О международной научной конференции ？Зарубежные китайцы: культура, религии и восприятие в мире

       05.07.2011 12:25

       21-22 июня 2011 г. в Гонконге состоялась международная научная конференция ？Зарубежные китайцы: культура, религии и восприятие в мире？.

       Организаторами конференции выступили Международное общество по изучению зарубежных китайцев (ISSCO) и Отделение антропологии Китайского университета Гонконга во главе с профессором Тан Цзибэном. Участники конференции буквально со всех континентов в общей сложности

       представили 130 докладов по широкому кругу вопросов, связанных с современной жизнью хуацяо, их историей, религией, отношениями с принимающими обществами.

       Ниже представлено сообщение, с которым на конференции выступил зам.директора Института Дальнего Востока РАН д.э.н., профессор В.Я.Портяков

       ХУАЦЯО – ПРЕПОДАВАТЕЛИ КИТАЙСКОГО ЯЗЫКА В РОССИИ

       В. Портяков

       Нормализация на рубеже 1980-х – 1990-х годов советско- и российско-китайских отношений дала толчок динамичному росту масштабов двустороннего взаимодействия в политике, экономике, культуре, образовании. В настоящее время в двусторонние обмены и контакты вовлечены миллионы россиян и китайцев, проживающих не только в столицах и на приграничных территориях, но и практически во всех административных единицах провинциального уровня Китая и субъектах федерации России.

       Вполне естественным в таких условиях стал устойчивый интерес в России к изучению Китая в целом и китайского языка в частности. В 1960-е – 1970-е годы китайский язык изучался всего в трех городах – Москве, Ленинграде и Чите, а общее количество студентов на китайских отделениях всех вузов варьировалось в диапазоне от 100 до 200 человек. А в конце первого десятилетия 21 века преподавание китайского языка велось в 130 высших учебных заведениях России, причем в 40 из них китайский язык изучается как основной иностранный язык. В общей сложности китайский язык изучают 10 тысяч российских студентов и аспирантов. Кроме того, китайский язык изучается в 20 общеобразовательных школах России[1].

       Преподавание и изучение китайского языка в России стало предметом ряда специальных исследований. Этой теме посвящены монографии красноярского ученого В.Г. Дацышена ？История изучения китайского языка в Российской империи？ (Издание 2-е, дополненное. Благовещенск, 2006) и сотрудницы Института Дальнего Востока РАН О.И. Завьяловой ？Большой мир китайского языка？ (Москва, 2010), статьи того В.Г. Дацышена, Н.А. Самойлова (Санкт-Петербургский государственный университет), А.А. Волоховой и О.Н. Воропаевой (Дипломатическая академия МИД РФ). Важные детали, касающиеся ？овладения китайской грамотой？ в России, содержатся в монографиях А.Г. Ларина ？Китайские мигранты в России？ (Москва, 2009) и В.Г. Дацышена ？История Российской Духовной Миссии в Китае？ (Гонконг, 2010).

       Помимо ？книжного знания？, подготовке данного материала способствовала сама жизнь. В период учебы в 1965–1970 гг. на географическом факультете Московского государственного университета имени М.В. Ломоносова автору довелось непосредственно общаться с группой преподавателей китайского языка из числа осевших в России китайских эмигрантов, слушать начитанные ими фонетические лингафонные курсы. Хотя мало кто из них продолжает работать и ныне, их многочисленные ученики сохранили благодарную память и теплые воспоминания о преподавателях-китайцах.

       Документальная история русско-китайских отношений берет свое начало в 1608 г. и насчитывает, таким образом, уже 400 лет. Однако в первое столетие двусторонних контактов общение велось преимущественно не на китайском, а на монгольском, маньчжурском и латинском языках. Именно на латинском языке написан основной вариант русско-китайского Нерчинского договора 1689 г. – первого договора о территориальном размежевании между двумя странами. Потребность в специалистах, владеющих китайским и русским языками, остро ощущалась уже в конце 17 века, однако приступить к ее реализации удалось лишь с учреждением в Пекине в 1715 г. Российской православной духовной миссии. Основная цель миссии состояла в обеспечении религиозных нужд взятых в плен русских жителей Албазина и их потомков. Постепенно выходцы из Албазина стали первыми носителями русско-китайского двуязычия, а Российской православная духовная миссия в Пекине – центром подготовки россиян, владеющих китайским языком. На этой основе сформировались в дальнейшем, уже в 19 веке, русская школа преподавания китайского языка и российское научное китаеведение. Центрами научно-педагогической деятельности, связанной с Китаем, на первых порах стала Казань, а с 1855 г. – Санкт-Петербург, куда было переведено из Казани изучение восточных языков. На рубеже 19–20 веков к ним присоединяются Владивосток, где был открыт Восточный институт – предшественник Дальневосточного университета, и Москва. Преподавание китайского языка велось также в ряде пограничных поселений, например, в Кяхте на нынешней российско-монгольской границе и даже в Кульдже в Синьцзяне.

       Вполне естественно, что к изучению китайского языка активно привлекались его носители. Некоторую часть из них можно квалифицировать, используя современную терминологию, как ？китайских эмигрантов？, хуацяо.

