Диалог между Анкарой и Москвой достиг наивысшей точки за всю историю отношений. Несмотря на многочисленные кризисы, бушующие на Ближнем Востоке и на Кавказе и прямо или косвенно затрагивающие интересы Турции и России, две страны продолжают искать пути развития отношений, в том числе с помощью такого инструмента как Совет по сотрудничеству на высшем уровне. Пока преждевременно характеризовать двусторонние связи как полноценное стратегическое партнерство. Еще ощущается необходимость укрепления взаимного доверия, полностью не изжито наследие холодной войны. Хотя институциональные механизмы, созданные Советом по сотрудничеству на высшем уровне, вселяют надежды на будущее, есть потребность в том, чтобы найти общий язык и укрепить взаимное доверие. Последний вопрос, в основном, связан с наследием прошлого, тогда как общая география – и фактор соперничества, и движущая сила сотрудничества.
Российско-турецкие отношения в XX столетии отражали всю сложность и извилистость мировой политики и истории. Промышленные преобразования и идеологические перемены, происходившие в Европе с XIX века, бросали вызов всем империям, но в разной степени. Российская и Турецкая империи развалились примерно в одно время – во втором десятилетии XX века. Крах открыл новые возможности для ограниченного сотрудничества вместо конфронтации. Взаимодействие Турции и Советской России в то время помогло им усилить свои режимы и поддерживать стабильность на общей границе.
Логика Второй мировой войны и последовавшая за ней холодная война загнали две страны в противоборствующие союзы. СССР был лидером коммунистического блока, а турецкая элита решила встать на сторону трансатлантического альянса. Как бы то ни было, стороны ухитрялись сохранять каналы для диалога. В 1967 г. Анкара и Москва подписали Соглашение об экономическом и технологическом сотрудничестве, а в 1975 г. создали совместную комиссию для регулярного обсуждения технико-экономических вопросов. СССР оказал огромную финансовую и техническую помощь турецкой тяжелой промышленности в 1960-е и 1970-е годы. Он помогал осуществлять индустриализацию и высокотехнологичные проекты в черной металлургии, сталелитейной и алюминиевой промышленности, переработке нефти.
Отношения вышли на новый уровень, когда при администрации Тургута Озала Анкара и Москва начали торговлю природным газом. С 1984 г. Россия ежегодно поставляла в Турцию 6 млрд кубометров газа. Подписанный тогда долгосрочный торговый документ, действие которого простиралось до 2012 г., оказал заметное влияние на энергетический сектор, поскольку открыл двери советского рынка турецким предпринимателям. Благодаря этому турецкие подрядчики оказались в выгодном положении после 1991 г., да и вообще получили шанс накопить опыт и капитал, стать конкурентоспособными игроками в мировой строительной индустрии.
Когда развалился Советский Союз, Москве пришлось сосредоточиться на государственном строительстве и преодолении экономических трудностей, поэтому отношения утратили былую динамику. Турция же погрузилась в политический кризис с быстрой сменой коалиционных правительств. 1990-е гг. прошли под этим знаком. Кроме того, обострение чеченской проблемы и курдского терроризма сместили вектор двусторонних отношений в сторону безопасности, так как каждая сторона подозревала другую в поддержке соответствующих сепаратистских группировок.
Эти рефлексы вполне нормальны, поскольку обе столицы пытались приспособиться к новой динамике в мировой политике. Турецкая стратегия солидарности по всем вопросам с трансатлантическим альянсом постепенно эволюционировала во внешнюю политику с более высокой степенью автономии. Москва, в свою очередь, пыталась найти правильную политическую линию, чтобы противостоять вызовам на международной арене, но сохранила самоощущение сверхдержавы.
Сотрудничество в области энергетики оставалось столпом кооперации. Страны договорились расширить поставки газа с 6 до 14 млрд кубометров в год, а впоследствии начали строительство газопровода ？Голубой поток？ по дну Черного моря с ежегодной пропускной способностью 16 млрд кубометров газа. Кроме того, консенсус по вопросу о противодействии терроризму, достигнутый между Владимиром Путиным и Бюлентом Эджевитом, помог нормализовать политический диалог и избавиться от чрезмерного акцента на безопасность.
