Михаил Ходаренок

       Игорь Бармин

       Фото Аркадия ЧИРЯТНИКОВА

       ТАК СЧИТАЕТ ГЕНЕРАЛЬНЫЙ ДИРЕКТОР - ГЕНЕРАЛЬНЫЙ КОНСТРУКТОР КБ ОБЩЕГО МАШИНОСТРОЕНИЯ ИГОРЬ БАРМИН

       Конструкторское бюро общего машиностроения им. В.П. Бармина - головное предприятие по созданию стартовых комплексов и объектов наземной космической инфраструктуры космодрома. Бюро начинало с разработки знаменитых "катюш". В послевоенные годы создавало комплексы для подготовки и пуска боевых баллистических и зенитных ракет и ракет-носителей "Восток-Союз", "Протон", МКТС "Энергия-Буран"; обеспечивало запуск первого в мире искусственного спутника Земли, полет в космос Ю.А. Гагарина и все последующие полеты космонавтов, запуски межпланетных станций для исследования Луны, Марса, Венеры, орбитальных станций "Салют" и "Мир".

       {{direct_hor}} ЛИЧНОЕ ДЕЛО

       БАРМИН Игорь Владимирович

       Родился 12 января 1943 г. в г. Москве. Трудовой путь начал в 1960 г. фрезеровщиком на 1-м Государственном подшипниковом заводе. В 1966 г. закончил МВТУ им. Н.Э. Баумана с отличием. С сентября 1966 по октябрь 1974 г. работал в КБ "Энергомаш". С октября 1974 г. - в КБ общего машиностроения им. В.П. Бармина. Прошел путь от ведущего инженера до генерального директора - генерального конструктора (1993 г.). В январе 1974 г. защитил кандидатскую, в 1989 г. - докторскую диссертацию. Член объединенного научного совета РАН по проблеме - "комплексное машиностроение", член Президиума НТС ФКА, член нескольких Советов главных конструкторов, вице-президент Российской академии космонавтики им. К.Э. Циолковского, заслуженный деятель науки РФ, заслуженный испытатель космической техники, заслуженный создатель ракетной техники, доктор технических наук (1990 г.), профессор (1994 г.), действительный член Международной и Российской инженерных академий и Международной академии астронавтики. Заведующий кафедрой в МГТУ им. Н.Э. Баумана. Лауреат Государственной премии СССР и Премии правительства РФ. Имеет государственные награды.

       - Игорь Владимирович, недавняя реформа федеральных органов власти поставила вашу фирму в очень сложное положение?

       - Не только нашу, но и большинство организаций, которые зависят от получения денег из государственного бюджета. Я полагаю, что это получилось из-за определенной неорганизованности. Должны были меняться реквизиты получателей госбюджета. Ведомства, которые в основном являлись получателями госбюджета, в течение нескольких месяцев не могли получить деньги, причитавшиеся предприятиям за уже выполненную работу. В эту ситуацию попали в том числе и предприятия ракетно-космической отрасли. В течение нескольких месяцев, тем более, что это произошло летом, мы оказались без поступления денег из госбюджета. При этом надо заметить, что ряд предприятий, в том числе и наше, большую часть заработка имеют от выполнения государственных контрактов. В силу этого мы были вынуждены брать кредиты у коммерческих банков, естественно. На этом серьезно теряли. Процент был близок к грабительскому, хотя банки и говорили при этом, что это минимальный процент, на который они могли бы идти. В результате наше предприятие уже потеряло несколько миллионов рублей только в этом году. Причем мы их потеряли из своей прибыли. За нами в эту ситуацию попали, естественно, и все наши контрагенты. А у нас таких было сотни. Поэтому лето 2004 года для нас было крайне тяжелым. Только сейчас мы начинаем выходить из этой ситуации, причем еще далеко не вышли. Мы еще не расплатились по кредитам. Таким образом, этот год в финансовом плане для нас оказался необычайно тяжелым.

       - Такого, естественно, вы не предполагали?

       - Откровенно говоря, в начале года, когда мы планировали нашу деятельность, мы просто не могли представить, что окажемся в такой ситуации. В этой ситуации оказались большинство предприятий ракетно-космической отрасли, да и, думаю, всей "оборонки" в целом. Если учесть хроническое предыдущее недофинансирование, то ситуация в части обновления основных фондов, в части нормального поддержания всех наземных объектов космической инфраструктуры в работоспособном состоянии складывается крайне тяжелая.

       - Какие проблемы вас волнуют больше всего на данном этапе?

