C 5 по 8 сентября 2023 г. состоялся визит главы администрации Тайваня Цай Инвэнь в Королевство Эсватини, приуроченный к 55-летней годовщине установления отношений. Визит вызвал определённый интерес в мировых СМИ, которые наперебой бросились считать, сколько же всего осталось союзников у Тайваня. Как оказалось, число их постоянно уменьшается.

       КНР vs Тайвань Кристина Кондакова, Александра Янькова:

       Интересы Китая в Африке

       С момента официального принятия Генеральной ассамблеей ООН резолюции №2758 от 25 октября 1971 года ？О восстановлении законных прав Китайской Народной Республики в Организации Объединённых Наций？ все большее число стран в своем курсе следуют ？политике одного Китая？, устанавливая и поддерживая дипломатические отношения только с КНР, а Тайвань в рамках такого подхода считается частью Китайской Народной Республики.

       Китайское руководство неоднократно подчеркивало, что заслуга восстановления законных прав Китайской Народной Республики в ООН во многом принадлежит развивающимся странам Африки, Азии и Латинской Америки — на их долю пришлась большая часть голосов ？за？. Масштабная перестройка мировой политической и экономической системы после окончания холодной войны, а также общее успешное экономическое и политическое развитие КНР заставили большинство государств — членов ООН более прагматично отнестись к политике ？одного Китая？. Свой курс с момента принятия резолюции в отношении КНР изменили многие государства, включая голосовавших против США, Японию, Бразилию, ЮАР и воздержавшихся от голосования Грецию, Испанию, Таиланд, Аргентину. Если в начале 2000-х гг. признавали Тайвань около 30 стран, то в 2023 г. их наберется чуть более десяти. Эсватини (до 2018 г. — Свазиленд) — единственная африканская страна, голосовавшая против признания КНР в ООН в 1971 г. и поддерживающая официальные отношения с Тайванем.

       КНР начала активно вовлекать Африку в фарватер своей политики ещё с начала 2000-х гг. Развитие Китая нуждается в ресурсах и сырье, а также в поддержке на мировой арене. Его инвестиционные возможности и отсутствие негативного шлейфа колониальной экспансии в ХХ в. помогли установить прочный фундамент сотрудничества с Африканским континентом. Институциональная база данного взаимодействия в рамках международных организаций, таких как ООН, расширилась до региональных БРИКС и Африканского союза. Кроме того, в 2000 г. был создан Форум сотрудничества Китай-Африка (ФОКАС), встречи которого проходят каждые три года попеременно в Африке и Китае. В рамках Форума создано множество других механизмов взаимодействия по разным линиям — правительственным, деловым, гражданским и молодёжным.

       Единственная страна, стоящая особняком от общего тренда китайско-африканского взаимодействия, — Эсватини. В 2018 г. перед очередной встречей в рамках ФОКАС руководство КНР подавало сигналы о возможном участии Эсватини в качестве полномочного члена Форума (что, соответственно, означает установление двусторонних дипломатических отношений). Китай тогда выражал надежду, что на саммите в Пекине они смогут ？запечатлеть картину полной семьи вместе？.

       Однако данного события не случилось. Со стороны официальных кругов Эсватини последовало решительное заявление о безусловной поддержке Тайваня и обещание быть другом ？и в хорошие, и в плохие времена？. Циркулирующая в прессе информация о возможном введении КНР санкций и ограничений в сфере финансирования по формуле ？нет отношений — нет инвестиций？ могла бы свидетельствовать о твердой решимости Китайской Народной Республики ？дожать？ последнего сопротивляющегося. Официальные представители Тайваня назвали такой подход ？уродливой природой китайского режима？, а возможные средства — ？презренными？.

       Западные и незападные акторы в обеспечении безопасности в Африке. Доклад РСМД и РУДН

       Основной тезис отношений КНР и Эсватини можно было бы обозначить цитируемым в СМИ заявлении посла КНР в Южной Африке: ？Нет дипломатических отношений — никаких больше экономических преференций？ и распространившегося в тоже время своеобразного манифеста, разъясняющего позицию Китая в отношении Тайваня и ее значение для Эсватини.

       Тем не менее вопреки ожиданиям, руководство КНР отреагировало в духе традиционной китайской мудрости и заняло выжидательную позицию. Специальный представитель КНР на саммите глав стран в рамках Форума по сотрудничеству Китай-Африка 2018 г. Сюй Цзинху заявил, что ？Китай не будет оказывать давление на Эватини, а подождёт пока та ？созреет？？. И хотя Китай действительно лишил возможности граждан Эсватини получать визы на территории королевства ввиду отсутствия официальных дипломатических отношений и официального дипломатического представительства (граждане Эсватини вынуждены взаимодействовать с посольством КНР в ЮАР), более серьезных мер принято не было.

       Почему Эсватини выбирает Тайвань?

       Руководство Эсватини подчёркивало, что в случае ？необходимых потребностей страны в развитии？ она могла бы отдать предпочтение КНР вместо Тайваня. Что имеется ввиду под ？развитием？ в этом контексте? Прежде всего инвестиции. Очевидно, что в целом возможности КНР намного больше, чем у Тайваня. Продолжающееся развитие китайской экономики, запуск таких масштабных проектов, как ？Один пояс, один путь？, стимулирование высокотехнологичного сектора привлекательны для развивающихся стран, остро нуждающихся в удовлетворении потребностей собственных экономик.