В ХХ веке, особенно после холодной войны, экономика и взаимодействие на уровне обществ были главными движущими силами турецко-российских отношений. После 1991 г. экономические связи продвинулись еще на шаг вперед, став более гибкими и мобильными. Россия и Турция расходились по ряду вопросов региональной и мировой повестки дня (Нагорный Карабах, Косово, Кипр, Грузия и Сирия), поскольку преследовали разные интересы. Однако обе столицы старались держать разногласия под контролем, чтобы они не омрачали двусторонние отношения в целом. Некоторые события 2000-х гг. позволили укрепить доверие. 1 марта 2003 г. турецкий парламент проголосовал против того, чтобы американские войска использовали турецкую территорию для вторжения в Ирак с севера. Это решение нанесло серьезный удар по турецко-американским отношениям, но улучшило имидж Турции в арабском мире, а также в России. Мировое сообщество стало свидетелем поразительного изменения внешнеполитического курса, поскольку Анкара решила дистанцироваться от коалиции, возглавляемой американцами.
Одной из главных причин отхода от союзнических соглашений стали разногласия в стане турецкой элиты по иракскому вопросу и отсутствие единой позиции правительства, сформированного Партией справедливости и развития, после ее победы на ноябрьских выборах 2002 года. Однако с тех пор внешняя политика Турции стала еще более независимой, хотя и не расходилась радикально с курсом Атлантического альянса. Турция проявила качества регионального игрока во время российско-грузинской войны 2008 года. Во-первых, Анкара попыталась разрядить напряженную обстановку, премьер-министр Реджеп Эрдоган посетил Москву и Тбилиси. Во-вторых, она заняла твердую и бескомпромиссную позицию относительно соблюдения Конвенции Монтрё о статусе проливов, не позволив американскому флоту выйти в Черное море. Наконец, Турция предложила создать Платформу стабильности и сотрудничества на Кавказе для решения региональных проблем. Заняв подобную позицию, Анкара дала понять миру: она не допустит, чтобы статус-кво проливов и Черного моря был пересмотрен или подвергался сомнению, и будет стремиться к тому, чтобы максимально снизить нестабильность в регионе. Умеренная позиция Турция и быстрое прекращение огня помогли сохранить турецко-российские отношения.
Благодаря поддержанию добрососедских отношений на протяжении 2000-х гг., лидеры двух стран сосредоточились на разных аспектах совместной деятельности. Торговый оборот достиг максимального уровня в 38 млрд долларов в 2008 году. Во время официального визита в Москву Абдуллы Гюля в 2009 г. стороны поставили цель довести торговый оборот до 100 млрд долларов к 2015 году. Однако, по причине финансового кризиса с тех пор так и не преодолен рубеж в 40 млрд долларов. Явно нужна диверсификация торговли, ее распространение на новые отрасли при одновременном расширении существующих торговых потоков.
С учетом этой потребности в 2010 г. создан Совет по сотрудничеству на высшем уровне. Турецкий премьер-министр и российский президент – сопредседатели данного механизма, что делает его более действенным, так как политическая воля проявляется на самом высоком уровне. Более того, Совет состоит из комитетов, таких как Совместная экономическая комиссия, Группа совместного стратегического планирования и Гражданский форум, что расширяет базу взаимодействия и обсуждаемую тематику, вплоть до создания платформы для экономического, культурного и научного обмена на негосударственном уровне.
Турция и Россия приняли важные решения о строительстве компанией ？Росатом？ атомной электростанции стоимостью в 20 млрд долл. в Мерсин-Аккую, о безвизовом режиме между двумя странами, о прокладке газопровода ？Южный поток？ через исключительную турецкую экономическую зону в Черном море. Это важно для развития сотрудничества между турецким частным сектором и российскими энергетическими компаниями.
Одно из главных преимуществ – регулярные встречи лидеров тет-а-тет. Поскольку интересы по ряду вопросов мировой и региональной повестки дня не совпадают, совместные планы и обсуждения обеспечивают прозрачность и помогают предотвратить политические инциденты. В этом один из плюсов политики отделения разногласий от перспектив кооперации. Насколько жизнеспособен такой диалог – открытый вопрос, поскольку новые вызовы углубляют разногласия. Но сотрудничество имеет потенциал расширения на другие области, что влечет позитивные сопутствующие эффекты. Конструктивные шаги по укреплению положения друг друга на международной арене, такие как, например, поддержка Турцией присоединения России к Организации исламского сотрудничества и Всемирной торговой организации, могут быть весьма благотворны.
