Собеседник Первого Информационного – российский политолог, эксперт Фонда Карнеги (Carnegie Endowment) Алексей Малашенко.

       - Господин Малашенко, накануне стало известно о том, что Азербайджан и Евроюсоюз подписали совместную декларацию о создании “Южного энергетического коридора”. Как Вы оцениваете этот факт?

       - Ожидалось, что эта декларация будет подписана. Nabucco будет доставлять в Европу около 30 млрд. кубометров газа. Он является альтернативой и конкурентом российскому проекту “Южный поток”. Конечно, проект Nabucco является нежелательным для России. Но проект существует, и его не избежать. Однако идут разговоры, конечно, неофициального характера, что проекты Nabucco и “Южный поток” будут действовать скоординировано и даже будут совмещены. Сегодня я думаю, что Nabucco будет построен. Для этого есть деньги – несколько миллиардов евро. Безусловно, Nabucco выгоден Европе, Азербайджану, Туркменистану. Газопровод пройдет через Турцию, Болгарию в Румынию и Австрию, следовательно, он является большой, я бы сказал, азиатской, кавказской и европейской программой. Строительство газопровода Nabucco планируется осуществить только в 2015 году.

       - Какой будет реакция Москвы, как Вы считаете?

       - Прежде всего, Москва отказалась от сотрудничества с Туркменистаном в вопросе экспорта газа, а без туркменского газа проект Nabucco был бы просто невозможен. Безусловно, он станет серьезным конкурентом для российского “Южного потока”. Но все понимают, что Nabucco представляет опасность для Москвы больше в политическом, нежели экономическом плане, поскольку газ на самом деле является средством влияния на европейскую политику. Осуществление проекта Nabucco значительно ослабит значение газа как стратегического инструмента России.

       - Несомненно, в руках Москвы серьезным инструментом давления на Азербайджан является карабахский конфликт. Как повлияет факт подписания данной декларации между Азербайджаном и ЕС на процесс урегулирования нагорно-карабахского конфликта?

       - Я думаю, что уже ничего не может повлиять на реальное урегулирование конфликта, поскольку это “личный” конфликт. Будь то Nabucco или что-то другое, вряд ли это повлияет на карабахский процесс.

       - Говоря о нагорно-карабахском урегулировании, министр иностранных дел Сергей Лавров заявил, что на данном этапе не стоит мешать этому процессу. Что, по Вашему мнению, имел в виду глава МИД России и кто мешает процессу в данный момент?

       - Я бы не сказал, что Лавров кого-то похвалил, а другого пожурил. Как обычно, он говорил таким образом, что непонятно, о ком речь. Поэтому я бы не делал никаких выводов из его намеков. Кстати, карабахский вопрос, судя по опубликованным анализам его речи, вообще не числится в ряду важнейших задач России. То есть карабахский вопрос относится к тем проблемам, которые совершенно не считаются решающими для России.

       - И как Вы это оцениваете?

       - В России, как и везде, понимают, что неизвестно, когда решится этот вопрос, и решится ли он когда-либо вообще. Россия не играет непосредственной роли в решении этого вопроса. Я не думаю, что Россия поддержит интересы какой-либо из сторон, это было понятно и в 1988 году, когда самого государства Россия еще и не существовало.

       Оригинал интервью