Барак Обама — кастрат. Примерно с таким утверждением недавно выступил Раш Лимбо, популярный американский правый комментатор с телосложением Алексея Митрофанова и внутренним стержнем Михаила Леонтьева. Почему, спрашивал радиослушателей этот бич всех демократов, у женщин в Белом Доме вроде Хиллари Клинтон оказалось больше мужского достоинства, чем у самого президента? Вопрос, впрочем, не предполагал ответа.
Вот в таких терминах развиваются внутриамериканские дебаты вокруг военной интервенции в Ливии. Почему Обама так долго ждал? Чего он боялся? Каким образом ему удалось уступить инициативу французам? Республиканцы на Капитолийском холме в шоке от утверждения Пентагона о том, что свержение Каддафи не является целью миссии. С каких это пор Америка стала ограничиваться резолюциями Совбеза ООН?
Оппоненты Обамы, разумеется, критиковали бы любое решение президента, даже если бы тот начал полномасштабную войну, захватил бы в плен Каддафи (и заодно Осаму Бен Ладена) и вернулся домой без единой потери. Как говорит Путин, на то они и оппозиция, чтобы критиковать. Примечательно то, насколько реальность американской политической борьбы отличается от воображаемой здесь, в Москве.
Ведь это только в Москве (ну еще в Триполи) применяют словосочетание ？крестовый поход？. Буш-младший, к сожалению, использовал похожие слова относительно Ирака, но Обама далеко не Буш. Его риторика точь-в-точь повторяет слова Совбеза, за что его и критикуют в Вашингтоне. Получается, что в Москве и Триполи Обаму ругают не за его собственные слова, а за слова, которые хотел бы услышать Раш Лимбо и ему подобные, но произнести которые президент и даже мужественный госсекретарь категорически отказываются.
Умеренно-консервативный колумнист газеты The New York Times Росс Дузат недавно описал удары по Ливии как ？идеальную либеральную интервенцию？. Она проходит исключительно с одобрения ООН, в коалиции с другими ответственными странами и со строго ограниченной миссией, которая исчерпывается спасением жизней мирного населения от напастей безоговорочно кровавого диктатора. В представлении Дузата это опасно, поскольку может помешать принимать адекватные военно-стратегические решения в критические моменты. Однако это именно та модель поведения, которой Москва добивалась от Вашингтона на протяжении всего правления Клинтона и Буша-младшего.
По сути, в Белом Доме теперь сидит идеальный для Москвы президент — руководитель, который серьезно относится к международным договорам и институтам, не старается обыграть Россию на каждом шагу, уважает ее интересы и национальных лидеров.
То, что Обаму за это критикуют в США, вполне ожидаемо и нормально. Непонятно только, почему в Москве решили подыграть республиканцам, доказывая их правоту. Если бы вместе практически со всем мировым сообществом Москва полногласно заявила, что действия Каддафи (или, к примеру, Роберта Мугабе несколько лет назад) неприемлемы, она тем самым показала бы, почему она лучший партнер для США, чем Китай. И помогла бы Обаме доказать американцам, что его стратегия международного партнерства все же лучше, чем односторонний и прямолинейный подход его предшественника.
Москва же сегодня демонстрирует американцам, что Буш-младший был прав. Причем не когда разглядел в глазах Владимира Путина душу, а позже, когда в глаза ему смотреть уже не мог.
Оригинал статьи