что будет апрель,

       Но уж август, а дальше Тиберий — клянусь!

       Каждый день на Голгофе свирепствует дрель

       И мгновенно стихает, как только проснусь.

       Я не годен везде успевать при царе,

       И вино я курю без особых затей,

       Я стою на земле, я встаю на заре

       И всегда отпускаю детей из сетей.

       ***

       Поперёк и без толку с тобой и до смерти

       ***

       Брататься с черномазыми

       Напрасно даже в храме:

       Одним мы миром мазаны,

       Но разными мирами.

       И нам какая разница,

       Что, какая, икая,

       Сестрёнка Карамазова

       Теряет братца Кая?

       Теряем только лишнее

       (Зима подходит лютая):

       Листву или поллюцию,

       И не вини полицию.

       ***

       Ещё не вечер, но уже не ночь,

       Трудов и дней любимое начало.

       Бумажку взять и прочитать точь-в-точь,

       Какое слово ночью прозвучало,

       Молчком послать знакомых двух собак

       И одного таджика с бородою,

       На берегу, хрустя, курить табак

       И думать: лучше б нас тут было двое.

       Река замёрзла; точка с запятой,

       Что значит: можно и остановиться,

       Но, восхищён снежинок суетой,

       Я предпочту не быть, а становиться,

       Лететь к тебе на ранних поездах,

       Скоропостижных и довольно скорых,

       Пока в полях свирепствует звезда,

       Всего одна, но ярче светофоров.

       ***

       Сейчас амфибрахий, но лучше хорей, чем хорея,

       Я раньше был толстый и умный отчасти остался,

       И вот: наблюдая за звёздами, шибко хирею,

       И греюсь в холодных огнях проезжающих станций.

       Безлиственной рощи своей ворошу мениппеи,

       Реки менопаузу ставлю, и в пять пополудни

       Смотрю на луну, и глупею, и сильно глупею,

       Но лучше рождественский пост, чем извечные будни.

       Да, лучше арктический пост, чем наряд за нарядом

       Менять по погоде, как эти деревья и люди

       (И зайцы до кучи), докучные твари. А рядом

       С Полярной звездой безымянная в будущем будет.

       Берёзы всё строже и глубже проникнуты страхом,

       И время стоит, и над домиком дым, и округа,

       Собака стоит, и охотник, не нюхавший праха.

       (А нюхавший порох уже не охотник, подруга.)

       ***

       Ещё вчера бродил я и мял в кустах багряных

       Твои большие булки с повидлом, пил вино,

       (Не)истово крестился, покуда гром не грянул,

       А нынче погляди-ка во всплывшее окно:

       Смотри, через сугробы хромает твой бедняжка,

       Немедленно готовый стереть врагов во прах:

       Есть маленький баллончик и маленькая фляжка,

       На всякий случай челюсть ослиная в кустах.

       Иду, иду, родная! Уже не так я быстр,

       Как прыгали с тобою от поезда в зенит;

       И ты не та, что прежде: тебе звонит министр,

       Да больше, чем министр! А мне зима звенит,

       Метель бежит навстречу слепым сторуким Шивой,

       А я стою навстречу, перед метелью гном;

       Вослед кричат мне дети: ？Иди, иди, плешивый!？,

       Но спят мои медведи в берлоге сладким сном.

       Из цикла ？Рассказы строгого реала？