       Первым из них был крещеный китаец Чжу Гэ, привезенный в Санкт-Петербург из Тобольска и получивший русское имя Федор Петров. В 1738 г. он занимался китайским и маньчжурским языками с одним учеником, а в 1739–1740 гг. – в Московской конторе Коллегии иностранных дел с двумя учениками. Его ученик А. Леонтьев стал одним из основателей российского китаеведения[2].

       До конца 19 в. основную нагрузку по преподаванию китайского и маньчжурского языков в университетах России, прежде всего в Санкт-Петербурге, несли на себе выходцы из Российской Духовной Миссии в Пекине и их ученики. На рубеже 19–20 веков достаточно массовым явлением становится привлечение к преподаванию языков выходцев из Китая. Так, с 1898 г. на Факультете восточных языков Санкт-Петербургского университета стал преподавать Гуй Фан, направленный на учебу в Санкт-Петербургский учительский институт и занявший по его окончании должность атташе посольства Цинской империи. Еще один студент Учительского университета Шао Хэнсюнь вел на факультете восточных языков практические занятия по разговорному китайскому языку[3]. Аналогичную функцию в 1905–1906 гг. выполнял и Мэн Сишоу, а в 1912 г. Цюань Шиэнь.

       Во Владивостоке сразу же после создания Восточного института на должность лекторов по китайскому языку были приглашены этнические китайцы. Сначала Ван Ичжи, затем Ци Шанпин и другие. Всего за период 1899–1911 годов в Восточном институте поработало 19 китайцев-лекторов китайского языка. Из-за низкой зарплаты текучесть кадров была довольно высокой[4]. Вместе с тем, некоторые китайцы-лекторы китайского языка сумели продолжить свою деятельность и после революции 1917 г. Так, Жуй Ин, находившийся в составе Восточного института еще в 1908 г., продолжал свою деятельность и в 1920 г., уже в составе Государственного Дальневосточного университета в краткосрочный период существования буферной Дальневосточной Республики и в 1923 г., то есть уже в советское время[5]. В 1939 г. Дальневосточный университет был ликвидирован и восстановлен лишь в 1956 г. До этого, в 1937–1938 гг., в регионе прошли массовые выселения этнических китайцев и корейцев с Дальнего Востока.

       В целом в Советском Союзе в 1920-е годы языковые контакты с этническими китайцами резко расширились. Это было продиктовано, во-первых, задачами активизации пропагандистско-политической работы среди проживавших на Дальнем Востоке этнических китайцев. Поскольку подавляющее их большинство было неграмотно, то на первых порах решались именно задачи борьбы с неграмотностью среди этнических китайцев, в том числе и на путях экспериментов с латинизацией китайского алфавита[6].

       Во-вторых, свыше тысячи китайцев-членов КПК и Гоминьдана – прошло обучение в Коммунистическом университете трудящихся Востока (открыт в 1921 г.) и в Университете трудящихся Китая имени Сун Ятсена (открыт в 1925 г.) в Москве. Среди них немало известных политических деятелей, в т.ч. Дэн Сяопин, Е Цзяньин, Цзян Цзинго. Однако изучались здесь прежде всего политические предметы, причем содержание лекций на русском языке доводилось до слушателей через переводчиков[7].

       Вследствие особенностей фракционной борьбы в КПК не все китайцы, прибывшие в СССР ？по политической линии？, смогли или захотели вернуться в Китай. Некоторые из них или их потомки в дальнейшем активно использовались в качестве носителей китайского языка. Например, сын известного деятеля КПК Ван Мина Ван Даньчжи, будучи математиком по образованию, в 1970-е – 1980-е годы работал в академическом Институте Дальнего Востока именно как специалист по китайскому языку.

       В целом же новая мощная волна интереса к Китаю и китайскому языку возникла в СССР после образования Китайской Народной Республики. Масштабная экономическая и военная помощь СССР Китаю в 1950-е годы предъявила спрос на значительный объем страноведческих знаний, переводческих и юридических услуг.

       Несмотря на различные препоны и ограничения как с советской, так и с китайской стороны, контакты молодежи двух стран привели к возникновению определенного количества смешанных советско-китайских семей. В тех случаях, когда китаянки вышли замуж за советских преподавателей китайского языка или ученых-китаеведов, возникла возможность привлечь их к преподаванию китайского языка. Как правило, выходцы из КНР вели курсы фонетики, разговорного языка, реже – тех или иных диалектов китайского языка (в России абсолютно господствует изучение путунхуа, основанного на пекинском диалекте, другие же важные диалекты китайского языка, в т.ч. кантонский, практически неизвестны).

       Наибольшую известность приобрели Хуан Шуин, Тань Аошуан, Лю Фэньлань и Ольга Лин-Лин, преподававшие в 1960–1970-х годах в Институте Восточных языков при МГУ (в настоящее время – Институт стран Азии и Африки).

