Материал опубликован в журнале ？Арсенал Отечества？ № 3 (77) за 2025 г.
Григорий Никоноров, Игорь Родионов
Окончание. Начало - часть 1.
Совсем иной оборот ？Катынское дело？ приняло несколько лет спустя после начала бывшими союзниками против СССР холодной войны, неотъемлемой частью которой была война информационная. Западные исследователи нашли, по их мнению, убедительные материалы, доказывающие причастность советских властей к преступлению. Из наиболее важных публикаций того периода отметим сборник ？Катынское преступление в виде документов？, вышедший в Лондоне в 1948 году под редакцией генерала Владислава Андерса и выдержавший более десяти изданий. Ввиду того, что Андерс неоднозначно проявил себя во главе Армии Крайовой во время войны и был завзятым антисоветчиком, его сборник рассматривался в Советском Союзе как провокация.
Несмотря на то, что бывшие союзники не проявляли желания пересмотреть решения Нюрнбергского трибунала и поставить их под сомнение (в части, касающейся ответственности немцев за расстрел польских офицеров), катынская тема в полном соответствии с начавшимся геополитическим противостоянием стала использоваться как важный фактор холодной войны. Так, 18 сентября 1951 года созданная Конгрессом США комиссия Р.？Меддена, состоявшая из демократов и республиканцев, получила задание расследовать обстоятельства катынского преступления. Через год комиссия опубликовала полный отчет объемом в 2？362 страницы. В нем был сформулирован вывод: ？Советский Союз ответственен за гибель 14 тысяч поляков？. Делегации всех стран-членов ООН получили по экземпляру этого отчета. В материалах комиссии якобы имелись и свидетельства смертельно больного Бурденко, который поведал одному из своих близких, что его заставили подписать документ, обвинявший немцев в катынском преступлении (позднее эту фальшивку перепечатала во времена ？гласности？ контролируемая главным идеологом перестройки А.？Н.？Яковлевым газета ？Новое время？). На эту фальшивку долго ссылался основанный Яковлевым Фонд ？Демократия？ (до тех пор, пока его не объявили в России иностранным агентом).
В самой послевоенной Польше катынская история в разное время интерпретировалась по-разному. Когда правил Болеслав Берут, утверждалось, что доклад комиссии Бурденко ？сомнению не подлежит？. Во времена Владислава Гомулки и Эдварда Герека о Катыни молчали. Одним словом, долгие годы в Польше не поднималась катынская тема. Во втором и последующих изданиях Большой польской энциклопедии статья о Катыни, которая была в первом издании, больше не публиковалась. И вплоть до середины 80？х годов главным источником сведений о катынской трагедии в интерпретации заядлого русофоба Андерса были польские эмигрантские круги и западная пропаганда.
Начиная с 80？х годов катынская тема в Польше вновь стала актуальной, что совпало с организацией в одном из ключевых государств Варшавского договора государственного переворота по сценарию ？цветных революций？ (создание ？Солидарности？, приход к власти электрика Валенсы и т.？д.). Так, в мае 1981 года был образован специальный комитет, который организовал сбор средств на памятник погибшим в Катыни польским офицерам. 31 июля того же года памятник в виде креста был установлен на военном кладбище в Варшаве. На нем были высечены слова ？Козельск？, ？Старобельск？, ？Осташков？, а на плите надпись ？Катынь？ и герб независимой Речи Посполитой — орел с короной. Однако на следующий день органы безопасности снесли крест, столб и плиту.
Сразу же после этого упоминавшийся комитет был преобразован в новую организацию — Гражданский комитет строительства памятника жертвам Катыни. Тогда же подпольное варшавское издательство ？Глос？ выпустило книгу Л.？Ежовского (псевдоним Е.？Лоска) ？Катынь. 1940？. Катынская тема была активно включена в политический и идейный арсенал ？Солидарности？, что теперь после развала Варшавского договора и вступления Польши в НАТО легко объясняется.
