Евгений Друзин
П. А. Кюнг. ？Мобилизация экономики и частный бизнес в России в годы Первой мировой войны？. М., Российский государственный гуманитарный университет, 2013.
Вышедшая недавно из печати монография Павла Кюнга вряд ли относится к научно-популярной литературе – это академическая работа, ориентированная в первую очередь на исследователей. Этим фактом обусловлен, с одной стороны, добротный уровень исследования, а с другой – некоторая тяжеловесность изложения, которая, наверное, почти всегда неизбежна, если автор не пытается заигрывать ни с предметом, ни с читателем.
А в предмете автор наверняка разбирается: занимая должность заместителя завкафедрой научно-технических и экономических документов и архивов РГГУ, Павел Кюнг специализируется на изучении проблем организации и функционирования государственных и ведомственных экономических архивов и, в частности, экономической истории Первой мировой войны.
Одним из самых неоднозначных событий в истории России военного времени стало появление в 1915 году системы военно-промышленных комитетов (ВПК), роль которых в мобилизационных и политических процессах до сих пор является предметом ожесточенных споров историков. ВПК объединили видных деятелей российской промышленной буржуазии, которые одновременно были руководителями местных представительных организаций, отмечает автор.
Кюнг ставит своей целью комплексное изучение деятельности военно-промышленных комитетов, сопоставляя их роль в военной экономике и политике в годы Первой мировой войны.
Образование буржуазных политических партий, выдвижение ими достаточно радикальных требований поставили значительную часть российских предпринимателей, особенно представителей Московского промышленного района, в оппозицию по отношению к правительству. Эта неурегулированность взаимоотношений правительства и предпринимателей к 1914 году во многом определила отношения власти и буржуазии в период Первой мировой войны, что нашло отражение в деятельности военно-промышленных комитетов, указывается в книге.
Неэффективность мероприятий правительства по мобилизации промышленности и созданию военной экономики в начале войны во многом дала возможность либеральной буржуазии выйти на первый план политической жизни страны. ВПК стремились стать центром, объединяющим предпринимателей и рабочих, земских деятелей и научно-техническую интеллигенцию. Но в итоге становятся площадкой для выражения оппозиционных взглядов.
Как замечает автор, во многом поощрение правительством самодеятельности либеральной части общества, прежде всего представителей буржуазии, происходило из желания разделить ответственность. Правительство сознательно создавало прецеденты для постепенного перехода к парламентаризму. Более того, оно было готово не только признать и поощрить инициативу общественности, но и оплачивать ее. Так, например, с самого начала войны в вопросах организации помощи раненым предпочтение отдавалось не Красному Кресту, а общественной организации. При этом когда речь зашла о ревизии и контроле расходуемых государственных средств, возглавлявший общественную организацию Г. Е. Львов занял в данном вопросе непримиримую позицию. По его мнению, это было бы ？оскорблением земства и общественности？. Это тот самый Львов, который возглавил впоследствии Временное правительство, а в годы войны встал во главе Всероссийского земского союза помощи больным и раненым воинам (эта организация и Всероссийский союз городов для помощи больным и раненым воинам в июле 1915-го образовали Главный комитет по снабжению армии – Земгор). В итоге общественные структуры оставляли за собой право на критику и определенную оппозиционность, притом что они полностью финансировались государством, но были ему неподотчетны. Чиновники не могли даже влиять на личный состав союзов, их руководство само определяло состав своих служащих.
С самого первого дня образования военно-промышленных комитетов их лидеры устанавливали теснейшее сотрудничество с главными либеральными политическими деятелями царской России и основными экономическими организациями и занимали оппозиционное положение по отношению к действующей власти, отмечает автор издания.
На материале изученных архивных документов Павел Кюнг делает вывод о том, что события Первой мировой войны изначально рассматривались лидерами буржуазии в виде способа перехватить власть. Так, первоначальный вариант создания Московской ВПК автор характеризует как организацию своего рода министерства – настолько широки были его задачи. Принятый на заседании организационного бюро МВПК документ отражает скорее радикальный подход к мобилизации промышленности. В его тексте нет ни одного положения о взаимодействии с правительственными структурами, а сами формулировки положений напоминают скорее акт об учреждении чего-то вроде министерства вооружения.
Тем не менее с самого начала войны, особенно когда казалось, что победа близка, буржуазия стремилась извлечь из ситуации помимо политической максимальную экономическую выгоду. Речь не идет о военных заказах, на тот момент проблема боеснабжения еще не стояла так остро. В это время силы предпринимательских кругов начали движение за вытеснение из российской экономики иностранного, прежде всего немецкого капитала – так называемая борьба с немецким засильем. Эти настроения во многом получили государственную поддержку. В итоге удалось существенно поколебать позиции немецких и австрийских бизнесменов в России. Немалая часть их предприятий либо перешла к русским предпринимателям, либо была секвестрирована.
При этом основной проблемой, с которой столкнулась российская промышленность уже в первые месяцы войны, стал недостаток рабочей силы. Мощное воздействие оказал и отток иностранцев в металлургической и железоделательной промышленности: к 1913 году среди специалистов с высшим образованием иностранцы составляли 22 процента, а со средним техническим образованием – 40 процентов.
В межреволюционный период руководители ВПК активно участвуют в политической жизни, работают в правительстве. Одним из вариантов их дальнейшего развития могло стать руководство процессом демобилизации промышленности и разработка экономической политики государства. Однако события развернулись совершенно неожиданно, и после Октябрьской революции ВПК становятся частью системы ВСНХ.
Как полагает Павел Кюнг, роль ВПК в экономических процессах была преувеличена как авторами идеи и их покровителями во властных кругах, так и многими исследователями. По мнению Кюнга, комитеты продемонстрировали бесперспективность общественного участия в экономическом регулировании при отсутствии политического единства в государстве.
Тем не менее от ВПК осталось богатейшее архивное наследие, ставшее основным предметом исследования. В книге изучены особенности документирования деятельности комитетов, обстоятельства сохранения документов. Детально прослеживается судьба их архивов в постреволюционный период. В монографии показаны информационные возможности архивов ВПК для исторических исследований, что должно представлять особый интерес для ученых.
Евгений Друзин