       - В ракетно-космической отрасли есть несколько серьезнейших проблем. Хроническое недофинансирование, о котором упомянул, тянет за собой целый шлейф других проблем. Мы вынуждены, что называется, латая дыры, эксплуатировать оборудование, которое давно находится в заресурсном состоянии. Недофинансирование крайне неблагоприятно сказывается на ситуации с кадрами. Известно, что в 1990-е годы произошел громадный отток специалистов среднего возраста из предприятий "оборонки". Причем это было связано в основном с низким уровнем заработной платы. Этот дефицит так и не был пополнен молодыми кадрами по большей части в силу тех же причин. Как известно, был упразднен институт распределения кадров по окончании высших учебных заведений. Кроме того, тот уровень заработной платы, который был доступен молодым специалистам практически на всех предприятиях отрасли, естественно, их не устраивал. В силу этого специалисты, подготавливаемые на кафедрах многих вузов, которые учат специалистов для "оборонки", не стали работать по специальности.

       - К чему это вело?

       - Складывалась откровенно парадоксальная ситуация. Многие заслуженные вузы, в частности, МГТУ им. Н.Э. Баумана, МАИ, Казанский и Самарский университеты, готовили своих специалистов не для того, для чего, в общем-то, были предназначены изначально. Это, несомненно, проблема государственная. Ее нужно срочнейшим образом решать. Конечно, хорошо бы, чтобы уровень заработной платы хотя бы соответствовал среднему уровню зарплаты в промышленности региона, где находится предприятие ракетно-космической отрасли. Но об этом даже не приходится мечтать, потому что на самом деле уровень зарплаты почти в два раза ниже. Нужно при этом учесть, что уровень зарплаты определяется той расчетной среднемесячной платой, которая предполагается при заключении государственных контрактов как по государственному оборонному заказу, так и по федеральной космической программе. То есть выше определенного уровня, который нам регламентирован, мы просто не можем выскочить.

       - Внутри предприятия существуют какие-нибудь способы поднять зарплату?

       - За счет коммерческой деятельности мы можем несколько повысить этот уровень, однако если учесть при этом, что 85% объема производства занято госзаказом, то маневр в этой ситуации может быть не столь обширен. Более того, практически изменить эту ситуацию невозможно. Даже по коммерческим работам в нашей отрасли заказчики стараются свести затраты контрагентов к уровню затрат по государственным заказам. Сами понимаете, у них желание получить максимум прибыли, и поэтому исполнители по таким заказам получают совершенно недостаточный уровень обеспечения. Это гигантская проблема, которая, безусловно, должна быть решена. Считаю, что при заключении государственных контрактов в соответствии с государственным оборонным заказом и федеральной космической программой должно четко оговариваться, что среднемесячная заработная плата должна быть не менее средней по промышленности в том регионе, где находится предприятие.

       - Положение может измениться в ближайшее время?

       - Честно говоря, я с большим сомнением отношусь к тому, что в следующем году это положение изменится и мы действительно на это можем рассчитывать. Хотя еще раз говорю, что если мы хотим решать проблему кадров, это сделать необходимо. Необходимо решить все-таки задачу, чтобы вузы, которые готовят специалистов для оборонной и ракетно-космической отрасли, так или иначе имели возможность все-таки направлять своих выпускников по специальности. Возможны различные способы решения этой задачи.

       Первое - вернуться к институту распределения, который существовал в советское время. То есть по окончании вуза выпускник должен не менее трех лет отработать по специальности. Безусловно, ему должны быть обеспечены нормальные условия труда - и другого не может быть никак. Либо - о чем не так давно говорил глава государства - если человек не идет работать по специальности, он должен заплатить деньги, которые государство затратило на его подготовку в вузе.

       - Этот вопрос как-нибудь решается?

       - К сожалению, я опять не вижу никаких конкретных решений, которые должны, естественно, найти свое отражение в Федеральном законе "Об образовании". Пока что Государственная Дума, которая хорошо осведомлена обо всех этих проблемах, еще никак не решает эти задачи. Несомненно, если мы не решим вопрос о нормальной оплате труда и распределении специалистов, в дальнейшем мы столкнемся с громадными трудностями. Не хотелось бы о них даже говорить.

       - Что еще волнует одно из ведущих предприятий ракетно-космической отрасли?

       - Хорошо известна проблема старения основных фондов. Из-за недостаточного финансирования оборонных отраслей за последние годы были потеряны некоторые ключевые технологии. Не обновляется станочный парк и стендовая база. Без этого думать о дальнейшем развитии не приходится. Нужно эту проблему решать. Надеяться на то, что предприятия при реальном скудном финансировании смогут выделять серьезные деньги на обновление своих основных фондов, честно говоря, не приходится. Это чрезвычайно серьезная задача и ее, в принципе, тоже надо решать в общегосударственном масштабе.

       - А как в деталях обстоит дело с оборудованием?