С середины 80？х годов катынская тема привлекает все большее внимание в польском официальном дискурсе. Как известно, в апреле 1987 года М.？С.？Горбачевым и В.？Ярузельским была подписана Декларация о советско-польском сотрудничестве в области идеологии, науки и культуры, давшая жизнь комиссии из советских и польских ученых по истории взаимоотношений между двумя странами, или, как ее часто называют, комиссии по ？белым пятнам？. Эта совместная комиссия (в части участвующих в ее работе советских историков) фактически согласилась с версией Геббельса (под давлением А.？Н.？Яковлева поставила под сомнение выводы комиссии Н.？Бурденко).
По мере того, как перестройка и дискредитация всего советского набирали обороты, за катынскую тему взялись ？большие специалисты в области истории？ — журналисты. В 1989 году была организована публикация ряда статей, в частности в ？Московских новостях？ и в ？Литературной газете？ (подконтрольные А.？Н.？Яковлеву издания). Их суть была в перепечатке западной версии убийства поляков представителями НКВД во исполнение решения Политбюро ВКП(б) от 5 марта 1940 г. Причем, по западной версии, пленных офицеров расстреливали не в лесу, а в подвале областного НКВД, а потом трупы вывозили в Катынь и захоранивали. При этом расстреливали в камере по одному, успевая ？пропускать за ночь？ по 300 чел. Надо сказать, что проведенные в соответствующих бывших управлениях НКВД следственные эксперименты в конце 1980？х годов опровергли эту версию.
Политика ？гласности？ к 1990 году привела к интеллектуальной прострации значительной части населения некогда единой страны, которое окончательно перестало понимать, что происходит на фоне развала экономического и политического механизма Советского Союза (с 1985 по 1991 гг. А.？Н.？Яковлев еженедельно проводил на Старой площади совещания с редакторами ведущих ？независимых СМИ？). Именно в этом году историки Ю.？Н.？Зоря, Н.？С.？Лебедева, В.？С.？Парсадонов ？случайно обнаружили？ в советских архивах материалы, относящиеся судьбе польских офицеров в 1939–1940 гг. Это был фонд Управления НКВД СССР по делам о военнопленных и интернированных (сокращено — УПВИ) и материалы Конвойных войск, тех, кто сопровождал транспорты с заключенными, а также охранял их в тюрьмах и лагерях.
Из них следует, что польские военнослужащие содержались в Козельском (Смоленская область), Старобельском (Ворошиловградская область), Посташковском (Калининская область) лагерях НКВД СССР и в апреле — мае 1940 года из примерно 15 тыс. польских офицеров, содержавшихся в этих трех лагерях, 394 человека были переведены в Грязовецкий лагерь (Вологодская область). Основная же часть ？передана в распоряжение？ управление НКВД соответственно по Смоленской, Ворошиловградской и Калининской областям и нигде больше в статистических отчетах НКВД не упоминается. Из этого был сделан вывод, что, следовательно, они были расстреляны.
Найденные документы явились той основой, которая позволила позднему руководству Советского Союза в лице руководителя государства М.？С.？Горбачева и его идеолога А.？Н.？Яковлева выступить с заявлением о том, что убийство польских офицеров весной 1940 года было одним из преступлений сталинизма. ？Выявленные архивные материалы, — говорится в заявлении ТАСС от 18 апреля 1990 года, — позволяют сделать вывод о непосредственной ответственности за злодеяния в Катынском лесу Берии, Меркулова и их подручных？. Одновременно советской и мировой общественности были предъявлены ？документы？ некоей ？особой папки？, из которой следовало, что польские пленные были расстреляны органами НКВД в 1939 году. При этом никому из исследователей (историков или юристов) оригиналы этих документов не предъявили, заявив, что это копии. Степень спровоцированного политикой ？гласности？ общественного психоза достигла такого уровня, когда достаточно было ссылки на некую копию документа, чтобы выдать ее за бесспорный источник. Ранее тот же фокус был проделан идеологом А.？Н.？Яковлевым на Съезде народных депутатов, когда он потряс с трибуны бумагами, уверяя, что это секретные приложения к пакту Молотова—Риббентропа о разделе сфер влияния в Европе в 1939 году. Обратившиеся к А.？Н.？Яковлеву специалисты пытались получить их оригинал с целью исследования и введения в научный оборот, однако оригинала ？секретных приложений？ им никто не предоставил (посоветовав довольствоваться копией с этого документа, которая гуляет по просторам интернета и учебников истории до сих пор).