       Хуан Шуин, бывшая до замужества певицей, солисткой ансамбля, стала женой Н.В. Крюкова – известного специалиста по этногенезу и истории китайцев, в 1990-е годы работавшего в Тамканском университете на Тайване. Она является соавтором (вместе с Т.В. Задоенко) основного по сей день в России учебника китайского языка для первых курсов. Считается, что именно благодаря Хуан Шуин и ее учебнику многие российские китаеведы обрели более близкое к аутентичному произношение китайских фонем, чем, например, у китаеведов англоязычных стран. В настоящее время Хуан Шуин и ее мужу за 80 лет, они живут в Пекине.

       Впрочем, свой вклад внесли и все другие упомянутые выше преподаватели. Лю Фэньлань вела у нас на географическом факультете разговорный китайский язык. Тань Аошуан вместе с мужем А. Карапетьянцем, руководителем кафедры китайской филологии ИСАА, также написала несколько популярных учебников китайского языка: ？Учебник современного китайского разговорного языка？ (1983); ？Учебник китайского языка. Новый практический курс в 2-х частях？ (2004); ？Учебник классического китайского языка вэньянь. Начальный курс？.

       Супруга П. Устина – преподавателя ИВЯ – Ольга Михайловна Лин-Лин – дочь известного революционного деятеля Китая Линь Боцюя. Она училась в СССР и закончила Литературный институт имени М. Горького, написала кандидатскую диссертацию и ряд статей о Цао Сюэцине и его романе ？Сон в красном тереме？[8]. В университете мне у нее учиться не довелось, но я занимался с нею китайским языком позже – в 1989–1990 гг. Впрочем, тогда мы больше говорили с нею о цигуне, которым в ту пору оба интересовались…

       Разумеется, Институтом Восточных языков дело не ограничивалось. Выходцы из Китая преподавали на курсах Министерства внешней торговли, где мне в 1972 г. довелось сдавать экзамен по китайскому языку перед поездкой на работу в советское торгпредство в Пекине. На языковых курсах Министерства иностранных дел долгие годы работал Иван Иванович Советов–Чэн.

       В течение 25 лет – с начала 1960-х и до середины 1980-х годов выходцы из Китая играли совершенно уникальную, поистине незаменимую роль в изучении китайского языка в СССР. Ведь в ту пору в силу известных политических событий в самом Китае и плохих советско-китайских отношений ни китайских учебных материалов, ни прямых контактов с китайцами из КНР в нашей стране не было.

       С середины 1980-х годов возобновился обмен преподавателями русского и китайского языков, регулярными стали сначала стажировки, а затем и учебы российских студентов в Китае. Условия для изучения китайского языка стали существенно лучше, чем раньше. Однако добрая традиция привлечения этнических китайцев к подготовке учебников по китайскому языку в России сохранилась. Из последних по времени работ такого рода можно назвать учебник Н.С. Стародубцевой и Вэнь Цзянь ？Китайский язык в диалогах？ (2007) и ？Практический курс китайского языка. Разговорный практикум？, подготовленный Су Жуйцин, Ван Луся и С.П. Старостиной (2007)[9].

       Свидетельством искреннего интереса в России к китайскому языку стало проведение в 2010 г. ？Года китайского языка в России？, в рамках которого прошли многочисленные конкурсы на знание китайского языка, книжные выставки, артистические выступления. А совсем недавно, в июне 2011 г., Государственная премия России была присуждена 6-томной энциклопедии ？Духовная культура Китая？, в третий том которой вошли и сюжеты, связанные с китайским языком и письменностью. Одним из консультантов энциклопедии выступил этнический китаец Хуан Лилян, работающий ныне в Институте Дальнего Востока РАН.

       P.S. Подготовка данного материала во многом стала возможной благодаря советам и работам А.Г. Ларина, В.Г.Дацышена, О.И.Завьяловой, А.С.Давыдова, О.С.Артемьевой, в связи с чем автор выражает им искреннюю благодарность.

       [1] Волохова А., Воропаева О. Итоги Года китайского языка в России и некоторые современные проблемы его преподавания и изучения. – Проблемы Дыльнего Востока. 2011, № 3.

       [2] Дацышен В.Г. История изучения китайского языка в Российской империи. Благовещенск. 2006. С. 30–31.

       [3] Самойлов Н.А. Архивные материалы о первых китайских студентах в Санкт-Петербурге. – Востоковедение и африканистика в диалоге цивилизаций. Санкт-Петербург. 2009. С. 229–231.

       [4] Дацышен В.Г.. История изучения китайского языка в Российской империи. Благовещенск. 2006. С. 107, 114, 115.

       [5] История Дальневосточного государственного университета в документах и материалах. 1899–1939. Владивосток. 1999. С. 298, 357.

       [6] См.: Дацышен В.Г. Движение за латинизацию китайской письменности и развитие китайской школы на советском Дальнем Востоке. – Россия в АТР, Владивосток. 2008, № 3. С. 160–169.

       [7] Ларин А.Г. Китайские мигранты в России. М., 2009.

       [8] См.: Милибанд С.Д. Библиографический словарь отечественных китаеведов с 1917 г. Москва. 1995. Книга 1. С. 681.

       [9] См.: Волохова А., Воропаева О. Цит. соч.

       Обновлено 05.07.2011 12:30