       - Говоря о том, что мы работаем на оборудовании, которое уже во многом исчерпало свой ресурс, я перехожу конкретно к проблемам, которые касаются нас, занимающихся наземной космической инфраструктурой. Дело в том, что мы осуществляем подготовку носителей и космических аппаратов, а затем и пуск, используя при этом те объекты, которые создавались многие десятилетия назад. За этот срок они, безусловно, подвергались модернизации, особенно учитывая разного рода усовершенствования ракет-носителей, появление новых космических аппаратов, но во многом мы эксплуатируем технику, которая давно находится в заресурсном состоянии. При этом перед нами встала очень сложная научно-техническая проблема - организации надежной и безопасной эксплуатации этой техники. Ведь не секрет, что наши объекты являются объектами повышенной опасности. Сами понимаете, даже если будет авария при установке ракеты, это повлечет за собой громадные материальные проблемы, но каковы будут последствия аварии при взрыве ракеты при старте? В этом случаи потери вырастут многократно. И хорошо, если все обойдется без человеческих жертв. Поэтому легкомысленное отношение к эксплуатации оборудования просто недопустимо. Опять же, здесь есть два аспекта. Первый - поддержание на должном уровне техники и второй - подготовка кадров эксплуатационников. А не секрет, что ведь не только конструкторы, но и технологи, рабочие и те, кто эксплуатирует оборудование на космодромах, определяют успех всего дела. Доверить эту работу неподготовленным людям - это просто смерти подобно.

       А надо учесть, что оплата труда персонала, выполняющего, как правило, в тяжелых климатических условиях крайне ответственную работу, мала, недостойна по-настоящему самоотверженной работы специалистов. Говоря о тех научно-технических проблемах, я должен сказать, что уже в течение ряда лет мы начинаем переходить на другую систему эксплуатации. Раньше в основу эксплуатации всей космической техники был положен календарный принцип, который предусматривал проведение определенных регламентных работ в соответствии с эксплуатационной документацией, которая позволяла на неизношенном оборудовании обеспечить надежную и безаварийную работу. Однако при проектировании объектов и их технологического оборудования не всегда предусматривались, особенно в те годы, системы мониторинга, которые позволяли судить о реальном техническом состоянии оборудования.

       Поэтому для нас сейчас очень актуальна задача построения такой системы контроля технического состояния всех сооружений, всех агрегатов систем, которая нам бы позволяла однозначно определять уровень износа, запас надежности каждого агрегата. Должен сказать, что строгой научной базы для того, чтобы сделать окончательные выводы, в настоящее время еще нет. Хотя и накоплен большой опыт эксплуатации общепромышленного оборудования, эксплуатации специального оборудования для нас. Тем не менее, предстоит еще очень много сделать для того, чтобы разработать и соответствующие математические модели на базе полученных конкретных параметров, характеризующих техническое состояние, чтобы нам однозначно судить о тех характеристиках, которые позволили бы вырабатывать адекватные меры по ремонту, по замене оборудования, критичных элементов, которые уже нельзя эксплуатировать далее. В этой части предстоит еще выстроить, а потом утвердить новую систему эксплуатации. Это достаточно сложная задача. Решение ее просто необходимо для таких объектов, которые эксплуатируются не так, как ранее планировалось.

       - А как это выглядит на практике в цифрах?

       - Скажем, если вернуться к "гагаринскому" старту, первому и нашему главному объекту, то скоро будет отмечаться пятидесятилетие его эксплуатации. На этом стартовом комплексе уже произведено существенно более 400 запусков ракет-носителей, и он по-прежнему находится в активной эксплуатации. И я уверен, мы все сделаем для того, чтобы он работал и дальше. Или же возьмем космические старты для "Протона". Они тоже отработали трехкратный ресурс, который им был запланирован. Поэтому эксплуатация таких сложных объектов, естественно, требует и нормального научного обоснования, и соответствующего обеспечения. Еще раз подчеркиваю - это должно поддерживаться и соответствующим людским потенциалом. Очень хорошо, что так получилось - большинство объектов космической инфраструктуры на Байконуре были переданы из эксплуатации Министерства обороны России предприятиям промышленности, причем тем предприятиям, которые в основном и проектировали эти объекты. Только постоянная связь конструкторов, непосредственно следящих за теми агрегатами и системами, которые проектировали, и эксплуатационников, находящихся в одном предприятии, позволяет все время поддерживать их в работоспособном состоянии, обеспечивая надежную, безопасную работу. Практика подтвердила правильность решения о передаче объектов от военных предприятиям промышленности. Я надеюсь, это позволит нам и в дальнейшем надежно эксплуатировать всю нашу технику.

       Михаил ХОДАРЕНОК