Стихи
Опубликовано в журнале Новый берег, номер 85, 2025
***
Дверь у всех теперь железная,
В сумочке баллончик с газом –
Эти навыки полезные
Мы приобрели не сразу.
Для чего режим безвизовый
В переходе том подземном
С кнопкою тревожной вызова?
Рамочка звенит по всем нам.
Пламя там танцует рыжее,
Дым летит клубами чёрный,
Догорает вместе с крышею
Град небесный обречённый.
***
Ковчег сначала был летучим,
Но тварей вышел перегруз,
И Ной тогда на всякий случай
Верёвку в небо перегрыз.
Ведь за морем жила синица,
Темно за тучами звезде.
А мог над водами носиться,
Как духи в самый первый день.
Будь и за это благодарен
От бедной Родины вдали.
А мог, как в космосе Гагарин,
Не отрываясь от Земли,
Не зная воли и покоя,
Продлив мгновение одно,
Кружить над бездной голубою
И в чёрное смотреть окно.
***
Суоми-красавица не принимает,
Хотя сосны ещё кудрявятся.
Жёлчный поэт пишет продолжение:
На стороне А – добрая ночь,
На стороне Б – вс？ хорошо, маркиза
Ангелов, улетающих в тёплые края.
Половинки широких ворот
Недоверчиво закрываются,
Ни одного печального сюрприза
За исключением пустяка –
Невысокое солнышко гаснет
Среди прозрачных озёр.
***
Как много нам добра желателей
Среди российских обывателей,
Среди учителей, врачей,
За нами пристально следящих,
Недосыпающих ночей
Читая нас, спокойно спящих.
Кто сможет это сосчитать,
В уме число представить это,
Как много любят нас читать –
Какое счастье для поэта.
***
Мандарины на спирту
Тают медленно во рту,
Словно дефицит советский –
Специфический был вкус.
В серебре орешек грецкий
И засоленный арбуз.
Едем-едем, не приедем
Зайцем к северным медведям,
В детский морок золотой.
Снегом устлана поляна,
В клетке дремлет обезьяна
В тёплой шапке со звездой.
Помнишь? Помню, забывая
Скрежет пьяного трамвая,
Трезвый свет, голодный год.
Даже номер с чайной пачки,
Утром ледяной поход,
Пробужденье после спячки.
***
Енотувидная собака,
Зачем еноту ты видна?
Побудь невидимой во мраке
Времён, поднявших муть со дна.
Но в том и суть, но в том и суть,
Что не осядет эта муть,
И только может быть енот
Увидит сразу и поймёт.
Надень свой выходной пиджак,
Пойдём во тьме искать собак –
Не одному еноту видно,
Что всё не так, совсем не так.
***
Тараканы в голове
Станут бабочками в животе,
А снаружи вверх тормашками
Бегали они мурашками.
Это тело – тёмный кокон,
Нет в нём ни дверей, ни окон,
Только маленькие щели
Для какой-то стыдной цели.
***
Ушла эпоха, смылась веха,
Разбилась по пути скрижаль.
Начальник транспортного цеха
Так и не выступил, а жаль.
Уж он бы мог сказать о многом,
С учётом плановых потерь
Каким накрылось всё итогом,
Какая приоткрылась дверь,
Кто наливает из графина,
Куда нам плыть (спроси митьков),
Зачем берёзка и рябина,
Где Ларионов и Кутько.
***
Кажется, и легко на вид,
А рассмотришь – просто чёрт возьми!
Тридцать пять тысяч одних курьеров
С жёлтыми и зелёными рюкзаками.
***
Легенды о круге, а как же квадрат?
И люди, обученные специально,
Уже занимаются, втайне творят
Такое, что будет великою тайной,
Не хуже загадочных в прошлом Бермуд,
Штанов Пифагора каких-нибудь древних.
И люди другие простят и поймут,
На старости лет возвращаясь в деревню.
История эта прозрачна, как миф,
С архивов не сняты седьмые печати,
Синеют круги, треугольники их,
Квадраты и прямоугольники, кстати.