       Само же королевство не выделяется среди других стран региона: у него нет стратегически важного выхода к морю и, как следствие, доступа к Индийскому океану, а также не обнаружено значительных разведанных запасов полезных ископаемых.

       Стратегическая разница Эсватини для Тайваня и КНР состоит в том, что Мбабане для Пекина — это всего лишь ？вишенка？ на африканском торте или последний кусочек мозаики, который в случае установления дипломатических отношений сделает африканскую картину Китая законченной. Для Тайбэя же Эсватини — едва ли не стратегический партнёр, единственный оставшийся из всех стран континента. В условиях обостряющихся отношений по берегам пролива Тайвань будет использовать все имеющиеся ресурсы для сохранения своего последнего африканского союзника.

       Тайвань использует разнообразные инструменты публичной и культурной дипломатии для взаимодействия со страной: культурные, образовательные и академические обмены посредством разнообразных стипендиальных программ, организует волонтерские движения. Стороны сотрудничают по линии сельского хозяйства и, весьма неожиданно, координации полиции. По данным The Economist в 2021 г. Тайвань — второй по важности партнёр Эсватини после ЮАР. Высока степень и личных контактов руководства Тайваня и Эсватини. По официальному заявлению Цай Инвэнь король Эсватини Мсвати III посещал Тайвань 18 раз с момента вступления на престол.

       Никита Панин:

       Африканские стратегии: сопоставление подходов ключевых игроков на континенте на современном этапе

       Не стоит забывать, что преемственность в отношениях Эсватини с Тайванем подпитана за счет внутриполитической ситуации королевства. Эсватини — единственная абсолютная монархия Африканского континента. Установление отношений Тайваня и Эсватини произошло при предыдущем правителе — отце нынешнего короля, а в настоящее время Мсвати III следует в русле установившегося курса.

       Эта линия настолько прочна, что отдельные эпизоды волнений и нестабильности внутри страны зачастую связывают с ростом влияния КНР. Считается, что Пекин подогревает недовольство населения внутриполитической обстановкой и таким образом способствует изменению политического режима.

       Особое внимание при этом представляет феномен демократии. Многократно повторяя обвинения в адрес КНР в недемократичности, само руководство Тайваня, похоже, готово закрыть глаза на ряд ？нестыковок？ в своей политике. Эсватини не очень похоже на демократичный Тайвань и его союзников, прежде всего США, поделивших весь мир на ？демократии？ и ？авторитарные страны？, исходя из собственных соображений. По факту под запретом в Эсватини находится даже деятельность политических партий. В 2021 г. правозащитная организация Amnesty International описала подавление силовыми структурами протестов в стране как ？лобовую атаку на права человека？, отмечая, что правительство преследует диссидентов, а самих протестующих правоохранительные органы либо убивают, либо арестовывают и пытают. Тем не менее Тайвань это не слишком беспокоит.

       Представляется, что текущее состояние отношений Эсватини и Тайваня следует общей тенденции обострения противоречий между Пекином и Тайванем и КНР с США, большей поляризации государств мира и разделения их на сторонников и противников Соединенных Штатов и Китая. Вашингтон будет использовать эту африканскую ？карту？ для демонстрации возможностей Тайваня в отношении стран африканского континента при раскачивании ситуации по обе стороны Тайваньского пролива. За последние несколько лет уже наблюдается тенденция ужесточения риторики сторонников Тайбэя. Например, в странах Прибалтики: о необходимости более активной поддержки Тайваня заявляют Литва и Эстония. Однако маловероятно, что поддержка Тайваня со стороны Эсватини окажет значимое влияние на обстановку в регионе или на противоречия между Пекином и Тайбэем.

       Между тем самым вероятным сценарием в долгосрочной перспективе все же остается установление официальных дипломатических отношений с КНР. Как бы ни был важен Тайвань для текущего руководства Эсватини, цифры свидетельствуют, что Китайская Народная Республика уже стала важнейшим торговым партнером этого государства, а экономическое взаимодействие может привести к взаимодействию политическому.

       Ирина Колгушкина:

       Индия и Африка южнее Сахары — нужны ли они друг другу?

       Одним из сценарных сбоев для прогноза относительно неизбежности сближения КНР и Эсватини является появление других стран в качестве альтернативных игроков. На втором месте по объему экспорта среди стран-партнёров Эсватини находится Индия, которая уже сегодня провозгласила курс на расширение присутствия в странах Африканского континента. Ее географическая близость и антикитайский дискурс во многом могут способствовать развитию отношений с заинтересованными странами региона. В настоящий момент руководство Эсватини и Индии называют двусторонние отношения ？близкими, дружескими и тёплыми？.

       Индия проводит свою политику по аналогии с той, что когда-то предлагала КНР, чем вытесняет других игроков на африканском поле: инвестиции, не отягощенные политическими требованиями, и сотрудничество на равноправной основе. Потенциал взаимодействия сторон огромен — от укрепления диаспоральных связей до культурной дипломатии, от торгово-экономического сотрудничества до взаимодействия в сфере высоких технологий, от добычи полезных ископаемых до сельского хозяйства. А в долгосрочной перспективе — военное сотрудничество. С возрастанием поляризации в мире и все большим масштабом китайско-американского противостояния, вполне вероятно, что отношения Индии и Эсватини успешно войдут в этот общий тренд, а обе страны установят каналы взаимодействия по старой формуле ？Amicus meus, inimicus inimici mei？ (мой друг, враг моего врага).