Кевин Радд, президент Asia Society Policy Institute и экс-премьер Австралии, на этой неделе выступит в Москве с рассказом о ситуации в Азии. Во время февральского выступления в Московском центре Карнеги он рассказывал о внешней политике Китая в эпоху Си Цзиньпина, а накануне нынешнего визита в написанной специально для Carnegie.ru статье поделился своими мыслями о роли России в Азии

       Азиатско-Тихоокеанский регион ？ это место, где глобальная экономика XXI века сталкивается с системой региональной безопасности, характерной скорее для XIX века. Неразрешенные территориальные споры ？ о судьбе Корейского полуострова и Тайваня, о водах Восточно-Китайского и Южно-Китайского моря, о статусе индийско-китайской границы и о проблеме Кашмира ？ породили множество разрозненных и противоречивых договоренностей.

       В Европе все сложилось иначе. В один из самых напряженных моментов холодной войны Советский Союз, Соединенные Штаты, НАТО и страны Варшавского договора смогли договориться о введении в действие Хельсинкских соглашений, и прежде всего о создании Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе (СБСЕ, а ныне ОБСЕ). Сорок лет спустя Хельсинкские соглашения по-прежнему актуальны, а США и Россия по-прежнему входят в ОБСЕ.

       Увы, в АТР подобных институтов не существует. Конечно, ни СБСЕ, ни ОБСЕ не удалось разрешить наиболее фундаментальные проблемы безопасности в Европе. Но эти институты помогали сдерживать международную напряженность, а в некоторых случаях и снижали ее.

       Именно поэтому я уже несколько лет призываю к тому, чтобы сообщество стран АТР приняло на вооружение ряд принципов ОБСЕ. Развитие таких отношений возможно, например, на площадке Восточноазиатского саммита (ВАС), в котором участвуют основные региональные державы, в том числе Япония, Индонезия, Индия и Южная Корея.

       Очевидно, что США и Россия ？ тоже тихоокеанские державы. Именно поэтому я, еще на посту премьер-министра Австралии, долго добивался того, чтобы Россия и США получили приглашение стать участниками Восточноазиатского саммита. Начиная с 2010 года, когда АСЕАН приняла такое решение, все значимые игроки наконец оказались за одним столом, где можно разрешить большинство региональных споров и проблем безопасности.

       Восточноазиатскому саммиту недавно исполнилось десять лет, и его базовые принципы изложены в Куала-Лумпурской декларации 2005 года, оговаривающей сотрудничество в политической, экономической области и в сфере безопасности. На саммите 2015 года государства ？ члены ВАС приняли решение о дальнейшем развитии этого института, что, безусловно, хорошо.

       В рамках этого развития, в частности, имело бы смысл встроить совещание министров обороны стран АСЕАН в структуру ВАС. Состав членов этих организаций ？ один и тот же. И это обеспечит лидерам Восточноазиатского саммита более широкий политический и военный инструментарий, позволяющий укрепить их уверенность в своих силах и начать строить инфраструктуру безопасности, в которой так остро нуждается АТР.

       В перспективе эти структуры могут превратиться в более всеобъемлющее Азиатско-Тихоокеанское сообщество, учредить которое я предлагал еще в 2008 году. Оно вовсе не должно быть восточной копией Европейского сообщества. Я понимаю его в более узком смысле: как институт, укрепляющий культуру регионального сотрудничества в сфере безопасности, обеспечивающий деэскалацию региональной напряженности и разного рода кризисов. Но это ставит и более общий вопрос о будущем глобального миропорядка.

       Сегодня основы миропорядка, установившегося после 1945 года, оказались под серьезным давлением. Это сказывается и на отношениях между великими державами, и на работе международных институтов. Потребность в эффективном международном управлении растет, но само это международное управление, наоборот, приходит в упадок. Мы видим это на примере как ООН, так и бреттон-вудских институтов.

       Система ООН сегодня столкнулась с серьезнейшими вызовами. Нарастает число кризисов, где ООН не играет центральную роль ？ ни при разрешении важнейших политических проблем, ни при решении вопросов безопасности, ни даже при обсуждении гуманитарных тем. Характерные примеры ？ переговоры по ядерной программе Ирана и миграционный кризис в Европе.

       Для эффективного функционирования глобального порядка необходимо, чтобы великие державы совместно решали вопросы, сотрудничали и реагировали на глобальные вызовы. Полноценными участниками этих дискуссий должны быть и Россия, и Китай, и США. Пока такое взаимодействие не станет повседневным, глобальный порядок и дальше будет разбалтываться.

       Я совершенно согласен с диагнозом, который ставит Генри Киссинджер: можно считать нынешний международный порядок сколь угодно проблематичным, но альтернатива бесконечно хуже. Достаточно вспомнить сравнительно недавний пример колоссальной катастрофы, связанной с распадом глобального порядка. Особенно хорошо последствия такого распада понимают в России, которая понесла страшные потери во Второй мировой войне.

       Перед нами стоит задача поддержать, укрепить, а при необходимости реформировать базовую архитектуру стабильного мирового порядка. Пассивное отношение тут не выход. Возможно, за два поколения, прошедшие после окончания Второй мировой войны, мы забыли о том, какова цена дезинтеграции международного порядка. Но мы не должны допустить, чтобы это случилось снова.

       Кевин Радд – президент Asia Society Policy Institute, 26-й премьер-министр Австрали, глава Независимой комиссии по многосторонности. Статья подготовлена на основе выступления в Дипломатической академии МИД РФ 19 февраля 2016 года.

       следующего автора:

       Кевин Радд

       Фонд Карнеги за Международный Мир и Московский Центр Карнеги как организация не выступают с общей позицией по общественно-политическим вопросам. В публикации отражены личные взгляды авторов, которые не должны рассматриваться как точка зрения Фонда Карнеги за Международный Мир или Московского Центра Карнеги.