Спустя полгода после заявления М.？С.？Горбачева по Катыни, этому выпускнику юридического факультета объяснили, что виновность кого？либо устанавливает не президент, а суд по материалам расследования. В результате в сентябре 1990 года М.？С.？Горбачев поручил Генеральной прокуратуре СССР начать соответствующее следствие. Однако работники Генпрокуратуры образца 1990 года фальсифицировать это дело (в объеме 170 томов) в угоду Горбачеву отказались, и тогда оно было поручено ？самым способным следователям？ из Главной военной прокуратуры, которые ？по-военному？ выполнили поставленную задачу (получив за это награды Польского правительства).
После проигрыша Советским Союзом холодной войны и его исчезновения с политической карты мира наступил новый этап ？катынской темы？, связанный с поиском союзников в ？просвещенной Европе？ демократическим руководством России во главе с Б.？Н.？Ельциным. Он не только согласился с виной нашей страны за расстрел поляков, признанной его предшественником, но еще и попытался провести судебный процесс над КПСС, предъявив судьям Конституционного суда ту ？доказательную базу？, которую ？наработали？ его предшественники. И тут их ждало фиаско (криминалистическая экспертиза доказала их несостоятельность).
Содержание ？особого пакета № 1？ по ？Катынскому делу？, которое предъявили судьям Конституционного суда, составляли три документа.
Первый ？документ？ — письмо председателя КГБ А.？Шелепина Хрущеву с предложением ？уничтожить учетные дела расстрелянных польских офицеров из архива КГБ. Главная улика, содержащаяся в письме, — Постановление ЦК КПСС от 5？го марта 1940 г. (до 1952 г. КПСС именовалась ВКП(б), и то, что учетные дела польских военнопленных были уничтожены и заменены уголовными делами еще в 1940 году, когда они перестали быть просто интернированными. Ну и дата отправления ？секретного письма？ из Москвы в Москву — 3 марта 1959 года, а дата получения секретариатом Хрущева — 9 марта 1965 года. Проблема даже не в сроках прохождения секретной правительственной почты, а в том, что к моменту получения Хрущев уже как год был снятым с должности пенсионером (уже после этого ？документа？ остальные можно было не рассматривать).
Вторым документом, представленным в суд, было письмо Берии на имя Сталина с предложением расстрелять поляков. На нем стоит резолюция Сталина, расположенная очень странно, почти в середине листа с наклоном в другую сторону. Сталин и все члены правительства были правшами и резолюции накладывали по диагонали слева направо в верхнем левом углу документа. Существуют сотни образцов с резолюциями Сталина и ни одной, похожей на представленную.
Третий документ — решение Политбюро о расстреле польских военнопленных от 5 марта 1940 года. Этот ？шедевр？ окончательно вывел из себя председателя Конституционного суда В.？Зорькина. Подписан этот документ, как и положено, был ？тираном？ Сталиным, а исполнить его надлежало все тому же А.？Шелепину. Проблема заключалась в том, что молодой Шелепин в 1940 году был мало кому известен. Ему было 22 года, и он заведовал сектором физкультуры в Московском горкоме комсомола (серьезного исполнителя для деликатного дела выбрал Сталин).
Участники процесса по ？делу КПСС？ потом вспоминали, что представленные стороной Ельцина документы имели более 40 нестыковок и нелепостей, ясно говоривших о том, что они были сфабрикованы в спешке (зная об этом, ни Яковлев, ни Горбачев их никому не показывали). Нет ничего удивительного, что они были сняты с обсуждения и возвращены представителю президентской стороны С.？Шахраю.