Турецко-российские разногласия проявились в 2012 году. Одно из них – программа противоракетной обороны НАТО с использованием баллистических ракет. Будучи членом альянса, расположенным на его восточном рубеже, Турция активно поддерживает этот проект, Анкара согласилась разместить радарную станцию в Малатье. Россия же полагает, что подрывается ее способность к сдерживанию. Однако российская риторика направлена скорее против альянса в целом, чем против Турции в частности. Совет Россия – НАТО важен для поддержания диалога в этой области.
Турция также испытывает на себе негативные последствия углубления конфликта между сирийскими правительственными войсками и отрядами оппозиции. В октябре 2012 г. снаряды, перелетевшие через турецкую границу в районе Ачкакале, привели к гибели пяти мирных жителей. Ухудшение ситуации породило серьезные опасения по поводу возможного применения химического оружия против мирного населения Турции. Анкара обратилась за помощью к НАТО и попросила защитить свои южные границы от возможного ракетного обстрела с территории Сирии. Североатлантический блок принял решение отправить в Турцию ракетные установки класса ？Патриот？. Владимир Путин, не на шутку встревоженный расширяющейся ролью НАТО в мировой политике, сформулировал позицию России во время визита в Стамбул, сославшись на слова Чехова: ？Если в первом акте на стене висит ружье, то в последнем оно обязательно выстрелит？.
Сирийский кризис осложняет российско-турецкие отношения. В октябре 2012 г. турецкие власти вынудили сирийский гражданский самолет с российскими гражданами на борту приземлиться в Анкаре по подозрению в перевозке военной техники. Это случилось сразу после того, как Путин отложил поездку в Турцию на саммит Совета по сотрудничеству на высшем уровне. Но это не помешало двум странам обсудить злободневные вопросы текущей повестки во время визита Путина в декабре 2012 года. Тогда удалось договориться о подписании 11 различных соглашений по финансам, энергетике, культуре и сотрудничестве. Более того, стороны обменялись взглядами на положение дел в Сирии и в каком-то отношении ？договорились？ о праве не соглашаться друг с другом. Стороны сумели свести к минимуму негативные последствия расхождений по сирийскому вопросу для остальных сфер сотрудничеству. Вместе с тем прошедший год также продемонстрировал, что как бы настойчиво страны ни пытались углублять двусторонние отношения, им трудно полностью абстрагироваться от влияния событий, происходящих на региональном и мировом уровне.
В концепции внешней политики России, одобренной президентом Владимиром Путиным в феврале 2013 г., говорится: ？Международные конфликты и растущая взаимозависимость стран и народов не позволяют создавать изолированные “островки мира и стабильности”; единственная надежная защита против возможных потрясений – соблюдение универсальных принципов равной и неделимой безопасности в Евроатлантическом, Евразийском и Азиатско-тихоокеанском регионах？. Это в полной мере касается нынешней стадии развития турецко-российских отношений.
Главная тенденция в начале XXI века состоит в том, что ни одна страна не пытается использовать свои козыри, чтобы давить на другую. Скорее они ищут области для сотрудничества. Тем не менее кризисы, возникающие независимо от политической воли лидеров, вынуждают делать выбор, сообразуясь с собственными национальными интересами, что иногда приводит к спорам. В настоящий момент стороны, похоже, привержены идее ？сдерживания или ограничения ущерба двусторонним отношениям？. Однако им нужно оставлять открытыми каналы для диалога, разрабатывать новые инструменты и искать общий язык для нахождения общих решений возникающих проблем. Обе страны имеют хороший потенциал для поиска совместных решений благодаря высокой государственной культуре, экономическим и политическим возможностям. Кроме того, несмотря на некоторую непоследовательность, лидеры разделяют моральную ответственность, занимая вполне ясную позицию по вопросам региональной и мировой повестки дня. Если им удастся превратить вызовы в перспективы, двусторонние отношения выйдут на новый уровень, перейдя от сотрудничества к стратегическому партнерству.
Хасан Селим Озертем – приглашенный исследователь Московского Центра Карнеги, координатор исследований в области энергетической безопасности Организации международных стратегических исследований (USAK) в Анкаре.
Хабибе Оздал – сотрудник Центра Евразийских исследований USAK.
Оригинал статьи