***
Дверь у всех теперь железная,
В сумочке баллончик с газом –
Эти навыки полезные
Мы приобрели не сразу.
Для чего режим безвизовый
В переходе том подземном
С кнопкою тревожной вызова?
Рамочка звенит по всем нам.
Пламя там танцует рыжее,
Дым летит клубами чёрный,
Догорает вместе с крышею
Град небесный обречённый.
***
Ковчег сначала был летучим,
Но тварей вышел перегруз,
И Ной тогда на всякий случай
Верёвку в небо перегрыз.
Ведь за морем жила синица,
Темно за тучами звезде.
А мог над водами носиться,
Как духи в самый первый день.
Будь и за это благодарен
От бедной Родины вдали.
А мог, как в космосе Гагарин,
Не отрываясь от Земли,
Не зная воли и покоя,
Продлив мгновение одно,
Кружить над бездной голубою
И в чёрное смотреть окно.
***
Суоми-красавица не принимает,
Хотя сосны ещё кудрявятся.
Жёлчный поэт пишет продолжение:
На стороне А – добрая ночь,
На стороне Б – вс？ хорошо, маркиза
Ангелов, улетающих в тёплые края.
Половинки широких ворот
Недоверчиво закрываются,
Ни одного печального сюрприза
За исключением пустяка –
Невысокое солнышко гаснет
Среди прозрачных озёр.
***
Как много нам добра желателей
Среди российских обывателей,
Среди учителей, врачей,
За нами пристально следящих,
Недосыпающих ночей
Читая нас, спокойно спящих.
Кто сможет это сосчитать,
В уме число представить это,
Как много любят нас читать –
Какое счастье для поэта.
***
Мандарины на спирту
Тают медленно во рту,
Словно дефицит советский –
Специфический был вкус.
В серебре орешек грецкий
И засоленный арбуз.
Едем-едем, не приедем
Зайцем к северным медведям,
В детский морок золотой.
Снегом устлана поляна,
В клетке дремлет обезьяна
В тёплой шапке со звездой.
Помнишь? Помню, забывая
Скрежет пьяного трамвая,
Трезвый свет, голодный год.
Даже номер с чайной пачки,
Утром ледяной поход,
Пробужденье после спячки.
***
Енотувидная собака,
Зачем еноту ты видна?
Побудь невидимой во мраке
Времён, поднявших муть со дна.
Но в том и суть, но в том и суть,
Что не осядет эта муть,
И только может быть енот
Увидит сразу и поймёт.
Надень свой выходной пиджак,
Пойдём во тьме искать собак –
Не одному еноту видно,
Что всё не так, совсем не так.
***
Тараканы в голове
Станут бабочками в животе,
А снаружи вверх тормашками
Бегали они мурашками.
Это тело – тёмный кокон,
Нет в нём ни дверей, ни окон,
Только маленькие щели
Для какой-то стыдной цели.
***
Ушла эпоха, смылась веха,
Разбилась по пути скрижаль.
Начальник транспортного цеха
Так и не выступил, а жаль.
Уж он бы мог сказать о многом,
С учётом плановых потерь
Каким накрылось всё итогом,
Какая приоткрылась дверь,
Кто наливает из графина,
Куда нам плыть (спроси митьков),
Зачем берёзка и рябина,
Где Ларионов и Кутько.
***
Кажется, и легко на вид,
А рассмотришь – просто чёрт возьми!
Тридцать пять тысяч одних курьеров
С жёлтыми и зелёными рюкзаками.
***
Легенды о круге, а как же квадрат?
И люди, обученные специально,
Уже занимаются, втайне творят
Такое, что будет великою тайной,
Не хуже загадочных в прошлом Бермуд,
Штанов Пифагора каких-нибудь древних.
И люди другие простят и поймут,
На старости лет возвращаясь в деревню.
История эта прозрачна, как миф,
С архивов не сняты седьмые печати,
Синеют круги, треугольники их,
Квадраты и прямоугольники, кстати.