Затем последовала пресс-конференция бывшего заместителя Генерального прокурора РСФСР В.？Илюхина, в ходе которой он представил показания одного из исполнителей этой фальшивки из ？особой папки？ (из группы военных историков, которых заставили заниматься этой работой), а заодно печати, факсимиле Сталина (имитирующее его подпись), бумагу тех лет, на которой были отпечатаны (на разных машинках) эти ？документы？. На следующий день после проведения пресс-конференции В.？Илюхин неожиданно скончался (видимо, бывший генерал-лейтенант юстиции слишком много знал).
Несмотря на это, фактически до начала СВО во многих учебниках истории вина за расстрел польских военнопленных возлагалась на Советский Союз в общем и органы НКВД, в частности. Когда стало понятно, что союзников в Европе нет (а тем более в Польше) и Европа (как и 85 лет назад) объединилась против исторической России в вооруженном противоборстве на полях СВО, постепенно к российскому руководству пришло осознание, что не стоит брать на себя вину за то, что мы не совершали (так как свалить все на Сталина, как во времена гласности, уже не получится).
Рассмотрев в самых общих чертах историю ？катынского вопроса？, можно с уверенностью утверждать, что это одна из самых удачных и длительных информационно-психологических операций, начатых еще Геббельсом, которая продолжается до сих пор. Только теперь она направлена не против СССР, а против его правопреемницы — Российской Федерации. К чему это привело, мы можем ощутить сегодня. Имеется в виду развал Варшавского договора, уничтожение СССР, вступление Польши в НАТО, использование ее территории как плацдарма для размещения ПРО и вообще в качестве антироссийского тарана и самого активного союзника нынешнего националистического киевского политического режима.
Со времен перестройки и гласности прошло почти 40 лет. Под Смоленском сооружен мемориальный комплекс памяти расстрелянных русскими польских офицеров. Он до последнего времени явно не испытывал проблем с финансированием на фоне умирающих от безденежья других российских музеев. В центре композиции главная ？улика？ — письмо Берии с резолюцией Сталина (наложенной поперек листа). Ни слова о том, что этот ？документ？ отвергнут Конституционным судом России в качестве улики в 1992 году.
Каждый год до начала ？крымских событий？ и СВО польские делегации на регулярной основе посещали Катынь, и каждый год, федеральные и смоленские чиновники каялись ？за содеянное？ перед ними (все закончилось катастрофой польского правительственного борта в 2010 г. под Смоленском). Тогда в результате беспосадочного полета погибло все руководство Польши, спешившее на очередное покаяние.
Только в последние годы на Катынском мемориале был создана отечественная экспозиция, где робко было заявлено, что существует альтернативная западной точка зрения на катынские события.
С началом СВО начался новый этап этой самой продолжительной антироссийской информационно-психологической операции, когда стали публиковаться документы и звучать заявления официальных лиц о том, что российская точка зрения на катынские события больше не базируется на общеевропейской (русофобской), а ее суть в возвращении к документально доказанной и закрепленной в решениях Нюрнбергского трибунала.
Особенно эта тема стала злободневной после инсценировки специалистами информационно-психологической борьбы и их западными кураторами ？массового злодейского убийства российскими военнослужащими мирных граждан в г. Буча？. Сценарий инсценировки в г. Буча мало чем отличался от Катынского. Все то же ？случайное обнаружение трупов？. Все та же ？международная комиссия？, посещение возмущенных делегаций Запада места трагедии и те же обвинения в адрес России (не допускающие никаких возражений) и хорошо отрежиссированая кампания в СМИ. Разоблачая этот грубо сработанный фейк, российским СМИ неплохо было бы напомнить, что Буча начиналась с той же классической информационно-психологической операции, как и в Катынском лесу. Лишь некоторые издания и специалисты указали на прямую аналогию с катынской темой, которую за давностью лет уже мало кто помнит.
