Стихи

       Опубликовано в журнале Дружба Народов, номер 9, 2021

       Зубарева Вера Кимовна — поэт, прозаик, PhD. Преподает в Пенсильванском университете. Автор 20 книг поэзии, прозы и литературной критики на русском и английском языках. Главный редактор журнала ？Гостиная？, президент Объединения русских литераторов Америки (ОРЛИТА). Лауреат премии им. Беллы Ахмадулиной (2012), премии им. Константина Паустовского (2010) и др. Живет в городе Филадельфия (США).

       * * *

       ..и когда сниму руку Мою, ты увидишь Меня сзади, а лицо Мое не будет видимо.

       (Исход 33:23)

       Снится поезд. Снова снится поезд.

       Колея ведёт в темноту.

       Это поиск. Это вечный поиск.

       Три дороги. Всегда выбираю не ту.

       Снится поезд. Плутает впотьмах дорога,

       Дом неизвестно, с какой стороны.

       Поиск родины — как поиск Бога:

       Если увидишь, то только со спины.

       Мчится поезд.

       Сон по забытому, брошенному.

       Уж сколько лет…

       Мчится поезд. Опять и опять по прошлому.

       Настоящей прошлого ничего и нет.

       * * *

       Какой там сон,

       Когда стихи идут,

       Спешат, торопят, не дают отсрочки!

       Отрезанный ломоть —

       Все там, я тут.

       Прорвало дамбу —

       Строчки, строчки, строчки.

       Идут стихи, а может, не стихи,

       А может, звёзды падают в копилку,

       А может, рыб роятся косяки —

       Тех, что у Бога только на посылках.

       Рождённые в созвездье рыбарей,

       Они несутся из морей небесных,

       А я ловлю их из своих морей

       Между омегой, альфой и Одессой.

       * * *

       У берега другого знать, что там,

       Где ходят сны за ночью по пятам,

       Рисуют легковесные наброски,

       И снится переулкам и дворам

       Из пепла возрождённый Город-храм

       Со свитком вод и звонарём в матроске.

       Роятся чайки, и со всех сторон

       Струится звон из колокольных волн,

       И чудо-рыба отливает солнцем,

       Привозом акварельным всех времён,

       И управляет щедрый князь Гвидон,

       И царь Салтан на всех парах несётся.

       И много, много разных дивных див,

       И у волны морской там свой порыв,

       Диапазон такой, — что всем на зависть,

       Когда выводит из глубин мотив

       И переходит на речитатив,

       Из раковин на сушу проливаясь.

       А на асфальте вмятины с тех лет

       Акации усеял белый цвет,

       И мимо дома шествует прохожий.

       Его уж нет. И дома тоже нет.

       Но я смотрю, смотрю, смотрю им вслед

       У берега другого… Или нет —

       Всё у того же.

       * * *

       Помнишь, луна над трубою светила?

       Помнишь, домой загоняли всех силой

       В самый разгар болтовни, беготни?

       Помнишь, куда улетели те дни?

       Как же не помнить!

       Помню, конечно, —

       В тёмный скворечник

       На ветке черешни,

       Что пустовал по весне без скворца.

       В нём только ветер гудел без конца.

       Помню и лето, и все эти сказки,

       Тёмное море в лунной окраске.

       Кто-то кого-то звал из окна.

       Все разошлись… Я осталась одна —

       Где-то уже на другом побережье,

       С новою жизнью, с памятью прежней.

       Будто скворец, что тогда улетел.

       Будто скворечник, что всё ещё цел.

       * * *

       Над морем полнолуние весеннее,

       И бликами вода всё чаще грезит.

       Уже недалеко до воскресения,

       До пикников, детей на волнорезе.

       Ещё апрель, но маем воздух мается.

       Май в думах, май во всём — в небес покрое,

       В сиянье вод, начищенных до глянца,

       И Пасха выпадает на второе.

       И мысли ходят всё вокруг да около

       Запретной даты, что сошлась с Заветной,

       И Город по ночам гудит, как колокол,

       Не от мирского — от морского ветра,

       И караваны рыб, мечтой навьюченных,

       Несутся по барханам волн к Одессе,

       И снится всем, как Второмайский Мученик

       Из пепла облаков воскресе…

       Повесть