Заканчивая этот материал, необходимо провести еще одну историческую параллель, о которой нужно знать не только ритуально кающимся за все либералам (в том числе из среды тех, кто занимает должности в органах государственного и муниципального управления и ждет изменения внешнеполитического курса России), но и всем гражданам Российской Федерации. Во время Польско-советской войны 1920 года наступавшая на Варшаву армия Тухачевского получила по своим тылам удар, организованный Пилсудским (при помощи французов). Около 60 тыс. красноармейцев попало в польский плен. Все они были определены в концлагеря с самыми бесчеловечными условиями содержания. Около 30 тыс. из них были расстреляны в районе Бобруйска, судьба остальных неизвестна.
Русофобское руководство Польши не торопится приносить покаяние за это страшное преступление, продолжая поставлять технику и военных специалистов в зону СВО. Оно требует извинений и репараций за Катынь. Допустив издевательство над собственной историей во времена перестройки и гласности, а затем в ？лихие девяностые？, связанные с переименованием улиц, сбросом памятников, переписыванием учебников по истории, публичными покаяниями за несовершенные преступления, очень сложно призывать наших геополитических противников к исторической правде.
В мае сего года с Польского воинского кладбища мемориального комплекса ？Медное？ в Тверской области исчезли барельефы польских воинских наград (крест Virtuti militari и ？крест войны？ 1939 года). 16 мая мемориальный комплекс ？Медное？ сообщил о демонтаже барельефов польских воинских наград на Польском воинском кладбище, поскольку они были установлены с нарушением законодательства РФ.
Узнав о сносе, Польша передала МИД РФ ноту протеста. Об этом заявил глава польского внешнеполитического ведомства Радослав Сикорский. Он настаивал на том, что фигуры должны были остаться.
？При этом Москва рассматривает обвинение Варшавы в якобы вандализме как неуместную попытку преподать урок ？правильной истории？, — прокомментировала официальный представитель МИД РФ Мария Захарова.
Комплекс ？Медное？ является филиалом Государственного центрального музея современной истории России. На кладбище захоронены польские военнослужащие, взятые в плен или арестованные на территории Польши в 1939 году.
Между тем республика уже 8 лет демонтирует памятники советским воинам-освободителям. Она объясняет это тем, что монументы ？посвящены лицам, организациям, событиям, символизирующим коммунизм или другой тоталитарный строй？.
Ранее российское посольство в Таллине направило ноту протеста в МИД Эстонии из-за переноса захоронений советских солдат в республике. Действия эстонских властей в дипмиссии назвали кощунственными, их также призвали прекратить безнравственную кампанию по ликвидации объектов советского военно-мемориального наследия. Посольство потребовало вернуть памятники на прежние места.
Посол по особым поручениям МИД РФ Михаил Ванин 25 апреля заявил, что в Европе за последний год зафиксировано свыше 100 случаев вандализма, связанного с воинскими памятниками. Наибольшее количество было замечено в Польше и Литве. При этом, по его словам, власти Польши и Чехии практически не реагируют на подобные события, зачастую просто не отвечая на запросы РФ.
Нужно понимать, что не они, а мы порой сами провоцируем масштабную информационную войну (в том числе в области исторического сознания), а геополитический противник лишь пользуется этим.
Нужно знать и помнить свою историю и не искать союзников там, где их никогда не было, ожидая, что за взятую на себя чужую вину тебя похвалят.
Только через правдивое слово в учебниках истории и не только можно воспитывать подрастающее поколение нашего государства, не бояться на государственном уровне давать жесткий отпор историческому экстремизму извне по отношению к истории нашей страны!
Воистину история — это политика, опрокинутая в прошлое. А политик, это тот, кто просчитывает ситуацию не на год и два (руководствуясь собственными интересами), а на сто лет вперед, думая об интересах страны и будущих поколений.
Авторы:
Григорий Никоноров, доктор политических наук, доцент
Игорь Родионов, кандидат технических наук